минги так быстро скроллит ленту новостей, что у рядом сидящего юнхо начинает рябить в глазах. парень чуть отодвигается, скрещивая руки на груди, и смотрит на друга исподлобья, точно зная, что именно ги там высматривает. снова ищет новости про своего человека-паука, ну или хотя бы упоминание в твитах.

когда пару лет назад в сети начали появляться статьи о каком-то странном парне в костюме больше напоминающем красно-синее пятно, чем что-то осмысленное, сон отнёсся с пренебрежением. позакатывал глаза, когда девочки-студентки начали пищать от новостей и обсуждать появившееся в сети фото туго обтянутой задницы; повздыхал, когда каждый его вход в твиттер был похож на посещение галереи посвященной человеку-пауку — как прозвали нового героя сми; покрутил пальцем у виска, когда юнхо в шутку заметил, что ги неровно дышит к членистоногому; а после как-то незаметно вступил в, и без него, огромный фанклуб, пища, как школьница, если видел, что герой снова кого-то спас, кому-то навалял или, не дай бог, был замечен с девушкой. если последнее случалось, то его писк был больше похож на ультразвук и сопровождался не совсем лестными высказываниями в пользу красавиц, которые посмели касаться его героя. так что, все вокруг знали, что сон минги, красавец, отличник и просто умница факультета по самые уши влип в человека-паука.

и если изначально чон старался не обращать внимания на интерес минги, потом стойко игнорировал все поползновения в его сторону с новыми восхищениями о пауке, а ещё позже начал жутко раздражаться при каждом упоминании, иногда даже резко и неприятно отвечая ги на его стенания о крутости красно-синего героя, а после вымаливая у сона прощения шоколадками и молочными коктейлями. и вроде бы нет никакой причины так реагировать, если бы не одно но: юнхо без памяти, до колик в животе, до полного безумия влюблен в своего лучшего друга. который, кажется, влюблен в человека-паука. которым, на самом-то деле, является сам чон юнхо.

сначала юнхо успокаивал себя тем, что если минги так сильно помешался на пауке, то у него точно есть шанс на взаимность, пока не понял, что именно его — не героя — сон не воспринимает, как вторую половинку, а питает только исключительно дружеские чувства и ничего более. и вот тогда появилась она. ревность. как бы глупо ни было ревновать к самому себе, юнхо делает это с постоянным успехом, каждый день и особенно тогда, когда минги вновь растекается розовой, липкой лужей, смотря на новые фотографии в интернете и бормоча себе под нос, что так хочет сжать руками эту крепкую задницу или вдруг признаваясь, что с радостью оказался бы в постели под сильным телом паука.

— нашел что-нибудь? — уныло интересуется юнхо, когда минги не обращает на него внимания уже порядком двадцати минут, что больше половины их перерыва на обед. тот растерянно моргает, будто только сейчас понимая, что все это время он находился не один и оборачивается в сторону друга, делая губами удивленную букву о.

— нет? — ги неловко чешет затылок, снова заглядывая в телефон и чон хочет шлёпнуть себя по лбу от осознания того, что сон в который раз залип на видео полугодовой давности, на котором юнхо спасает милого корги из огня, — ничего нового, — а после так горько вздыхает, будто произошло что-то ужасное, — от него ничего не слышно уже несколько дней.

— ну конечно не слышно, — недовольно думает про себя юнхо и с таким усердием тянет сок через трубочку, что коробочка в его руках сжимается, — я ведь почти неделю ночую на подработке. за героизм не платят.

сон, наконец, блокирует телефон, понимая, что прошерстил уже все известные ему фанаккаунты, прячет его в карман и укладывается головой на плечо хо, надувая губы, но ничего не говорит. возможно, нет настроения, а может быть просто понимает, что юнхо не горит желанием обсуждать его малюсенький краш. сам чон ни разу не говорил ги о том, что ему кто-то нравится. даже не намекал и не выдавал себя хотя бы взглядами в чью-то сторону, а ведь они дружат со средней школы.

они познакомились, когда им обоим было по двенадцать. они пришли на урок математики и чуть не подрались за стол, который стоял у окна и из него было замечательно наблюдать за тренировкой футболистов, а не тратить время на решение скучных примеров. тогда минги выпалил пару ласковых, юнхо не остался в долгу, а после они почему-то начали смеяться. так они и подружились, закончили школу, оттанцевали друг с другом на выпускном балу, где юнхо занял место короля школы, а после поступили в один университет и даже начали снимать квартиру на двоих. минги удивился, что чон уступил ему комнату с которой открывался замечательный вид на зелёный парк, а себе выбрал коморку два на два метра с видом на старый заброшенный завод и скрипучей пожарной лестницей, которая вела на замусоренную крышу, но не стал спорить. потому что за годы, что они провели рядом понял, что спорить с юнхо — себя не уважать. тот надувался и не разговаривал с ним, пока ги не признавал его правоту и не обнимал так крепко, что трещали кости. и вот за все года дружбы, сон не помнил ни одного случая, чтобы чону кто-то нравился. тот никогда не упоминал подобного, хотя ги несколько раз пытался спросить. пусть у сона тоже не было отношений, но он влюблялся несколько раз и рассказывал об этом юнхо сразу же, потому что считал, что он должен поделиться с лучшим другом таким счастьем, хотя все его любови очень быстро проходили. минги казалось, что в них чего-то не хватало. в ком-то роста, у кого-то улыбки, кто-то не дотягивал по голосу, а однажды минги «разлюбил», когда понял, что парень брюнет, а хотелось русого. вот такого, как тогда был юнхо. ничего странного минги в этом не видел, убедил себя в том, что молодому сердцу хочется много любви и успокоился на этом, продолжая влюбляться налево и направо. а после случился паук. и вот тут сон понял, что до этого и не любил никогда, потому что таких мурашек и таких бабочек в животе не испытывал никогда раньше до этого.

