Итачи поправил на себе форму полицейского, внимательно слушая разговоры двух сослуживцев, которые то и дело косились в сторону входа. Уже несколько дней на его новом рабочем месте обсуждался выигранный тендер, благодаря которому у полиции появится новое оборудование. Если это оборудование позволит повысить раскрываемость, главное управление Киото будет договариваться о том, чтобы все города в префектуре Киото были снабжены подобным оборудованием.

— У меня знакомая в том институте работает. Говорит, что отдел, предоставляющий нам оборудование, отвратительный. — Поделился один из лейтенантов, на что второй согласно кивнул.

— Знаю. Невестка как-то брала интервью у отдела, который отвечает за разработку и создание новой техники, так она потом красная от возмущения ходила. Говорит, одеваются как попало, за языком не следят…

— А ещё ходят слухи, что мы едим младенцев. — Девичий голос прервал двух сплетников. Те обернулись, не понимая, откуда идёт голос. Итачи сощурился, пытаясь найти источник звука. — А та журналистка задавала некорректные вопросы, это было грубо. — Заглянул за центральную стойку, находя владелицу веселого голоса. Она сидела на полу, опираясь на стойку спиной и занималась расшнуровкой роликов. Волнистые волосы цвета пшеницы были собраны в два хвостика. На щеках девушки он заметил полоски, напоминающие усики. Не было похоже на татуировки — он заметил, как один из усиков чуть смазался. Сложила ролики в сумку и поднялась, отряхивая черный комбинезон. Одна лямка была скинута, обнажая рыжую короткую футболку. Посмотрела на двух полицейских. — Намикадзе Менма. Приехала на установку. — Мужчины смутились, поклонившись. Менма, усмехнувшись, перевела взгляд на Итачи, но улыбаться не перестала, Итачи показалось, что губы растянулись ещё шире. — Показывайте, куда устанавливать. — Учиха начал понимать, что от пристального взгляда глаз цвета чистого неба, он начинает смущаться.

— Я провожу вас, Намикадзе-сан! — Произнес один из полицейских, указывая рукой в сторону. Менма подняла с пола тяжелую сумку с оборудованием и сумку с роликами. Закинула их на плечи и последовала за лейтенантом. Итачи смотрел ей в след, не в силах оторваться. Эта девушка, как ему казалось, лучилась светом и каким-то счастьем. И он вздрогнул, когда она обернулась, смотря на него через плечо. На губах вновь появилась эта улыбка, выбившая почву из-под ног.

— Итачи, жопа ты недоёбанная, какого хуя не разбудил? — Вздрогнул, когда раздался голос охотника за головами. Итачи убрал темную прядь, выбившуюся из низкого хвоста, и перевёл взгляд на зашедшего в полицейский отдел высокого мужчину с белоснежными волосами, который устало разминал шею.

— Ты не просил тебя будить. — Спокойно подметил его друг. — Хидан, не выражайся. — Прервал поток брани в свой адрес и вздрогнул, когда заметил светлую макушку. Менма бежала обратно, сжимая что-то в руке. Сощурился. Похоже на листок. Она подбежала, улыбаясь ещё шире. Хидан удивленно вскинул белые брови, наблюдая за девушкой, которая была одного роста с Итачи. Её будто распирало изнутри от света.

— Держи. — Протянула ему листок, сложенный вдвое. Итачи неуверенно взял листок, не в силах перестать смотреть на эти глаза. Менма кивнула, разворачиваясь и убежала обратно, отчего длинные волосы, завязанные в два хвостика, смешно раскачивались.

— Я нихуя не понял. К тебе сейчас подкатили? Ты же молчал! — Хидан искренне не понимал, почему к его другу чуть ли не каждую неделю подмазывались девушки сами, в то время как Хидану не всегда везло если подкатывал он. Итачи посмотрел на лист в своих руках, разворачивая. Он предполагал, что там будет мобильный номер, но там был рисунок. Весьма простой, обычные палочки, изображающие человечка. И подпись мелкими иероглифами.

«Изображая человека, не забывай моргать. Ты не моргнул ни разу.»

Хидан, посмотрев в записку, захохотал.

— Теперь я не одинок в мыслях, что ты не с нашей планеты, Итачи.

Учиха прикрыл глаза, слабо улыбнувшись. Это было…странно. Она была странной.

Это почему-то притягивало ещё сильнее.

Менма села прямо на пол, доставая ролики из сумки. Она сама не ожидала, что начальный этап установки займёт весь день. Нужно было взять с собой Сору, думала девушка, думая, как она объяснит начальству, что забирает ещё одного человечка на установку.

