Фантасмагория

— Даже самая страшная ведьма когда-то была маленькой девочкой. А взрослеть иногда так нелегко... Иногда нам всем необходимо рассказать о проблемах ветру.

Глава первая: «Встречай новый мир с гордостью, дочь моя. Следуй за истиной в своём сердце!»

Когда Лиза в первый раз находит её спящей в темноте самых дальних полок библиотеки, она только молча укрывает её пледом. Когда Фишль приходит туда на следующий день — а Лизы, как и большую часть времени, в читальном зале нет — она обнаруживает этот же плед и пару подушек прямо на полу у полок, где стоят тома Цветов для принцессы Фишль. Они с Лизой об этом не говорят, но Фишль всё равно оставляет на её столе несколько домашних булочек её мамы перед тем, как уходит.

Фишль вообще мало с кем разговаривает. Она проводит большую часть времени в библиотеке, где кроме неё сидят только учёный из Сумеру, который выглядит слишком серьёзным, чтобы к нему подойти, маленькая Элла Маск, подойдя к которой рискуешь нарваться на урок хиличурского языка, и иногда заходит Ноэлль. Ноэлль выглядит круто. В красивых доспехах, элегантно украшенных розами. Фишль делает несколько заметок про эффектный наряд у себя в блокноте, но подойти не решается.

Лиза подходит к ней сама. Она с улыбкой приглашает её сесть на диван в читальном зале вместо того, чтобы сидеть в темноте на полу, помогает ей с произношением сложных слов, которыми говорит Принцесса, а в конце мягко треплет по волосам. Тогда Эми ещё не носит ни хвостиков, ни повязки, но представляется всё равно как Фишль. Родители отказывались её так звать — но сейчас их тут нет.

— Фишль, — Лиза медленно повторяет имя и тепло ей улыбается. — Очень красивое имя. Ты станешь настоящей принцессой.

***

Для того, чтобы стать настоящей принцессой, мало родиться в королевской семье. Она перечитывает «Цветы для принцессы Фишль» столько раз, что может читать реплики принцессы наизусть, а потом носит томики на голове, чтобы поддерживать осанку. Лиза гладит её по голове. Опускаются сумерки.

***

Глава вторая: «Ночь сгущается, но мечта продолжает жить»

По ночам в библиотеке никого нет. За столько лет Фишль выучила расписание стражников, стоящих в ночном карауле, и знает, что сейчас, как и всегда в ночь между выходными, Вират дремлет в дальнем коридоре.

У неё есть свои ключи. Как говорит Лиза, потому что в будущем она сама станет библиотекарем, и Лиза ей доверяет. Чего она не говорит, так это того, что Фишль может понадобиться место, куда можно сбежать из дома, и Лиза это знает, но молчит, а сама Фишль решает не уточнять.

Лиза всегда оставляет небольшой ножичек, которым разрезает торты во время их чаепитий, в нижнем ящике своего стола.

Секция, посвящённая эзотерике, не видна при открытии дверей, и на неё не выходят окна.

А ещё в библиотеке всегда сухо и тихо.

Щёки у Фишль мокрые, она старается не шуметь, но в ночной тишине читального зала всхлип всё равно получается громким. На чистые плитки на полу звонко капает.

С днём рождения, Эми.

Тебе уже четырнадцать, Эми.

Тебе пора забыть о детских мечтах, Эми.

Позже надо будет пробраться в кладовку за чем-то, что заменит бинты. Позже надо будет вытереть пол. Но это всё будет, когда рассветное солнце начнёт пробиваться сквозь плотные шторы — а пока темнота сгущается, поглощая её целиком.

Когда она падает на колени и крепко зажмуривает глаза, звон падающего ножичка разрезает ночную тишину, а яркий фиолетовый свет пробивается даже сквозь закрытые глаза.

— Это всего лишь ещё одно испытание на пути принцессы, — произносит ворон, сотканный из электричества, удивительно внятным человеческим голосом. Фишль его знает. Эми — нет. — Озвальдо фон Храфнавинс, к вашим услугам. Вы звали, Принцесса.

И правда, — думает Фишль, дрожащей рукой поднося к лицу мягко святящийся в темноте электро Глаз Бога. Перед глазами всё расплывается, руки сводит от боли, и всё равно становится немного легче. Будто успокоение после грозы. Фиолетовая стекляшка выглядит хрупкой, но испускает небольшие электрические всплески. — Это ведь всего лишь ещё одно испытание на пути принцессы.

***

Когда Фишль уже нечего сказать обидчикам, и она заикается в подступающих слезах, Оз говорит за неё. Она позволяет ему стать её глазами, ртом и крыльями и оставляет ту себя на земле, пока Оз помогает ей подняться в небо и ухватиться за молнию.

***

Глава третья: «Даже самыми невзрачными мгновениями жизни нужно дорожить»

— Матушка королева вновь мной недовольна. Она настаивает на том, что я слишком молода и инфантильна — такие дерзкие слова в адрес принцессы действительно могут позволить себе только особы выше по статусу! Она хочет столкнуть меня в тёмную бездну и слышать, как я кричу, — Лиза откладывает книгу и переводит на неё вопросительный взгляд. — В Гильдию искателей приключений меня отправляет, — в итоге бурчит Фишль и со вздохом кладёт раскрытую книгу себе на лицо.

