ВНИМАНИЕ!

Данное произведение не рекомендуется лицам младше 18+ лет.

История содержит сцены откровенного насилия, откровенных сцен, неприятных тем и тому подобное.

Покидая главную улицу города, охотник направился к самой её окраине, так называемым трущобам. Единственное место, где подобных людей быть не должно. Но по какой-то причине, проходя мимо безжизненных домов и пустых переулков, на душе становилось спокойнее. Это не те самые трущобы, где обосновались нищие и бездомные, а те, что предоставлены во владения охотникам. Так называют приграничные области для самореализации своих больных привычек. Небольшие одинокие дома с заборами и участками. Где каждый охотник может разойтись так, как душе угодно, оттачивать мастерство, экспериментировать и испытывать новое оружие, или же заниматься более откровенными делами. Если что-нибудь взорвётся или сгорит, это хотя бы не затронет основную часть города.

Но даже так, атмосфера на этой территории достаточно умиротворённо печальная, ведь большинство живущих охотников либо отошли в мир иной, либо трусливо переезжают поближе к центру. Но для Охотника такое пристанище самое подходящее место. Там, где не будут жаловаться на всякие взрывы, непонятные шумы и грохот. Где можно развернуть целую тренировочную площадку с препятствиями. Ведь территория 1-го рангового охотника занимает на три-четыре таких дома, одаривая просторным пространством и высоким забором, предотвращая подглядывание. И к такому поместью как раз следовал.

Железные ворота, высокие кирпичные стены, что возвышались метра на два. Впереди сквозь прутья ворот виднелся большой свободный участок засаженной растительностью, манекенами и различными предметами, миниатюрный парк перед основным домом. Также стояли фонарные столбы, что слабо освещали участок. Посмотрел направо, удивляясь хитроумной системе, это что-то типа современного звонка, что сообщает о приближение «гостей», чья проводка тянется до дома, где находиться колокольчик, гласящий приличным звоном. Причём, провода идут под землёй, чтобы различные погодные условия не вредили оповещению. (в этом месте есть электричество —p.s Автор)

— Эх, дом милый дом. — глубоко вздохнул, открывая замок ключом, продвигаясь во внутрь территории. После прошёл дальше по дороге, прямиком к зданию, где перед главным входом стоял памятник охотнику, живущему здесь пару сотен лет назад. Справой стороны находилось место для парковки карет, слевой тренировочная площадка. Где-то периодически ещё появлялся время от времени огород. Само же поместье не было внушительным, занимая одну третью часть предоставленной территории, сообщая о том, что не такой уж и большой участок. Сам же дом был двухэтажным, сделанным из белого кирпича, украшенный полуколоннами, встроенными в стены между окнами, что были довольно широкими и длинными, дополняя фасад. На втором этаже над входом располагался вполне просторный балкон, где можно было поставить диван и стол. Сам же второй этаж был меньше первого в некоторых местах, позволяя ходить по плоской крыше, что ограждался небольшой оградой, а с правой стороны плотным навесом.

— Хм? — заметил, что посреди ночи в одной из комнат на первом этаже до сих пор горел свет. Порой даже мелькала тень, и раздавался непонятный грохот. — Наверняка опять сбила режим! Вот ведь неугомонная. — фыркнул под нос, открывая входную дверь. Осторожно прикоснулся к рубильнику, нажимая, тусклый свет осветил комнату, навевая, что на улице сейчас ночь. Пришёл в прихожую, даже не разуваясь, ведь на глаза попались довольно тревожащие капли темной жидкости, отдающие противным запахом. Обнажив метровый клинок, тихо подкрадывался к гостевой комнате, замечая, как след становиться все ярче и ярче. А после и вовсе увидел довольно забавную картину. Мелькающий человек, бегает из угла в угол, нося грязные полотенца и бинты, пытаясь остановить сильное кровотечение. Каштановолосая зеленоглазка, одетая в кузнечную одежду, безуспешно старалась помочь животному, а жертва распоясалась на полу, тяжело вздыхая грудной клеткой.