Поднялась на ноги, беря уже легкие сумки и медленно поехала в сторону выхода. Лучезарно улыбнулась полицейским, прощаясь с ними и поехала дальше. Вдохнула прохладный воздух, разглядывая темнеющее небо. В мыслях составляла план на остаток вечера. Хотела заехать в магазинчик возле дома, чтобы купить себе ванильное мороженное и малиновый кит-кат. Она хорошо поработала сегодня и могла позволить себе один ужин, состоящий из сладостей. Главное, думала она, не проболтаться матушке, а то сковородка, запущенная из Токио, попадёт прямо в Киото, приземлившись на её макушку.

Итачи видел её каждый день, наблюдая за тем, как она снимает ролики или же паркует велосипед, после заходит в полицию, здороваясь чуть ли не с каждым, кто попадался ей на пути. Даже Тобирама Сенджу — глава отдела — слабо улыбался на её приветствия и частые шутки. Изредка появлялись и другие ребята в черных комбинезонах, но в основном приходила только эта Менма, облучая счастьем всех вокруг.

— Я ослепну, если она улыбнётся так ещё раз. — Проговорил Хидан, притащив со своей вылазки сбежавшего преступника. Итачи, составлявший протокол, тихо хмыкнул. — Хули ты молчишь, Учиха? Разве ты не попал под это хвостатое обаяние? И здесь отличился? — Итачи продолжал молчать. Она была такой солнечной и яркой, рядом с ней он действительно казался неживым. — Привет, красавица. — Оскалился мужчина, произнеся это достаточно громко. Итачи поднял голову. В их отдел забежала Менма, оглядываясь. В глазах было нечто сродни паники, а открытый участок руки был сильно покрасневшим.

— А где Тобирама-сама? — Хидан кивнул в сторону кабинета начальника, который был дальше. Намикадзе уверенно подошла к кабинету и набрала в грудь побольше воздуха. — Старик, у нас большая проблема! У твоих сотрудников нет мозга! — Голос, всегда веселый, был наполнен паникой.

— Менма, блядь! — Рявкнул всегда спокойный Сенджу, когда Менма развернулась, убегая обратно. Высокий беловолосый мужчина помчался следом за ней, не обращая внимания на подчинённых. Итачи удивленно моргнул.

— А что случилось? — Спросил сержант, когда Тобирама вернулся, поправляя голубую рубашку. Он лишь махнул рукой, недовольно сведя брови к переносице.

— Кто-то попробовал включить новое оборудование и едва не сжег всё по цепочке. Менма сильно обожглась, тормозя процесс, я её домой отпустил. — Итачи заметил в его руке сумку с роликами девушки. Тобирама в свою очередь заметил его внимательный взгляд. — Учиха, ты после работы занят?

— Никак нет. — Тобирама поставил на его стол сумку.

— Отвези их Намикадзе. Ты ближе всех к ней живешь. Её сейчас забрал кто-то из сотрудников института, но она не любит машины и общественный транспорт, потом они ей понадобятся. — Итачи кивнул, слушая просьбу начальника.

— Вы о ней столько знаете. — Нараспев протянул Хидан, разминая шею. — Давайте я ей отвезу?

— Хидан.

— А? — Оскалился мужчина.

— Иди нахуй. — Устало пробасил Тобирама под тихий смех остальных. — Я даже близко не хочу тебя видеть со своей внучатой племянницей. — В отделе наступила тишина. Хидан только хмыкнул.

— Вот как. — Несколько разочарованно протянул он.

Итачи сверился с адресом, находя в списке нужную строчку и нажал на кнопку звонка, слушая гудки.

— Да? — Раздался усталый девичий голос. Итачи охрип от неожиданности.

— Намикадзе-сан, это Учиха Итачи. Сенджу-сама попросил завезти вам ваши ролики.

— Сейчас спущусь. — Тихо сказала она. Спустя несколько минут Менма вышла из дома в домашней футболке. Рука была перебинтована целиком и Учиха испытал нечто сродни жалости, глядя на бинты. Взяла здоровой рукой сумку, поклонившись. — Спасибо, Учиха-сан. Простите, что вас потревожили. — Произнесла стандартную фразу, выпрямившись. Итачи позволил себе рассмотреть её. Рыжие широкие домашние штаны, серая футболка и обычные черные шлепки. Она виновато улыбнулась. — Ну ладно, я…

— Как вы себя чувствуете? — Перебил Итачи, понимая, что не в силах уйти, не узнав о состоянии девушки. Она посмотрела на руку, после чего удивленно перевела взгляд на Итачи.

— Всё хорошо. Это же просто ожоги.

— Мне жаль, что вы поранились. — Менма широко улыбнулась.

