Примечание
Дождливым осенним вечером пятницы — уже по традиции общежития — в комнате отдыха состоялся вечер фильмов. Его устраивали старшие, в своё время прожужжавшие все уши и администрации университета и всем на свете, чуть ли ни с плакатами «Давай культурное просвещение!» упрашивали разрешение на самодеятельность в позднее время. Насколько знал сам Джено — он был на втором курсе — старшие подняли на уши даже деканат и добились своего. Впрочем, немного изучив старшеньких, он не сомневался, кто именно всех закошмарил. Также Джено был в курсе (ему однажды за обедом рассказал Доён) что пару раз их тусовку разгоняли управляющие общежитием по самым банальным, но неприличным причинам. Ну и один раз случился вовсе не из-за содержания кино, а монолог Юты на сорок минут (какая-то муха его укусила). Содержание было ещё более неприличным, чем все фильмы до этого. Как он сказал потом: это рецензия и сравнительный анализ с другими картинами. В итоге его наказали, и он две недели убирался в общежитии.
В эту пятницу всё было прилично и без Юты — он уехал домой по семейным обстоятельствам. Каждый такой вечер старшие (даже те, кто уже давно проживали вне общежития), приносили в комнату отдыха мягкие кресла-мешки, купленные на общие деньги ещё в самом начале этой традиции, устанавливали проектор и пока собирались зрители, слушали музыку и баловались, корча разные фигуры в свете проектора. Все желающие хорошо провести вечер вкусности и напитки приносили с собой, кто-то на всю компанию, кто-то исключительно для себя. Джено прихватил с собой упаковку сладких снеков и баночку холодного зелёного чая — он ни с кем делиться не собирался, даже если кто-то из старших вдруг захочет украсть у него вкусняшки, Джено был готов протестовать. Он нашёл себе местечко у стены, неподалёку от окна. Дождь приятно стучал по стеклу, успокаивал и наполнял этот скромный тёмный уголок особенной атмосферой.
Джено поправил очки на носу и устроившись поудобнее, как можно тише распаковал свои вкусняшки. Фильм ещё не начался, людей было не много. Со своего уютного уголка Джено видел всю комнату: поближе к белой стене, куда проецировалось видео, сидели его одногруппники — Ченле и Ренджун — они что-то обсуждали, ели чипсы из одной упаковки и Ченле иногда поглядывал на дверь, видимо, ждал кого-то ещё; у окон, вытянув ноги было несколько незнакомых ребят (скорее всего первокурсники) они выглядели слишком бодрыми, воодушевлёнными и огонь в их глазах ещё не погас; в окружении двух пустых кресел-мешков вытянув ноги расположился Ли Тэён, он листал что-то в телефоне и задумчиво водил пальцем по своей шапочке, сегодня она была розовая, и по нему не сильно, но было заметно, что такое учиться на старших курсах.
Джено просто за всеми наблюдал, он мог бы подойти и поздороваться, справиться о делах хёна и одногруппников, но опасался за своё классное местечко. Раньше он никогда не успевал его занять, а сегодня ему слишком повезло, поэтому Джено с места не сдвинется за весь вечер.
Доён что-то рассказывал Джэхёну, активно жестикулируя руками и часто убирал непослушные волосы назад, чтобы ненароком не разбить себе нос, когда чёлка закрывала обзор. Чон вообще очень внимательно его слушал, даже кивал, но одним глазом всё равно смотрел в свой телефон. Эти двое — Джено тоже наблюдал — прошли между зрителями и упали по обе стороны от Тэёна на свободные места. Доён и Тэён стукнулись кулачками, а Джэхёну Тэён мило улыбнулся, хлопая своими большими глазами. Джено видел подобное часто и давно, но каждый раз чувствовал себя странно. Будто что-то было у него перед самым носом, но он не имел понятия, что именно.
Фильм начался. Мерцающая картинка, приятный звук, темнота и дождь за окном.
Джено больше не наблюдал за зрителями, а сосредоточился на фильме. Он слышал, что дверь в комнату отдыха зашумела, кто-то зашёл, дверь тише захлопнулась. Ничего особенно, кто-то всегда приходил позже, то ли оттого, что не хотели смотреть заставку, то ли оттого, что долго собирались с силами и шли до сюда. У окна началось какое-то движение — это был Джэхён, он вроде кого-то к себе подзывал, но притих он так же, как и оживился. Как позже понял Джено, в комнате отдыха не было свободных мест. Кроме одного, рядом с ним, в тёмном уютном интровертном уголке.
— Можно я присяду? — рядом с Джено зашуршало кресло.
— Садись.
