Familie

Когда Рацио слышал слово "дом", перед его глазами сразу появлялись сосредоточенные лица родителей: папы, который что-то чертил, сидя за столом в полумраке гостиной, и отца, расслабленно читающего на диване книгу. Пар из кружек заполнял комнату травяным ароматом чая, а аккуратно расставленные на полках книги и вазы, висящие на стенах картины и семейные фото создавали особый уют. Делали их дом чем-то очень родным и тёплым.

Папа всегда говорил, что декор в доме – признак удобства и обжитости, а главное – хорошего вкуса. Для маленького Веритаса было забавным наблюдать, как в его семье из-за новой вазы могла развернуться целая война, которая в итоге всё равно заканчивалась капитуляцией и примирением. У него теплом в груди разливаются воспоминания о семейных прогулках за город, о домашних посиделках – только втроём или с близкими друзьями родителей, не имеет значения, – об уникальных механизмах-игрушках, на которых он вырос, о сказках на ночь и вкусной еде, которая всегда ждала его на столе после учёбы.

Драгоценными были моменты, когда Веритас просился к Кавеху на коленки, а потом как заворожённый несколько часов смотрел на то, как его папа-архитектор выводит тысячи линий, которые в результате складываются в точные образы пустынной библиотеки, подвесного моста или маяка, а может и чего-нибудь другого…

С отцом у Веритаса более спокойный досуг и молчаливое взаимопонимание. Они оба любят читать, но предпочтения у них расходятся, поэтому чаще всего отец и сын просто сидели в уютной тишине, наслаждались хорошими книгами, и грелись друг о друга.

Красные заколки пытались удержать отросшие кудряшки, а ужин ждал, пока он допишет очередную курсовую для Академии. Папы тоже ждали его дома. Всегда.

Но теперь Рацио взрослый и уже пару лет не видел родителей вживую. Заколки больше не появляются в его волосах, и в квартире давно не пахнет домашней едой, потому что у Веритаса нет на это времени, а у Авантюрина, мягко говоря, не хватает таланта.

К слову о нём. Что значит "дом" для Какавачи?

Раньше он мало что знал о прошлом блондина и не решался его расспрашивать, потому что видел, как после любого упоминания жизни до КММ пустота в глазах топ-менеджера становилась ещё глубже и тоскливее, чем обычно. Но когда они вернулись в их общую квартиру после событий на Пенаконии, Авантюрин сразу пошёл на кухню, достал какое-то дорогое вино и выпил залпом половину бутылки. Обтёр губы и стал молча пустым взглядом, смотреть в стену.

Веритас раскладывал вещи в спальне, а потом собирался лечь сам, надеясь, что так спина хоть немного перестанет болеть от долгого и выматывающего перелёта, но осознал, что чего-то не хватает. Поэтому поплёлся на кухню, чтобы узнать что случилось и почему вдруг Какавача решил, что жёсткий кухонный диван лучше мягкой и огромной двухместной кровати.

Авантюрин даже не повернул голову в его сторону. Он продолжил молча смотреть в никуда. Когда же Рацио сел с ним рядом и положил руку на его плечо, парень чуть дёрнулся от неожиданности, как будто до этого он не замечал присутствия доктора в комнате, но продолжил сидеть как ни в чём не бывало. Тишина давила, а поведение блондина пугало. Веритас молча наблюдал как одинокая слеза из левого глаза Какавачи проскользила по щеке и бесшумно упала вниз. Она стала свидетельством того, что парень всё ещё жив. Что он не окоченевшая статуя последнего авгина.

Веритас едва уловимо прикоснулся к подбородку Авантюрина, нежным нажатием повернул его лицо к себе и одним лишь взглядом попросил рассказать что его тревожит. Авантюрин вышел из транса, посмотрел на него относительно осознанным взглядом и тихонько прижался щекой к ласковой руке. Он рассказал ему всё. Всё то, что ему заново пришлось пережить на Пенаконии, полилось из него водопадом. Голос становился всё тише, пока не затих совсем. Авгин немного отстранился, устало прикрыл глаза, допил вино и с тихим вздохом уронил голову на грудь доктора.

Веритас с нечитаемым выражением лица прижал сонного Авантюрина ближе и мягкими поглаживаниями по голове убаюкал сонного парня. Через некоторое время Рацио решил, что спать на их кухонном диване – плохая идея, поэтому аккуратно отнёс парня на кровать, осторожно переодел в его любимую шёлковую пижаму и накрыл одеялом. Несколько минут Веритас сосредоточенно наблюдал за размеренным дыханием Авантюрина, встал с кровати и направился в ванну, тихонько прикрывая за собой дверь. Пространство небольшой комнаты заполнилось едва слышными гудками.