— А мне нет. — Чуть наклонила голову, отчего взлохмаченные вьющиеся волосы спутались ещё сильнее. — Хотите чай, Учиха-сан? — Итачи пожал плечами.

— Ваш парень не будет против? — Её тонкие брови удивленно поднялись, изогнувшись.

— А? — Переспросила она, тихо посмеиваясь.

— Ну, вы часто общаетесь по телефону с кем-то. Я слышал, как вы с ним говорили. — Менма задумалась и через несколько мгновений звонко рассмеялась. Она замотала руками, поставив сумку на пол и была не в силах перестать смеяться. Итачи продолжал стоять столбом, понимая только то, что меньше чем за пять минут увидел усталость, грусть, непонимание и чистое веселье без каких-либо насмешек над ним.

— О боже, это мой брат! — Сквозь смех проговорила она, сгибаясь пополам. — У нас в семье принято говорить о любви друг другу и давать всякие прозвища. — Итачи усмехнулся, поклонившись.

— Простите. У вас очень хорошая семья. — Менма смеялась уже тише, уловив некую грусть. Выпрямилась, глядя в эти обсидиановые глаза. Этот полицейский был привлекательным, но Менма видела красоту изнутри.

— Пошлите пить чай. Хочу лично убедиться, что вы не робот.

Её квартира в этой новостройке была уютной. Маленькой, уютной и светлой. Было невыносимо тепло внутри — Менма включила обогреватели. На полу в комнате, в которую она его пригласила, был белый пушистый ковер, на котором лежала раскрытая книга. Там же лежал серый плед. Был только октябрь, а она уже мёрзла. Менма убрала ролики в шкаф, прося мужчину подождать в этой комнате и убежала на кухню, гремя всем, что попадало ей под руку. Она вернулась с подносом, на котором стоял маленький чайничек и две пиалы.

— У меня из сладостей остались только данго. — Виновато пожала плечами. Итачи, сидевший на этом безумно мягком ковре, улыбнулся чуть сильнее.

— Я люблю данго.

Она всегда тепло улыбалась, когда Итачи приходил к ней в гости. Поначалу он придумывал повод, на что она начинала тихо смеяться, но после Учиха устал напрягать фантазию, перебарывая смущение. Она не смущалась, принимая его, звала во время перерывов в кафе, вызывая неподдельный интерес у других полицейских. Всё стало чуть проще, когда она перестала наведываться в полицейский участок по работе, занимаясь другими проектами в институте. Он знал, что у неё не просто большая, у неё огромная семья, есть брат, которого она обожает и понимает на каком-то интуитивном уровне. Она рассказала ему о всех своих шрамиках, о первой любви, рассказала, как испытывала депрессию в подростковом возрасте из-за того, что бежала впереди системы образования и призналась, что ей очень не хватает своей семьи рядом. Итачи каждый раз словно сбивало волной, состоящей из несвязанных между собой историй, но это только сильнее привязывало его к ней. Такой светлой, честной и открытой.

Во время очередного такого чаепития, он признался, что не общается со своей семьёй. Что поругался с отцом, который запретил младшему брату любой контакт с ним, что безумно скучает по семье. Тогда у Менмы в глазах появилась искренняя печаль.

Их первый поцелуй был наполнен печалью, смешанным со вкусом сиропа от данго, но ни Итачи, ни Менму это не волновало.

И спустя неделю после того поцелуя, Итачи решился предложить ей отношения. И был неимоверно счастлив, когда девушка согласилась, естественно подтрунив над ним.

— Я уже начала думать, что ты этого не скажешь и просто приходишь покушаться на запасы моего чая. — Это смутило Итачи. Он старался жить холодным рассудком, но Менма согревала его изнутри всеми доступными ей способами. Даже её смех был заразительным. Итачи порой не понимал, почему он смеётся, но желал, чтобы это не прекращалось.

Спустя полгода он сделал ей предложения и их отношения стали едва ли не народным достоянием, потому как Менма умудрилась за десять минут распространить эту информацию среди своей семьи, а те в свою очередь передавали по цепочке.

Его дом был чуть мрачнее, чем представляла себе Менма, а потому замотала головой, заявляя прямо с порога, что им нужно продать свои жилплощади и купить нормальный дом.

— А с этим что не так? — Не понял Итачи, устало наклонив голову вбок, отчего хрустнули шейные позвонки. Менма, сидя на татами, пожала плечами. Она не ощущала здесь уюта. Только безграничное одиночество. Не хотелось, чтобы Итачи каждый раз возвращался в такое мрачное место, позволяя внутренним демонам терзать себя и дальше.

