Давным-недавно, в Большом маленьком городе Санкт-Петербурге, жил-был один отличник по имени Илья Муромов, который всегда исправно делал домашние задания и получал за них прекрасные оценки. Учителя хвалили его и ставили в пример остальному классу. Илья гордился, а класс сжимал кулаки под партой и стискивал зубы.

Особенно сильно зубы стискивал Артём Мещеряков: домашку он тоже почти всегда делал и получал четвёрки и пятёрки, но в пример его, почему-то, никто не ставил; и Вик, вон, умный весь из себя, домашка всегда сделана вместе с дополнительными заданиями, но у доски, почему-то, тоже не стоял, нос так высоко не задирал и рожи противные не корчил.

А Филу Черных как-то пофигу было. Его “забытые” и “съеденные” собаками, кошками, рыбками и морскими свинками домашние работы давно учителей не интересовали, и точки в классном журнале складывались в слово: “долбоёб”. А противные рожи его в последнюю очередь беспокоили, если только ему не были адресованы. Он даже не поднимал голову, увлечённый телефонным побегом от полицейского по поездам.

Но на самом деле были. Илья только на его фоне чувствовал себя таким умным и крутым, потому что на фоне дураков чувствовать себя лучше гораздо приятнее.

***

Однажды учительница математики задала сложное домашнее задание, которое, как она любила говорить о всех домашках, будет проверяться как контрольная. На самом деле проверяла она тетради редко и бегло, поэтому весь класс, кроме Ильи, Вика и Артёма на домашку забили болт размером с расстояние от Земли до Вояджера-1. Фил весь вечер провёл за компом с криками: “Дай мне мид, сука-а-а-а!”, не обращая внимания на горящий дедлайн в реальности. 

На следующий день, на большой перемене, напротив кабинета болтали Филипп, слегка взволнованный проверкой домашней работы и невозмутимый Арт.

– Я вчера, короче, занят был очень. Дай дз-шку списать, пж-ж-ж-ж!

– Тем, что в доте апался? Плюс пятнадцать часов. Сам пиши.

– Ну пожа-а-а-а-алуйста-а-а!.. – ещё немного, и он упал бы на колени, хватаясь за брюки Мещерякова и забрызгивая пол и его ботинки (не кровавой) слюной.

– Не-а. Она даже проверять не будет! 

– Буде-е-ет! Я чу-у-у-увствую-у-у-у! У меня спо-о-о-орная-а-а-а, мне нельзя-а-а-а!

– Не. Хуёво чувствуешь. Давай, пиши, пока время есть.

Уши Муромова оказались рядом совсем некстати.

– А я всё Марьванне раскажу! – торжествующе проговорил он раньше, чем появился в поле зрения Черных. Противный, как дождевой червяк, в зелёной рубашке, синей жилетке - цветовую гамму никогда не меняет… В синих джинсах и без сменки! Попался, гнида!

– А сам-то! Ты посмотри-ка, – Фил кивнул на Илью Артёму, и тот заинтересованно вскинул бровь, – Брючки потерял и ботиночки дома забыл! А если я пойду директору… Нет, сначала вахтёрше, а потом директору расскажу!?

Арт поддакнул:

– Ай-ай-ай, Муромов! 

– Да я! – Илья испуганно замахал руками, – У меня брюки в химчистке… Все… И… Ну… Не надо вахтёрше!

– Даже не знаю… 

Черных переглянулся с товарищем, скрестил руки на груди и потребовал:

– Сделай тогда за меня домашку. 

Илья собирался согласиться, но вовремя осёкся и насупился.

– Ты, – он пытался подобрать слова, которые можно произносить в стенах школы – разгильдяй! Сам делай.

– Ну тогда я пошёл, – Пожал плечами Фил и демонстративно-медленно направился к раздевалке, косясь на одноклассника.

– Когда вернёшься, не забудь положить дневник на стол Марьванне, – усмехнулся почти вернувший уверенность Муромов. Фил тихо выругался и подошёл вплотную, бормоча под нос.

– Ну Илья… Блин, войди в положение… – лик мальчишки озарился светлой мыслью, а голос стал увереннее, – Придумал! Давай, короче, на цу-е-фа: победишь - я молчу, ты делаешь, чё хочешь, а я побе…победю - ты делаешь мне домашку, а я говорю про сменку.

Губы Ильи вытянулись в ниточку. Спорить глупо, но не воспользоваться шансом унизить Черных ещё глупее! 

– Идёт.

Артём округлил глаза.

“Камень, ножницы,бумага, цу-е-фа! Нет, сначала всегда ножницы! Ты чё, правила не знаешь?” Муромов не знал, но промолчал и стал старательно показывать ножницы . “Ну ты хоть положение руки меняй!” Илья поменял, но забыл про ножницы. 

Главное правило игр на спор: играй только в то, во что умеешь играть. Этого он не знал, потому что на спор никогда не играл, как и на деньги, на желания и на интерес - если только в детстве -, поэтому проиграл. Так, по крайней мере, сказали ему Фил и Артём.

***

Почерк у Черных просто отвратительный. Он не просто не старается, а как будто привязывает к руке бульдозер, штангу, борзую и перфоратор перед тем, как начать делать записи. Возможно, он просто смотрит в телефон, пока пишет, но первый вариант подходит больше. Илья от усердия высунул кончик языка и придавил его губами, выводя имитацию филовских букв в помятой тетрадке без обложки. Сам Филипп сидел на подоконнике и тщательно контролировал процесс, как прораб контролирует рабочих из ближнего зарубежья.

***

– Илюша! Как всегда молодец! – Муромов самодовольно усмехнулся, не отвлекаясь от задания.

До конца урока оставалось двадцать минут, когда Марьванна собрала домашнюю работу и дала классу самостоятельную работу, конечно же, без предупреждения. Пока десятиклассники карпели над невыносимыми заданиями, которых, конечно, в домашке и быть не могло, учительница проверяла тетрадки.

– Артёмчик, неплохо, но можно и лучше! – Он зыркнул на учительницу недовольно и нарисовал прижатой к парте ручкой в углу листочка быструю и злую каракулю.

– Витюша, хорошо! – фраза осталась без реакции, потому что Сменкин был слишком увлечён заданиями, а “Витюш” в классе и без него много.

– Ого… Кто это? Черных?! – Марьванна уставилась на Филиппа, оценила его умственные способности, сверилась с записями в тетради и поставила аккуратное 4+ рядом с последним ответом, – ну удивил, конечно… Сам решал?

– Конечно, – Фил вяло кивнул и откинулся на спинку стула, – захотелось вот.

– О как. Ну, посмотрим на твою самостоятельную потом. Или сделал уже? – она хитро прищурилась

– А то!

***

Вариантом самостоятельной он обменялся с Артёмом, а потом безбожно скатал решения у Вити, чтобы не вызывать подозрений.

Илья весь день боялся и ждал, что Фил наябедничает про форму кому-нибудь, но на последнем уроке с удивлением заметил, что кеды троих мальчишек сменились уличной обувью. Когда прозвенел звонок, оповещающий о конце учебного дня десятиклассников, Фил подошёл к парте Муромова, пока он аккуратно складывал тетрадки в рюкзак, кивнул на его кроссовки и предложил совершенно беззлобно:

– Пошли с нами в раздевалку. Тёть Люба так меньше внимания обратит. И ещё, это, ну, короче… – мальчик пожал плечами и протянул однокласснику руку, – поздравляю с первой победой в цу-е-фа. И спасибо за матешу.

Илья помолчал секунды три, убрал в рюкзак пенал, поднял голову и ответил:

– Пойдём.