Прошло около месяца, может чуть больше. Однако за это время многое изменилось. Начать стоит с того, что Феликс с Хенджином съехались. Это произошло через пару недель после Нового года, парни нашли неплохую квартиру за приемлемую цену неподалеку от университета. Она была просторнее Хенджиновой, у нее было целых две комнаты, спальня и гостиная, а также кухня, туалет и небольшая кладовка. Само помещение было выполнено в светлых тонах, что создавало чувство, что оно больше, чем есть на самом деле. Парни сразу после осмотра подписали договор с арендодателем, внесли залог за первый месяц и могли въезжать. Перевозка вещей — это самое сложное в переезде. Ведь обычно их действительно очень много. Феликс уже успел позабыть, сколько вещей было в его старой квартире. Все еле как уместилось в два чемодана, которые были довольно тяжелыми. Хоть у Хенджина было и не так много одежды, бо́льшую часть его добра составляли неиспользованные холсты, кисти, краски и мольберт в пол. Все это... Занимало много места и было тяжелым.

Переезд занял у них около двух дней, благо это были выходные, и парни, не торопясь, привозили вещи на новую квартиру. Позже, перед ними стояла другая задача — распаковать все это и распределить по шкафам и полкам. Сие действо растянулось еще где-то на пару дней. Каждый день они оба просто падали на кровать без сил, ведь раскладывание вещей отнимало много сил, а еще, к тому же, и учиться нужно было. Когда же они наконец закончили, то еще долго отсыпались, восстанавливая силы. Хенджин устроил свою небольшую студию в гостиной, откуда стал с завидной регулярностью выгонять Ликса, ведь тот очень отвлекал одним своим присутствием, а еще этот маленький чертенок любил соблазнять Хвана. То усядется на колени, то придет и начнет что-то шептать на ухо своим до жути низким голосом... В общем, с Феликсом трудно было сосредоточиться на написании картин. Поэтому шатен стал иногда просто запираться в гостиной, рисуя, и выползал лишь под утро или вечер, с гордостью представляя брюнету свое новое творение. Тот каждый раз, словно впервые, завороженно рассматривал полотно, восхищаясь умениями своего парня.

Хенджин стал зарабатывать продажей картин. В кой то веки ему удалось продать одну из своих работ, а покупатель порекомендовал художника своим друзьям, а те — своим и так далее... Заказов стало — хоть отбавляй. Хотя парень также успешно стал продавать и свои собственные творения, написание которых не было продиктовано желанием клиента. Именно поэтому ему временами нужна была тишина, понятие, с которым неугомонный Феликс, похоже, не был знаком. В университете вновь началась подготовка к какому-то выступлению, и совмещать рисование и учебу Хвану было довольно тяжело, но он все же старался уделять должное внимание и тому, и тому. И Феликсу, разумеется. Поскольку они теперь практически все время были рядом, такое понятие, как «скучать по партнеру» стерлось из памяти. Но что было еще замечательнее, так это то, что они не мешали друг другу. Если кому-то нужно было побыть в одиночестве, другой тактично уходил в другую комнату или же из дома на прогулку. Бытовые обязанности стали делить поровну, и споров на этой почве практически не возникало. Только если Хенджин разбрасывал свои кисти или носки (как повезет) везде, Феликс недовольно бурчал, прося парня все убрать. А в остальном они жили душа в душу.

Что до психотерапии, то Хенджин делал успехи. Селфхарм почти сошел на «нет», хотя пару раз Хван все же срывался и покрывал свою руку или ногу (как придется) мелкими порезами, которые, впрочем, быстро заживали. За редким исключением в виде всего лишь пары прецендентов, шатен всегда старался разговаривать с Ли в моменты, когда ему было не очень хорошо и хотелось что-то с собой сделать, и это всегда помогало. Но то, что уже было сделано нельзя изменить, и потому вереницы белесых отметин покоились на предплечьях старшего, став напоминанием о не самых лучших днях его жизни. Но если бы не было худших дней, не наступили бы и лучшие, ведь так? Хенджин начал медикаментозное лечение, ведь степень его заболевания была довольно серьезной.