— Тесно. — Заключила она и Итачи не мог поставить ничего против её логики. В её квартире было теснее в четыре раза, но девушку это не волновало, а потому они быстро подыскали себе дом в хорошем районе. Менма, на удивление Итачи, не консультировалась со своими многочисленными родственниками, объясняя, что жить в этом доме только им. Хоть Итачи до последнего беспокоился, что из ниоткуда выскочит её воинственная и смелая матушка, забраковав их новое семейное гнездо. Только после покупки дома она показала его в видеочате и Итачи получил едва ли не тысячу поздравлений.

Со свадьбой было всё точно так же. Не было пышной свадьбы, только два человека, поставивших свои подписи на документе. Итачи не понимал этого, ведь она хотела, чтобы её семья была рядом. Она только тихо посмеялась, обняв его и нежно произнесла:

— Это ведь касается только нас. Ты теперь тоже моя семья. И родители это понимают. — Вновь смутила Учиха. Каждая её фраза, казавшаяся глупой детской выходкой, была соткана из логики. Итачи ценил её честность и ценил того внутреннего ребенка, которого девушка умудрилась дотянуть до двадцати двух лет. Учиха же даже не пытался привести в чувство ту часть себя, которая некогда позволяла ему жить беззаботно.

Последним обо всём узнал Хидан. Он только вернулся из Индонезии, привезя с собой сбежавшего преступника. Хидан надеялся сходить куда-то с другом чтобы выпить и поболтать, но каково было его удивление, когда на работе ему сообщили о том, что Итачи «тайно встречался» с той самой девушкой, которая оборудовала лабораторию криминалистов по последнему слову техники, уже съехался с ней и, мать твою, расписался.

— Наверное, вас нужно представить друг другу официально. — Произнёс Итачи, устало прикрывая глаза. Менма ободряюще улыбнулась и протянула ладонь для рукопожатия.

— Менма. Рада познакомиться с вами. Друзья Итачи могут быть и моими друзьями, если они не против. — Хидан пожал её слегка шершавую руку, оскалившись. В тот момент он понял, что попал, видя эти губы, постоянно растянутые в улыбке и озорной блеск в глазах.

Итачи обскакал его по всем фронтам.

Сука.

— Конечно. — Произнес он, не желая выпускать её руку из своей, но всё же сделал над собой усилие, разжимая ладонь. — Так, когда вы успели? Шифровались до последнего? — Менма громко рассмеялась, закинув голову. Итачи виновато улыбнулся.

— Я не хотел выставлять всё напоказ. — Объяснил Итачи, на что получил множество красочных эпитетов.

— Даже на свадьбе не дал погулять. — Протянул Хидан с деланным сожалением и оглядел кухню в их новом доме. Так уютно и мило, аж противно.

И когда выяснилось, что Менма ждёт ребёнка, Хидан понял, что крышу у него срывает окончательно. Непонятная ревность сжирала его изнутри и успокаивалась только тогда, когда Итачи, добившись повышения до детектива, уходил с головой в расследования. Тогда у Хидана начали появляться возможности быть рядом с этой сумасшедшей. Помогать ей, хоть помощь ей не требовалась. Даже будучи беременной, она умудрялась быть гиперактивной, забавной и всё такой же чистой.

Хидан начинал ненавидеть Итачи и каждый день это чувство только умножалось на само себя, возрастая.

И когда появилась Курама, Хидан был одним из первых, кто держал её на руках. Такая крошечная, смотрела на него своими тёмными глазами и беспечно лепетала, пытаясь коснуться его носа руками. Но Итачи вновь забрал малютку, непонимающе улыбаясь. Хидан тоже не понимал. Не понимал, почему не он.

— Тебе не кажется, что Хидан приходит слишком часто? — Спросил Итачи, качая на руках проснувшуюся дочку. Менма вопросительно посмотрела на мужа, после чего улыбнулась.

— Ну, это же твой друг. Может он переживает, что если ты обзавёлся семьёй, то перестанешь проводить с ним время и потому пошел на опережение, проводя время с нами.

Это был тот случай, когда Менма понимала причину приходов Хидана, но ничего не могла с этим поделать. Она воспринимала его только как друга. Да, грубоватого, но близкого друга Итачи, который стал другом и их семьи. А обижать его прямым отказом не могла. Итачи устало вздохнул. К этой теме они будут возвращаться ещё не раз, но в конце концов смогут нормально поговорить.

— Главное, чтобы он здесь не прописался. — И Менма только хохотнула, из-за чего Курама открыла глаза, молча смотря на родителей. Те переглянулись. — О нет. — Проговорили они синхронно и были оглушены детским плачем.