— Разве это не замечательная идея? — Лиза поворачивается к ней полностью и протягивает чашку чая. — В Гильдии много молодых людей твоего возраста, это прекрасная возможность найти друзей, — она позволяет себе небольшую улыбку, когда Фишль дуется в чашку, — я имею в виду, слуг. К тому же, искатели приключений часто бывают в тех местах, которые обычный человек может увидеть только на страницах книг. Я думаю, тебе понравится. Ты такая смелая, Фишль, — произносит Лиза после небольшой паузы. Что-то в её голосе смягчается, и Фишль резко отворачивается, буравя взглядом ближайшую книжную полку и тщательно скрывая намокшие глаза. — А мир вокруг так красив, тебе стоит увидеть его не только из окна библиотеки.

— Но я хочу остаться тут и учиться у тебя библиотекарскому делу, — её голос начинает звучать уж слишком по-детски, а пальцы сжимают чашку так сильно, что Лиза начинает всерьёз беспокоиться за свой любимый сервиз. — Ты обещала.

— Всему своё время, милая. Я пока не настолько стара, чтобы искать преемницу. И ты же не думаешь, что должность библиотекаря в Ордо Фавониус это так просто? Тебе нужен большой жизненный опыт, чтобы с ней справиться, а чтобы его получить нет места лучше Гильдии искателей приключений. К тому же, — лицо Лизы становится печальным, — я пока не могу набрать достаточно людей, чтобы регулярно проводить у нас книжные вечера. Но я связалась с одним молодым человеком в Лиюэ — он примерно твоего возраста и тоже большой поклонник чтения. Тебе стоит ему написать, а в будущем, может быть, представится возможность встретиться с ним в Лиюэ.

Сидя этим вечером у себя в комнате, она прожигает взглядом пустой лист — кто бы мог подумать, что для человека, прочитавшего столько книг, такой сложностью будет написать обычное письмо.

— Думаю, стоит начать с приветствия, миледи, — после нескольких минут молчания произносит за её плечом Оз. Она заставляет себя глубоко вздохнуть.

— Ты прав, Оз. Принцесса не должна отступать перед трудностями.

Ведь если она, та, кто владеет силой ночных гроз, не сможет сделать это, то кто?

А ещё Лиза очень старалась найти кого-то, с кем Фишль сможет дружить. Это было глупо, и она говорила Лизе этого не делать, но ведьма её статуса может ослушаться приказа принцессы — и теперь она здесь.

«Приветствую вас, молодой мастер Синцю!

Вам пишет Её Высочество Фишль фон Люфтшлосс-Нарфидорт, принцесса Нирваны Ночи. Вы можете быть удивлены столько внезапному письму, но мне вас рекомендовали как человека начитанного и образованного, поэтому, я надеюсь, вы поймёте моё желание поговорить с кем-то, кто разделяет со мной всю ценность чтения. Но прежде всего, конечно, я бы хотела узнать ваше мнение о таком произведении, как одна из величайших книг, которой удалось дойти до нас, «Цветы для Принцессы Фишль»...

...

Принцесса Фишль, Мондштадт».

***

«Ваше Высочество принцесса Фишль, спасибо вам за ваше письмо!

Мне лестно, что кто-то мог так высоко обо мне отозваться, ведь я сам привык считать себя не более чем скромным любителем книг. Но, к моему огромному сожалению, я не читал «Цветы для принцессы Фишль», которая, несомненно, имеет для вас огромное значение. Боюсь, такой книги нет в книжных магазинах Лиюэ, что является нашим упущением, поэтому, если у вас есть такая возможность, я был бы безмерно благодарен получить эту книгу от вас, так как в ближайшее время у меня не будет возможности посетить Мондштадт. В ответ присылаю вам полную серию «Легенда о разбитой алебарде» — думаю, эта книга заслуживает вашего внимания!

...

С уважением, Синцю, Гавань Лиюэ».

***

Глава четвёртая: «Да осияет слава принцессы этот бренный мир»

— Только стала совершеннолетней, и тут же пошла в таверну? Не могу тебя осуждать, вино тут и правда отменное, но неужели тяготы взрослой жизни настигли тебя так скоро? — Венти со своей обычной ветреной улыбкой подсаживается к ней за столик, но в этот раз эта улыбка лишь отскакивает от её покрасневших заплаканных глаз. — Ой-ой, что у тебя случилось?

— Пришёл поглумиться над принцессой в жалком положении, когда она слаба и не может сопротивляться уловкам судьбы? — Фишль делает ещё один глоток и морщится, пока Венти успокаивающе гладит её по плечу. — Смейся, сколько хочешь, простым смертным не понять тяжесть моего пути.