— сейчас обед закончится, а ты даже не доел рис, — недовольно бубнит юнхо, хотя уже пять раз успел расстаять под весом чужой головы на плече и даже понюхать волосы ги, которые подозрительно отдавали его, чона, шампунем.

— нет аппетита, — уныло отвечает сон, но дынную булочку кусает, когда хо подносит ее к его губам.

— объявится твой паук, объявится, — говорит чон, а в голове считает, сколько у него времени до выходных. вроде бы два дня, но он не уверен, слишком часто меняется график.

— конечно, — уже веселее отвечает минги, будто чувствуя хоть и минимальную, но поддержку, — он не может оставить город в опасности, — юнхо чувствует, как пропадает вес с плеча, поворачивается и видит, как сияет глазами сон, — он же такой! такой!

— я понял, — затыкает ладонью чон рот минги, — давай ты не будешь расписывать его подвиги снова.

ги кивает, заламывая брови, а после улыбается и кусает хо за руку, а когда тот шикает и убирает пострадавшую конечность, то заливисто смеется, набрасываясь с объятиями и лёгкими укусами куда-то в голову. чон расслабленно улыбается, вяло отбиваясь от друга локтями, а после ответно нападает со щекоткой. юнхо обожает такие моменты. можно безнаказанно потрогать сона, пока тот думает только о хо, а не о каком-то человеке-пауке.

***

юнхо приходится выйти на свою неофициальную геройскую работу раньше, чем он думал. уже на следующий день, когда он опаздывает на подработку и несётся, цепляясь паутиной за выступы, срабатывает его паучье чутье. и если сначала он хочет проигнорировать это, потому что деньги сами собой не появятся, а рождество все ближе, то после его больно колет совесть. чон бормочет проклятия себе под нос, стреляя паутиной в сторону и резко меняя траекторию своего полета. парень легко цепляется за стену здания, ловко проползая по нему в бок и прислушивается, пытаясь понять, что же произошло. чутье снова пронзает голову, когда хо пробирается мимо окна и он невольно заглядывает в него, сначала не замечая ничего странного. а после глубоко вдыхает и чувствует запах гари. пожар. видимо в этой комнате ещё нет пламени, но дым пробирается из-под дверной щели и медленно обволакивает все помещение. чон тихо ругается себе под нос, продумывая, как бы ему попасть внутрь и слышит, как все ближе раздаются сирены бригады спасателей. конечно, можно было бы оставить все, как есть, но его характер, благодаря которому хо хочет помочь всем, кому может, не дает ему отступить.

— кто-нибудь меня слышит? — чон стучит в стекло костяшками, снова пытаясь рассмотреть что-то внутри сквозь все больше сгущающееся марево, но внутри тихо. парень так быстро проползает расстояние до угла дома, что кажется, будто его поставили на перемотку и, наконец, видит, что дверь балкона в квартиру выглядит достаточно хлипкой. а на проверку оказывается еще и открытой. паук без всяких препятствий заходит в жутко тихую квартиру, в которой слышен только потрескивающий звук пламени, на пробу еще несколько раз окликает хоть кого-нибудь, но ему все так же никто не отвечает. в кухне, на которую он сразу и попал, нет никого и даже сюда пожар еще не добрался, хотя чон был уверен, что именно здесь будет очаг возгорания. а вот в коридоре, прямо посередине, он видит девушку. она без сознания и видно, что сначала хозяйка лишилась чувств, а уже после начался пожар.

юнхо доставляет девушку прямо к машине скорой помощи, которая дежурит под зданием рядом со входом. спасателей на улице находится всего трое, значит остальные уже внутри, пытаются справиться с пламенем и оценить ущерб или еще только поднимаются, потому что с его скоростью они точно не сравнятся, а у чона свербит внутри. что-то не так. на кухне не было огня. огонь был дальше, но от чего? хо решает вернуться внутрь, как только медики хватают спасенную и начинают проверять ее, прислоняя к ее лицу кислородную маску. и его чутье снова его не подводит. в комнате, которую парень изначально не заметил бушует огонь, внутри так жарко, что начинают слезиться глаза, а оранжевые языки устремляются к нему от прилива кислорода из открытой двери, и почти лижут тело в костюме. чону приходится зацепиться за стену и переползти на потолок, чтобы продвинуться глубже в помещение и попробовать хоть что-то осмотреть. для этого хо приходится помучиться, потому что после последнего пожара он так и не исправил свою кислородную маску, так что единственный выход выжить — задержать дыхание, чтобы не рухнуть прямо в огонь. и его мучения оказываются ненапрасными, потому что он находит ребенка. мальчика лет пяти, который забился в самый угол под кроватью и задыхался, от страха даже не пытаясь хоть как-то спастись. если бы чон не вернулся сюда, то пока спасатели поднимали бы свои ленивые задницы и тушили пламя, ребенка было бы уже не спасти.

паук хватает ребенка, притягивая его к себе паутиной, прижимает к груди и бесстрашно разбивает ногами окно, вылетая из него. сзади киношно вырываются языки огня, а чон плавно скользит к той же скорой под аплодисменты и радостные выкрики собравшихся зевак.

