Время Ч

Ровно пять дней назад начался мой личный ад. Я не думал, что этот день вообще когда-нибудь наступит. Но все, что я сейчас имею, только моя вина.

«Я тебя ненавижу!»

Намного приятнее, когда телефонный разговор начинается со слов: «Я просто хотел услышать твой голос…»

НО УВЫ, НЕ В ТОТ ДЕНЬ.

Он задыхался от злости. Кричал в трубку, что я предатель и ублюдок. Я оторопел. Думал, что это злая шутка. Стоял, улыбался, пока до меня не дошёл смысл сказанного им.

Стало бесконечно мерзко от того, что мой нелепый и безобидный поступок… Если бы он только знал, как мне хуево сейчас.

Я не оправдываю свои действия, но… Господи! Люди совершали и более жестокие проступки… Нет, я никого не убил и уж тем более не предал. Я обычный парень со своими мечтами, страхами и суевериями. Я просто хотел быть полезным, впрочем, как всегда. Не делай добра…

Размышляя над сложившейся ситуацией, до меня стало доходить, что я являлся частью некого заговора. Меня втянули в жестокую игру, условия которой были навязаны.

Игра в кошки-мышки. Поначалу вся эта ситуация меня даже забавляла, возбуждала, дарила новые ощущения. Утро было не таким уж и блеклым, появились более радужные картины и чувство значимости… Идиот… Когда на меня вылили все дерьмо с претензиями, я понял, что оказался в руках профессионалов.

Роли — розданы. Ходы — просчитаны. Диалоги — отрепетированы. И даже чертов свет — выставлен. Дамы и господа. Игра продолжается.

*Шумные несмолкающие аплодисменты*

«Драма». А оказалось, что я неплохой актер. А по факту — безмозглая марионетка в руках того, кто мечтал лишь отомстить своему бывшему.

Я не ощущал дискомфорта, но был словно околдован, и все происходящее меня совершенно не смущало.

Свой среди чужих. Коронованный шут. С наслаждением позволил утопить себя в сахарном сиропе лжи. А в дальнейшем я и сам научился виртуозно плести паутину. Благо были хорошие учителя.

Самонадеянный дурак!

Дверца захлопнулась.

И я попал в собственную ловушку.

На столе в ворохе бумаг завибрировал телефон. Я знал кто по ту сторону экрана. Поэтому брать в руки отравленный ненавистью металл не горел желанием. Выйдя из-за стола, я прихватил кружку с недопитым чаем и сделал пару глотков. Неприятный, остывший вкус дешевого чая оставил послевкусие моей никчемной жизни. Поморщился и вылил остатки в раковину.

Некогда белоснежная кружка с рваным сколотым краем от неуклюжести моих движений и чудовищно черная от чайного налета внутри выглядела, как нищенка, на фоне кристальной белизны раковины. Захотелось отмыть ее от грязи. Но в отсутствии губки и моющего средства это сделать нереально.

— Прости, — кружка, служившая мне верой и правдой все эти годы, полетела в мусорное ведро. Я грустно улыбнулся, представив себя на ее месте.

Душно. Меня начинает слегка лихорадить. Хочу есть и спать. Хочу выпить. Нет, лучше лекарство… Как много хочу для того, кто решился на…

Свет безумно раздражает. Он, как палач, очередной яркой вспышкой разрывает мозг жуткой болью…

Привычным движением я щелкнул выключателем на стене.

Безумно болит голова, и эта боль не дает адекватно мыслить. Слова короткими фразами бьются о черепную коробку, словно бабочки, попавшие в стеклянную банку милого карапуза.

Светящийся в темноте экран монитора с неподдельным удовольствием стал разглядывать голые стволы деревьев, приглашая присоединиться единственного зрителя к этому зрелищу и присесть на широкий подоконник-портер.

