Покоя не давали и постоянные мысли о девушке, как раз таки и заставляющие Рейха вслушиваться в тишину, пытаясь разобрать звуки из соседней комнаты. Сколько это продолжалось, он не знал, но скоро терпение и спокойствие закончилось и, наступив в обувь так и не зашнуровывая её, нацист устало вывалился в коридор, на ходу придумывая причину своего внезапного возвращения. Тихо скрипнула дверь. Он бесшумно прокрался внутрь, осторожно закрывая её за собой. Спит. По крайней мере, лежит совсем тихо и неподвижно, сжимая в объятиях его пиджак. Повинуясь порыву, парень подошёл совсем близко, с несколько минут в сомнениях наблюдая. Дыхание Японской империи внезапно стало шумнее. Она заёрзала, тихо застонала, вздрогнула всем телом. По спине раненой пробежала дрожь, которая всё никак не хотела униматься, сводя судорогой мышцы. Каждое движение выглядело болезненно, но немец давно привык видеть чужую агонию, поэтому не дрогнул, тем не менее ощутив закопошившуюся в уголке сердца эмоцию. Сострадание? Удивлённо приподняв брови он замер, с интересом наблюдая за своей реакцией. Руки будто сами потянулись к её макушке, нацист решил не сопротивляться этому порыву, ладони осторожно легли на её лоб. Жар всё ещё не прошёл…

— Кто тут?.. — Проснулась. Заметив в тусклом свете луны союзника, отбросила от себя его пиджак, отвернулась, обиженно закусив губу — А, это ты. Чего надо?

Злится, нервничает, беспокойно трёт глаза. Парень вздохнул. Видимо, она тогда обиделась.

— Решил… Посмотреть, стало ли тебе лучше — Действительно, а зачем врать? Бросив взгляд на бинты, он заметил, что они пропитались кровью — Как рана?

— Нормально. Может, смогу регенерировать всё за пару дней, но сейчас все ресурсы на менее значимые ранения ушли.

Понимающе кивнув, Нацистская Германия осторожно сел на край кровати. Сейчас, когда он убедился, что с союзницей всё хорошо, вернулось ощущение спокойствия. Бросив немного насмешливый взгляд на смятый пиджак, немец повернулся к азиатке.

— Ещё морозит?

— Не испытываю от этого никакого дискомфорта — Сразу насторожилась девушка, вспоминая прошлый диалог на эту тему. Парень моментально почувствовал возникшую напряжённость. На пару секунд повисла пауза, будто она размышляла, говорить или нет — Ну, может немного есть такое.

— Немного?

Рейх осторожно провёл рукой по голове раненой, поглаживая её. Он улыбнулся, заметив, как вся злость и раздражение моментально пропали с лица союзницы, уступив место растерянности и смущению. Она несколько секунд сидела затаив дыхание, не зная как реагировать. Подождав пару минут пока она опомнится, немец наклонился, корпусом ложась рядом с ней и взял в ладони подрагивающие пальцы союзницы, смотря прямо ей в глаза.

— Если хочешь, я могу помочь тебе согреться.

Японская империя удивлённо вытаращила на него глаза, она никак не ожидала такого поворота событий. Его голос и взгляд были холодные и равнодушные, но что-то заставляло её верить в искренность.

— С чего это ты вдруг так раздобрился?..

Было видно, что она сомневается. После прошлого удара по самолюбию, азиатка воспринимала все действия парня напряжённее, ища подвох или острое замечание.

— Ну, как-то так вышло.

Поняв, что конкретного ответа она не дождётся, союзница вздохнула и кивнула, осторожно, чтобы не потревожить рану, повернувшись на бок. Ухмыльнувшись, немец прижался к её спине, обвивая руками корпус. Она смущённо зажмурилась, стараясь унять охватившее её волнение. В объятиях Рейха было тепло и уютно, на её удивление появилось чувство безопасности. Она, наконец, перестала подрагивать, доверчиво прижимая его руки ещё сильнее к себе и затихла. Нацист с любопытством наблюдал за своей и её реакцией, странные ощущения вызывали у него интерес, раньше ему не приходилось так необычно поступать, но как ни странно, это принесло не дискомфорт, а некое… Спокойствие? Немцу захотелось поэкспериментировать, но что-то удерживало его от действий, убеждая, что надо лежать неподвижно, чтобы не спугнуть дрёму девушки. И он с этим согласился, поставив своё любопытство на второй план. Что же, чёрт возьми, с ним происходит?..

***

— С добрым утром, голубки!

Услышав чей-то голос, Нацистская Германия сразу же проснулся, причём в не самом хорошем расположении духа. Японская империя, видимо, развернулась во сне и уткнулась носом в его грудную клетку, стискивая руки на плечах. Она пока ещё не пробудилась, ровно дыша и не дёргаясь. Температуры уже не было, что не могло не радовать, значит лекарство всё-таки подействовало. Недовольно приоткрыв один глаз и, прижав союзницу ближе к себе, парень повернул голову в сторону двери и злобно посмотрел на того, кто потревожил его покой. В дверях, опершись на доску стоял Союз, с насмешкой, интересом и даже некой завистью смотря на представшую перед ним картину.

