Фандомная лихорадка

Всё началось с шутки.

Точнее, Джеймс взял её на слабо — сказал, что она не сможет не засмеяться, пока он будет читать фанфик про персонажей, которых они играли. Брит не смогла — засмеялась. В своё оправдание сказала, что он выбрал какую-то безвкусицу, и пообещала найти что-то получше. Нашла, как ей показалось, шедевр с глубокой проработкой характеров и чувств, но Джеймс обсмеял фанфик, обозвав соплями в сахаре.

Казалось бы, вкусы не совпали, можно остановиться, но художественные чтения каким-то образом превратились в соревнования, кто найдёт самую непотребную пошлятину и прочитает так, будто цитирует Шекспира.

Да, они запертые в фантастическом блокбастере актёры с классическим образованием и недюжинным талантом. Уже третий фильм вымучивали за баснословные деньги. Они могли позволить себе немножко поразвлечься. Использовать талант пусть не во благо, но для удовольствия.

Исходный материал был такой себе, прямо скажем. Она — главная героиня, отважная партизанка, по уши увязшая в борьбе с космическим диктатором. Он — холодный и властный Император, не терпящий свободолюбия. Космолёты, бластеры, беготня — всё в таком духе. У неё даже был какой-то жалкий любовный интерес в виде белобрысого пилота со слишком зубастой улыбкой.

Однако фанаты нашли в фильме нечто большее. Например, трогательную историю чувств двух непримиримых врагов. Такую, знаете, сладкую иллюзию исправления любовью.

Брит никогда бы не призналась вслух, но она понимала этих девочек. Понимала, как у них что-то в кишках переворачивалось, когда Джеймс в костюме и гриме садился на свой трон, откидывая мантию, и буквально стрелял ледяным взглядом в камеру. В жизни он был совсем другой — рассеянный и смешливый. Оттого и кровь сильнее вскипала, когда он мгновенно перевоплощался в свою полную противоположность: солнечные лучики в глазах превращались в отблески стали, челюсть напряжённо смыкалась, лоб морщился тяжелыми думами.

Брит понимала.

Хотела бы понимать чуть меньше.

Потом как-то незаметно они перешли от фанфиков по персонажам к фанфикам про них самих. Незаметно потому, что большой разницы не наблюдалась. Он всё так же был властным доминатором, а она прекрасной и юной девой.

Разве что… возбуждало это гораздо сильнее.

Брит видела в синих глазах Джеймса отражение собственного желания, вспыхивающего от слов, напечатанных кем-то забавы ради.

— Они точно пишут про нас, а не про наших персонажей? — спросила она однажды.

— Откуда бы юной леди с ником «Левый сосок Императора» знать, какие мы с тобой на самом деле?

И то верно.

Казалось, что с этими бесконечными историями и она сама забыла, какие они на самом деле.

А ещё… Брит даже не была уверена, что хотела разрушать влажные мечты фандомных обитателей. Эти мечты были куда лучше реальности, в которой они от скуки обжирались мороженым из её мини-холодильника в трейлере и читали друг другу порнуху, иногда соло, а иногда по ролям.

В списке было всё, что только можно найти на просторах Интернета: нежный секс и грубый секс, БДСМ и сомнительное согласие, кинки и фетиши, посторонние предметы и секс-игрушки, секс в публичных местах и дэдди-кинк, различные альтернативные вселенные, в том числе с ксенофилией. Сайз-кинк, конечно. Боже, как много сайз-кинка. У Брит рот наполнялся слюной, когда она об этом думала.

Сильнее всего она запомнила фанфик с тегом «групповой секс», где она оказалась в тройничке с Джеймсом и Императором, которые пользовались ей как игрушкой, только для этого и предназначенной. Той ночью ей приснился крайне яркий сон с похожим сюжетом, проснулась она возбуждённой и смущённой. Император держал её за волосы и насаживал ртом на свой здоровенный член, а Джейм толкался сзади так резко и быстро, что слышались влажные хлопки кожи о кожу.