***

— ты видел? видел? — минги так громко кричит, что на них оборачиваются студенты, которые отдыхают между парами в коридорах, но, когда видят, что ги тычет телефоном в лицо друга, то сразу отворачиваются. все знают, что это значит.

у юнхо нет сил, чтобы отмахиваться, хотя легкая волна раздражения пробегается по телу от понимания, что сейчас начнется. у него болит ребро, которым хорошенько приложился, пока спешил на работу после спасения двух жизней, у него раскалывается голова, потому что он все-таки надышался гари, а про ноги и говорить не стоит. не так просто разбить стекло, как это кажется со стороны. парень кисло улыбается, а сон на это только начинает трястись от возбуждения.

— посмотри на эти фотографии! — сон продолжает мельтешить экраном перед лицом друга и чону приходится схватить его за руку, чтобы увидеть в каком свете его снова запечатлели. на изображении точно словили момент, когда юнхо пикирует вниз, прижимая к себе малыша, мягко поддерживая его рукой, пока вторая, выпрямленная, выстреливает паутиной, — ну он же настоящий герой!

— это могли сделать и спасатели, — кривит душой чон. уж кому, если не ему знать, что не могли. просто не успели бы. слишком долго они мельтешили под зданием, а после так же неспеша бежали по лестницам всего на пятый этаж.

— ты не понимаешь! — обиженно вскрикивает минги. не хватает только того, чтобы он трогательно топнул ножкой от несправедливости к его любимому герою, — он спас целых две жизни! и ты бы это знал, если бы не пропадал черт знает где.

— я нашел подработку, — выдыхает хо. он не хотел признаваться в этом сону, потому что тот начал бы вставать еще раньше, чем сейчас, чтобы приготовить ему не только завтрак, но и собрать ужин на работу, а после бы еще и сообщениями забрасывал, волнуясь о том поел ли юнхо и как он доберется домой по темноте. и минги лучше не знать, что доберется он нормально, его паутина, в отличие от метро, доступна двадцать четыре часа в сутки.

— и ты мне не говорил? — сразу же насупливается ги. чон так и думал. сейчас он обидится и не будет с ним разговаривать, ноя о том, какой он плохой, сану и уену, но все равно будет оставлять приготовленную еду на столе, демонстративно питаясь булочками и бургерами, как бы показывая, что он о юнхо заботится, а вот хо о нем ни капли.

— не хотел тебя волновать. я же знаю, как ты начнешь переживать, минги-я, — сон дергается от обращения, подрагивает уголками губ, пытаясь скрыть улыбку, но его брови все так же сведены почти что в ровную галочку.

— ты дурак, — выдыхает ги наконец, поворачивает телефон к себе, а после показывает чону уже другую более размытую фотографию, на которой чон узнает себя, когда он передавал в руки медиков спасенного мальчика, — и чтобы я тебя простил, ты должен посмотреть со мной все фотографии со вчерашнего пожара.

юнхо горестно вздыхает, но понимает, что проще согласиться, чем еще с неделю смотреть на недовольную мордашку и терпеть тотальный игнор со стороны любимого друга. а если к делу подключатся усаны — как их привыкли называть в университете за то, что они вечно будто склеенные — с которыми минги познакомился на форуме таких же помешанных на супергероях фанатиков, то тогда хо останется только глотать слезы и страдать.

почти весь перерыв, благо он всего пятнадцать минут, чон смотрит на свои же изображения и слушает радостные вопли над ухом, в которых ги чуть ли не возносит паука в статус, если не богов, то кого-то очень к этому статусу приближенного. хо хочет воскликнуть, что минги слишком хорошего о нем мнении, что он много себе придумывает и слишком идеализирует героя, даже не задумываясь над тем, что тот может храпеть во сне, надолго занимает ванну, принимая ее со всеми возможными бомбочками и маслами, а еще совсем не умеет готовить. но он не может, потому что тогда его секрет будет раскрыт, а если сон узнает о том, что друг его обманывал так долго, то может напридумывать себе небылиц и свято в них поверить. но самое страшное, он не может раскрыть себя, чтобы никто не узнал о том, что сон дорог ему почти так же, как воздух.

— как же я хочу попасть куда-нибудь в беду, чтобы человек-паук меня спас, — мечтательно тянет минги, прижимая телефон к своей груди так крепко, что он норовит лопнуть под нажимом ладоней, — это было бы так романтично. он бы меня спас, а после на руках донес прямо домой, пока я бы делал вид, что мне очень страшно и прижимался к его крепкой груди.

юнхо украдкой косится на свою грудь, скрытую под худи, и закатывает глаза. не хватало еще, чтобы сон ради встречи со своим кумиром специально встрял куда-нибудь. хо может не успеть прийти на помощь, ведь он не находится рядом постоянно.

— перестань. глупо попадать в беду, чтобы встретиться со второсортным членистоногим.

— нет! — восклицает сон, тыкая пальцем хо между бровей, — вот когда ты наконец влюбишься, я посмотрю на тебя.

— ну вот и смотри, — хочет ответить чон, — я давно влюблен.

***

глупое желание минги почти сбывается. он идет в самый большой торговый центр города, чтобы купить для чона подарок на праздник. родителям он давно собрал небольшие безделушки и упаковал, готовый отправить их в ближайшее время, а вот для юнхо подарок так и не придумался. поэтому в выходной, когда чон снова где-то пропадает, ги решает прогуляться и хоть что-нибудь посмотреть.