Через открытую форточку, скулящим щенком, проникал свежий и уже по-зимнему морозный воздух. Тело горело жаром и с благодарностью принимало малыми дозами уличную прохладу. Мысли в голове стали чуточку яснее. Прислонившись спиной к ледяному откосу и, не обращая внимания на красный мигающий глаз камеры в углу офиса, закурил. Сигарета от жадной затяжки зашипела и подсветила отражение в грязном стекле. За эти несколько дней я стал похож на призрак. Почти не ел, не пил и не спал. Сигарета, чай и работа. Домой возвращался, чтобы смыть с себя пустоту и заполнить ее тишиной дома и кромешной тьмой. Телефон на зарядку. Пару стаканов виски. Прерывистый сон. А по утру лишь одно желание — вернуть себе чувство загруженности.

Я сидел на подоконнике и чиркал зажигалкой. Стеклянная поверхность, как портал в прошлое, показывала мне его лицо. Он мило улыбался, даже что-то говорил заученными и привычными светскими фразами и также растворялся туманной дымкой в ночи, теряясь в ветвях деревьев.

Дверь приоткрылась. Коридорный свет рваными кусками разрезал темную плоть кабинета, впуская следом за собой причину шума. Я не услышал приближающихся шагов, лишь собственное имя привело меня в чувства.

— Саймон, — люминесцентные лампы снова наполнили помещение болезненной желтизной, — сигарету в форточку, и сделаем вид, что я ничего не видел, — строго сказал мужчина. — Думается мне, что ты перерабатываешь последние несколько дней? Работодатель не оценит твоих стараний. Собирайся домой. Ночь на дворе.

— Да! Да, конечно. Я уже… Осталось кое-что доделать и…

— Эх, парень, ты прожигаешь лучшие годы своей жизни! Неужели тебя никто не ждет дома? — Почти по-отечески пробурчал охранник и, звеня связкой ключей, вышел прочь. — Не задерживайся!

Я по инерции, как всегда вежливо, улыбнулся дверному проему и вернулся за рабочий стол. Первым делом вычистил под ноль историю в компьютере. Далее удалил личные папки и документы в файлах. Взял чистый лист из принтера и написал давно желанные слова.

Прошу уволить меня по собственному желанию.

19 ноября 2022 года Саймон Мур

На стол легли рабочая флешка, ключи от офиса и сейфа, старенький бейдж с выцветшей фотографией. Я даже полил цветок, который и не надеялся на такую роскошь. Закрыл окно и вышел прочь.

Уже на улице, при выходе из метро, я надел снова наушники, накинул капюшон и пошел по привычной дороге в свое логово. На темном перекрестке меня чуть не сбил автомобиль. Я отшатнулся от железного черта, попал в пучок фар и по инерции зажмурился. Разъяренный водитель вывалился на половину из автомобиля, навешал мне словесных оплеух, что молодежь, мол, тупая, в край оборзела и что я имбицил и упоротый ублюдок, вставил бананы в уши и не смотрю дальше собственного носа.

Да, я выгляжу чуть моложе своих сверстников, и жизнь моя не обременена загонами общества. Многие мои знакомые уже давно создали семьи и нарожали детишек, выстроили не хилую карьеру, нажили себе врагов и новых друзей, купили машины, дачи. Кто понаглее и по-денежнее обзавелись любовницами. Короче, все как у людей. Стандарт счастливой и семейной жизни.

Счастливой ли?

Я, наверно, был более счастлив в своем одиночестве. Эгоистично? Возможно. Но я за себя в ответе и не намерен оправдываться за свой образ жизни.

Снова раздражающие звуки телефона, они сейчас более настойчивы и совсем неуместны. Диалог воспроизводится лишь в моей голове. А по факту мне не дадут сказать и слова. И снова монолог убийцы, запускающего программу на разрушение.

Как же я сильно хочу ненавидеть тебя. Устать от внутренней ярости, забыть тебя навсегда. Но я не могу! Я не могу тебя ненавидеть. Потому что ненавидеть тебя не за что. Я устал тратить силы на пустую душевную боль. Я испил эту чашу позора и хейта сполна.

