Глава 2. Ночной визит

А мы не ангелы, парень,

Нет, мы не ангелы,

Тёмные твари, и сорваны планки нам.

Если нас спросят, чего мы хотели бы,

Мы бы взлетели, мы бы взлетели.

Мы не ангелы, парень,

Нет, мы не ангелы,

Там, на пожаре, утратили ранги мы,

Нету к таким ни любви, ни доверия,

Люди глядят на наличие перьев.

Алексей Понамарёв “А мы не ангелы, парень”

Прошло одиннадцать лет, как Аня Форджер поселилась в доме семьи Десмонд. Жизнь здесь оказалась неоднозначной, Ане было тяжело привыкнуть к строгой и чопорной атмосфере, царившей в этой семье. Это сильно отличалось от ненастоящей семьи Форджер. Мелинда и Донован относились к ней хорошо и доброжелательно. Порой Ане казалось, что женщина видит в ней дочь. Но называть ее мамой Аня не могла себе позволить. Она боялась этим ещё больше разозлить Деметриуса, возненавидевшего её с первой встречи.

Старший сын семьи до сих пор не может пройти мимо, не задев ее словесно или физически. При родителях он вежлив в рамках этикета. Но в редкие минуты наедине маска воспитанного человека с него слетала. В чем причина такой ненависти, Аня не знала и знать не желала, предпочитая держаться от него подальше. Из всех мыслей Деметриуса телепат слышала лишь те, в которых он настойчиво желал видеть её эмоции: "Ну же, заплачь!", "Разозлись!", "Покажи, насколько ты меня боишься!", "Давай, выплесни свою ненависть!" 

Аня, как могла, сдерживалась в присутствии этого жестокого, по отношению к ней, юноши. Но иногда не выдерживала и взрывалась, велась на все его провокации. А после чувствовала себя опустошенной и совершенно разбитой. После таких ссор девушка могла проваляться в постели до следующего утра. 

С Дэмианом образовались крепкие, дружеские отношения. Аня замечала за собой, что он уже давно интересует её как парень, но скрывала свои чувства из-за страха разрушить их дружбу. Её бесило, что девушки на него вешаются пачками. Но её успокаивал и радовал его ответ, всегда один и тот же: “У меня уже есть девушка. Её зовут учеба”. Лучший ученик Академии. По-другому и быть не могло. 

На Аню тоже засматривались парни, и многие признавались ей в чувствах и предлагали встречаться. Возможно, Аня уже ответила бы кому-нибудь согласием, если бы не Дэмиан. Он всегда безошибочно находил места, куда её уводили парни, и, дожидаясь самого главного вопроса, появлялся, словно из ниоткуда за ее спиной и отвечал вперед Ани: “А ты сначала у моего отца разрешения попроси!” - произнося это с надменным выражением лица. Надо ли говорить, что после таких слов потенциальных парней как ветром сдувало. Так что стараниями Дэмиана Аня в свои восемнадцать ещё ни разу ни с кем не встречалась, ни разу не целовалась, а обнимала только его и то как друга. Его лучшие друзья всё чаще говорили ему, что он ведёт себя как собака на сене: ни себе, ни людям. Десмонд в это время делал покерфейс и отвечал, что она ещё маленькая о парнях думать и что вообще дура, и ей надо учиться лучше, а не забивать себе голову чепухой. Обидно. Но благодаря ему и их совместным занятиям Аня училась не плохо, а местами хорошо и даже отлично. 

Летели годы, всё шло своим чередом. Пока однажды жизнь девушки разделилась на "до" и "после". 

Было начало летних каникул. Мелинда и Донован, взяв обещание с детей не шалить, уехали на благотворительный вечер и сказали, что будут очень поздно.  

Аня по обыкновению сидела в своей комнате. Она чувствовала себя уставшей после переводных экзаменов и пораньше легла спать. 

Но спала только Аня. 

***

Деметриус успешно досрочно сдал сессию в университете и пригласил брата отпраздновать окончание учебного года и начало каникул. Дэмиан согласился. Они разместились в небольшой гостиной перед телевизором. Старший сын достал бутылку виски. 

- Это из запасов отца? Он будет ругаться, - сказал Дэмиан.

- Не будет, если ты ему не расскажешь, - перебил его старший брат.

- Но…

- Послушай, тебе уже восемнадцать! Сколько ты ещё будешь докладывать отцу о своих действиях? - фыркнул брат. 