Брит записала этот сон и иногда перечитывала, словно ещё один фанфик. Однако если бы текст увидел Джеймс, она бы умерла от стыда. Для него это всё точно было несерьёзно. Это и не должно было стать серьёзным.

Вполне можно догадаться, что в один прекрасный день они неизбежно перешли от слов к делу. Джейм отбросил телефон в сторону и кинулся на неё с такой страстью, которую можно было ожидать только от Императора, никак не от флегматичного и избалованного женским вниманием актёра. Он схватил её за талию и прижал к себе, впиваясь поцелуем в искусанные от нетерпения губы. А потом не отпустил, пока не довёл до третьего оргазма за ночь.

Читательский клуб превратился в клуб совсем другого характера. Это было совершенно головокружительно: они запирались в её трейлере и трахались на всех пригодных для этого поверхностях. Не обсуждая свои отношения и не показывая ни словом, ни жестом, что что-то между ними изменилось.

Режиссер хвалил за то, что напряжение между их героями можно резать ножом, особенно в той сцене, где Император допрашивает революционерку. Брит сидела на полу тюремной камеры с заведенными за спину руками и представляла, как ночью Джеймс будет трахать её в такой же позе, возможно, даже руки тоже чем-нибудь свяжет. Он, казалось, мыслил похожим образом. Его голос, глубокий и загадочный, заставлял предвкушать и трепетать, забывать о том, что это съёмочная площадка, а не реальная жизнь. Она возбудилась до ощутимой влажности в белье прямо на камеру и перед сотней людей. Боже, как она потом будет пересматривать эту сцену? Эту сцену будет смотреть её мама! И отец!

Через месяц съемки закончились, это была финальная локация. Брит вернулась в Лондон, а Джеймс уехал в Штаты. Не то чтобы они совсем прекратили общаться. Нет, они время от времени переписывались. Он позвонил на её День Рождения и поздравил пьяным голосом, но не сказал ничего лишнего. Преступно не сказал ничего лишнего.

Ну и финальной точкой стала очередная киношная премия. Они, разумеется, пришли не вместе, но в какой-то момент встретились, обнялись, поговорили. Ничего предосудительного. Как им показалось.

Камеры привычно щёлкали на фоне. Но когда они не щёлкают?

Брит ушла с премии с ощущением пузырьков шампанского в голове. Так легко и весело ей было просто говорить с Джеймсом ни о чём. А какой костюм на нём был? Можно прямиком на подиум Нью-Йоркской недели моды. Ему, кажется, даже предлагали когда-то, но он не нашёл времени в своём загруженном графике.

В разговорах самих по себе действительно не было ничего предосудительного, даже в том, как Джеймс поддерживал её под локоть не было.

Зато на фотках, которые заполонили фандом на следующий день, было настолько явственно видно, что они дебильнейшим образом друг в друга влюблены, что становилось стыдно от одного взгляда на снимки. Это с таким обожанием она на него смотрела? Всегда? Почему над ними ещё не смеялась вся съёмочная группа? Возможно потому, что её взгляды зарабатывают им деньги. Огромные деньги. Именно девочки, которые пишут фанфики, ходят в кино по десять раз и скупают весь мерч, стоящий как почка.

Но Джеймс… Джеймс-то должен был видеть!

Поток фанфиков снёс те сайты, куда Брит по привычке иногда заходила. Не то чтобы она каждую ночь перед сном закидывалась дозой из истории, где они друг друга по-настоящему — неистово, трагически, на разрыв аорты — любили, а не просто потрахались от нечего делать, запертые на съёмочной площадке в норвежском лесу. Скорее собирала архив для съёмок следующей части. А любовь? Ну, любовь она где-то на интернет-страницах.

Читалка привычно мигнула приветственным огоньком. Вода набиралась в ванну. Бомбочка бурлила чернично-золотым.