Парень упал рядом, поджал колени к груди и обнял их. Джено, от «вторжения» в его пространство, на этом парне сосредоточился, хотя просто хотел смотреть фильм. Длинные рукава толстовки натянуты на пальцы, он крепко обнимал свои ноги и уложил подбородок на колени. Джено почему-то подумал, что это мило. И что от взгляда этого парня веяло… грустью. Может Джено показалось, в темноте плохо видно. Но ощущение, что он на мгновение увидел вселенскую грусть и разочарование, неприятно осело где-то под рёбрами.
А потом он улыбнулся Джено — это самая искренняя, красивая и добрая улыбка. Ли стало неловко, то есть, не потому что он не привык к улыбкам в своё адрес, а просто… потому что.
— Меня зовут Джемин, — шёпотом, очень тихо, представился парень и протянул Джено руку, высовывая её из рукава до запястья.
Джено в другой ситуации, скорее всего, почувствовал бы себя очень некомфортно. Он не особо любил знакомиться с новыми людьми, тем более вот так. Это заставляло его нервничать. Обычно. Сейчас он не нервничал, наверное, потому что очень устал.
— Джено.
А дальше всё случалось само по себе. У Джемина были суперспособности: говорить достаточно тихо, чтобы никому не мешать, говорить очень много и при этом улавливать всё происходящее в фильме. Джено, не очень контролируя процесс, его слушал. Слушатель из него, в общем-то, был лучше, чем собеседник.
Первое время.
К середине фильма, когда Джемин стащил несколько сладких снеков из пачки и хрустел ими, в обсуждение включился и Джено. Для Джемина он сделал исключение.
— У неё такое красивое платье, но оно такое короткое. Думаю, ей совсем некомфортно, — вытягивая из пачки ещё один снек, Джено и Джемин случайно соприкоснулись пальцами. Джено вежливо отвёл руку, уступая. — Ему стоило дать девушке пиджак.
— Она хотела привлечь к себе его внимание, — Джено, вообще, был отчасти с Джемином согласен, но они не в силах переделать фильм.
— Она уже ему понравилась.
И следующие пять минут, а может быть и больше, они говорили лишь о том, что в кино девушек всегда раздевают, что бы они «понравились» герою-мужчине. И почему-то становится неважным, что героиня понравилась ему раньше, когда была полностью одета. Это можно было бы назвать парадоксом, если бы ответ не лежал на поверхности.
— Ты смотрел этот фильм раньше?
— Нет. Почему ты так решил?
— Ты предсказываешь все события наперёд.
— Я просто предполагал… — Джемин вдруг смеётся очень тихо. — Они и правда это сделали! Ха!
Джено улыбался, наблюдал за парнем со стороны и впервые в жизни чувствовал себя так комфортно и хорошо рядом с тем, кого знал меньше часа. Он много раз слышал, что существуют люди, к которым просто тянешься, нарушая все законы физики и логики. Можно быть знакомыми пару минут, но по вселенскому заговору понимать друг друга и не мучатся от надобности объяснять элементарное. Именно таким и был Джемин. Он к себе притягивал, его было интересно и приятно слушать, с ним было просто классно разговаривать. В нём была толика неловкости и скованности, Джено не мог знать, почему его собеседник такой, но и не спешил узнавать, потому что в остальном Джемин был разговорчив, дружелюбен, хорошо шутил и не лишён наглости. Он сначала тырил снеки, а потом и отпил из баночки с зелёным чаем. Джено сделал для него исключение, но фраза «эти снеки не очень» ударила по его терпению. Правда, он так и не запретил Джемину их есть, но больше не уступал ему, если они одновременно тянулись к пачке.
— У тебя классные очки, — рука Джемина замаячила у Джено перед глазами. — Дай примерить.
Для людей, которые носят очки (даже не на постоянной основе) эта просьба вызывала раздражение на всех уровнях. Раньше, когда Джено просрочил линзы и не купил новые, поэтому пришёл в школу в очках, над ним некоторые посмеялись, а остальным хотелось примерить. Вообще подобные вещи — насмешки и глупые прозвища — расшатывают нервную систему. Да и просьбы «дай примерить» тоже. Джено, на самом-то деле, долгое время этого стеснялся, но поступив в университет и осознав, что здесь студентам всё равно как выглядеть, лишь бы выжить, ему стало категорически наплевать, главное, чтобы он видел всё чётко. А на все «дай примерить» он предлагал купить себе очки и мерить их сколько угодно, а его оставить в покое и не пачкать пальцами линзы.
Для Джемина, всё-таки, захотелось сделать ещё одно исключение. Поэтому Джено, ничего не говоря, снял очки и передал их парню. Тот заулыбался и шепнул милым голосом «Ты такой милый». У Джено уши покраснели от внезапного комплимента, он это почувствовал, и порадовался, что в комнате темно, а у него на голове капюшон толстовки.