Я бы с удовольствием обвинил тебя в предательстве и в плохом ко мне отношении, выплевывая слова гнева и пуская их по невидимым проводам сотовой связи прямиком в ушную раковину. Но правда лишь в том, что отношений с твоей стороны не было никогда! Тебе просто хорошо с другими людьми, не со мной.

Как же сильно я хочу обвинить тебя в том, что все мои цели и желания творить рассыпались карточным домиком. Но я не могу. Ведь моë творчество всегда зависело только от меня.

Я не помню, как дошел до дома. Привычный обоссанный лифт. Входная дверь. Нутро квартиры обдало флером сигаретного дыма. Ключи полетели на полочку для газет. Не снимая грязных ботинок, я прошел на кухню…

Электрический чайник замурлыкал ласковым котенком. В куртке зазвенел телефон.

Не хочу! Умоляю! Пожалуйста, не надо. Только не сейчас.

Я не хочу снова умирать от жестоких слов, которые ядовитыми змеями заползают в мою голову и отравляют каждую клеточку головного мозга.

Хочется стать ребенком. Попасть в беззаботное детство, где матушка приголубит и поцелует. И вы в саду своего дома под извилистыми и густыми лозами винограда. Пахнет июлем. Свежей выпечкой. Густой, рубиновый чай в хрустальном армуде. Жужжание ос над маленьким блюдцем в синий цветочек, наполненным горным душистым медом. Теплая мамина рука по голове. Слезы высыхают сами собой от ее улыбки, а печали уходят в никуда.

Я стою в пустой и холодной комнате. Пытаюсь сдерживать голодного зверя, жаждущего мести. Нельзя! Я не могу! Не имею права его выпускать. Приказываю замолчать. Он злится. В порыве ярости перекусывает стальными зубами грудину с левой стороны. Боль. Чёрт! Как больно! Но это хорошо. Сердечная мышца сокращается чаще, напоминает мне, что я живой и могу чувствовать.

А нужно ли мне это теперь?

Приятные воспоминания прошлого и болезненные настоящего смешались в один чудовищный коктейль под названием «Безумие». Прикуриваю сигарету, пытаюсь вспомнить, где оставил пепельницу, но на подоконнике нахожу лишь замасленную тетрадь в клетку.

И вот уже все мои думы оживают на бумаге, предназначенные только ему. Моему палачу. Пытаюсь сохранить крупицы здравого смысла. А буквы, словно бельевые прищепки, собираются в стройные ряды слов, образуя предложения. Рваные фразы без логики, без запятых и точек. Хаос мыслей и попытка оправдаться. Ведь при телефонном разговоре мне так и не позволили сделать этого. Я всего лишь хотел быть другом. Мечтал стать ближе. Доверился ему, поделился своими страхами, мечтами, мыслями.

О, а вот и пепельница в ворохе бумаг. Двигаю ее ближе к себе. Сигаретный пепел не попадает в цель, трупиком ложится на стол. Я вспомнил, как его бесила моя неуклюжесть… Улыбнулся.

Нет, я не строил с этим мужчиной совместных планов на будущее! Об этом не было и речи. Мы просто жили вместе, радуясь каждому новому дню. Наш мир был окутан для всех тайной и иллюзией обмана. Но только я находил в нем некий покой, до определённого момента.

Мне позволили принюхаться к новому для себя миру. Яркому. Необычному. Разношерстному. Многоголосому. Попробовать его на вкус. Дотронуться пальчиком. Лизнуть украдкой чужую жизнь, как сладкую кремовую шапку с миксера, пока не видит матушка, готовя на кухне твой любимый торт. Как же я выгляжу жалко сейчас в глазах тех, кто считает себя небожителями. Увы! Рожденный ползать — летать не может.