Деметриус налил янтарную жидкость в бокалы и протянул один младшему брату. 

- Ну, с началом летних каникул! - он слегка соприкоснулся своим бокалом с бокалом Дэмиана и отпил содержимое. 

***

Время близилось к полуночи, а вторая бутылка виски к завершению, и тогда Деметриус посмотрел на пьяного брата и решил устроить ему допрос. 

- Что у тебя с твоей Аней? Ты её уже отымел? - лениво спросил молодой мужчина.

Он старательно делал вид, будто ответ ему вовсе не интересен, но на самом деле внимательно следил за реакцией младшего брата. 

- Не твое дело! - огрызнулся Дэмиан, мгновенно вспыхнув. 

Покрасневшие щеки и уши выдали его. 

- Значит, нет. Ну как же так? Тебе восемнадцать, а ты ещё девственник. Трахни её уже и забудь о ней. Кругом полно классных девчонок, а не эта твоя облезлая собачонка, - слегка заплетающимся языком подначивал старший брат. 

Деметриусу не впервые приходилось пить крепкий алкоголь. Всё же студенческая жизнь отличается от жизни школьника. Одни вечеринки чего стоят! Отец думает, что он, как паинька, сидит вечерами в своей комнате в общежитии и учится. На самом деле так бывает не всегда. Вечер пятницы и субботы Деметриус проводит в клубах или на вечеринках. Главное правило - не быть замеченным в скандалах, чтобы не дошло до занятого работой отца. Хорошо провести с горячими девочками пару ночей в неделю ему пока вполне хватает. 

- Слушай, заткнись, - пробурчал Дэмиан, опрокидывая в себя остатки жидкости в бокале. 

- Что, не даёт? Ты же Десмонд! - не унимался брат.

Деметриус наслаждался смущением младшего брата, его покрасневшим лицом, нервными движениями. Он задел за живое, болезненное и не хотел упускать возможности поковыряться в чужой душе. Будь Дэмиан трезв, он бы или уже ушел, хлопнув дверью, или врезал бы ему, Деметриусу, в челюсть. 

- И что? - злился второй сын. 

- А то! Иди и возьми то, что хочешь! Как она смеет отказывать тебе, Десмонду? - надоумил Деметриус.

Он терпеть не мог эту сиротку что родители не иначе как по доброте душевной, притащили домой одиннадцать лет назад. И он искренне не понимал, чего брат носится с ней, как с писаной торбой, чуть ли не пылинки с нее сдувает, а за её спиной раздувает ноздри и рычит как дракон, никого к ней не подпуская. Если эта девка так нужна брату, почему она до сих пор не его? 

- Закрой рот! - взбесился Дэмиан.

- Боишься? Хочешь, я тебе помогу? Идём. - "Вот все надо делать самому, - посетовал он сам себе. - Ничего не может сам. Натыкать надо носом, как котенка, чтобы дошло, что с девушками делают". 

Деметриус встал и потянул брата за собой. Пьяный Дэмиана не сопротивлялся и плохо соображал, что происходит. Алкоголь ударил в голову, мир стал вертеться вокруг, как будто он катается на карусели. 

- Ты, главное, не бойся и не тушуйся. Бери свое, - напутствовал старший брат. 

Дэмиан шатаясь шел следом за братом, ведомый за руку. В голове туман из-за выпитого, мир вокруг вертится. 

- Ты же хочешь этого, признайся, - искушал старший брат младшего. 

Его негромкий голос обволакивал сознание, пробуждал потаённые желания, заставлял подчиняться. 

- Хочу, - примирительно сказал второй сын. 

- Вот и возьми то, что хочешь, - его тихий голос продолжал завлекать, туманить разум. - Она ещё радоваться будет, что ты наконец обратил на неё внимание как на девушку. 

Дэмиан сам начал думать, а чего это он, сам Дэмиан Десмонд, до сих пор не забрал то, что по праву считает своим? Почему он церемонится и неведомо чего боится? Брат прав, как она посмеет отказать ему, самому Десмонду? 

Аня по привычке не заперла двери. 

Двое молодых парней ввалились к ней в комнату. 

Спросонья она не поняла, что происходит. Аня не успела включить свет, в полумраке лунного света, льющегося в незашторенное окно, было невозможно ничего толком рассмотреть.