Первые препараты, что выписала ему Ин, не подошли парню, и тому было очень плохо из-за их приема, однако со второй попытки у них все же получилось подобрать правильные лекарства. Но, несмотря на это, первые дни после начала курса лечения были ужасными. Хвана все время клонило в сон, собственно говоря, он и не противился этому желанию, и спал целыми сутками. Аппетит совсем пропал, и приходилось силой запихивать в себя еду в моменты краткосрочного бодрствования. Тошнота и головные боли также на какое-то время стали неотъемлемой частью жизни шатена. Этот период привыкания был просто кошмаром наяву, из-за которого парню пришлось взять больничный, ведь в универ ходить он просто не мог, но вскоре организм адаптировался, и все наладилось. Сейчас Хенджин чувствовал себя вполне нормально, хотя временами страдал от бессонницы.

Они с Феликсом через многое прошли за этот месяц, да и за все время, что они знакомы, и потому сейчас парни были уверены друг в друге на все сто, а может даже тысячу, процентов. Они были уверены, что смогут преодолеть вместе все трудности, какие бы жизнь им не подкинула, как преодолевали до этого, и потому их любовь друг к другу с каждым днем все крепла и крепла. Казалось, их конфетно-букетный период и не думал заканчиваться. К тому же, близилось четырнадцатое февраля, день всех влюбленных, так почему бы лишний раз не показать свои чувства?

Хенджин еще давно задумался об этом дне, а также о том, как они с Ликсом могли бы его отпраздновать. Сходить в кино? Просто погулять? Посетить выставку? Сходить в ресторан? Столько вариантов, что аж глаза разбегались от разнообразия. Хван остановил свой выбор именно на ресторане, там можно хорошо провести время, поговорить и насладиться прекрасной едой. Поэтому шатен стал искать подходящие варианты и вскоре наткнулся на ресторан французской кухни «N Grill». Он расположился в самом центре Сеула в знаменитой башне Намсан. Ценник там конечно высокий, но за качество нужно платить. Хенджин решил попытать удачу, позвонив, с целью забронировать столик на двоих на четырнадцатое. И, похоже, Вселенная была на его стороне, ведь ему сообщили, что осталось пару столиков. Хотя, может свою роль сыграло еще и то, что парень решил задаться этим вопросом в январе, а не непосредственно за несколько дней до праздника. Не важно. Порывшись в Интернете еще немного, Хенджин узнал, что в башне есть еще и так называемый «Пруд Желаний», где влюбленные могут кинуть монетку в воду в знак своей любви или повесить замочек. Отлично, еще немного активностей не помешает. Позже Хван сообщил Ликсу, что приготовил для него сюрприз на четырнадцатое, чем обрадовал и смутил парня одновременно.

Ли помнил про этот день, но вот никаких идей для подарка у него не было, а в голову, как на зло, ничего не лезло. После университета, когда Хенджин заперся в гостиной с намерением написать очередной заказ, Феликс решил всерьез задуматься над тем, что могло бы порадовать старшего. Что принято дарить на такой праздник, что?.. День Святого Валентина... Точно, боже! Как можно было не додуматься раньше? Брюнет даже слегка хлопнул себя по лбу, ведь это действительно было так просто. Но вот обычная маленькая валентинка будет слишком банальной и неинтересной. Поэтому... Надо сделать ее больше обычного. Парень улыбнулся своей же идее. Он нашел лист формата А3 (читай: украл из запасов Хенджина) и начал рисовать очертания сердца. Время близилось к ночи, Ликс сидел за столом уже пару часов, но у него только-только получилось что-то похожее на его задумку. Вполне аккуратное, покрашенное красным цветом, сердце лежало перед парнем. Теперь нужно подумать, что бы написать внутри... Возможно, Ли бы еще долго сидел и ломал голову над этим вопросом, однако Хенджин, закончивший со своей работой, не дал ему этого сделать. Брюнет услышал, как открывается дверь гостиной, и потому тут же убрал недоделанную валентинку к себе в ящик. Старший, кажется, ничего и не заподозрил.

На самом деле, Хван безумно устал, ведь день в университете, а после и выполнение заказа, что также забрало много сил, и сейчас все, чего ему хотелось, так это — взять Феликса, плюхнуться с ним на кровать и уснуть в обнимку. Воплощением этого плана парень и занялся.

— Ты скоро спать? — поинтересовался он, подходя к младшему и кладя свою голову ему на плечо.

— Уже собирался идти.