в торговом центре очень красиво. все украшено гирляндами, в центре холла стоит инсталяция с девой марией и новорожденным иисусом, а недалеко от них столпилась куча детей, чтобы посидеть на коленях у санты и загадать свои самые потаенные желания. у сона прекрасное настроение. он обходит один магазин за другим, шепотом подпевая рождественским песням, что звучат изо всех колонок огромных залов и не чувствует никакой опасности. пока в одном из бутиков, куда он забежал чисто из желания поглазеть на дорогие вещи, не срабатывает сирена. сон замирает, сжимая в руках красивый кашемировый свитер, и вертит головой по сторонам, замечая точно таких же растерянных покупателей. их совсем немного, не считая самого парня, человек пять, но все такие же растерянные. а персонал, который снует туда сюда, готовый помочь с выбором, быстро собирается за стойкой с кассой, о чем-то переговариваясь.

— простите? — обращается минги к девушке-консультантке, которая отбилась от стаи и сейчас бежит к своим коллегам, — что происходит?

— все в порядке, — вежливо, но натянуто улыбается та, — вам очень подойдет этот свитер, пройдите в примерочную. — ги не понимает, что творится, когда его насильно толкают в одну из кабинок, что изнутри закрывается на замочек, но послушно дает себя туда впихнуть. и почему-то закрывается, проворачивая щеколду.

почти сразу, как он это делает, слышен металлический лязг, который напоминает закрытие железной шторки, что есть у всех залов и ему становится совсем плохо. что-то точно происходит, но он не может понять что. и на его вопрос он получает ответ.

— с рождеством вас всех, — раздается каркающий смех из громкоговорителей, — мы так хотели поздравить вас, что нам пришлось, — смех становится громче и разбавляется другими голосами, — пришлось захватить торговый центр.

минги оседает в своем укрытии на пол, прижимая к груди руки и даже не пытаясь достать телефон. в этом нет смысла, он уверен, что уже во многих точках нажаты кнопки экстренного вызова полиции, а еще сотни людей дозваниваются в службу спасения. где-то в подсознании мелькает мысль, что юнхо был прав — нельзя желать себе попасть в передрягу, надеясь, что тебя кто-то спасет, а после воспаряет духом — человек-паук придет на помощь. он всегда всем помогает и минги не должен быть исключением.

вот только он проводит в примерочной, по ощущениям, больше получаса, а захватчики продолжают выдвигать требования, не обращая внимания на сирены, что орут на улице, и смеются спрашивая о том, где же их любимый герой-паук.

сона охватывает паника и отчаяние вместе. его никто не спасет. никакой супергерой не придет ему на помощь и уж точно не отнесет на руках домой, пока он будет плакать от облегчения и благодарности за подаренную ему жизнь. ги чувствует себя брошенным и никому не нужным, хотя чего ему еще ожидать от жизни, которая из хорошего подарила ему только одного юнхо? а когда где-то вдалеке раздается серия коротких выстрелов, то он вовсе начинает тихо ронять слезы, кусая ладонь, чтобы не всхлипнуть. телефон дрожит в пальцах, когда сон вынимает его из кармана, экран расплывается перед глазами и он не может рассмотреть обои с летящим человеком-пауком на них, но номер чона набирает по памяти.

гудки длятся слишком долго и минги уже успевает успокоиться и снова начать плакать, когда вызов, наконец, принимают.

— минги-я, я на работе, — быстро бормочет юнхо в трубку. на заднем плане у него слышна музыка и пьяные возгласы, и сон не может понять, правда юнхо на подработке или просто где-то расслабляется, — что случилось? только быстро.

— я… я просто хотел услышать твой голос, — шепчет ги в трубку, борясь со срывающимся с губ всхлипом. но чон, кажется, понимает, что что-то не так.

— все в порядке? ты плачешь?

минги вздрагивает от выстрела, что звучит уже ближе и который не может заглушить никакая рождественская песня, а после пытается улыбнуться, чтобы его голос звучал веселее.

— ты что, дурак? конечно нет, просто хотел узнать, как ты? ты поел?

— поел, — подозрительным тоном отвечает хо, — ты точно в порядке? я слышу по твоему голосу, что что-то произошло.

— что со мной может случиться? — минги старается хихикнуть, хотя звук больше похож на бульканье, — если бы что-то произошло, то я бы позвонил не тебе, а пауку.

— будто у тебя есть его номер, — фыркает в ответ юхно, — мне приехать? я могу отпроситься.

у минги перехватывает дыхание от того, что чон готов бросить работу, чтобы приехать к нему, потому что, по его мнению, у сона что-то случилось, но после мотает головой. не хватало еще, чтобы юнхо нарвался на грабителей — или кто они там? — и получил пулю, просто потому что рвался к лучшему другу на помощь.

— нет-нет, работай, — выдыхает минги, чувствуя, как к глазам снова подступают слезы, и неуверенно спрашивает, — увидимся вечером?

— конечно, что за вопросы? — чон удивлен и потерян. что-то происходит, но он не понимает, что именно.

— тогда… — сон сдерживает голос, чтобы он не сорвался, но это все равно происходит на последнем слоге, — тогда, до вечера?

— да, до вечера…

и прежде, чем юнхо задаст еще хоть один вопрос, минги завершает вызов. он так хотел услышать голос своего хо перед, кажется, неминуемой смертью, что даже не подумал о том, как тот будет переживать после звонка. рыдания сдавливают горло, и сон плачет, задыхаясь, потому что никакой человек-паук не придет, а его найдут в этой самой примерочной с простреленной головой.

в тихой панике и слезах проходит еще час. время идет мучительно медленно, будто не двигается совершенно, но в какой-то момент снова слышен металлический стук, а после раздается громкий голос.