Чьи-то стальные тиски рук схватили за запястья и завели их за голову. А другие горячие руки прошлись по животу, задирая майку. 

Визитёры молчали, было слышно только тяжёлое, учащенное дыхание. Но Аня по обрывкам их мыслей догадалась, кто к ней пришел и зачем. 

- Пустите, идиоты! - закричала девушка. 

Затрещала тонкая ткань пижамы. Один держал ее за руки, другой разорвал на ней одежду. 

- Отвалите от меня! - кричала Аня и брыкалась ногами, стараясь попасть хоть по кому-нибудь.

Тот, кто удерживал запястья, потянул на себя разорванный лиф пижамы и связал им руки. 

- Уберите от меня руки, ненормальные! 

Она пнула того, кто был возле ее ног и разрывал на ней одежду. Он схватил ее за лодыжку, причиняя боль. Точно останутся синяки. Кто из них где в темноте и суматохе, Аня ещё не поняла. 

- Не смейте…

Другой, что сидел над головой, перехватил связанные запястья одной рукой, а второй зажал ей рот. 

- Так-то лучше, не ори, - сказал он. 

Деметриус! Поняла Аня. Значит там, внизу, Дэмиан. Аня почувствовала, как натянулись ее шорты, и снова услышала звук разрываемой ткани. 

Теперь она была совсем обнаженной. Девушка наугад пинала воздух в тщетной попытке припечатать Дэмиану пяткой в лоб. Она крутилась и извивалась, мычала в прижатую ко рту руку. 

- Смотри, как она тебя хочет, брат, так вся и просится, - хохотнул Деметриус. - Хватит медлить. 

Дэмиан схватил Аню за ноги и с силой развел их в стороны. 

Аня задёргалась сильнее. Но куда ей, хрупкой девушке, справиться с двумя сильными, крепкими парнями. 

Дэмиан вошёл резко, грубо, сразу на всю длину члена. Острая, разрывающая боль пронзила девушку, из глаз ручьями полились слёзы. Насильник не дал ей передышку, не позволил привыкнуть к новым ощущениям. Он сорвался на бешеный ритм, остервенело вбиваясь в нежное тело. Аня стонала от боли и плакала. 

Деметриус ощущал её страх и боль на кончике языка. Вся комната пропиталась её эмоциями. Такими яркими, огромными, вкусными. Парень наклонился и слизал её слезы со щеки. 

- М-м-м, ты мне сегодня за всё заплатишь! - прошелестел Деметриус у самого уха и лизнул его. 

Аня ещё больше испугалась. Она плакала, слёзы душили, нос заложило. Она стала задыхаться. Деметриус, заметив неладное, убрал руку. Девушка судорожно глотала воздух и молила прекратить. 

- Перестаньте… хватит… прошу… пожалуйста… мне больно.

Её голос был больше похож на скулеж. Это взбесило Деметриуса. 

- Заткнись, а? - прошипел старший из братьев. - Или я тебя заткну сам. 

Он расстегнул ремень и, надавив на нижнюю челюсть, заставил открыть рот, чтобы тут же просунуть в него свой член. 

- Укусишь - я тебе все зубы выбью, поняла меня, дрянь? - яростно прошипел он. 

Ане ничего не оставалось, кроме как подчиниться ему. Подавляя рвотный рефлекс, девушка старалась максимально, насколько это было возможно, расслабиться, чтобы испытывать меньше боли. Но у неё ничего не получалось. Внизу живота жгло и болело от каждого толчка. 

"Отвращение, ненависть, страдание. Какой букет эмоций! И все такие… вкусные!" - Деметриус наслаждался Аниной реакцией. Он стёр слезы с её щёк пальцами и посмотрел на блестевшие в тусклом лунном свете глаза. Он не ошибся - эта девушка настоящий вулкан. 

Горло саднило и болело от глубоких грубых толчков. Деметриус делал перерывы, давая Ане отдышаться, и снова пихал ей свой пенис в рот. Было противно. Больно. Мерзко. Аня мечтала об одном - чтобы это поскорее закончилось.

Горячий рот накрыл один сосок и больно прикусил его. Дэмиан облизывал поочередно её грудь, оставляя болезненные засосы везде, куда дотягивался. Он глухо застонал и дёрнулся. Аня почувствовала, как внутри неё разливается горячая сперма. Ещё раз толкнувшись, Дэмиан вышел из неё и упал на кровать рядом, тяжело дыша. 