— М-да…— ещё сильнее разозлился, точно навострив оружие. — Кажется тебе придётся многое объяснить — громко хмыкнул в ладонь, привлекая внимание. Это жертва, похожая на гигантского волка, размером чуть меньше лошади, валялся на полу, тихонько попискивая. Серо-рыжая шерсть довольно длинная, прикрывающая раненные места, в коих нашпигованы арбалетные снаряды, сделанные из серебра. По виду сразу можно сказать, что «волчонок» долго не протянет, учитывая полученный святой урон прямиком в бок спины.

— Господин? — наконец, обратила внимание, выпуская из рук пару бинтов. Застыв в полнейшем ужасе от волнения и незнания, как нормально объяснить данную ситуацию. — Я…— забегала глазами, пуская взгляд по полу, прикусив язык, молчаливо склонилась, ожидая наказания. Ведь побитый силуэт, что стоял, словно наёмный убийца, укрытым шарфом воротником, держа в руках серебряный клинок, фыркнул, сверкая глазами.

— Твоя безветренность вскоре убьёт тебя. Можешь уже прекратить таскать в дом всякую хрень. Особенно если эта хрень таких размеров! — подошёл, отодвигая человека, резко замахиваясь клинком. Сразу понимая, волк не такой обычный, острые клыки, когтистые лапы, что больше походили на кисть руки покрытой шерстью, и огромное мускулистое тело.

— Стой! — резко закричала, схватившись за руку, стараясь остановить. Только едва ли хватит сил, даже с места сдвинуть. Одначе встала между волком и охотником, сжимая собственные глаза от страха, скорчило миловидное личико, чтобы выпросить пощады для собаки*.

— Рых…— волк слегка дёрнулся, замечая оружие, застывшее в воздухе. Почувствовав опасность, постарался скрыться от ранения, но только и смог вскользь приподняться над полом, падая обратно. Раны сильно мешали, заставляя тело не слушаться и каменеть, истощаясь от каждого движения, громче заскулил, дрыгая от боли лапами.

Только сейчас кузнеца привлекла тёмная дымка, исходящая от ран, напоминая кипящую воду, пар и ожог. Стрелы выжигали все, к чему прикасались, расплавляя кожу. — Пожалуйста! «Это обычный волк!» —сказала она, расширив глазки, жалобно просила, дрожа губами. Против такой контратаки не попрёшь, охотник сложил свой клинок в ножны, подходя ближе. — Кстати, чем это несёт? — только сейчас осознала, в каком «виде» пришёл её господин, наводя ещё более жуткую картину. Ладошки неосознанно потянулись ко рту, прикрывая от лёгкого отвращения. За столь долгое время подобное возращение должно войти в привычку, но реагировать спокойно невозможно.

Уже примерно распознал тварь, лежащую перед ним, стоило только посмотреть на действие серебра. В любом случае падаль, забравшийся в город, выглядела неожиданно и тревожно. Даже вампиры суда носа не суют, зная, что окраины постоянно находятся под глазами ведьмаков и высокой стены. — Разве это место подходит для твари ночи, охотящийся на людей? — снова доставая маленький клинок, целясь в горло. Почувствовав, как человек вцепился в плащ, пытаясь отодвинуть подальше. Это зашло настолько далеко, что прикусил губы, резко вставая, грозно взглянув на кузнеца. — Твари способной разгрызть тебя на мелкие кусочки. Похоже милая Альвери совсем поехала крышей. Когда волк образумиться, его зубы будут тут же направлены на твою шею. — схватил за шкирку, направив лицо девушки прямиком в мех собаки.

От оного действия волк сильнее заскулил, вздрагивая от страха. Больше ужасаясь от того, что поймал шатающийся крест на шее второго человека, от чего и вовсе замер, притворяясь мёртвым. Недолго оное продлилось, тварь дёрнулась, делая попытки доползти до стола, желая сокрыться под ним. Но тело так и не двигалось, а болты входили глубже в раны, поражая новые участки кожи.

— Ну, ты сам видишь, он совсем безвредный, раненный и умирает! — раздвинула руки, стараясь образумить жестокий жест в сторону животного.