Я все же дошел до точки невозврата. Маниакально стремился быть рядом с объектом своего обожания — я просто потерял себя. Мне мерзко и противно лишь от одной мысли, что я веду себя, как идиот.

Я сильно ошибся. Попросил прощение у всех, кого можно и не стоило бы… Единожды оступившись, ты же не становишься врагом человечеству? Ведь так? Разве у меня нет права на вторую попытку?

У нас так все красиво начиналось. Мне позволили дышать с ним одним воздухом. Бывать там, где лишь не многие мечтали побывать. Вручили пропуск на первый уровень.

И вот дни уже не такие унылые. И ты даже чего-то стоишь. Наверняка! Ведь к тебе прислушиваются, ласково треплют за щеку, хвастаются тобой, гладят по голове и разрешают прилюдно обнять.

Блядь, я по сути был зверьком. Домашним животным на потеху.

Мне казалось, что мы создавали нашу общую историю вдвоем. А по факту…

Открыл холодильник. Улыбаюсь собственной безалаберности. На стерильных полках: кусочек засохшего сыра, баночки просроченных соусов и некой бурды, отдаленно напоминающей китайскую лапшу, которая ещё неделю назад была не особо съедобной. От одного вида на нее желудок сводит спазмом. Спасибо. Есть уже не хочется. Бутылка с остатками виски. Почти стакан. Стакан? К черту стакан. Сегодня можно и с горла. Залпом. Давлюсь. Кашляю. Янтарная жидкость обжигает пересохшее горло. Легче не стало, лишь отдаленная тупая боль в районе желудка.

Эмоций — ноль.

Горячий чай.

Возможно, душ.

Сон.

Тишина.

Нет! Ну, нет же! Кого я обманываю? Почему я вру даже самому себе? Неужели эта тупая схема одинокого существа помогала мне быть счастливым?

Пустая бутылка летит в стену. Недовольный стук по батарее где-то этажом выше. Левее лай собаки и отборный мат ее хозяина.

 Смотрите-ка. Меня заметили, признали живым.

— Простите, что помешал вашей счастливой жизни!!! — собственный крик, как нечто инородное в пустой комнате.

Предатели слезы. Тело отказывается подчиняться. Чувствую себя разобранным по винтику.

Интересно, а можно свести с ума сумасшедшего?

Холодно. Безвыходно. В руках сотовый. Холодные пальцы по холодным кнопочкам. Бегают. Бегают. Хочется набрать ему и прокричать до сорванных связок: «Сука, верни мне мою жизнь!»

Не могу больше — устал! Ложь. Ненависть к себе. Душа потрохами наружу! А ещё мне страшно, потому что кроме себя и обвинять-то некого. Думал, что сильный. Не в этот раз. Не с этими людьми. Слабак! Не прокатил номер, да? А потому что уже не пятнадцать. Потому что со всех сторон смотрят с осуждением.

Я все понимаю, а лучше бы наоборот! Тошно от самого себя. Сам себя погасил. Думал: «Помечтаю немного… Тоже хочу кусочек счастья.» Но по факту — ничего… Теперь действительно ничего уже не поделать.

Мысли.

МЫсли.

МЫСЛИ.

Пулеметной очередью.

По мозгам.

ПО МОзгам.

ПО МОЗГАМ!

Глаза в грязном окне смотрят в самую душу… Ухмыляются. Не смешно ведь, сука. НЕ СМЕШНО!!! Пытаюсь сорвать их, и чтобы в клочья… Не получается.

Они смотрят.

Что? Сочувствие? Идите нахуй. Мне жалости не надо. Прошу!

Больно коленям. Словно грешник вымаливаю прощение за всё. Куда уже больше унижений. Может хватит?! Хватит!!! Не смотрите на меня, перестаньте! Это невыносимо!