— Отлично, — Хван оставил легкий поцелуй на шее брюнета и пошел к кровати, чтобы переодеться. Феликс в это время сходил в ванную и, умывшись, вернулся назад, завалившись в постель. Если быть честным, то этот день и его вымотал.

— Тебе завтра к терапевту? — спросил Ликс, устраиваясь в объятиях шатена.

— Угу, поэтому буду поздно, — подтвердил тот, целуя Ли в носик, — Не скучай, — он улыбнулся.

— Ну, как я могу не скучать без тебя? — возмутился Феликс.

Они устроили шутливый спор, который, однако, не продлился долго, в скором времени парни уже мирно посапывали, прижимаясь друг к другу.

Следующий день прошел довольно быстро, несмотря на его насыщенность. Парни, как всегда, проснулись, Ликс приготовил им завтрак, и они пошли на учебу. В университете сегодня не было ничего интересного. Как всегда, практика хореографии для выступления и пару теоретических занятий. За сегодня они даже не сильно устали. Вернувшись с учебы домой, Хенджин напомнил Ли, что будет поздно и пошел к психотерапевту, как и планировалось. Было около девяти вечера, когда шатен пришел домой. Он очень устал после терапии, ведь эта штука очень энергозатратная, и поэтому, переодевшись, сразу лег на кровать. Буквально через пару секунд пришел Феликс, прокравшись в спальню, словно кот, лег рядом, обнял, обвивая своими худыми руками родное тело, и начал расспрашивать, как все прошло. Хенджин рассказал подробности, а после заверил парня, что все было нормально с его состоянием. Это и в самом деле было так. Можно даже сказать, что жизнь и правда стала хороша. Вот уже завтра четырнадцатое февраля. У парней уже готовы подарки друг для друга. Они оба с нетерпением ждали завтрашний день, а в особенности вечер, чтобы побыть вдвоем. И причин для апатии или грусти не было. Хенджин, по своему обыкновению, провалился в сон. Это стало его новой привычкой — засыпать довольно рано, ведь раньше парень мог лечь и под утро, а мог вообще не спать. Но таблетки все же стали держать его режим в каком-никаком, но порядке. Феликс же еще какое-то время позанимался своими делами, а после тоже лег спать.

Проснулись парни рано. Как всегда, они встали, позавтракали и поехали на учебу. В университете сегодня была какая-то особая атмосфера. Аудитория, в которую зашли Ликс и Хенджин, была украшена различными сердечками и другими безделушками, подходящими для этого праздника. По всему универу ходили парочки, держась за руки и весело о чем-то разговаривая. Хван с Феликсом не стали исключением. Было весело, однако им хотелось, чтобы этот день поскорее закончился. Они просто отчаянно ждали вечер, чтобы побыть наедине и отметить четырнадцатое февраля. Только вдвоем.

Вот, наконец, день подошел к концу. Прозвенел звонок, и закончилась последняя пара. Парни выбежали из аудитории с улыбками на лицах и пошли за верхней одеждой. Через минуту они уже были на улице. Весело о чем-то беседуя, Феликс с Хенджином дошли до дома и, зайдя в подъезд, поднялись на нужный этаж. Хван быстро открыл дверь квартиры и впустил Ли за собой. Младший сразу пошел в комнату и начал что-то искать.

– Джинни, – позвал Ликс. Хенджин сразу же подошел к парню, оставив сменную одежду в ванной, ведь он хотел по-быстрому принять душ, – В общем... Ты приготовил мне какой-то сюрприз, а у меня не было ничего, и я... – брюнет протянул старшему небольшую разукрашенную валентинку в форме сердечка, – Вот. Я плохо рисую, знаю, но я очень старался, правда! — зачем-то начал оправдываться он.

– Ликс, это очень красиво! – Хенджин взял подарок Ликса в руки и обнял брюнета, – Это так мило, что ты решил мне сам нарисовать что-то, – Хван отстранился и, взяв лицо парня в свои руки, чмокнул его в губы, – Я это очень ценю, и люблю тебя.

– И я тоже тебя люблю.