— Дай ему возможность и его челюсть переломит позвонки, раскрашивая пол в алый цветок*. Хотя бы обрати внимание на клыки, что блещут своей белизной. — показал на рот, откуда текли слюни и кровь. Но самым значимым были острейшие зубы и рыжий взгляд, угрожающе смотревший на людей. — Его взгляд направлен прямо на жертву, выжидающие нужный момент для атаки. — все же замахнулся, попадая рядом с головой. Волк в последний момент сумел сдвинуться с места, не предпринимая ничего в ответ. Если нападёт, то смерть настигнет довольно скоропостижно.

— Просто… почему ты никому не даёшь возможности! Если бы хотел меня покусать, сделал бы раньше, пока тащила его в дом! — крикнула Альвери, замахиваясь деревянным тазом с тёплой водой, намереваясь шандарахнуть Охотника. — Хоть раз послушай меня…— всхлипнула носом, чувствуя, как мокнут глаза.

Вытащил кинжал, обдумывая данную ситуацию, решая, как поступить. В итоге холодное сердце мало что может заставить вздрогнуть от жалости, но все же даст шанс этому волчонку себя проявить. — Один шанс, мерзкая тварь. После того как встанешь на ноги, вытащишь свою тушку прочь с этого участка, ясно! Или следующей атакой я проломлю тебе череп. — рыкнул, замечая, как волк моргнул, тихо попискивая. После охотник осмотрел область работы и то, как сильно болты въелись в шкуру. — Тащи пассатижи, воду и травяную мазь. Будь внимательней, когда берёшь вещи с полок, одна капля слезы* и ты превратишь это существо в кучку пепла.

— Да я сейчас… — побежала в другую комнату, слегка, спотыкаясь. Направилась на кухню, быстро залезла в ящик с инструментами, направляя их под воду, очищая от грязи. После достала из верхнего шкафа пару стеклянных банок, пахнувшими растениями, кладя в таз, куда по итогу залилась новая вода. — Вот— вздохнула, осматривая животное. Попытки оказать первую помощь были отвратительные. Все что до этого сделала, лишь сильнее обострила кровопотерю и боль. — Но почему мои действия не возымели прогресса?

— Потому что твои знания совершенно не подходят для нечисти. — Охотник взял инструменты, ловко разжимая пассатижи, кусая болт, секундно вытягивая, слыша, как сильнее стал скулить волк. — Видишь… — показывая снаряд. Небольшой узкий болт, имел острый конец с зазубринами, что хорошо рвал плоть, обостряя жжение от металла. — Знатно эти штуки его подерут, но лучше так, чем оставлять их в теле. Это серебро и для оборотня является ядом, поэтому в первую очередь извлечение, во вторую перевязка. — ловким движение руки резко повыдирал, причиняя минимум боли, покрываясь ещё большем слоем жидкости на своей одежде.

От этой красной картины Альвери с трудом сдерживала рвотный процесс, иногда замечая, будто бы Селе́нит* разделывал туши* с покерфейсом на потоки воды*. Словно вся эта сцена лишь нравилась, придавала азарт, по итогу облегчала болезненные порыва пса. — Ты мастер, если бы только этим не наслаждался. — отвела взор, скрываясь в другой комнате. Кузнец хоть и был вынослив, но слабохарактерный к такому зрелищу. Все её органы изрядно скрутились от тошноты, болезненно отдаваясь в живот. Поэтому первым действие стал побег с места кровопролития, нежели помощь в операции. — Черт… — прислонилась к стене, вздрагивая от страха. Даже сейчас, лучшим решением стало уйти от проблемы и закрыть глаза, ведь всегда на такой случай помощь приходила со стороны, разбираясь с любой ставшей проблемой. — *кап* — слезы самостоятельно накатились на глаза, сливаясь потоком с подбородка, капая на пол. Шмыгая носом, схватилась за голову, сжимаясь калачикам, прислушиваясь к страшным звукам.

Пару часов спустя… Стоны не прекращались до самого конца, а порой набирали более яркий окрас.