— Мне идёт? — Джемин был очень осторожен с чужой вещью.
Джено прищурил глаза, этого было вполне достаточно, чтобы видеть чётче и лучше. И немножко потерял ощущение времени, рассматривая Джемина. Возможно, они уже виделись раньше, в университете. Но не так близко и не так внимательно. Джено захотелось его сфоткать, но это было бы чересчур. И чересчур было то, что на него смотрели так же внимательно в ответ, с мягкой улыбкой на губах, которая плавно сходила на нет. Словно сцена из фильма, когда происходит что-то очень мимолётное, но важное, тёплое и большое, что-то не до конца понятное, но ощутимое чем-то невесомым в животе.
— Да, — спустя миллион, как показалось, секунд, Джено всё-таки ответил. — Тебе очень идёт.
— Тебе идёт больше.
Джемин сделал всё так быстро, врываясь в чужое пространство снова безо всякого предупреждения. Он снял очки и одел их на Джено, аккуратно придерживая за дужки. Коснулся пальцами взъерошенных волос и кончиков ушей, всё ещё наверняка красных. Джено задержал дыхание в этот момент. Зачем он это сделал — неизвестно, но ему казалось, если вдруг он как-то потревожит Джемина, что-то случится. Неважно, что именно могло случится, но сам факт его пугал.
— Как думаешь, они останутся вместе в конце? — Джено переключился на фильм, стараясь избавиться от неловкости. Джемину же было совсем ни по чём.
— Скорее всего — это же фильм. У любовной истории обычно хэппи-энд, так всегда, — Джемин вытянул ноги и сел удобнее, более расслабленно. Компания Джено его не напрягала и не сковывала в движениях и Джено это видел. И ему это нравилось.
— А как бы поступил ты?
— На их месте? Или на месте автора?
— Первое, — Джено складывал оригами из упаковки из-под снеков. Фильм он смотрел уже не так внимательно где-то со второй половины.
— Между ними так мало общего. Они тут классно целуются на экране, ссорятся из-за недопонимания и валяются в постели сразу после ссоры. Их любовь ничем не лучше этой упаковки у тебя в руках. Как бы красиво они не просыпались вместе и не готовили завтрак — это всё такое… Не знаю, как назвать. Ты понимаешь меня? В общем я не хотел бы оказаться на их месте.
«Да, понимаю», думал Джено, рассматривая парня из-под опущенных ресниц.
— А если бы ты был автором?
— Я бы состряпал из этого боевик с трагичной концовкой, — откидываясь на кресло, Джемин хитро ухмыльнулся. Двойственность этого парня поражала. — Типа, представь. Он мог бы потерять в перестрелке руку, ногу, свою любимую. Или герою пришлось бы выбирать кого спасти: лучшего друга или любимую девушку, и любой его выбор имел бы страшные последствия. Этому фильму не достаёт неожиданного поворота сюжета. И оригинальности тоже. Вот если бы во время их ссоры она достала пистолет откуда-нибудь и сказала, что работает на тайную организацию! А? Круто же!
— Тогда пришлось бы полностью переделать фильм.
— Ремейки — это не всегда плохо, — Джемин раскинул руками. Он говорил шёпотом, чтобы никому не мешать, но Джено уже давно казалось, будто в этой комнате они одни. — Но раз у этого творения есть касса и кому-то правда понравилось, то значит фильм не так уж и плох. Отсюда можно кое-что полезное вынести.
— Что же? — Джено слушал больше, чем говорил. Он уже не слушал фильм, не слушал, как Тэён и Джэхён переговаривались в полголоса и как шипел на них Доён. Слушал только болтливого парня рядом, у которого, кажется, силы говорить не заканчивались вовсе. И ему хотелось его слушать, даже если он скажет полнейшую ерунду.
— Что проще верить в эту пластиковую любовь, чем вникать в приземлённое, настоящее и сложное. Мы вообще часто выбираем то, что проще. Потому что так легче со всем справиться, получить удовольствие и почувствовать себя хорошо.
— Это плохо?
— Нет, — Джемин пожал плечами. — Это просто выбор.
— То есть, — Джено покачал головой, разминая уставшую шею, а после развернулся полубоком к собеседнику. — Тебе нравится, когда всё трудно, сложно и «не долго и счастливо»?
Джемин похлопал глазами. Он растерялся. А Джено подумал, что его вопрос звучит так, словно речь не о фильмах.
— Мне нравится «долго и счастливо», взаимно и не запутанно, — не отводя взгляда от Джено, Джемин улыбнулся. Он улыбался много и часто за этот вечер, но не так. Это было совсем иначе.
Вопрос был не о фильмах?