Шатен сбегал в душ, они оба переоделись, оставили ненужные вещи и вышли на улицу. Они шли к башне Намсан, иногда останавливаясь, чтобы сфотографироваться. Хенджин, как всегда, взял с собой свой фотоаппарат и фотографировал абсолютно все, что видел и что ему нравилось. Феликс не стал исключением. Он постоянно просил его встать на фоне какого-то украшения или просто магазина. Хван безумно любил фотографировать, а Ликса особенно. Будто ему это было необходимо, как воздух. Фотографии всегда получались такими прекрасными, такими живыми... Эти изображения явно будут напоминать им данный момент.

Вот они дошли до нужного места. Башня Намсан. С ее вершины открывался волшебный вид на весь город. Там же было множество развлечений, Пруд Желаний, куда парочки бросают монетки, ресторан и еще очень много всего. Феликс остановился и посмотрел на башню.

– Нам сюда? – только и смог произнести брюнет. Он никогда раньше не был в таких шикарных местах и поэтому не был уверен, туда ли они вообще пришли. Или Хенджин просто его разыгрывает?

– Сюда, сюда. Заходи, – усмехнулся Хван, открыв дверь младшему. Он впустил его, а потом прошел сам. Они поднялись на нужный этаж и прошли до ресторана, где их встретили и провели к забронированному столику. Здесь было уютно, подметил Феликс, – Что будешь? – цены тут, конечно, были не самыми демократичными, но Хенджину сейчас было как-то все равно на это. Ему было важно, чтобы Ли чувствовал себя счастливым, значимым и любимым.

– Я... Не знаю. Тут все так дорого...

– Ликс, не думай об этом, пожалуйста. Просто бери все, что нравится, — попросил парень.

— Мне все равно как-то неловко, — пролепетал младший, но затем добавил, — Хорошо...

После того, как они заказали еду, последовало недолгое ожидание, а после им принесли горячие и аппетитно пахнувшие блюда, и парни принялись пробовать и разговаривать, делиться впечатлениями. В ресторане они просидели еще где-то час. Феликс с Хенджином сидели и любовались то прекрасным залом, то видом из окон. А иногда и вовсе на пару минут забывали, где они находились, подолгу смотря в глубокие глаза напротив, будто вовсе и не в ресторане они, а где-то далеко, где тепло, где дует легкий ветерок. Будто они вновь где-то на том пляже, что свел их вместе. Будто это их первая встреча, когда они также неотрывно смотрели в чарующие омуты друг друга. Им тут нравилось, в этом месте. Хван сделал пометку в голове о том, что нужно будет обязательно сводить Феликса сюда еще раз. На их годовщину, например.

Уходить не хотелось, но в планах Хенджина было еще кое-что. В этой башне же был Пруд Желаний. Пары, обычно, бросают туда монетку и загадывают желание. Это и хотел сделать Хван. Он был уверен, что эта идея понравится и Ликсу. Это будет своеобразным подтверждением их любви, да и просто довольно мило и романтично. Они пришли к нужному месту, и Хенджин заметил восторженный взгляд Ли, когда тот увидел тот самый Пруд. Ему понравилось, как и ожидал старший. Не прогадал все же.

– Джинни, я знаю! Сюда парочки монетку бросают и загадывают желание, да? У тебя же есть? – Ли повернулся к шатену и улыбнулся ему еще ярче, чем улыбался до этого. А еще состроил глазки, будто Кот из «Шрека». Хенджин и так не мог противостоять милому взгляду Ликса, а в такой ситуации и подавно.

– Конечно, – Хван достал из кармана монетку. Естественно, он подготовился, – Мы ради этого сюда и пришли, – он посмотрел на младшего, и через пару секунд монетка была уже в руках у Ликса.

– Можно я брошу? Можно? – не унимался брюнет.

– Бросай, – Хенджин посмеялся. А когда она была брошена в Пруд, спросил, – Что ты загадал? Я вот... — «... Загадал, чтобы мы любили друг друга на протяжении всей жизни также, как и сейчас», — хотел произнести парень, но...

– Нельзя говорить, – Ли поднес палец к губам старшего, заставив того замолчать, – А то не сбудется. Не знаешь что ли?

– Знаю, – «Но забыл». Хван опять слегка посмеялся и приобнял Феликса, – Я люблю тебя.

– И я тебя люблю, Джинни, – Ли прижался к шатену, уткнувшись ему в плечо, – Ты знаешь, что тут еще замочки вешают?

– Конечно знаю.