Деметриус неопределенно хмыкнул и убрал свой член из её рта. Наконец-то закончилось! Но Аня ошиблась.

Старший из братьев сменил свое положение и теперь замер между разведённых в стороны девичьих ног. 

Аня захрипела и попыталась отползти. 

- Не трогай её! - зарычал Дэмиан. 

Парень, пьяно шатаясь, набросился на брата. 

- Она только моя! - выкрикнул младший брат. 

Тяжёлый удар под дых выбил из Дэмиана воздух. А удар ребром ладони по шее отключил. 

- Теперь он нам не помешает! - злорадно  усмехнулся Деметриус.

Аня испуганно посмотрела на него и стала отползать. 

- Куда же ты, куколка? 

Деметриус схватил девушку за лодыжки и притянул к себе, попутно наваливаясь на неё. Его мокрый язык скользнул по шее вниз, к ключицам. 

Аня скривилась от отвращения. 

- Не надо! - жалобно проблеяла она. 

- Почему? Назови хоть одну причину, из-за которой я должен остановиться. 

Горячий язык опустился ниже и принялся играть с соском. 

- Прекрати, я не хочу. Отпусти, ты мне противен. 

Аня заливалась слезами от страха и бессилия. Она как ни старалась, не могла оттолкнуть Деметриуса. Силы были неравны. 

А он упивался её беспомощностью. Её дикий, необузданный страх и переполнявшая её ненависть были такими сильными, что опьяняли похлеще алкоголя. 

- Я знаю это. Но ты такая вкусная, невозможно оторваться. 

Он обхватил сосок губами и стал ещё интенсивнее его сосать, играть, дразнить, прикусывать.

Деметриус смаковал Анины эмоции и в один момент он решил, что хочет познать не только её страх, но и противоположное: "Интересно, её похоть будет такой же сладкой? У неё такой огромный фонтан чувств! Никогда такого не встречал!"

Аня почувствовала, как рука Деметриуса проскользила по её боку и животу. Твердые пальцы нашли клитор и надавили на него. Аня дернулась. Парень сильнее стал массировать самую чувствительную точку в женском теле. 

"Хочу чтобы ты от удовольствия подо мной извивалась!" 

Но удовольствия не было. Только боль и отвращение.

- Так не пойдет, - пробормотал Деметриус. 

Он оторвался от Аниной груди, опустился ниже и коснулся языком клитора. Аня снова попыталась отстраниться и вырваться, но насильник ей этого не позволил, удерживая на месте. Его горячий язык заставлял её выгибаться и стонать. Смесь боли и удовольствия, ненависти и отчаянья, ожидания чего-то большего, что вот-вот наступит, и желания прекратить пытку переполняла Аню.

Так и не добившись от Ани желаемой реакции, Деметриус отстранился. 

- Вот ведь сучка! - прошипел он. 

Он ворвался в её лоно, принося новую порцию боли. Аня вскрикнула, заметалась сильнее, но крепкие мужские руки прижали её руки. 

- Да не сопротивляйся ты! Только хуже делаешь! - пропыхтел Деметриус. 

 Аня кое-как смогла отрешиться от всего происходящего и бездумно смотрела в потолок. По её щекам катились слёзы. 

Деметриус был на грани после того, как терзал её рот, и много времени ему не потребовалось. Он, шумно дыша, вышел из Ани и кончил ей на живот.  Девушка не отреагировала, продолжая неосмысленно смотреть в потолок. Она не сразу поняла, что всё закончилось. 

- А ты, оказывается, такая вкусная, - прошептал Деметриус девушке на ухо. 

Парень сжал её грудь и втянул один сосок в рот, болезненно прикусывая. 

- Сладкая, - прошептал он облизываясь, - такая яркая.  

Он хотел её поцеловать, но Аня отвернула лицо. Деметриус хмыкнул и развернул её к себе, чтобы жадно впиться в маленький аккуратный рот. 

Аня почувствовала резкую усталость. Она не могла даже пошевелиться. 

Деметриус отстранился и внимательно всмотрелся в её лицо. 

- Невероятно! - как заворожённый прошептал он. 

Выжатая эмоционально и замученная физически, Аня не заметила мелькнувший в темноте красный огонек в глазах её насильника. 

Нехотя, он перевел взгляд на младшего брата, что лежал рядом без сознания. 