— все, кто здесь есть, выходим! нарушители задержаны, вам ничего не угрожает!

минги все равно не двигается еще несколько минут, боясь, что это все окажется ловушкой, но в его примерочную робко стучатся.

— извините? вы в порядке? — сон узнает голос той самой девушки, что спрятала его здесь и аккуратно поднимается на ноги, — всех эвакуируют, чтобы проверить здание на наличие бомбы или чего-то похожего. вам тоже нужно выйти.

сон открывает дверь только после этих слов. хотя его руки дрожат и ему кажется, что это все западня. но снаружи оказывается только работница магазина, кажется, не менее заплаканная, чем он сам. они покидают торговый центр вместе, сон благодарит девушку за то, что та, возможно, спасла ему жизнь, и, отмахиваясь от врачей неотложки, направляется домой, грустно повесив голову.

он не знает, что юнхо в своем супергеройском костюме наблюдает за ним с крыши торгового центра. чон прилетел так быстро, как мог, но все равно прибыл уже к тому моменту, когда захватчиков выводили в наручниках из больших дверей.

юнхо чувствует себя предателем. как бы сильно чон не хотел подойти к минги, он не мог. что-то его останавливало и у него никак не получалось себя перебороть. чон проследовал следом за другом вплоть до дома, убедился, что тот зашёл в квартиру, а следом в свою комнату и только после этого тихо переоделся на пожарной лестнице, хотя она и скрипела так, будто сейчас развалится.

домой хо заходил уже через дверь. он скинул обувь в прихожей, а после громко окрикнул сона, слыша в ответ полную тишину.

— ги? — чон аккуратно постучал в закрытую комнату и медленно приоткрыл дверь, чтобы увидеть, как минги, в клубочек скрученный на кровати, натянул одеяло себе на голову и тихо вздрагивал под ним, — ги, ты в порядке?

— нет, — чуть слышно шепчет в ответ парень и сдвигает одеяло так, что наружу показывается сначала темная макушка, а следом заплаканные глаза, — хо-я, — вдруг рыдает он и юнхо пугается. чон подлетает к кровати, сгребает в охапку лучшего друга и крепко жмёт к себе, утыкаясь носом в пушистые волосы.

— прости, прости, — шепчет юнхо, пока качает на руках минги, а тот все так же рыдает, поливая слезами футболку, — прости меня.

— это ты прости, — всхлипывает сон. он шмыгает носом, высвобождает одну руку и вытирает ей глаза, чтобы слезы из них полились с новой силой, — я так хотел, чтобы когда-нибудь паук спас меня, что даже не подумал о том, что могло бы случиться, если бы он не пришел.

— а он не пришел, — не спрашивает, а утверждает юнхо. кому, если не ему знать, что это он не успел. хорошо, что минги в порядке и с ним не случилось ничего страшнее испуга. но все могло закончиться по-другому. именно в этот момент, хо понимает, что он должен находиться с минги рядом, как друг, как паук, как влюбленный в него человек. оберегать и хранить.

— угу, — подтверждает сон, негромко икая от чуть успокоившейся истерики, — и когда я понял, что могу так и остаться в той кабинке примерочной, то так сильно захотел услышать тебя.

юнхо ещё крепче жмёт к себе минги, хотя казалось бы, что уже некуда, и ничего не отвечает. он только прикрывает глаза, надеясь, что скатившаяся слеза останется незамеченной.

***

с того дня минги немного подуспокоился со своими восхищениями супергероем. уен скакал вокруг него с воплями о том, что человек-паук снова кого-то спас, а сон только неловко отмахивался, говоря, что сейчас ему не до этого. если уен и удивился, то ничего про это не сказал. не сказал ги, зато сану прожужжал все уши. и они уже вдвоем начали наседать на юнхо.

— что с минги? — хо вздрагивает от крика на ухо, давится своим салатом и долго откашливается, пока его по спине заботливо похлопывает чхве.

— а что с ним?

— ты должен знать больше, чем мы, — уверенно отвечает уен и недовольно скрещивает руки на груди, бухаясь прямо сану на колени. тот сдавленно охает, но оплетает рукой талию чона, все так же молча сверля глазами юнхо, — он перестал отмечаться под каждым постом с пауком, хорошо, что ещё от аккаунтов не отписался.

— все в норме, — неуверенно тянет чон. он не думал, что все так серьезно. да, минги не говорил о герое уже три дня, но хо был уверен, что тот просто не хочет надоедать ему. а на свои фанаккаунты юнхо и не заходил никогда.

— нет, не в норме, — ен угрожающе тянется через стол, хмуря свои идеальные брови, и останавливается на полпути, потому что рука вокруг пояса сильнее сжимается, — ты его лучший друг и ты должен знать, что случилось.

— если он вам ничего не рассказал, — юнхо переводит взгляд с одного голубка на другого, отодвигая тарелку с салатом в сторону, — то значит, вам обоим не нужно этого знать.

— слышишь, — начинает возмущаться уен, но хо уже хватает свой портфель, закидывает его на спину и быстрым шагом направляется на выход с кафетерия, — и какой ты друг после этого? — орет чон во все горло вслед, но юнхо стойко игнорирует желание обернуться, исчезая в коридорах университета.

мысли о том, что на минги так сильно повлияла эта ситуация, не оставляют юнхо на протяжении всего дня. он думает о друге на оставшихся парах, полностью проваливая тест, думает по пути на работу, почти проезжая нужную остановку, и думает обслуживая клиентов, проливая дорогой алкоголь.

