Кроули не пьёт. Кроули не ест. Кроули не спит. Кроули ничего не хочет. Кроули ничего не чувствует. Вернее, очень старается ничего не чувствовать. Еще вернее – очень старается убедить себя в том, что он ничего не чувствует.

Он по-прежнему готов вскочить и мчаться хоть на край Земли, хоть на край Вселенной – по первому зову; при малейшем проблеске надежды. Он по-прежнему готов перевернуть мир, чтобы защитить своего ангела. И он сделает это, как только потребуется. И он делает это, как только потребуется.

Кроули по-прежнему заботится об Азирафеле – Кроули не умеет иначе. Но остается при этом подчеркнуто-спокойным и безучастным, почти намеренно демонстрируя свое смирение: «Видишь? Я знаю, что не нужен тебе. Видишь? Я это принимаю».

– У тебя проблемы, ангел? Я буду через две минуты.

– Полагаю, проблема решена.

– Спасибо, Кроули!

– Не утруждайся.

Кроули направляется к двери. На миг замирает, уже взявшись за ручку. Безразличной скороговоркой, не оборачиваясь, напоминает:

– В любое время, ангел.

Азирафель печально улыбается ему в спину. Он не знает, сколько раз ему еще придется повторить слова «Ты нужен мне!», чтобы Кроули их услышал. Но он счастлив говорить это каждый день. И он знает, что однажды Кроули услышит. На самом деле Кроули уже слышит – просто пока не верит. Но он поверит. Обязательно поверит.