— Фух… — вздохнул, убирая *орудие* инструмент в таз, оглядывая свои старания. Дыхание собаки стало равномерным, скулёж немного прекратился, лапы уже так не дрожали, а глаза были закрыты. — Да уж натерпелся паренёк… — лишь тусклый свет лампочки, одаривал теплотой всю эту жуткую картину. Но даже так рука хладнокровного Охотника потянулась к серо-рыжей шёрстке, медленно поглаживая затылок собаки. Шерсть на удивление была мягкой и шелковистый, и чем глубже пальцы приближались к подшёрстку, тем воздушней казалось. Но даже так на лице застыл камень, не выражающий даже каплю жалости и сочувствия, лишь стеклянные глаза, без единого блика в них.

Встал, предельно осматривая себя с ног до головы. Вид усугубился после жестокой битвы. Хотя бы кровь оборотня немного пригубила запах жаренной вампирской жидкости. — Ну, пора бы привести себя в порядок. — пошёл на кухню, замечая, как Альвери тихонько пристроилась в углу, сотрясаясь от каждого шороха. Ступил мимо, проходя в ванную комнату. Открыв кран с тёплой водой, стал набирать воду. Медленно разделся, оценивая, насколько одежду придётся чинить и зашивать новыми кусками ткани. Начал внимательно осматривать полученные царапины на руках и спине, где уже красовались пару новых шрамов, немного запёкшись от времени. Далее худое, но довольно твёрдое мышечное тело, исход длительных тренировок, долгих путешествий и скудного рациона. — Да уж… — касаясь груди, проводя рукой от шеи до живота. Ранее можно было лишь мечтать о такой стройной и сбалансированной фигуре, красивых изгибов и почти досковитой грудью. Теперь же фигуру портят следы многочисленных битв, многие из них уже затянулись, оставляя на коже светлые полоски. Прикоснулся к волосам, замечая, как серебряный цвет мерк, напоминая больше кучку соломы, размешанную с грязью.

Подождав ещё какое-то время, взял из туалетного столика жидкий флакон из трав и бутылёк со светящейся водой. Вылив обе жидкости, добавил ещё пару сухих цветов, надеясь на то, что гадкий запах нечисти полностью смоется. Аккуратно залез, погружаясь в ванную, немного вздрагивая от жжения. Наблюдал, как раны потихоньку очищаются и затягиваются.

— Вновь придётся поваляться часа два в этой воде. — фыркнул, касаясь тумбочки, что стояла рядом с ванной. Там всегда лежало пару странноватых книг, в жутком переплёте и довольно зловещем содержанием. — «Бестиарий» — книга, содержащая все таинства о нечестии, написанная в десятки томов. Открыв нужную страницу, медленно искал информацию о пушистых собаках, любящих ночную охоту. — «Оборотень» — остановился на слове, начиная пилить строки, выискивая необходимую информацию. Самой главной вещью будет поведение и принцип жизни, какие предпочтения в еде. — Не мне этим нужно заниматься… — вздохнул, заводя глаза.

— «Ликантропия» — первое что приходило на ум. Болезнь заставляющая человек в полнолуние терять рассудок и превращаться в огромного волка, лишаясь контроля над своей «сущностью». Нынешняя нечисть частично унаследовала эту особенность, так называемое «двуличие» или в народе «диссоциативное расстройство». При моменте, когда юный волк обращается, его личность ломается, проявляя скрытые стремления. Именно поэтому совершеннолетие волка важное для стаи, в которой он проживает. Волки уделяют крайне внимание трансформации, чтобы при превращении разум не рассыпался, превращаясь в обычного монстра. Обычно «потерянных» изгоняют из стаи, по причине нанесённого в будущем вреда, а охотники эту часть потерянных и уничтожают.

— «Милый создания» сейчас бы сказала Альвери, не зная содержания книги. — вздохнул, кладя её в сторону, опускаясь с головой. Наблюдая, как волосы мирно ласкутились по воде, плавно двигаясь, возвращая свой прекрасный блеск, то, как слабый свет отражался под водой, переливаясь. Это водная глухота и звук, льющиеся воды из крана, минутное спокойствие, позволяющее мыслям очиститься после изнурительной «охоты». Вновь потянулся, взяв мыло в руки, немного намочил, втирая в волосы. Натёрся, подмечая шаги за дверью. Наверняка Альвери уже пришла в себя и начала копошиться, собирая разбросанные вещи в гостевой комнате. Так и прошли ближайшие два часа, прежде чем вода* привела раны в нормальное состояние.