— Какого чёрта тебе надо?! — Прошипел нацист, морщась так, будто увидел что-то мерзкое — Иди лучше, с США поругайся, мне не до тебя.

— Какая же ты всё-таки злобная зараза, так и хочется по зубастой роже заехать — Не поскупился на оскорбления коммунист, с усмешкой наблюдая за тем, как Рейх начинает злиться, но тут же посерьёзнел — Ладно, не до выслушивания твоего тявканья сейчас. Великобритания предложил всем нам заключить временный договор на нейтралитет и да, твоё мнение не спрашивается — Поспешно добавил мужчина, заметив, что немец собрался возразить — Если не согласишься, то тебя всеобщими силами заставят!

СССР повысил тон. Японская империя вздрогнула и проснулась, непроизвольно сжимая руки сильнее на его плечах. Раздражённо буркнув, Нацистская Германия всё-таки нехотя отпустил девушку, садясь ровно и надевая на голову фуражку. Хотелось снова лечь обратно, прижать к себе союзницу и на пару часов вздремнуть, уткнувшись в её макушку носом, а не вот это всё, но слова Совка заставили его нервничать. Союз заглянул ему за плечи, с интересом рассматривая Японскую империю. Едва заметив окровавленный бинт он хмыкнул, прикидывая что-то в голове.

— Так Саня всё-таки до неё добрался!

— Нос. Свой. Сюда. Не суй.

Голос немца звучал глухо и угрожающе, как рычание. Азиатка потёрла заспанные глаза и невольно прижалась к спине парня, прячась за ним. Коммуниста она побаивалась, ничего хорошего от него можно не ждать.

— Да ну вас — Он пожал плечами и отвернулся в другую сторону — Больно надо к вам лезть. Раз уже встали, значит пойдём, я не собираюсь ждать пока «ваше величество» соизволит за мной проследовать.

Злобно хмыкнув, нацист подскочил на ноги. Настроение у него испортилось окончательно, так и хотелось вцепиться Союзу в горло и послушать как он задыхается. Обернувшись на девушку, он заметил, что ей сложно подняться.

— Сама идти хоть сможешь?

— В этот раз смогу.

Пересилив себя, она рывком поднялась, и встала, растерянно посмотрев на измазанную в крови рубашку. Схватив её за локоть, Рейх торопливо выбежал в коридор, где, нетерпеливо стуча ногой о пол, их ждал СССР.

— Пойдём.

Зажмурившись, азиатка схватилась за рану, едва сумев вдохнуть от внезапно накатившейся волны боли, она повисла на плече союзника, тот притормозил.

— Гх… Прости, Nazi-семпай, это должно сейчас пройти…

— Так, знаешь что, не дело это в таком виде идти.

Сняв с себя пиджак, он накинул его на плечи девушке, теперь больше не торчала ни окровавленная одежда, ни бинты, пусть он и был ей великоват. Снова схватив Японскую империю за руку, немец ускорил шаг, догоняя СССР. Сжав зубы, она постаралась не отставать, иногда спотыкаясь, но опираясь на его плечо, получалось не упасть, восстановив равновесие.

— А побыстрее нельзя? — Голос Союза был раздражённым, ему явно не особо хотелось быть в компании этой парочки.

— Нельзя, иначе она не будет за нами успевать.

— С каких это пор ты печёшься о других? — Колко уточнил мужчина, немного замедляя шаг.

— С этих самых. — Холод и неприязнь сверкнули в его взгляде — К тому же, с чего ты взял, что я пекусь? Может мне просто не выгодно, чтобы она отставала, так как иначе мне в одиночку придётся с вашей оравой разбираться.

— Ну да, конечно — Коммунист ухмыльнулся, окинув взглядом азиатку, в заботливо пожертвованном пиджаке — Ну, раз так, то я её понесу, чтобы не терять времени.

Едва Союз развернулся, чтобы подойти к Японской империи, Рейх встал перед ней, отгораживая её от мужчины.

— Стой где стоишь. — Его голос снова звучал как угрожающее рычание, а сощуренные глаза сверкали агрессией. Союз невольно вздрогнул и замер, у него возникло чувство, что если он сделает ещё хоть один шаг, парень кинется и покусает — Если так надо, то я сам.

— Nazi-семпай, не надо, я… А!

Он развернулся и не раздумывая подхватил союзницу на руки, прожигая взглядом немного сбитого с толку таким поведением СССР.

— Ну, раз уж не печёшься… — Быстро придя в себя, коммунист принял пофигистично- насмешливый вид, снова устремляясь вперёд — Не отставай только, цепная собачка.

Как же захотелось вмазать со всей силы по ухмыляющемуся лицу. Немец скрипнул зубами, плотнее прижимая азиатку к себе, и ускорил шаг.