Мгновенье и пепельница летит в закрытое окно, увлекая за собой десятки глаз в ночную бездну. Ноябрьский ветер игольчатой ладонью отвешивает пощечину, приводя за секунду в чувства. От неожиданности втягиваю носом ледяной воздух. Меня слегка пошатывает от внезапной атаки стихии. Тошнота. Сердце, бешено толкает кровь по сосудам, создавая какофонию в ушах и легкий звон. Облокотившись на вытянутых руках об подоконник, завороженный снежным вихрем, пытаюсь разглядеть кровавые глазные яблоки на белоснежном саване. Чисто. Ни.Че. Го. Дыхание становится более ровным. Боль обид уже не такая жгучая, но все равно рана кровоточит и саднит. Воспаленный мозг сам находит решение.

А хочешь? Можешь просто забрать эту чертову жизнь? Никто даже не заметит. Я все равно разучился, как правильно жить. Работа — дом. Дом — работа. Полжизни в четырёх стенах. Как в бункере. И спать ложусь всегда один. Под двумя одеялами. С головой. В этой комнате всегда так холодно. От стен. От глаз. От тоски… Мне не страшно сойти с ума. Ну, где же ты? А? Я не боюсь…

Сильным порывом ветра распахнулась настежь форточка. Ну слава богу, хоть какой-то знак.

Ты все же решился, да? Приготовился пустить в расход очередную жертву. Чувствуй себя как дома… А что завтра-то? ТВОЙ новый день? ТВОЯ счастливая жизнь?

Ничего не хочу!

Ничего не могу!

Не надо мне ничего!

Сколько бы я ни мечтал — ни-че-го-не-бу-дет!

И словно в немом кино, я вижу свое будущее. Ничего нового. Я практически живу в офисе, а к концу недели, лишь одно желание — сдохнуть от усталости. Утром очередная маска. Внешняя иллюзия счастья, благополучия и спокойствия.

«Ой, смотрите какой молодец!»

И всех как правило, всех устраивает. Ты улыбаешься, и делаешь вид, что всем доволен и даже не просишь помощи. Идеальный работник. Прекрасно же!!!

А пустота, поселившаяся внутри тебя, выжирает тоннели безысходности. Энергии, чтобы пережить очередной день, совсем на донышке. А дальше намного проще. Алкоголь и забытье. Много алкоголя… Наверно, после такого не выживают.И снова я задаю себе один и тот же вопрос: «Ты расстроен?». Наверно, нет. Я не мог знать, что будет именно так. Я просто ждал. Просто был уверен, что не так скоро, и ловил себя на мысли, что присутствие другого человека рядом даёт тепло и уверенность в завтрашнем дне. Я снова жестоко ошибся.

Счастье любит тишину.

Бред!

Когда ты счастлив, ты должен…

Хотя… Я никому не должен.

К черту!

Хватит!

Надоело!

Открываю настежь окно, остатки стекла осыпаются мне на ботинки. Ледяной ветер треплет мои волосы и ворот рубашки. Сизая воронка затягивает и манит. Я делаю очередной шаг.

Какой прекрасный вид из окна.

Свежий ветер перемен.

Чувство свободы.

Пустота.

Свечи расплавились тонким восковым озером по прозрачной глади столика. Моя жизнь, как забытый букет цветов, умирает в плену стекла и вечной тьме нежилой комнаты. Недочитанная книга открытыми страницами задыхается от сладкой пыли. Она будет терпеливо ждать лучик света из-за плотно зашторенных окон и тепло рук хозяина.

В квартире поселится новый жилец — вечно снующий сквозняк, проникающий прямиком в душу забытых вещей.

Жизнь продолжается, господа! У всех она разная.

Забытая и яркая, с вечным страхом быть непонятым.

Радостная и унылая, но зачастую одинокая — с нереализованными планами и надеждами.

И всё же это шанс исправить сбой в системе. Изменить ход событий, не прибегая к подсказкам уже посторонних тебе людей. Ты сам и только сам знаешь, что хочешь и как.

Надо только сделать первый шаг.

Раз…

Два…

…