Осторожно встал, поочерёдно ставя ноги на пол, взял полотенце, обматывая вокруг тела. Прикоснулся к волосам, небрежно собирая в конский хвост, прислушиваясь к тишине, невольно передёрнуло, когда за дверью что-то грохнулось. Следуя за звуком, вышел, осматриваясь по сторонам. Шагнул в гостиную, обращая внимание на лежавшего волка. Взглядом стал искать, куда же подевался товарищ, что недавно суетился.

— Альвери? — раздался в тишине голос, будоража окружение. Забив на всю ситуацию, поднялся на второй этаж, бессильно одеваясь в пижаму, падая на кровать. Мгновенно уснул, погружаясь в глубину беспроглядных мыслей, что тревожили разум, создавая сны. Мимолётные картинки блистали, сменяясь друг с другом. Многие были довольно пугающие, нагружая своей тяжестью. Так неосознанно ночь прошла в тревоге, стыдливо оставляя осадок и привкус в иссушенном горле и лёгким похмельем.

***

— Мм… — двинулся, прикасаясь ко лбу, открывая глаза от внезапных лучей, пробивающих сквозь полузакрытые шторы. Поднял голову, медленно потягиваясь, глубоко зевая. Мешки под глазами неосознанно напомнили, как плохо засиживаться допоздна, особенно когда постоянно нужно бодрое тело. Натянув тапочки, стоящие около кровати, спустился со второго этажа. Атмосфера со вчерашнего дня ни капельки не изменилась. Гостевая комната светилась* своим величием, а кузнец уже давно шумел в мастерской. Подойдя к мойке, налив стакан с водой, направился к месту работы Альвери, покидая особняк выходя на улицу к кузнице. Девушка быстро махала молотом, отбивая кусок металла, периодически посыпая порошком и нагревая в печи. Огромные очки, что защищали от знойного жара, фартук от искр и плотные перчатки от ожога.

— Прохладного рассвета коллега… — медленно глотнул воду, наблюдая за действиями. Если его сильная сторона это быть охотником, то сторона Альвери создание различных предметов отличнейшего качества. Итак, две связующие половинки стали работать вместе, создавая одну из сильнейших команд в городе. —Ты, как всегда, в первую очередь занялась оружием, что ж это отлично. Они вскоре мне снова понадобятся. — увидел, как плавиться металл, выправляются сколы и повреждения. То, как зазубрены и царапины пропадают в жаре пламени, ещё сокращая толщину.

— Да господин, я осмотрела оружие, что валялось в ванне. Конечно, его состояние оставляет желать лучшего. — вздохнула, опустив клинок в воду, чтобы изделие охладилась перед следующим процессом. —Как происходит то, что мечи постоянно превращаются в негодный кусок дерева*? — посмотрела, замечая довольно растрёпанный и сонный облик, который непривычно лицезреть. После покраснела, увидев своего господина в пижаме, учитывая, как хорошо были видны мускулы, которыми восхищалась.

— *глоть* Ну святая вода сильно портит металл, даже такое как серебро. — улыбнулся, скрещивая руки на груди, игриво взбалтывая воду в стакане. Больше всего волновало то, что эти противоположности вообще могут существовать мирно в одном доме, ежедневно ссорясь. — Да и кровь нечисти также постепенно коробит края. — качнул плечами, решая не мешать работать профессионалу. Ведь ещё много дел предстоит переделать, прежде чем начнётся экзамен для охотников. (неужели турнирная арка —p.s.Автор) Поэтому первым делом стала стирка одежды после вчерашних выкрутасов. Оправился в ванную, оставляя стакан на своём законном месте, коснулся одежды, кладя в таз. После налил воды, вновь опустошая светящуюся банку. Нет ничего лучшего, чем промотыжать одежду в «Слезах Богини*». Ловким движением руки, намешивая непонятные субстанции из разных мыльных предметов, замачивая одежду. После перешёл к плащу, занимаясь им отдельно, периодически отмечая повреждения.