к концу дня он так изводит себя, что выходит из бара и быстро облачается в костюм человека-паука, прячась за большим мусорным баком. он ловко ползет по стене вверх, норовя попасть на крышу, а уже оттуда быстро добраться до дома, чтобы, наконец, увидеть минги. он не учитывает только того, что когда ги грустно, он постоянно хочет чего-то сладкого, а их запасы в квартире подходили к концу.

так он и пролетает между домами, когда краем глаза замечает сона. тот тоже его видит и застывает прямо посреди проезжей части с открытым ртом и пакетом вкусняшек в руке. и чон рад бы быстро смыться куда-нибудь в сторону дома, но ги не двигается, пялясь на него огромными, слезящимися глазами, пока на него несётся легковая машина с каким-то уродом за рулём, что отвлекся на переключение радиостанций. юнхо не успевает подумать, но уже летит в сторону друга, ловко подхватывая его поперек талии и снося на тротуар, а тот, то ли, испуганно, то ли ошарашенно, смотрит на него и даже не вскрикивает, когда его ноги отрываются от земли.

— будь осторожней, — говорит чон, благодарный тому, что из-за маски его голос не похож на его обычный.

— угу, — ошарашенно мычит в ответ минги, кажется, даже не моргая. он вцепляется пальцами в предплечья чона и сильно сжимает, выдыхая, — ты спас меня!

юнхо становится плохо. ги такой открытый сейчас перед ним, хочется сгрести его в охапку и утащить в какую-нибудь пещеру, никому не показывать и шипеть злым котом на всех, кто попробует нарушить их идеальный мирок.

— это, вроде как, моя работа, — тихо смеётся хо, пытаясь незаметно освободиться и слинять, но ги, будто чувствуя, вцепляется ещё крепче.

— ты не спас меня в торговом центре! — и звучит так обиженно, что юнхо снова накрывает волна стыда. он открывает рот, чтобы что-то ответить, но захлопывает его, потому что не находит слов, — но ты спас меня сейчас! ты- ты герой!

— а? — хо так теряется, что может выдавить из себя только это, но сона это не смущает ни капли. он расцветает прямо на глазах, снова смотря влюбленными глазами на своего паука и крепче сжимая свои ладони на чужих руках, — спасибо?

— это тебе спасибо, — быстро-быстро кивает минги, кажется, даже не собираясь никуда уходить. его сладости забытыми болтаются на запястье и юнхо решает ухватиться за этот шанс.

— тебя, наверное, кто-то ждет, — указывает на вкусности подбородком чон, — да и мне тоже пора.

сон очаровательно розовеет щеками и хо не понимает, как он за столько лет дружбы еще ни разу не сорвался и не расцеловал их. чон уверен почти на все сто, что ги бы на это только смеялся и выкручивался, и даже не допустил бы мысли о том, что юнхо делает это не только, как друг.

— а, да, ты прав, — минги еще раз крепко сжимает руки на предплечьях паука и, с сожалением, отдаляется, — еще раз большое спасибо.

— всегда пожалуйста, — бормочет в ответ юнхо, машет рукой и сразу же выпускает паутину, чтобы быстро испариться и оказаться дома, как можно скорее. он точно знает, что ги снова начнет кричать о том, какой человек-паук замечательный и в этот раз чону кажется, что не будет раздражаться по этому поводу.

***

юнхо оказывается полностью прав. к минги возвращается его прежняя жизнерадостность, а его восклицания и вздохи о пауке каждый раз звучат все более томно. чон надеется только на то, что ги не захочет снова попасть в передрягу, чтобы понадеяться на то, что герой его спасет. а худи, в котором он был в тот момент, когда юнхо уносил его прочь от мчащегося автомобиля, ги повесил у себя в комнате то ли на память, то ли как трофей, и теперь еще и из комнаты своего друга чон слышит частые громкие вздохи. наверное, если бы сон мог, то он бы и руки не мыл, которыми он дотрагивался до человека-паука, но благо он бы не смог прожить без горячей ванны и сутки.

— ох, — снова трагически вздыхает минги, падая головой на колени чона. юнхо отрывается от игры на телефоне, чтобы посмотреть вниз и увидеть, как сон улыбается, глядя на фотографии паука с котенком на руках. чон помнит, когда это было. тогда его настолько достали все вокруг, что он просто пробрался на крышу, намереваясь побыть одному, но его одиночество нарушил пушистый комочек. он не помнит, чтобы кто-то еще был рядом, а судя по фотографии, ее сделали с соседней крыши, — он такой милый.

— а если он некрасивый? — буднично спрашивает юнхо, — под маской ведь кто-то скрывается.

— он не может быть некрасивым, — ничуть не обижается сон. он листает ленту в твиттере дальше, влюбленно давит улыбку и снова громко вздыхает, — как бы я хотел его хотя бы обнять.

— ты уже с ним обнимался, — говорит хо, снова возвращаясь к игре, а про себя добавляет, — я же постоянно тебя обнимаю, дурачок.

— да, но это было не так, как мне бы хотелось, — вздыхает минги, поворачиваясь так, чтобы ему было прекрасно видно лицо юнхо, — обниматься после спасения, конечно, романтично и все такое, но обниматься просто так — совсем другое дело и совсем другие ощущения.

— ну, не знаю, — тыкает пальцами по экрану чон, даже не смотря на своего друга. он знает, что если опустит взгляд и увидит лицо расслабленного сона, то у него начнет сбоить сердце.