Император хочет её страстно, отчаянно, безумно. И желание его сносит все преграды на своём пути, как самый разрушительный шторм. Если этот мир мешает им быть вместе, этот мир должен перестать существовать.

Его любовь, не знающая границ и не ведающая покоя, оставляет на коже яркие, изысканные следы, которые она носит подобно украшениям светских леди, в чьём мире она чужая. Его голос заставляет трепетать, путаться в собственной памяти, забывать, кто она и во что верит. Предавать друзей под его губами и его руками. Его руки не отпускают. Держат и не дают даже дёрнуться. Но этого и не хочется. Хочется обмякнуть в них и навсегда отринуть мир, который почему-то ещё существует за окном его спальни.

Эротическая сцена ещё даже не началась, но Брит чувствовала, что возбуждается. Она, взрослая женщина, течёт от слов любви, а не от описаний секса. Какое позорище! Она опустилась в воду по нос и прикрыла глаза. Но долго не продержалась, её жизненно необходимо было узнать, что там дальше. Снова взялась за читалку и перевернула страницу.

Император приказывает лечь на его драгоценную, подбитую мехом мантию, и любуется худым и неженственным телом. Но в его глазах отображается такое сильное желание, что она видит — для него нет ничего и никого прекраснее. Для него её худые коленки и острые плечи — красота, достойная столичного императорского музея.

Она развела ноги пошире, чтобы было удобнее, и коснулась изнывающего от желания клитора. Тело отреагировало тёплым и волнующим предвкушением наслаждения. Вода качнулась.

Его член входит легко в неё, возбуждённую и трепещущую. Руки крепко сжимают бёдра. На его строгом лице отображается удовольствие — острое и чистое. В этот момент он точно не думает о своих проклятых государственных делах. Он только её, только для неё, только в ней. Медленно двигаясь, он проводит широкой ладонью по её аккуратной груди и сжимает сосок между пальцами — дразнит. Её уже не нужно дразнить, она изнывает, возбуждение между ног пульсирует и ноет. Она так отчаянно и стыдно жаждет разрядки, но не хочет просить.

Он приказывает сказать, чего она хочет, в чём нуждается.

Она закрывает глаза.

Он сломил её дух, заставил предать свои идеалы, затащил в постель, лишил чести. Что ему ещё нужно?

«Коснись меня», — просит, поддаваясь под этой сладкой пыткой.

И он мгновенно находит ту самую точку и тот самый темп, чтобы свести её с ума за пару мгновений. Она сжимается вокруг его члена и кричит, совершенно не в себе.

Не сдержав громкий стон, Брит кончила — свела колени и затряслась. Вода к этому моменту уже остыла, но ей всё равно было жарко. Над губой выступили капельки пота.

Надо с этим заканчивать. Это зависимость. Ещё чуть-чуть, и она не сможет кончить без Джеймса или фантазий о Джеймсе и его герое. Хотя какое «чуть-чуть»? Это уже давно случилось. Она давно утратила связь с реальностью и полностью перенеслась в мир порнографических фанфиков.

А ведь начиналось это с безобидной шутки. Она была уверена, что так делают все актёры, которых шипперят друг с другом. Вряд ли все они оказываются в край одержимы своим коллегой.

На стиральной машинке завибрировал телефон.

Брит потянулась и взяла его прямо мокрой рукой. На экране светилось сообщение от Джеймса.

«Через месяц начинается промо-тур. Предлагаю сводить с ума не друг друга, а фандом. Я уже придумал несколько штук, которые можно будет провернуть на интервью. Им ТОЧНО понравится. А также несколько (примерно миллион) штук, которые можно провернуть за их пределами (тут должен быть подмигивающий смайлик, но у меня что-то с панелью эмодзи)»

Брит поймала себя на том, что глупо улыбается.

Телефон снова завибрировал.

«Я про секс, если что. На всякий случай решил уточнить»

«Ах да, кстати, забыл рассказать раньше. Я же со съёмочной площадки спёр свою мантию. Её тоже можно как-нибудь использовать»