Так незаметно солнце наполовину поднялось к зениту, все сильнее проскальзывая сквозь оконные рамы. Вышел в гостевую, открывая окна нараспашку, проветривая комнату. Скатал ковёр, находящийся в центре комнаты, стараясь не тревожить нечисть. Достал из кладовой швабру и ведро, развёл порошковый раствор, мыля воду. Принялся отдраивать пол, периодически проходя мимо туши. Иногда поражаясь тому, жив ли этот пёс вообще. Так солнце ещё двинулось, полностью нависая над особняком.

— Эй… Сегодня, пожалуй, я сделаю завтрак! Чего изволите господин? — раздался голос с кухни, где происходили разные грохоты. Из-за специфики труда, Альвери совсем разучилась тихо передвигаться, напоминая стадо слонов, топчущихся на одном месте.

Охотник задумался, представляя различные блюда и ингредиенты, что даже живот невольно забурчал под истязанием фантазии. — Что-то по сытнее, я почти полгода нормальную еду в рот не брал. — по привычки общаясь грубым мужским склонением. Закончил, ставя утварь на место, немного потягиваясь, выгибаясь назад чуть ли не наполовину. После присел, сделав зарядку, потягивая каждую мышцу. Следом распутал волосы, расчесал, собирая в конский хвост, оставляя чёлку. Подбил заколками бока, закрепляя локоны. С кухни как раз начал доноситься приятный аромат жаренной курицы, картошки и специй.

— Брр… — живот снова дал о себе знать, и поэтому бесшумно пошёл в сторону кухни, мельком заглядывая. Вернулся обратно, ударяя по голове. Чистота была на высшем уровне, настолько, что раковина просто «сияла». — Как говориться руки из задницы у неогранёного алмаза. — вздохнул, осознавая, что мастера частенько захламляют своё место жительство тем, чем не надо, творя артхаус в прямом эфире.

Потратив ещё какое-то время на уборку, невольно удивился, как за полгода это место не превратилось в свалку. Наверное, оставленные деньги сыграли немаловажную роль. Накрыв на стол, кладя приборы, ставя стаканы с соком, отмечал, что и холодный погреб, где храниться еда, в прилежном виде. —Веет свежестью и порядком, не совсем то, что ожидал увидеть… — сузив глаза, странновато поглядывал на Альвери.

— Ну, пришлось, потратит несколько монет, и нанять прислугу, пока ты отсутствовал, господин. Поэтому иногда будет заходить. Стоимость этой услуги 2 кюгеля* (20 медных монет). — улыбнулась, получив тяжёлый вздох.

Лучше уж так, чем собственноручно доверять опасные орудия в лице швабры кузнецу. — Ты же вроде ремесленник, а по итогу не можешь убраться. Разве рабочая зона не должна быть в порядке? — провёл рукой по лицу, бессильно падая головой на стол, заставляя сок покрыться волнами. Вспоминая, что кузнеца всегда выглядит довольно прилежно, а значит проблема в лени. — Диалог закрыт — сказал, увидев перед глазами ляган* с курицей и картошкой. — Ты прям на целую армию приготовила… — жадно потёр руки, приготовляясь уплетать.

— Ну, учитывая твои потери калорий, от этой тарелки и следа не останется. Возникает только один вопрос, куда это все помещается? Живот то у тебя тонкий как спичка* — махнула головой, также сев рядом.

За этим безветренным разговором никто даже не заметил, как два рыжих глаза светились в проходе, с голоду сверкая. Туша медленно виляла хвостом, мотая головой за тем, как рука прикасалась к еде, утопая во рту. Слюни текли от лежащих на тарелки костей, а ушки дрыгали от каждого шороха.

— Ауф…— собака, еле сдерживаясь, жадно моргала, желая быть замеченным. Поэтому, когда скулёж случайно вырвался из пасти, волк насупился, понимая, что лишь зря привлекает внимания.

— ??? — охотник и кузнец остановились, поворачивая голову в сторону прохода. Замечая, как тушка потихоньку ползёт*, делая небольшие шашки в сторону стола. То, как волк, периодически облизывая губы, молящийся прося о подачке. Но со стороны это казалось будто движущийся в проходе грузовик смяли краном сверху, из-за чего основа имела дугообразную форму, поднимая зад и голову к верху. Да и более человеческие передние лапы, что старались ступать бесшумно, напрягали своим наличием.