— конечно да, — уверено говорит ги, — даже если ты обнимаешь своего друга ты не чувствуешь того же, что почувствовал бы, обнимая любимого человека. и здесь то же самое.

юнхо грустно хмыкает от осознания, что обнимая минги он чувствует именно то, что чувствуют влюбленные люди. а после думает о совершенно безумной идее и она ему очень сильно нравится, несмотря на то какая она безрассудная. конечно, если ее осуществить, то ему придется когда-нибудь признаться минги, что его любимый человек-паук — всего лишь его лучший друг, но это же будет потом. правильно?

и вот так этим же вечером, когда минги выбирается из дома, потому что ему жутко захотелось мармелада, юнхо всеми правдами и неправдами отказывается от похода в магазин, ссылаясь на то, что ему лень и вообще у него много университетской домашки, которую срочно нужно делать в вечер пятницы. сон закатывает глаза и перед тем, как уйти из квартиры, говорит:

— если ты решил поговорить со своей пассией, пока меня нет, мог так сразу и сказать. хотя обидно, знаешь ли, мог и рассказать о том, что у тебя кто-то есть, — недовольно тянет минги и захлопывает дверь в квартиру за собой.

чон недоуменно пялится на пустой коридор, не понимая реакции сона на ровном месте, но решает разобраться с этим немного позже, когда у того будет настроение получше. юнхо залетает в свою крошечную комнату, вытаскивает из рюкзака костюм человека-паука и переодевается так быстро, как может, хотя именно сейчас застревает ногой сначала в брючине, а после запутывается, головой пытаясь пролезть в рукав. в итоге, выбраться на лестницу через окно у него выходит больше, чем через пять минут и юнхо тихо паникует, что ги будет сложно найти, потому что не понятно в какой именно магазин за сладостями он ушел. с крыши видно почти весь их небольшой район, как минимум потому, что все дома здесь не выше семи этажей, а над своей маской и добавлением в нее кучи приспособлений чон хорошо потрудился. хо осматривает улицы, отвлекается на несерьезную драку в паре улиц от него и почти упускает момент, когда минги выползает из маркета. и снова с пакетом наперевес.

юнхо тихо хихикает себе под нос, потому что ги себе не изменяет. раз он собрался за мармеладками, то точно собрал с ближайших полок еще кучу всего сладкого и вредного, чтобы съесть это одному, а после мучиться с животом и ныть другу о том, какой он несчастный. но чон и за это тоже так сильно его любит. паук ловко маневрирует между зданиями, качаясь на паутине и пугая голубей на проводах, а когда оказывается совсем радом, то усаживается на фонарный столб и притягивает себе в руки пачку чипсов прямо из чужого пакета. и пока минги непонимающе оглядывается по сторонам, а потом с непонятным выражением лица смотрит на свои покупки, юнхо рассматривает пачку в руках и фыркает.

— как можно это есть? — спрашивает он, открывая чипсы и нюхая их. запах лобстера бьет по рецепторам и хо морщит нос. минги снова взял эти чипсы, потому что чон их не переносит и точно не будет воровать их у сона, но сейчас хо хотя бы назло попробует парочку, — ужасный вкус, лучше бы взял с сыром.

минги шокировано задирает голову, таращит глаза на паука и только открывает рот, не произнося ни слова.

— привет? — снова пробует юнхо, потому что сон, кажется, не собирается ничего говорить ему, — я тот дружелюбный сосед паучок, что спас тебя не так давно, когда тебе приспичило постоять перед едущей машиной, — и машет рукой.

— привет, — выдыхает минги наконец, — я… я тебя узнал. конечно узнал. просто… немного шокирован.

— потому что редко видишь супергероев? — улыбается юнхо, хотя ненавидит называть себя так, да и когда его так называют тоже, а после подмигивает глазом прямо на маске. ох, как же он рад технологиям.

— раньше я никогда тебя не видел, только в интернете, — неуверенно блеет минги, он шаркает ножкой по земле, как детсадовец, и выглядит чертовски милым, — а за последнюю неделю, я вижу тебя уже второй раз. просто я… удивлен?

— иногда я появляюсь там, где меня не ждут, — пожимает плечами хо. он все-таки решается, приподнимает маску так, чтобы видны были только губы и кладет в рот одну чипсину, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сморщиться, — я очень рандомный.

— и не появляешься там, где тебя ждут, да, я знаю, — говорит минги, но как завороженный следит за пауком. он никогда не видел, чтобы герой показывал части своего тела. конечно, благодаря его обтягивающему костюму, все знали, что у него подтянутое тело, иногда на фотографиях можно было рассмотреть кубики на торсе, а про задницу и говорить не стоит. там совсем все прекрасно. а вот так оголить часть лица, паук никогда не решался. но вот он жует чипсы, украденные у ги и тот видит его пухлые губы, что двигаются, когда герой говорит.

— тогда я не успел, — виновато чешет затылок юнхо. он не знал о том, что торговый центр захватили, пока сам друг ему не позвонил, но совесть все равно грызет его, будто он нарочно проигнорировал проблему, а не подрабатывал барменом в баре без телевизора.

— а я тебя уже простил, еще в прошлый раз, — повторяет движение чона ги, — я уже говорил.

— но, если мы предположим, что я все равно чувствую себя виноватым и, что я хочу загладить свою вину, то согласишься ли ты, я не знаю, прогуляться по городу?

минги очаровательно хихикает, когда представляет, как они под ручку гуляют по парку, и паук в своем костюме шагает рядом с ним. сон задумывается и неуверенно уточняет:

— прогуляться? как?

