Капитан "Аквилы" неспешно вышагивал по палубе корабля, будто специально печатая шаг. Закат полыхал всеми красками, отражаясь в водной глади пламенеющей дорогой. Штиль с самого утра воцарился в этой гавани.

Глядя на заходящее солнце, мужчина тяжело оперся руками о только что починенный и предусмотрительно усиленный борт. Команда разбрелась по берегу, тратя свободное время по своему усмотрению, и только Коннор со стариком Фолкнером, да еще пара ребят, остались на корабле.

— Что ж ты, сынок, на берег-то не сойдешь? Может, бабу наконец-то себе бы сыскал.

Стоило только вспомнить о Роберте, как он немедленно оказывался рядом. Сейчас бывалый моряк радостно поглощал содержимое очередной бутылки, что заставляло капитана с омерзением морщить нос. Коннору никогда не нравился ни запах спиртного, ни люди, которые потребляли эту дрянь. Но Фолкнер был исключением из правил, которое Радунхагейду был готов терпеть в любом виде. Роберт был не просто старым другом, он был живым напоминанием о прошлом, о том, каким Коннор был, когда впервые шагнул на "Аквилу". Ахиллес ценил этого пропитого мерзавца, и ассасин был готов за одно это расцеловать дурно пахнущего старика, не то что просто отвечать на идиотские, порой очень неприятные вопросы.

— Нечего мне сегодня там делать, — буркнул Коннор, прищуривая глаза и морща лоб.

— Ну, всегда есть что делать на берегу. Бордели, таверны, рынок, — сразу же не согласился старпом, глухо и хрипло смеясь. — А то ведь так и состаришься на нашей красотке.

— Лучше женщины, чем наша "Аквила", я еще не встречал, — улыбнулся в ответ на протест капитан. — Ни скандалов, ни требований, своенравная и свободная. Что еще нужно для счастья?

— Понимание, сынок. Тепло. Детишки да домик. Чтобы было куда возвращаться зализывать раны, — неожиданно посерьезнел старый моряк, да так, что Коннор удивленно на него уставился из-под шляпы. — У меня уже этого быть, скорее всего, не может, а вот ты бы вполне смог еще сойти на берег, парень. "Аквила" всегда дождется. Послушал бы старика разок, пока твои паруса целы.

— Ты прекрасно знаешь, какой жизнью мы живем. Подвергать близких людей опасности, заставлять ждать себя в полной

неизвестности — по меньшей мере жестоко, — возразил мужчина. — Кто на такое согласится?

— Да ну? Тогда вспомни Эцио Аудиторе, кажется, место главы ордена ему совершенно не помешало обзавестись семьей! — расхохотался Фолкнер и довольно крякнул, отпив из бутылки. — Вот уж у кого будни были насыщенны! Никакого, черт дери, штиля.

— Я не Эцио, да и ты не Альтаир. - Коннор повернулся спиной к закату, опираясь о перила.

— Вот уж сделал открытие. Что ты нашел такого в "Аквиле", да простят мне боги такие вопросы?! Я-то живу на ней и жизни без корабля не представляю, — проворчал старик, повторяя движение Коннора.

— Свободу, — мужчина смотрел на пристань Бостона, где до сих пор кипела жизнь. — Я сам себе хозяин. Здесь все просто. Приказы отдают, их выполняют. Мы равны между собой. Если бой, то бой. Если смерть, то смерть. Запах моря, пороха, свежий ветер... Что я, в самом деле, тебе объясняю-то?! — взорвался наконец Коннор, доселе проявлявший неслыханное терпение. — Мне это нравится!

— Спокойно, кэп, не нервничай. Просто объясни. Баба чем тебе может мешать?! — тоже разошелся моряк.

— Если я увижу женщину, которую можно будет таскать за собой, и она будет разделять мою жизнь — отлично! Будешь шафером! — рявкнул Радунхагейду, да так, что бывалый вояка отшатнулся.

Отойдя к другому борту, прекратив тем разговор, Коннор мрачно уставился на берег, думая, где бы и на ком оторваться. Одиночество иногда сильно напоминало о себе. Особенно пару дней назад, когда день рождения был просто отмечен календарным листком, выкинутым за ненадобностью. Ахиллес хоть и скупо, но всегда находил чем и как отметить дату памятного дня. Пирогом ли, наставлением ли, новым снаряжением. Коннор чувствовал, что был живым и кому-то нужен.

Внимание ассасина привлек громкий разговор на берегу.

— Что ты уставилась? Пойдем, темнеет! — пожилая женщина в скромном платье корила девушку, засмотревшуюся на корабли.

— Мама, подожди. Они же такие... величественные, — выдохнула темноволосая девица, одетая в охотничий костюм. — Только посмотри. Огромные и при том такие легкие на волнах! Вот бы хоть разочек куда-нибудь отправиться, просто увидеть море во всей красе... Как отец. — Яркие синие глаза сияли от восхищения.

— Немедленно выбрось эту дурь из головы! — женщина уперла руки в бока. — Вот еще, придумала! Ты хоть представляешь, какие мужланы на них работают?! И отец твой, как ни печально, так в море и остался! Нечего женщине делать на корабле, тебе о замужестве думать надо! Пираты, янки, просто бандиты — на кой оно тебе?!

— Не хочу замуж. Хочу просто побыть свободной, — горько ответила непокорная девица.

— Фолкнер, чтоб ты упился своей дрянью, — пробормотал Радунхагейду и кинул старику шляпу. — До завтра не жди.

— С тебя костюм, Коннор! - подначил моряк, ловя капитанскую вещь. — Ты обещал!

— Из меня выйдет на редкость хреновый муж, — бормоча, ассасин сбежал на причал. — Хреновей, чем отец.

Notes:

Имеет отношение к «Проклятие предтеч». ОЖП - ясное дело не Хизер, а облом Коннора до нее.