Они гуляли по башне еще пару часов. Ликс уговорил Хенджина повесить замок с их именами. Ну, а шатен и не был против. Они наделали еще кучу фотографий, которые планировали позже распечатать и повесить у себя в комнате. Они сидели на скамейке и смотрели на то, как постепенно вечерело, а небо приобретало такой красивый розовый цвет, похожий на сахарную вату, а после на будто кем-то случайно пролитое розовое вино. А после и на затухающий костер. Это было так красиво и так завораживающе, что отрываться от просмотра этого зрелища совсем не хотелось. Вскоре полностью стемнело, и на башне включилось множество фонарей, которые создавали особую атмосферу. Стало еще красивее. Еще романтичнее. Хван и Ликс стояли и любовались ночным небом и звездами, они обнимались и наслаждались моментом. Им хотелось просто быть здесь и смотреть друг на друга бесконечно долго, утопая в нежности партнера.

Хенджин с Ликсом все-таки решились направиться к выходу, было уже очень поздно, и нужно было возвращаться. Этот день однозначно был лучшим из всех тех, которые они пережили. Они шли домой, разглядывая ночное небо и звезды на нем, которые было еле видно. Наконец, они дошли до ставшей родной, своей квартиры. Несмотря на то, что оба устали, Ли удалось уговорить старшего провести еще немного времени без сна за просмотром какой-то сопливой мелодрамы. «Не хочу, чтобы этот день заканчивался, давай продлим его еще немного?»

Прошло где-то минут пять от начала просмотра, а Феликс уже сидел на Хенджине и жадно впивался в губы последнего. Брюнет будто стал зависим от Хвана, от его присутствия рядом, от его объятий, его поцелуев, его поддержки. Его запах, аромат леса из-за дезодоранта и масляных красок из-за работы, он стал родным, въелся под кожу, став частичкой самого Феликса. Он заменил ему кислород, став им, без него Ликс умрет, непременно умрет, как рыба, выброшенная на сушу. Он уже не представлял своей жизни без Хенджина, такого родного, сложного и простого одновременно, безумно красивого и притягательного, да, собственно говоря и не хотел. А зачем?..

Хван терзает его губы, сминая их своими. Руки проскальзывают под домашнюю растянутую футболку Ли (бывшую когда-то Хенджиновой) и начинают оглаживать спину, проходясь по пояснице и лопаткам. От этих движений Феликс слегка вздрагивает, но не от страха, а от удовольствия. Руки шатена кажутся такими правильными на его теле, такими желанными. Эти прелюдии становятся более жаркими, языки сплетаются в бешеном танце, а руки блуждают по телам друг друга. Ли нетерпеливо ерзает на бедрах Хвана, заставляя того шумно выдохнуть в поцелуй, и они оба понимают, что им обоим нестерпимо хочется большего.

— Ликс, Ликс, — Хенджин наконец смог заставить себя оторваться от сладких и таких манящих губ своего парня и спросить, — Т-ты этого хочешь? — произнес он, вдыхая недостающий воздух.

— Да... Да, конечно, — Феликсу тоже тяжело дышать, сознание грозится отключиться в любой момент, но он собирает его остатки и говорит это, — А ты?

Ответом служит поцелуй, в который Хван вовлекает младшего. Он берет его под ноги, словно брюнет ничего не весит и несет в спальню. По дороге приходится оторваться друг от друга, дабы не упасть, но Ликс потянулся к шее шатена, оставляя на ней мокрую дорожку поцелуев, ведущую к ключицам, сокрытым под одеждой, и вызывая несдержанные шумные выдохи у парня. Хенджин аккуратно опускает Ли на кровать, словно Феликс — самый, что ни на есть настоящий бриллиант, с которым подобает обращаться очень осторожно, и брюнет млеет от этой заботы. Старший ненадолго оставляет его, чем вызывает недовольство у младшего, однако он очень скоро возвращается с презервативами и смазкой в руках. В глазах Феликса немой вопрос.

— Остались с того раза, как я в клуб поехал, — пояснил Хенджин, — Так и не использовал, выкидывать жалко было, — он мажет по скуле, а затем спускается ниже, переходя на шею.

— Поэтому ты привез их с собой, да? — усмехается Ликс, а после стонет, когда Хван находит на его шее особо чувствительную точку.

