Покинув дом Грейнджер, Малфой решил немного прогуляться и отправился в магловский бар недалеко от своей квартиры. Ему нужно было еще раз обдумать все, что он узнал за этот день.

Беременная Грейнджер сбежала из магического мира. Интересно, почему ее распрекрасные друзья так легко это допустили. Особенно “святой” Поттер, который бы отправился на тот свет еще на первом курсе школы, если бы не Грейнджер. Где же его благодарность и верность дружбе.

Девушка страдает от сильных приступов боли, но ведь тот же Снейп мог ей попытаться помочь. Или у него ничего не получилось? Хотя зная гордость Грейнджер, она скорее всего даже не обращалась за помощью к зельевару.

Хм, а почему бы не узнать у самого Снейпа. Ведь именно Грейнджер спасла его тогда в Визжащей хижине, а потом защищала на суде вместе с Мальчиком- который-никак-не-сдохнет.

Пропустив пару стаканчиков виски с колой и поразмыслив над идеей разговора со Снейпом, парень ушел домой. Завтра будет довольно сложный день.

****

— Профессор, благодарю, что не отказали в моей просьбе, — вежливо склонил голову юноша, однако кривая ухмылка проскользнула на его лице незаметной тенью.

— Я всегда готова выслушать и помочь, мистер Малфой. А в данном случае это вы очень меня выручили, согласившись поработать преподавателем зельеварения, — Минерва МакГонагалл тепло улыбнулась бывшему ученику.

Она никогда не относилась к нему с неприязнью, скорее с сочувствием. Мальчик столько пережил за свою жизнь, был подвержен давлению семьи и многие убеждения, заложенные в юную голову отцом, не осознавал. После войны она видела, как он изменился. Взял ответственность за мать, с достоинством выдержал все шепотки за своей спиной во время повторного седьмого курса. Смог поднять бизнес отца. А сейчас откликнулся на ее письмо с просьбой о помощи: стать преподавателем зельеварения на один учебный год. И это будет для него еще тем испытанием.

— Ваши покои располагаются в подземельях. Как вы и просили, камин подключен к вашей квартире.

— Спасибо, профессор.

****

Сидя в гостиной преподавательских покоев Снейпа и оглядывая мрачную обстановку, Малфой пытался собраться с силами и начать уже разговор. Его шокировал вид крестного. Такое ощущение, словно за полгода декан слизерина вообще не спал и не ел, стал еще угрюмее. Черные глаза не выражали ничего, кроме усталости и обреченности. После ядовитого укуса змеи Северус долго приходил в себя, несколько месяцев принимая множество зелий. И смотря на крестного сейчас, у Драко возникло ощущение, что он перенесся на 2 года назад, когда увидел Снейпа в Мунго без сознания и с бинтами на шее.

— У тебя все в порядке? Выглядишь отвратно.

— Я сам со всем разберусь. А вот представляешь ли ты, в какой ад добровольно попал? Школьники, которые помнят твой седьмой курс, все ещё здесь учатся. И они могут напомнить тебе о верности Лорду.

— Спасибо за заботу, но это уже решено. Я буду вести зелья только до четвертого курса. А остальных берет на себя Слизнорт.

— Вот как, Гораций возвращается, — Снейп скривил губы и пристально посмотрел слизеринцу в глаза. — Если мы соблюли все правила начала светского разговора, то может перейдешь к сути своего прихода?

— То есть ты не веришь, что я соскучился и просто зашел на чай? — аристократично поднятая одна бровь и ироничный взгляд.

— Мы виделись неделю назад и уже тогда обсудили все про твое решение работать. Выкладывай, скоро праздничный ужин.

— Что ты знаешь о последствиях круциатуса тетушки Беллы?

Этот вопрос очень удивил профессора Снейпа. Он нахмурил брови и уставился в стену, вспоминая и анализируя информацию. Если Драко решил обратиться к нему с таким вопросом, то это действительно важно, ведь они договорились не упоминать о войне и ПСах.

— Беллатриса была предана Темному Лорду до безумия и очень любила причинять боль. Она испытывала от этого процесса настоящее удовольствие, — Северус замолчал, обдумывая следующие слова. — Возможно, именно по этой причине ее круцио были намного сильнее и опаснее, чем остальных Пожирателей. Да и у самого Лорда это заклинание не получалось таким мощным. Что же о последствиях, то это проявляется почти всегда сразу: сумасшествие, переломы, смерть.

— А может ли ее круциатус как-то повлиять на магию или магические потоки? — попробовал направить Драко размышления профессора в необходимое ему русло. Ведь все это он уже знал и так, проведя немало времени в доме с приспешниками Мерлинова полукровки.

— Я не слышал о таком, — покачал он головой, — многие жертвы мертвы. Кому ты хочешь помочь?

Северус был отличным легилиментом и очень наблюдательным человеком, что и делало его работу двойным шпионом удачной. И разгадать эмоции юноши, которые хоть и были скрыты, для него не составило труда. Малфой переживал и хотел помочь кому-то, однако просить прямо по каким-то причинам не стал.

— Я просто хочу облегчить боль одному хорошему человеку, который сделал много для этой победы. В Мунго помочь не смогли, но ты лучший в зельеварении и Темной магии.

Этот ответ совсем не удивил Снейпа. После войны он действительно оставался один из немногих мастеров зельеварения, а опыт и знания в темных искусствах делали его уникальным специалистом.

— Расскажи поподробнее, что именно произошло и в чем проблема.

— Когда этот человек волнуется, то испытывает очень сильные боли, как при круциатусе, — Драко осторожно подбирал слова, чтобы не нарушить Непреложный обет и при этом рассказать все понятно. — В Мунго сказали, что Белла нарушила магические потоки этого человека…

Обсуждение разрушительной силы заклинания Беллы затянулось почти до самого праздничного ужина. Снейп задавал миллион уточняющих вопросов, но получил ответы только на половину: Малфой или не знал каких-то тонкостей, или не мог рассказать из-за обета.

— Я подумаю, что можно сделать. Однако мне нужен полный анамнез этого человека. А также обещание выполнять все мои указания.

***

Праздничный пир. Так странно было присутствовать на нем в качестве преподавателя. Ведь всего два года назад, осенью 1998 года, на своем повторном седьмом курсе, он также сидел за одним из столов и наблюдал за распределением первокурсников.

Песня распределяющей шляпы, гомон учеников и тихие разговоры профессоров. Стайка испуганных малышей. Аплодисменты после каждого распределения. И минута молчания в память о погибших перед речью директора.

МакГонагалл призывала ребят хорошо учиться, не нарушать правила школы и сплотиться. Помнить, что каждый факультет важен и хорош, нужно гордиться своим распределением.

Когда представляли Малфоя, то косых взглядов почти и не было. Только старшие курсы смотрели с некоторой опаской и сочувствием. Никто не хотел бы повторить судьбу этого юноши.