Деметриус посмотрел на брата, оценил его состояние, снова хмыкнул и, взвалив его на плечо, потащил из комнаты, оставив растерзанную ими девушку одну. 

Аня осторожно перевернулась со спины на бок, поджала ноги к груди и заплакала. 

***

Дэмиан проснулся от слепящего глаза солнца. Голова трещала. Больно было даже открывать веки и водить глазами. Во рту сухость и неприятный привкус. Он попытался перевернуться на другой бок. Голова заболела сильнее. 

Помаявшись немного, он, кряхтя, пыхтя и охая, с трудом поднялся и, шатаясь, вдоль стены поплелся в душ. Прохладные струи воды принесли облегчение. Парень вспомнил свой странный сон. Будто они вместе с братом изнасиловали Аню. Приснится же такая гадость! Приведя себя в порядок, Дэмиан спустился к завтраку. 

За столом, по обыкновению собралась вся семья, за исключением Ани. Дэмиан поздоровался с родителями и сел на свое место. 

- А где Аня? - поинтересовался глава семьи. 

- Я схожу, приведу её, - ответила Мелинда и вышла из столовой. 

Дэмиан взглянул на старшего брата. Тот сидел с задумчивым и обеспокоенным видом. Сердце парня было не на месте. Предчувствие, что сейчас случиться что-то нехорошее, усиливалось с каждой секундой. 

Вдруг тишину разрезал истошный вопль Мелинды:

- До-о-он!!! Сюда! Срочно! Скорую! 

Донован Десмонд подорвался, опрокидывая стул, и бегом помчался на крик жены. Дэмиан поспешил за отцом. Деметриус промедлил и тоже ушел за остальными. 

- Да что эта девка там устроила? - спросил он очень тихо, да так, чтобы никто его не услышал. 

***

Представшая картина поразила Дэмиана. Не сон! Это бы не сон! Аня обнаженная лежала на боку, подтянув к груди ноги. Её бедра перепачканы высохшей кровью. Некогда милая розовая пижама разорванными тряпками валялась около кровати. Простыня скомкана и перепачкана кровью. Много крови. 

Дэмиан в ужасе смотрел не отрываясь. Стройное девичье тело не двигалось. Он как в тумане перешагнул порог и услышал громогласный рык отца:

- Вон!!! По своим комнатам! Оба! И не выходить, пока я не разрешу. 

- Она жива? - озвучил самый страшный вопрос старший брат из-за спины Дэмиана. 

- Во-о-он отсюда!!! 

Парни, опустив головы, разошлись каждый в свою комнату. 

Скорая приехала очень быстро. 

Дэмиан видел через окно, как уносят Аню и, как мама уезжает с ней. Он сидел на подоконнике и долго, не моргая, смотрел туда, где скрылась карета скорой помощи. Парень вспомнил весь вечер в мельчайших подробностях. Все, что он посчитал сном, оказалось кошмаром наяву. Один и тот же вопрос крутился в его голове, сводя с ума: как он мог так с Аней поступить? 

***

Деметриус сидел у себя в комнате и в сотый раз прокручивал в голове события ночи и утра. Что на него нашло? Почему ему стало невыносимо от мысли, что эта мелкая девчонка будет с его братом?  Почему он так отчаянно захотел её унизить, измарать, вывалять в грязи? Для чего он заставил брата изнасиловать девчонку? 

Слишком чистая, светлая, невинная? Слишком не его? Она с первой встречи его сторонилась, смотрела волком, но молча сносила все обиды и никому за одиннадцать лет на него не пожаловалась. Она его боялась. Он это чувствовал. И ему нравился её страх. Ведь больше никаких эмоций по отношению к нему вредная девчонка не проявляла. Брату же доставались радость, восторг, нежность, доброта, симпатия и много чего другого. 

Почему он вдруг решил познать всю глубину её страха? Есть ли предел её чувствам? 

Деметриус сглотнул подступивший к горлу ком. Он сам себя не мог понять. Вот что она ему сделала? Ну подобрал отец сиротку, приютил. Ему-то что? Они легко могли себе позволить десяток таких Ань удочерить. Странно, но Деметриус только сейчас понял, что никогда раньше он не задавался такими вопросами, а делал лишь то, что хотел: говорил гадости и унижал, подстраивал мелкие, но обидные пакости. Вот только зачем он это делал? 

