Мишка

Хесус все-таки делает это, улетает в Америку навсегда, даже толком не попрощавшись ни с кем из своих друзей в России. Он находит довольно уютную квартиру на Брайтон-Бич, даже с отдельной комнатой под стримерскую, и решает поселиться там. Квартира немного меньше, чем та, которую он снимал в Москве, но это парня совсем не смущает.

      Он все так же стримит, рассказывает чату, как круто ему живется в Нью-Йорке, проводит интересные ИРЛы. Что же до общения с друзьями, оно ограничивается редкими посиделками с сосквадовцами в дискорде из-за разницы часовых поясов и частого нежелания самого Хесуса просиживать штаны дома, когда за окном мать его Нью-Йорк.

      Но со временем вся решительность и радость от переезда вдруг куда-то постепенно исчезают. День за днем Лёша становится всё мрачнее и мрачнее, в конце концов превращаясь в безликую тень себя прежнего. Его начинает съедать одиночество. Хесус старается как можно чаще видеться вживую с Диззи, гулять и тусить с некоторыми знакомыми подписчиками или тем же самым порнхабом, но его не покидает ощущение, будто чего-то не хватает. Будто один самый важный кусочек паззла исчез из его жизни, когда он переехал в Америку, из-за чего вся картина его жизни выглядит совсем не так, как должна. Уныние Хеса замечает и чат. Люди спамят вопросы и слова поддержки, но стример лишь отшучивается или списывает все на акклиматизацию.

      Однажды, в голову Лёши приходит мысль, что, возможно, его состояние вызвано долгой разлукой с настоящими друзьями, что остались в России. Поэтому, недолго думая, он покупает билеты и уже через несколько дней летит в Москву. Хесус заранее предупреждает только Антошу, а для остальных решает сделать сюрприз.

      На следующую тусовку сквада, которая так удачно запланирована на эти же выходные, Антон приходит не один. Довольно и загадочно улыбаясь, он проходит в съёмную квартиру, пока ребята с непониманием смотрят на него. Когда из-за его спины выходит худощавый знакомый всем парень, нерешительно здороваясь, настаёт тишина, а затем радостные крики. Все присутствующие набрасываются на Хесуса, стискивая в объятиях и хохоча. В этот момент Лёша чувствует, что и правда очень скучал по всем.

      Сквад отлично проводит время, Губанову наконец становится весело и комфортно, но все же, чего-то снова не хватает. Все встаёт на свои места, когда в квартиру заходит опоздавший Вова.

      Сердце словно норовит выскочить из груди, а тело будто прошибает током, когда серо-зеленые глаза встречаются с голубыми. Сосквадовцы по очереди здороваются с Братишкиным, он растерянно здоровается в ответ, не отводя взгляд от парня напротив. Когда ребята наконец пропускают Володю к Хесу, парни остаются наедине. Они стоят в метре друг от друга, не решаясь приблизиться. Лёша внимательно смотрит на Братишкина, изучает, пытается понять, изменилось ли в парне что-то за то долгое время, пока они не виделись. Вова всё ещё не верит, что это не один из его глупых снов, где Хесус никогда не уезжал из России, где он продолжает так же флиртовать и огрызаться с ним, что на стримах, что в жизни, ловя нереальный кайф от происходящего.

      Когда Володя осознаёт, что перед ним всё-таки стоит настоящий Хесус, он первым подается вперед, чтобы стиснуть того в самых крепких объятиях. Лёша сначала замирает от неожиданности, а затем обхватывает парня в ответ и прижимает к себе изо всех сил, жмурясь. Братишкин прерывисто дышит ему в шею и все так же сжимает пальцами ткань кофты на спине старшего. Губанов не может сдержать улыбки и безуспешно пытается спрятать её в копне чужих волос. Кажется, он наконец понимает, чего именно ему не хватало. Задорного огонька в глазах, язвительных комментариев на стримах, искренних комплиментов, душевных разговоров и теплого взгляда за камерой. Не хватало Вовы.