— Знаешь, я, конечно, не могу относить себя к бессмертным, но если ты расскажешь, что случилось, возможно, я смогу помочь. Я знаю, — машет он рукой, когда Фишль уже открывает рот, — принцессе не пристало плакаться простолюдинам. Но скажу тебе по секрету, — Венти с улыбкой подмигивает ей и протягивает носовой платок, — взрослые приходят в таверны, когда им плохо, чтобы плакаться, а потом винить во всём алкоголь.

В ответ Фишль только вытирает слёзы, пачкая его платок тушью.

— Это всего лишь первый бокал, — недовольно признаётся она, но Венти улыбается.

— Мы никому не расскажем.

Несколько минут они сидят в тишине. Фишль молчит и перебирает пальцами струны чужой лиры, которую Венти бросил на столе, — играть она не умеет, но звук всё равно приятный. Венти напевает что-то себе под нос и якобы незаметно отодвигает от неё вино. Фишль всё видит, но решает не обращать внимание — не в обиду Винокурне Рассвет, но ей не понравилось.

— Вот тебе история, — наконец произносит она, и Венти перестаёт петь. — Жила-была маленькая девочка, любившая мечтать. Однажды силы тьмы вокруг неё стали так сильны, что её мечты больше не могли её защищать. Девочка умерла, погребённая под тяжестью мечтаний, которые не смогли её спасти. И на её место пришла другая девочка, эти мечты во плоти, всё, что первая девочка могла только вообразить, но в виде человека. Вторая девочка была сильнее и лучше, вот только... Силы тьмы вокруг всё равно побеждали, а мир её всё так же не принимал. Получается, первая девочка умерла зря? Получается, в этой истории не будет счастливого конца?

Закончив говорить, Фишль резко отворачивается. Горло саднит от алкоголя и сдавливает от подступающих слёз, а Венти молчит.

— Я думаю, — наконец произносит он, задумчиво отпивая из её стакана, — что первая девочка не умирала.

И на мгновение весь шум таверны сжимается до тихих всхлипов и капель, падающих на плитку.

— Но я знаю, что она умерла, — с напором произносит Фишль, а воздух вокруг неё наполняется озоном. — Я просто знаю это.

— Если я что и понял за свою жизнь, так это то, что какие бы маски мы ни надевали, они всегда будут принимать форму нашего лица. Если вторая девочка — вся суть мечтаний первой, то первая всегда будет жить с ней. Возможно, путь к хорошему концу это понять, что две девочки на самом деле одна. Но нельзя сказать наверняка, потому что их история до сих пор продолжается, и до конца ещё далеко, — Венти легко встаёт, будто сам ветер дует ему в спину, и протягивает ей руку. — Прогуляемся? Вечер сегодня слишком хорош, чтобы проводить его в душной таверне.

***

В тот вечер Фишль осознаёт, что сгущающаяся к ночи темнота это не только страх, который нужно разогнать светом молний, но невидимый глазу ветер, толкающий в спину. Венти приводит её на ладони статуи Анемо Архонта. Оттуда Фишль видит весь Мондштадт, закрывает глаза и с рассветом протягивает Эми руку.

***

Глава пятая: «Потому что это предопределено судьбой!»

— Синцю! — она отчаянно машет рукой, подбегая к главным воротам — так ждала его приезда, а всё равно опоздала, пока помогала новичкам гильдии с тренировками. Когда глаза Синцю находят её в толпе, она позволяет себе остановиться и выдохнуть.

— Фишль! — он тянет за руку незнакомого ей парня с голубыми волосами — должно быть, тот самый друг, с которым Синцю так хотел её познакомить.

— Кхм! — она прогоняет непрошенную неловкость. — Как агент Гильдии искателей приключений и ученица библиотекаря Ордо Фавониус, от имени Гильдии и Рыцарей Фавония… Я приветствую вас в Мондштадте!

— Какая торжественность! — Синцю сводит руки в хлопке. — Спасибо, что пригласила нас, после каждого твоего письма я всё сильнее хотел увидеть Мондштадт! Это что, статуя Барбатоса прямо в центре города? — ровно в момент, когда Синцю хочет обернуться на своего друга, его глаза находят Собор и статую перед ним. Фишль не может сдержать гордости.

— Так и есть! И она совсем рядом с библиотекой, так что можем пойти посмотреть.

— Потрясающе! — Синцю дёргает своего друга за руку, а потом, кажется, резко что-то вспоминает. — Архонты, где мои манеры! Позвольте мне вас представить. Это Чунъюнь, мой лучший друг и один из лучших экзорцистов Лиюэ! А это Её Высочество, принцесса Фишль фон Люф… Люфт? Люфтшлосс… Ах, прошу прощения! — лицо Синцю становится подозрительно розовым, и он по привычке тянется за пояс к книге. — Мондштадтские имена довольно непривычные, надеюсь, вы меня простите.

— Всё в порядке, — говорит Фишль и протягивает Чунъюню руку. Несмотря на окружающую его прохладную ауру, его прикосновение очень тёплое. – Очень приятно наконец познакомиться с тобой, Чунъюнь! Давайте я покажу вам город… Меня зовут Фишль, но в качестве исключения ты можешь звать меня просто Эми.