Ответ пришел неожиданно и оказался очень прост. Зависть. Он просто-напросто завидовал младшему брату. Девчонка всегда смотрела на Дэмиана с восхищением и обожанием. Их отношения были чем-то из ряда вон: чистые, невинные, между ними не было ссор, по крайней мере, Деметриус никогда не видел и не слышал, чтобы они ругались или ссорились. Дэмиан порой злился и называл её бестолочью, но и это звучало нежно и ласково. А ему доставался лишь колючий, настороженный взгляд. Деметриус никогда не был близок с братом, хоть разница и не существенная - пять лет. А эта девчонка нагло украла последние крупицы внимания Дэмиана к старшему брату. 

И всё-таки он поступил с ней слишком жестоко. Она там хоть жива? Или прикончила себя от горя. Зря он её тоже изнасиловал. Он ведь давно не мальчик, перетерпел бы. 

Вот только… Деметриус по горло оказался сыт её страхом. До тошноты. Ему захотелось другого. Того, что он с легкостью получал от других. Ему захотелось почувствовать её похоть. Но проклятая девчонка не доставила ему такого удовольствия, снова накормив страхом с примесью отвращения. 

Деметриус не заводил себе постоянную девушку. Зачем? Если на него и так шла охота. Бери любую, когда хочешь и где хочешь. Все, как одна, раздвигали перед ним ноги по щелчку пальцев. А он возбудился, как девственник, от одного только вида её обнаженной груди. Классной груди, надо сказать. Такой нежной, упругой двоечки. Ему казалось, что грудь у неё маленькая и плоская. Ошибся. Видимо, она её каким-то образом прятала. А увидев её слезы, услышав плачь, ему вообще снесло голову. Захотелось её до безумия, такую нежную, невинную. 

Деметриус зачесал назад волосы. Он вспомнил её аккуратный горячий ротик и нежный язычок, ласкавший его член. Она не хотела. Он видел и чувствовал, что он ей противен. Это распалило его ещё больше. Мерзкая девка посмела ему, самому Десмонду, сопротивляться. Он вспылил, рассердился и на неё за непокорство, и на себя за своё невесть откуда появившееся желание обладать ею. Он брал её в рот грубо и только сейчас, сидя на полу у кровати, задумался, а не повредил ли он ей чего. 

А когда удовлетворенный брат слез с неё и завалился рядом - он снова не смог удержаться. Хотелось её попробовать всю. Ведь второго шанса ему никогда не представится. Она была мокрая, скользкая от спермы брата, но ему было всё равно. Деметриус и так после игр с её ртом был на грани. Хватило несколько минут, чтобы довести себя до оргазма. Хотелось до зубовного скрежета кончить в неё, замарать собой, своим семенем. Но он вспомнил свои же принципы быть всегда начеку в этом деле. Очень вовремя, кстати, спохватился, что был без презерватива, и вышел. Капли его спермы, блеснувшие в полутьме на её бледной коже, - тоже восхитительное зрелище. 

Но, надо признаться, Аня удивительная. Фонтан её эмоций превзошёл все его ожидания. Она оказалась такой яркой, словно огонёк. Он облизнулся при воспоминании об их поцелуе. 

Ни с кем и никогда он не чувствовал такого эмоционального удовлетворения. 

Пока Деметриус вспоминал события минувшей ночи, член встал и требовал внимания. Молодой мужчина уткнулся лбом в кровать - он гребаный извращенец!  

И кретин, каких поискать! 

Если она такая пылкая в ненависти, то и в страсти должна быть не менее горяча. И почему об этом он подумал только сейчас? Вместо того чтобы подначивать брата, надо было самому соблазнить Аню! 

Деметриус ударил кулаком по кровати. Дурак! И как он об этом раньше не подумал? Он может легко соблазнить любую девушку. И Аня бы не стала исключением. Но теперь это невозможно. 

***

Мелинда вернулась к вечеру. Донован собрал всю семью в кабинете. Сыновья стояли у двери, виновато опустив головы, и смотрели в пол.  На лицах обоих было раскаяние. Но сделанного не отметить. 

- Как она? - сипло спросил глава семьи.

- А сам как думаешь? - устало ответила женщина. 

- Она сказала кто из них?

Мелинда тяжело вздохнула, налила себе виски, опрокинула его в себя, не поморщившись, и присела на диван: 

- Оба, Донован. Оба. 

Женщина закрыла лицо руками и тихо заплакала. Её ссутулившиеся плечи подрагивали. 