— я человек-паук, могу занести тебя куда угодно. смотрел когда-нибудь на город с эмпайр стейт билдинг? — минги отрицательно качает головой, немного напугано, потому что он совсем чуть-чуть боится высоты. но с героем в которого он, вроде бы, влюблен можно и потерпеть?

— а покупки? — приподнимает пакет вверх сон, — мне нужно занести их домой и предупредить друга, что я немного задержусь.

— скинь сообщение, — отвечает юнхо. зачем ги предупреждать друга, если он с ним и будет? а после притягивает к себе пакет, связывает ручки и приклеивает его паутиной к стене дома почти под самой крышей, — заберем на обратном пути. готов?

сон завороженно кивает и все равно взвизгивает, когда юнхо проносится мимо и хватает его за талию. прямо, как несколько дней назад, только теперь ги обхватывает чужую шею руками, крепко прижимается всем телом и зажмуривается, чтобы не издавать больше испуганных возгласов от вида высоты. от паука приятно пахнет парфюмом, минги на секунду запах кажется очень знакомым, но юнхо резко поворачивает их, смеясь, что немного сбился с маршрута, и сон сразу же забывает обо всем о чем думал до этого.

— потерпи еще немного и мы будем на месте.

и вот теперь у минги внутри все сжимается, потому что прекрасно прижиматься к пауку вот так, чувствовать его руку на своей талии и висеть на его шее, утыкаясь в нее носом, но только сейчас до него доходит, что они будут на втором по высоте здании в нью-йорке и сону нужно будет попытаться не сойти с ума от страха. мысленные терзания ги прерывает ощущение твердой земли под ногами, он отрывается от шеи чона, прищурено оглядываясь, и понимает, что они остановились на крыше недалеко от места назначения.

— а почему? — неуверенно тычет пальцем в эмпайр минги, — почему мы не там?

— придется немного поменять положение, — сон не видит выражение лица паука, но слышит его улыбку, — поэтому прыгай мне на спину и крепко держись, придется немного проползти, — и сразу после этих слов отворачивается и присаживается, чтобы сон уместился сзади.

минги не может описать своих ощущений. с одной стороны, ему очень страшно, пока его задница все дальше отдаляется от земли, а сигналы машин и людские голоса становятся все тише, но с другой стороны, ему так хорошо. он чувствует грудью чужую крепкую спину с перекатывающимися мышцами под кожей и жутко тонким костюмом, снова утыкается во вкусно пахнущую шею и не хочет, чтобы этот момент заканчивался. но все хорошее, когда-то подходит к концу, так и их маленькое путешествие заканчивается тем, что они оказываются на крыше. на ней жутко неудобно стоять, потому что колени от высоты подкашиваются, но паук и не отпускает. он прижимает ближе к себе, притягивая за пояс и минги задерживает дыхание. под ним сто два этажа, потрясающий вид на город и, щеки краснеют от этих мыслей только сейчас, рука в перчатке на талии, пальцы которой медленно и бездумно поглаживает его пояс.

— красиво, — выдыхает сон, не отрывая взгляда от мерцающих огней вдали, а юнхо в это же время не может отвести глаз от ги. тот сейчас еще красивее, чем всегда и чону так сильно хочется его поцеловать, что сводит зубы. вот только он не может. не сейчас. хотя это был бы один из самых романтичных моментов в истории человечества.

— ага, — наконец выдавливает из себя хо. он переводит взгляд на город, не переставая водить пальцами по чужой коже через худи, — я иногда прихожу сюда, когда хочу побыть один и ото всех отдохнуть.

— и ты решил привести сюда меня? — ги бросает на него короткий взгляд и снова отворачивается. паук так близко к нему, что достаточно немного податься в сторону и он полностью прижмется к чужому телу, но так нельзя, — мы видимся второй раз в жизни.

— это ты меня видишь второй раз, — загадочно отвечает герой, — я видел тебя больше. намного больше.

минги шокировано отстраняется, но после снова льнет ближе, потому что колени снова начинают дрожать от страха. как такое может быть? паук следил за ним? если да, то почему?

— как такое может быть?

— я расскажу тебе как-нибудь в другой раз, — снова улыбается юнхо в ответ, — нам пора, чтобы твой друг сильно не волновался из-за твоего отсутствия. вдохни.

сон сначала ойкает, потому что вспоминает, что так и не написал хо о том, что его не будет чуть дольше, чем планировалось, а после уже громко вскрикивает, потому что паук хватает его двумя руками и прыгает вместе с ним с огромной высоты. минги так громко верещит, что закладывает уши, но чон стойко переносит визги прямо на ухо, пока его полностью оплетают руками и ногами, и только за десяток метров от земли выпускает паутину, направляя их к тому место, где они оставили сладости.

— больше никогда так не делай, — дрожащим голосом выдыхает минги, когда они уже стоят у его подъезда, — я думал, что умру, пока мы падали.

— ты же был со мной, а я никогда не дам тебя в обиду, — легко отвечает юнхо, снова подмигивая глазом на маске. как легко говорить такие слова, когда его друг, родственная душа и любовь всей его жизни не знает, что под этой самой маской именно он — юнхо. он салютует двумя пальцами и ловко ускользает на крышу, — хэй!

сон задирает голову, прижимая к себе пакет с вкусняшками. он даже не жалеет о том, что паук выкинул почти целую упаковку его любимых чипсов.

— сладких снов, — сверху кричит паук.

— сладких снов, — отвечает минги уже сам себе, потому что супергерой испаряется сразу же, после своих слов.