Сонливый голос на той стороне трубки промямлил хриплое "Ало", но вскоре тон изменился и стал гораздо оживлённее. Видимо заметил, кто ему звонит, и, наверняка, подскочил на кровати от неожиданности.

— Веритас! Как же давно я не слышал твой голос! Куда ты пропал? У тебя всё хорошо? С чего вдруг решил позвонить? — эрудит легко улыбнулся.

— Всё в порядке, пап. Со мной всё хорошо. Как у вас дела?

— Ой. Да что у нас может быть интересного? Ко мне стабильно приходят дураки-заказчики, а твой отец, так и сидит сутками за книгами. Всё как всегда, — наверняка в этот момент он закатил глаза, — А вот у тебя сто процентов много интересного в жизни произошло, пока ты нам не звонил! Давай, рассказывай.

— Я всё подробно расскажу, когда приеду, хорошо? — На той стороне трубки повисла тишина, но длилась она не долго, потому что буквально через пару секунд правое ухо Веритаса оглушило счастливым визгом.

— Ты наконец-то приедешь домой?! Как долго я этого ждал! Сколько мы не видились? Лет пять? Когда ты приедешь? На сколько? Что тебе приготовить? Хочешь какую-нибудь семейную поездку в Фонтейн или Ли Юэ? Боже, звёздочка, не молчи!

— Пап. Я хотел спросить... — говорить неуверенно – непривычное поведение Доктора Рацио, – Вы не против, если я приеду не один?.. — Снова оглушительная тишина длиной в пару секуд, которую прервал заговорщицкий шёпот.

— У тебя кто-то появился? – собеседник явно широко улыбался, а сам Веритас был готов под землю провалиться от смущения, но не собирался этого показывать.

— Да. — Веритас сделал небольшую паузу: то ли прощупать реакцию папы, то ли самому собраться с духом, — Это парень по имени Авантюрин. Мы с ним коллеги. Я тебе про него рассказывал.

– О! Да-да, припоминаю это имя. Тот самый парень, на которого ты мне долго и эмоционально ругался в трубку какой он непроходимый тупица, – мужчина хохотнул, – напоминаешь мне кого-то. И сколько вы вместе? Надолго прилетите?

— Я позже напишу тебе точные даты, хорошо? Я звонил только чтобы спросить разрешения. Всё остальное обсудим, когда приедем.

— Хмпф. Ладно, буду ждать вестей. Не забывай хорошо кушать. Спокойной ночи, люблю тебя!

— Спокойной ночи, пап. Я тебя тоже.

Экран телефона погас, а уставший Веритас наконец-то пошёл спать в обнимку с любимым картёжником, как и планировал ранее.

Это всё были воспоминания. Сейчас же они находятся не в своей кровати, а в Тейвате. Точнее в Сумеру, на родине Веритаса.

Они смогли вырваться буквально на пару дней из шумного Пир-Пойнта, потому что оба давно не были в отпуске, но в Гильдии и КММ сейчас не лучшее время для отдыха. И, тем не менее, они здесь, среди деревьев, простеньких домов с необычными крышами и отзывчивых людей с громкими голосами и открытыми взглядами. Запах специй и свежих фруктов щекочет нос, а влажность тропиков заставляет снять с себя излюбленную рубашку и повесить её на руку.

Торговцы зазывают посмотреть на свой товар, но Веритас вовремя одёргивает засмотревшегося на очередную сладость авгина и выразительно кивает в сторону их чемоданов.

Какавача невольно сравнивает пустынную Сигонию с вечнозелёным Сумеру. Здесь еда растёт на каждом втором дереве, люди никуда не торопятся, а дети счастливо играют в догонялки и не думают о том, как им пережить сегодняшнюю ночь.

Возможно, если бы он родился тут, то всё было бы по-другому.

Внезапно идущий впереди Веритас останавливается и Авантюрин врезается ему в спину.

— Мы пришли. Вот мой дом.

Рацио стучит в дверь три раза и берёт левую руку Авантюрина в свою. Он прекрасно знает, что тот очень нервничает, пусть и не показывает этого.

С той стороны послышался радостный возглас и торопливые шаги. Скрипнула защёлка и дверь открылась. Перед ними стоял очень красивый мужчина лет сорока с наполовину седыми блондинистыми волосами, чуть заметной щетиной, яркими красными глазами и счастливой улыбкой.

— Мы вас заждались! Добро пожаловать домой!