Дэмиан ещё ниже опустил голову и отвернулся, глядя под ноги брату. Деметриус тоже прятал взгляд. 

- Что? - голос совсем потерялся, и Донован осел в свое кресло. - Как оба? - отец в одночасье будто постарел на несколько лет. 

Он поднял глаза на сыновей. Открыл рот, чтобы сказать, но не смог произнести ни слова. 

Разочарование в глазах отца больно резануло души обоих парней. 

- Скажите, что это неправда, - хрипло обратился он ко всем присутствующим. 

Донован поднял голову и пристально, не мигая посмотрел на сыновей. Они молчали, не решаясь посмотреть на родителей. Вина налицо. 

- Скажите, что это неправда… 

Мелинда плакала, закрыв лицо. 

- Как мы вырастили ЭТО?! - он неопределенно махнул на детей рукой. - Юную девушку, почти сестру… вы ведь росли вместе… вдвоем… девственницу. Боже! - он уронил голову на руки. - Как мне ей в глаза теперь смотреть?

В такой позе и не шевелясь, мужчина просидел минут пять, потом поднялся. 

- Этот, - отец невпопад снова махнул рукой на старшего сына, - всегда её ненавидел. А ты-то, Дэмиан? Как же так? Как только ты узнал, что её отец погиб и Аню отправили в приют, ты мне все уши прожужжал о ней и не побоялся, как раньше, связаться со мной. Да ты меня шантажировал тем, что экзамены завалишь, если мы не заберём её к себе! Ты с меня клятву взял, что я найду её, и она будет жить тут, с тобой! Ты с ней носился как курица с яйцом! Ты десять лет с неё пылинки сдувал!  

Деметриус удивлённо посмотрел на брата. О том, о чем сейчас рассказал отец, он слышал впервые. Аня появилась в их доме по требованию Дэмиана? 

Дэмиан не пытался оправдаться. Да, пойти к Ане его надоумил Деметриус, но он сам на нее набросился. Да, выпить предложил Деметриус, но он не отказался, против его воли алкоголь в рот ему никто не вливал. Он сам, своими руками разорвал её одежду, сам разрушил всё, что зародилось между ним и Аней. Что тут скажешь? Никакого "прости, я виноват" не будет достаточно. 

- А Аня никого не замечала, кроме тебя, - тихо сказала мать. - Признаться, я думала, вы давно уже пара и спите вместе, только шифруетесь. 

Тягостное молчание заполнило комнату. Братьям нечего было сказать в свое оправдание. Они виноваты. Очень виноваты. И тот факт, что оба были пьяны и туго соображали, что делают, только усугублял их вину. 

- Мел, как она? - надломленным голосом спросил Донован. 

Мелинда заплакала ещё больше. 

И Деметриусу, и Дэмиану было стыдно за содеянное и видеть, как их всегда сильная и уверенная в себе мама сейчас ревёт навзрыд, было невыносимо. Вдвойне невыносимо, потому что из-за них. 

- Её продержат в состоянии медикаментозного сна около пяти дней, может, неделю, пока ее состояние не будет удовлетворительным. 

- Медикаментозный сон? Настолько все плохо? - удрученно поинтересовался Донован.

- Мы с Ноланом побоялись, что Аня моет взяться за старое и снова попытается покончить с собой. 

Деметриус вздрогнул и посмотрел на мать широко раскрытыми глазами. Сегодня день открытий. Как так? Эта всегда веселая и неунывающая девчонка - суицидница? Этого просто не может быть! Он никогда не замечал даже намека на подобное. Почему ему никто ничего не рассказал? Деметриус украдкой посмотрел на Дэмиана. Брат не удивлен. Он знал? То есть он, Деметриус, единственный, кто не был в курсе? А если этот вулкан эмоций наложит на себя руки по его вине? Он никогда себе этого не простит! 

“Черт! Почему я мог от нее просто отстать?!” - задался вопросом Деметриус. 

Мелинда, говоря о состоянии Ани, неотрывно следила за реакцией сыновей и удовлетворённо прищурила глаза, когда они вздрогнули от её слов. Волнуются? Или раскаиваются? В любом случае неравнодушны и понимают, что натворили.   