      Братишкин отстраняется, и его глаза блестят от влаги.

      — Почему ты даже не попрощался тогда… я… блять… я так скучал, Хес… — голос парня срывается.

      — Я просто… — Хесус глубоко вздыхает, — Я знал, что если увижу тебя, то не захочу никуда уезжать. Но мне нужно было это сделать, понимаешь?

      — Тебе плохо здесь? — с грустью в глазах спрашивает Вова.

      — Нет, ты что! Просто… — Лёша запинается, — Я так давно мечтал об этом, Вов. Я должен был хотя бы попробовать.

      Володя кивает в ответ и замолкает. Его пальцы всё ещё сжимают чужие предплечья.

      — Тебе там нравится? Там лучше? Без сквада, без… меня? — последнее Вова произносит почти шепотом.

      Слова пропитаны горечью, а взгляд полон разочарования и отчаянья.

      Сердце Хесуса шепчет ему очевидный ответ, но его хозяин не знает, должен ли его озвучивать. Губанов думает долго и, в конце концов, принимает сложное решение.

      — Честно, мне там нравилось поначалу. Я много с кем познакомился, много чего увидел. Но спустя какое-то время, я понял, что, кажется, Америка никогда не станет для меня домом.

      — И почему же? — Вова заинтересованно смотрит на Лёшу.

      Хесус улыбается беззлобно, с ноткой грусти.

      — Все очень просто, Вов, — он невесомо проводит ладонью по щеке парня, — ведь там нет тебя.

      Как только Братишкин осознает услышанное, он застывает в немом шоке. Своим ушам он отказывается верить, но сердце, кажется, будто только и ждало этих слов, раз моментально заскакало и запрыгало внутри. Поддаваясь чувствам, обуздавшим разум, Вова буквально бросается на голубоглазого, утягивая того в поцелуй, такой нежный и долгожданный. Такой нужный им обоим.

      Весь вечер на тусовке и всю последующую ночь уже у Вовы дома они проводят вместе, не отходя друг от друга ни на шаг и не переставая зажиматься на каждом углу, будто подростки. Лёша наконец-то счастлив и чувствует себя на своем месте. Но как бы ему ни хотелось остаться в плену ласковых рук Вовы, ему нужно вернуться в Нью-Йорк. Ему сложно сделать даже один шаг за порог квартиры любимого. Осознание того, что он намеренно возвращается туда, где одиночество и тоска чуть не съедают его заживо, толкало его обратно в объятия Володи. Они прощались около часа, всё не решаясь отпускать друг друга.

      Губанов, всё же, улетает в Америку, но теперь он знает, что его пребывание здесь никогда не будет прежним. Он дико скучает по Вове, даже начинает выпивать, загоняет себя в депрессию. Всё это происходит в течение месяца. Братишкин пишет почти каждый день, отчего Лёше еще больнее, ведь он врёт ему, отправляя очередное «всё хорошо».

      Но в один прекрасный день в дверь звонит курьер. Он протягивает Хесусу посылку и просит расписаться в квитанции. Губанов выглядит растерянным, но черкает ручкой и забирает коробку. Вскрыв ее, он обнаруживает внутри письмо и что-то большое и мягкое. Алексей смотрит на строку адресата и не верит своим глазам. Выведенное небрежным почерком «Вова» заставляет сердце ускорить свой ритм. Глаза бегают по строчкам, и улыбка начинает расцветать на губах. Под конец письма в уголках глаз Леши уже стоят слезы. Он откладывает письмо в сторону и достает из пакета плюшевое нечто. Это оказывается большой светлый медвежонок, на нижней лапке которого обнаруживается бирка с надписью: «Лёше от Вовы ❤️».

      Хесус, уже не сдерживаясь, стискивает игрушку в объятиях, смеется и плачет от счастья. В скором времени Вова приезжает к нему, и Хесус клянётся, что никуда не собирается его отпускать. Больше никогда.