Два дня ассасины посменно дежурили на голубятне, страшась пропустить столь важное послание от Ли, которое должно привести их к финалу. Спать же одна в доме Хизер отказалась.

— Я не суеверная, мне просто неприятно, — заявила она, притащив на голубятню одеяла. — Уж лучше буду всю ночь обонять птичье дерьмо, чем торчать в доме покойника.

— Любой дом бывал домом покойника, — мрачно ответил Коннор, однако же принесенное и для него одеяло оценил. Можно даже устроиться поудобнее, благо Черч постройку отгрохал знатную, почти чайный домик, только с птичьими клетками и поилкой с кормушкой.

— Только не заново построенный.

Хизер устроилась в углу голубятни, умостившись на одеялах и вытянув ноги. Ночь была на удивление тепла и хороша, хотя Бостон — не самое теплое место в мире. Однако плащ грел исправно и не пропускал сквозняк, за что женщина его весьма любила.

— Значит, он станет домом мертвеца в будущем. Тебе от этого легче будет? — поинтересовался ассасин, садясь на одеяло напротив.

Вместо ответа Хизер стянула с ноги сапог и швырнулась его в Коннора, но индеец легко уклонился. Каблук с треском ударил в деревянную стенку, сидевшие в клетках птицы тотчас испуганно заголосили.

— Мерзавец. Вечно на все есть ответ, — проворчала Хизер и едва успела поймать рукой лениво брошенную назад обувь.

— Два года тренировок. Раньше не всегда успевал увернуться.

В молчании оба уставились в потолок. Проклятая птица все не летела.

— Уверен, что он тебя не надул? — задала терзающий ее вопрос Рейвен.

— Трусы перед смертью не врут, — Коннор широко зевнул, — лучше выспись.

— Я настолько привыкла к качке, что на земле уже трудно заснуть, — пожаловалась Хизер. — Что вы со мной сотворили, изверги?!

Коннор усмехнулся: знакомая проблема.

— Что будешь делать, когда я... исчезну? — поинтересовался он.

— Что-что... — Хизер сморщила нос, — прежде всего посмотрю на того, кто окажется на твоем месте: если Вендиго — прирежу; если он будет хоть немного соображать, как ты — может, перевоспитаю. И помогу добить орден, — Рейвен грустно улыбнулась, — выбор невелик.

— Если будет возможность... — Коннор запнулся: слова давались с трудом, — я знаю, что это невозможно, но мало ли.

— Не трогать Хэйтема? Лишить его всего, оставив одного? Да ты действительно жестокий парень, — Хизер коротко хохотнула, но потом посерьезнела. — Посмотрим, Радунхагейду. Я могу тебя понять. Постараюсь поберечь старика. Никто мне не мешает быть двойным агентом у него под боком. Убьем Ли — станем для магистра героями.

Коннор благодарно кивнул. Рейвен вновь уставилась в потолок. Что ей стоит обещать?.. Он исчезнет и не узнает, что произошло. В конце концов, зачем отнимать у него надежду, что где-то все же Хэйтем — его отец, жив и здоров, увидит внуков... Пусть верит, хотя возможен любой исход. Если вообще хоть что-то получится.

Негромкое курлыканье и хлопанье крыльев привлекли внимание Хизер.

— Коннор, еще один. Проверяй.

Ассасин осторожно встал, поймал уже пристроившуюся к кормушке птицу и снял с лапки послание.

— Есть. Можем хоть сейчас отправляться. — Руки бережно сжимали ключ к возвращению.

— И как теперь? Просто возьмем на абордаж? А если он применит артефакты? — озадачила Хизер.

— Просто: «Аквила» под флагом ассасинов, доберемся — пикнуть не успеет, — Коннор был уверен в своих словах. Что ж, оставалось положиться на него.

— Нет уж, сегодня я сплю, — сладко зевнув, женщина завернулась в одеяла и уже сонно пробормотала: — Никуда он уже от нас не денется...

— Хотелось бы в это верить.

Коннор последовал ее примеру. Сон не шел, в голове теснились мысли. Ну что могут значить какие-то часов восемь? Вряд ли это что-то изменит. Однако было неспокойно на душе. В конце концов, это же Хизер. Для нее и пять минут иногда целая вечность.

Едва дождавшись утра, Радунхагейду разбудил напарницу, невзирая на брыкания и суровые ругательства в свой адрес, практически доволок и сгрузил на корабль. Где-то там, в море, по ним сильно скучал Чарльз.