— Надеялся на лучшее, — парирует он, отрываясь от своего занятия лишь на пару секунд.

«Не зря», — думают они оба.

Хенджин стягивает с себя и Феликса футболки, которые сейчас так мешают, и его взору предстает прекрасное тело его прекрасного парня. Впалый живот, яркие очертания пресса, красивый рельеф не особо выраженных мышц. Хенджин просто плывет, не верит, что такая красота досталась именно ему. Во рту скапливается слюна, Хван не собирается обделять вниманием хоть один участок кожи Ли.

— Ты такой красивый, — шепчет шатен, оглаживая торс младшего, а после припадает губами к привлекательным, будто из мрамора высеченным ключицам.

— Ты т-тоже, — не успевает ответить Ликс, как хриплый стон вырывается наружу. Так приятно...

Хенджин, как и обещал самому себе, целует каждый сантиметр молочной кожи, оставляя кое-где кроваво-красные засосы, которые позже зализывает и невесомо целует, как бы извиняясь. Феликс вцепился в шатена, оставляя на его спине царапины от коротких ногтей. Эта небольшая боль от засосов и царапин, она будто подстегивает, добавляет красок в палитру эмоций, а наслаждение от процесса граничит с безумием. Хочется продолжать и продолжать терзать друг друга, играть с возбуждением партнера, но внизу начинает уже болезненно тянуть, и потому пора заканчивать прелюдии и переходить непосредственно к делу. Хван стягивает с них обоих штаны, и парни предстают друг перед другом совершенно обнаженные. И вновь старший залипает. Феликс слишком прекрасен, хочется любоваться им вечно. Но этот же самый Феликс недовольно бурчит, требуя от парня действий.

Хенджин тянется за смазкой, что лежит неподалеку, выдавливает немного себе на пальцы и начинает разогревать. Ли же в это время в нетерпении наблюдает за этим процессом. Ему так хочется полностью отдаться своим похоти и возбуждению, пускай он и попадет в Ад, зато счастливый. Но вместе с тем в душе есть некоторое беспокойство. Все-таки это его первый раз, поэтому это страшно. Но Хенджин рядом излучает ауру спокойствия и уверенности, и это немного успокаивает Феликса.

— Готов? — спрашивает Хван прямо в губы.

— Угу.

— Сейчас будет немного неприятно, потерпи. Но если боль уходить не будет, ты скажи, хорошо?

— Хорошо.

Шатен утягивает Ли в новый поцелуй и вместе с тем вводит в него один палец. Феликс чувствует боль. Это так неприятно... Он до боли прикусывает Хенджинову губу, на что тот размыкает поцелуй и оставляет множество маленьких на лице брюнета, как бы успокаивая. Старший начинает медленно двигать пальцем внутри Феликса, а тот снова чувствует боль. Ну вот почему это так неприятно?..

Однако спустя какое-то время неприятные ощущения уходят, и становится даже терпимо, а затем и хорошо. Ли сам начинает насаживаться на палец Хвана, и тот видит в этом зеленый свет и вводит второй. Дав парню время привыкнуть, он снова начинает двигаться внутри, раздвигая стенки на манер ножниц. Через какой-то промежуток времени вся боль окончательно уходит, и Феликсу начинает это нравиться. Он сам насаживается на пальцы Хенджина и несдержанно стонет, заполняя своим низким голосом всю комнату и обволакивая им же душу Хвана. Постепенно к двум пальцам добавляется и третий, и четвертый, но Феликс чувствует себя все также хорошо. И ему снова хочется большего, теперь он жаждет ощутить Хенджина в себе. Но старший не спешит этого делать, он хочет хорошо подготовить Ли к себе, чтобы минимизировать болезненные ощущения, ведь знает, как это может быть неприятно и даже отвратительно.

Но наконец Хван считает, что достаточно хорошо подготовил Ликса и потому выводит все пальцы. Недовольный внезапной пустотой парень смотрит на шатена, пока тот надевает на свой член презерватив и выдавливает еще смазки. После он приставляет головку ко входу и вновь спрашивает:

— Готов? — на что Феликс согласно кивает, ерзая на кровати.