- Вам что, девок мало?! - взревел отец. - Как вы могли? Кому это вообще в голову взбрело? Я сейчас на эмоциях и не знаю, как вас наказать. Отдать под суд? Такой позор! Вы своей выходкой разрушили все, что я создавал годами! Вы разрушили не только её и свои жизни, но и наши с матерью! Идите к себе и не высовывайтесь, я позову, когда придумаю, как с вами поступить.

Сыновья молча ушли, оставив родителей одних. 

Донован устало посмотрел на жену и печально спросил:

- Как она на самом деле себя чувствует?

- Догадался? - криво, невесело усмехнувшись, спросила женщина. - На чем я прокололась? 

- Слезы. Переигрываешь, - устало ответил муж, присаживаясь рядом. 

- На самом деле, все не так уж плохо, Аню спасла её же невероятная регенерация. Но девочку действительно погрузили в медикаментозный сон по моей просьбе. Учитывая её анамнез, врач легко согласился, а аргумент в виде пухлого конверта его убедил окончательно. Нолан за всем проследит, он же ищет лучшего психолога. Как найдет, будут будить - отчиталась Мелинда.  

- Да, мальчиков ты заставила волноваться. 

- Я до сих пор поверить не могу в то, что натворили наши мальчики. Делать что с ними будем? - Мелинда взяла бокал со стола и сделала глоток виски.

- Я сначала думал отправить их в армию, без привилегий, простыми солдатами. Потом засомневался, а достаточное ли это для них наказание? Такой режим я могу им и здесь обеспечить, - делился мыслями Донован. 

- Ещё в конюшню их жить отправь! - фыркнула жена.

- О! Отличная идея. Как раз её почистить надо. Или к отцу отправить? 

- Вот уж чего не надо! Мне нравится второй вариант. Им учебу закончить все равно надо. Ты сам в состоянии устроить им "развеселую" жизнь с нравоучениями в придачу. А у деда им будет просто курорт. Когда я заберу Аню из больницы, мы переедем в мой особняк, подальше отсюда, - нервно высказалась женщина. 

- Мелинда, как мы вырастили таких монстров? - Донован потер лоб, изнуренными глазами рассматривая жену. 

- Ты сейчас об их психическом состоянии? Не знаю, как до этого вообще дошло. 

Мелинда положила голову на плечо мужа.  

- Тебе удалось поговорить с Аней? - утомленно спросил мужчина. 

- Это было нелегко: видеть Аню такой. А выслушать, что произошло, ещё сложнее. 

***

Мелинда вспомнила свое пребывание в больнице. 

Она вошла к Ане в палату, когда все медицинские процедуры были закончены. Девушка лежала, повернув голову к окну, и безразлично смотрела, как на улице ярко светит солнце. Мелинда прошла и присела рядом с падчерицей. 

- Анечка, - тихо позвала она. 

Аня повернула к ней голову, и её глаза наполнились слезами. 

- Тише, тише, - мачеха обняла девушку и погладила ее по голове. - Все будет хорошо, - она утешала девушку как могла. 

Наплакавшись, Аня хрипло спросила: 

- Почему? 

- Я знаю, что тебе сейчас очень тяжело, но прошу тебя, расскажи мне, что произошло. Нам с Доном нужно знать, кого из них наказывать. 

Падчерица всхлипнула. Она долго молчала, Мелинда не торопила её. 

- Я спала, когда они ворвались ко мне в комнату. Деметриус держал меня за руки, чтобы не вырывалась, и закрывал рот, пока Дэмиан… - Аня замолчала и сглотнула комок в горле, - …насиловал. Потом его место занял Деметриус. Он ударил Дэмиана, и тот упал без сознания. Это все, что я помню. 

Мелинда дрожала, она сдерживала слезы как могла. Ане сейчас нужна её поддержка, она не может себе позволить расклеиться и позорно разреветься на глазах у других людей. Она покрепче обняла плачущую падчерицу. 

- За что они так со мной? Зачем? - рыдала девушка. 

- Не знаю, милая, не знаю, но выясню.

В дверь постучали, и вошёл семейный врач Десмондов, доктор Лев Нолан. 

- Мелинда, девочке пора спать, - мягко, но настойчиво сказал мужчина.  

- Я не хочу! - заупрямилась Аня. 

Девушка умоляюще посмотрела на мачеху и врача. 

- Милая, это просто успокоительное. Не бойся. 

Врач ввел в капельницу лекарство, и через пару минут Аня уже крепко спала. 

Мелинда уложила девушку в кровать, поцеловала в макушку и вышла.