— Похоже кто-то хочет лишний раз дать повод для кровоплотия… — вздохнул, понимая, что оборотень после изнурительно ночи проголодался от сильной потери энергии. Поэтому встал, взяв из шкафа глубокую тарелку, положил половину курицы, ставя на пол перед собой. Возможно, проверяя намерение собаки насчёт дальнейшего общения. — «Ликантропия» — снова на уме пришло это слово. Оборотень наверняка на стадии потери рассудка, раз ведёт себя как последняя псина или же этот хитрый лис специально подстраивается под нужды ситуации.

— Ауф… — поднялся с положения сидя, радостно взмахивая хвост, виляя им направо и налево. Но не приступал, будто ожидая команды.

— А ты хороша нечисть.  Ладно, можно жрать и потом валить к чертям собачьим! — двинул рукой, как бы приглашая присоединиться. Волк медленно подошёл, лёг рядом с тарелкой, опуская морду в неё. Медленно брал по кусочку, растягивая удовольствие. Попытался создавать минимум шума, чтобы люди не обращали на него внимания.

В то время уже приступил к соку, периодически замечая блестящие звёздочки в глазах Альвери. Понимая, что просто одной ночи в этом доме девушки не хватит, жаждав оставить нечисть насовсем. — Твоя взяла, но тварь будет жить только на улице… — вновь замечая скулежный вид обоих. Будто вдобавок прибавилась ещё одна псина. — Первый этаж. Но! Разведёшь бардак и грязь, вылетишь пинком под зад. Понял Псинка? — уже и кличку неосознанно дал, замечая, как волк оскалисто улыбнулся, сильнее махая хвостом. — Не будешь следить, пойдёшь жить в будку вместе с тварью!! —  перешёл на Альвери, грозно опуская брови, при этом оставляя глаза стеклянными. — И да Псинка, будешь охранять дом, если кто влезет ты первый окажешься на вертеле, зажарю на костре до пепла…

— Да, пап… — ехидно улыбнулась, убирая посуду, усмехнулась, заведя глаза высоко к макушке. Не до конца понимая, почему охотник придирается к обычной псинке. Как эта тварь может причинить вред, имея такой миловидный вид. Альвери вздохнула, поскорее возвращая клинки, печально сопровождая взглядом. Ещё через какое-то время их снова придётся облагораживать. Да ещё и так, что лезвия станет уже не полноценным, а постоянно обновляемым.

— Мне кажется, порой ты забываешь в каком месте находишься. Будь немного внимательной к деталям одна ошибка и гибель, причём в лучшем случае. Или ты уже забыла, что «тогда» произошло. — похлопал по плечу, понимая, что Альвери живёт слишком спокойно. Ей не приходиться постоянно сражаться в лесной местности или болотах. Двигаться, почти летая на своих двоих и ловко следить за атаками. Вздохнул, подмечая ещё одну деталь. Оборотень все не сводил взгляда, двигаясь за ним по пятам. Иногда взмахивая хвостом и высовывая язык.

— Чего тебе надобно Псинка? Забейся в угол и умри! — скрещивая руки на груди, после осмотрелся, пытаясь найти место для псины. В итоге остановился на свободной кладовке, где можно было поставить лежанку и даже миску. — Твоё сегодняшнее дело Альвери, прибери кладовку и обозначь место этой Псинки. Позже я приду и проверю…

— Хорошо, сер, но разве боевой наряд не в стирке? — посмотрела тревожно, касаясь плеча, заминая губы. Альвери скрестила руки за спиной, ведая что у него лишь один комплект стоящей брони*, все остальное простая одежда.

Улыбнулся, отмахиваясь, скрываясь на втором этаже. После окунулся в гардероб, доставая рубашку и штаны, обвязался серебряными клинками и сумкой, вешая арбалет и колчан, надевая громадную шляпу и шарф воротник на лицо. Вышел на улицу, вздыхая полной грудью. Солнце теплом одаривала лучами, ослепляя глаза. Лёгкий прохладный ветер обдувал, немного взбалтывая одежду. И лёгкие тучи, надоедливо скапливались над городом, вея пасмурностью.

Продолжение следует…