Хенджин притягивает его к себе, вновь начинает целовать и одновременно плавно входит в Ли. Тот мычит в поцелуй, прикусывает шатену губу, кажется до крови, до боли сжимает светлые пряди и чувствует, как из глаз льются слезы. Ведь это было намного больнее, чем пальцы. Хван, конечно же, не начинает двигаться, он с некоторым страхом в глазах смотрит на парня под ним и тихо шепчет:

— Прости, — сцеловывает соленые капельки с щек, — Ты как?

— Н-нормально, — с трудом выдавливает из себя Ликс, — Дай мне время привыкнуть.

Хван покорно ждет, он понимает, насколько это может быть неприятно. Чтобы хоть как-то сгладить болезненные ощущения, он нежно-нежно целует лоб, нос, щеки, шею, плечи, губы, пытаясь отвлечь Феликса. А тот снова млеет от этой заботы и внимательности. И убеждается в том, что Хенджин — это самый лучший человек в этом мире. Человек, которому брюнет без промедлений доверил свою жизнь, если бы потребовалось.

Через пару минут боль утихает, и младший сам слабо двигает бедрами, намекая на то, что старший может действовать. Хенджин начинает медленно двигаться. Узость Феликса буквально сводит его с ума, но он держит себя в руках, ведь этот процесс должен доставлять удовольствие им обоим. А в особенности Хенджин хочет, чтобы Ли понравился его первый раз. При каждом движении шатена, брюнет тихо стонет, утыкаясь в плечо парня, периодически царапая его спину. Потом он обязательно зацелует каждую царапину и все обработает, но сейчас... Хотелось полностью отдаться ощущениям, которые стали весьма и весьма приятными.

Хенджин немного ускоряет темп, выбивая из Феликса все новые и новые стоны, которые для Хвана лучше любых других звуков, прекрасных сонет и будоражащих песен. Но вот Ли стонет особенно громко, выгибаясь в спине, будто его ударили током.

— Ч-что это было? — в шоке спрашивает младший. Ему, конечно, очень понравилось, это было просто невероятно, но что, блять, произошло?

— Это простата, — коротко поясняет Хенджин, улыбаясь, — И я ее наконец нашел, — и после вновь ускоряется.

Теперь он попадает по комочку нервов намного чаще, а Ликса каждый раз неимоверно кроет, он мечется под парнем, сминая простыни, чувствуя себя где-то на седьмом небе от удовольствия. Но вот Хенджин почему-то резко выходит из него, и Феликсу становится невыносимо, он уже довольно близко к тому, чтобы кончить, но Хван вдруг это все прекратил. Шатен же переворачивает младшего, ставя его на колени и вновь входит в него, все также аккуратно и бережно.

— Не больно? — интересуется он, притягивая Ли к себе, заставляя того прижаться спиной к его торсу и груди.

— Н-нет, — голос дрожит, как и все тело. Новая поза однозначно приносит больше удовольствия, и Ликс чувствует, что он очень близко к пику. Да и Хенджин, кажется, тоже.

Толчки становятся рваными, более глубокими, Хван каждый раз попадает головкой по простате, вызывая у брюнета звездочки перед глазами. Он наматывает волосы младшего на кулак, стараясь не сильно сжимать их, и это еще больше заводит Ликса. Еще пара глубоких толчков, и Феликс кончает на покрывало. Его явно придется заменить. Хенджин же толкается еще пару раз и изливается в презерватив, а после выходит из парня, вырывая у того очередной стон. Они оба лежат на кровати, не в силах отдышаться, но недолго, ведь старший поднимает Ли на руки и несет в ванную, пока парень что-то там лопочет.

Приняв душ и заменив одеяло, они без сил валятся на кровать. Сон мягко окутывает их своими заботливыми руками, Феликс уже почти поддается его влиянию, как слышит тихое:

— Ликс.

— М? — мычит тот, сильнее прижимаясь к родному телу и его теплу.

— Тебе понравилось? — неуверенно спрашивает Хван. Он искренне переживает, что сделал что-то не так и боится проебаться.

— Конечно, — это стоит ему огромных усилий, однако парень все же выдавливает из себя пару слов. Так хочется спать... — А тебе?

— Да, очень. Ничего не болит?

На это Ли мотает головой, а после бурчит, что хочет спать. Хенджин больше не достает его вопросами, но еще какое-то время наблюдает за маленьким веснушчатым счастьем, которое уснуло у него на груди и которое принадлежит только ему одному.