Моё желание

Подул холодный ветер. Омега, зябко поёжившись, поднял воротник своего зимнего пальто. Что он здесь делает один? Это уже своеобразная традиция — приходить и пялиться на рождественскую ёлку у Рокфеллер-центра. Каждый раз, когда Тэхён приезжал зимой в Нью-Йорк, он приходил к этой ёлке. Из года в год. Приезжать на Рождество в Нью-Йорк тоже стало традицией. Он её видел десятки раз, но всё равно приходит сюда. Пушистая красавица искрилась тысячами огоньков, отражаясь в тёмных глазах омеги.

Люди вокруг счастливо улыбались, встречаясь у сверкающей ели. У всех праздник. Все они проведут это Рождество в кругу родных, друзей и любимых. Одного Тэ ожидал унылый гостиничный номер, лишённый домашнего уюта. И холодная постель.

Юнги давно ему говорил, чтобы он прекратил вести кочевнический образ жизни и осел на одном месте. И желательно, чтобы этим местом оказалась, конечно же, Испания. Знойная Испания. Его лучший друг жил там, наслаждаясь счастливой семейной жизнью в ожидании своего первенца. Тэхён срывался туда всякий раз, когда чувствовал непреодолимую тоску по Юнги. Мин, теперь уже Ким, каждый раз уговаривал Тэ остаться там навсегда. Построить дом и жить на берегу Средиземного моря.

Но Тэхён нигде не чувствовал себя дома. Даже в Тэгу, где родился. Даже в Сеуле, где вырос.

Задрав голову, омега посмотрел на главное украшение этой ёлки. Звезду.

Это великолепие диаметром почти в три метра было инкрустировано кристаллами Swarovski. Красота, да и только.

Она ему напомнила другие звёзды. Звёзды испанского неба, которые они с Чонгуком рассматривали, лёжа на крыше дома.

« — Ты загадываешь желание, когда падает звезда? — спросил Тэ, глядя, как мигают небесные фонарики.

Он всегда называл звёзды фонариками. Ещё с детства.

— Да, — ответил альфа. — Но я редко вижу, как они падают.

— Но тогда тем ценнее желание, — усмехнулся омега.

— Почти все мои желания сбылись, — Чонгук улыбнулся ночному небу. — Но у меня появилось ещё одно. И мне кажется, что оно самое главное.

— И что это за желание? — Тэ заинтересованно посмотрел на профиль альфы.

— Нельзя говорить, глупыш, — Гук протянул руку и легонько щёлкнул Тэхёна по носу. — Не сбудется.

Тэхён рассмеялся и снова откинулся на спину.

— Тэхён, а почему тебя Юнги и Сэмми называют «перекати-полем»? — вдруг спросил Чонгук.

— Потому что я никогда долго не задерживаюсь на одном месте. Я всё время куда-то еду.

— И тебе никогда не хотелось домой?

— У меня нет дома в обычном понимании этого слова. Я человек мира. Мой дом везде.

— Так не бывает. Каждый человек имеет место, куда он хочет вернуться, — возразил Чонгук.

— Бывает, — тихо произнёс Тэхён. — И не каждый человек имеет такое место.

— Но ведь ты художник. Тебе необходима мастерская для творчества, — упрямо сказал Гук.

— Гуки, — вздохнул омега. — Настоящему художнику нужен только чистый лист бумаги и карандаш. Писать он везде может. Даже на Аляске. Я, кстати, пробовал.

— Ты был на Аляске? — округлил глаза Чонгук.

— Был, — спокойно ответил Тэхён.

— Ничего себе, — протянул Чон. — А медведей белых видел?

— Видел. У них пятки чёрные, — хихикнул Тэхён.

Они замолчали, любуясь ночным небом, пестревшим миллионами звёзд.

— Какая красота, — едва слышно произнёс Чонгук.

— Согласен, — подтвердил омега и повернул голову.

Его глаза встретились с глазами альфы. Говоря эти слова, Чонгук смотрел вовсе не на звезды».

Тэхён грустно вздохнул. Воспоминания о Чонгуке разбередили рану на едва зажившем сердце. Ирония судьбы. Он встретил человека, которого заочно ненавидел всей душой. Встретил, полюбил и потерял. Они были как небо и земля. Как огонь и вода. Разные абсолютно во всём. Художник и знаменитый певец. Им суждено было расстаться. И Тэхёну определённо не стоило влюбляться в Чонгука. Но ведь сердцу не прикажешь. Оно любит, не слушая голос разума. До сих пор любит.

Последний раз они виделись в Сеуле. После того злополучного ужина жизнь Тэхёна перевернулась вверх дном. Чонгук его обманул. Предал.

Альфа, скорее всего, уже женился. Тэ не следил за новостями в СМИ. Он намеренно этого не делал. Не хотел, чтобы было ещё больнее.

После ужина в Сеуле, на котором омеге представили жениха Чон Чонгука, Тэхён в последний раз нарисовал Чонгука. Он столько раз рисовал лицо альфы, что мог делать это с закрытыми глазами. Стиснув зубы, Тэхён водил кистью по холсту. Омега тихо повторял, как мантру:

— Последний раз. Я рисую тебя в последний раз. Я клянусь.

Это был портрет не такой, как обычно, которые сотнями заказывали у него поклонники Чон Чонгука. На нём были запечатлены красивые глаза альфы. Его взгляд, каким он смотрел на Тэхёна, лёжа на крыше испанской виллы.

Когда портрет был готов, Тэхён отправил его Чону в подарок и, собрав свои вещи, уехал из Южной Кореи с целью больше никогда не возвращаться.

***

Омега оторвался от созерцания звезды на рождественской ёлке. Руки замёрзли, и он их сунул в карманы. Праздничный Нью-Йорк переливался яркими огнями. Хотя уже наступил поздний вечер, но от иллюминации вокруг было светло. Пошёл небольшой снежок. Тэхён выставил руку вперёд, ловя маленькие колючие снежинки. Тэ собрался уходить. Сейчас он купит себе бутылочку шампанского и отправится праздновать Рождество в гордом одиночестве. Возможно, ещё и вкусный тортик. Почему бы и нет? Праздник ведь.

— Тэхён, — раздался до боли знакомый голос.

Голос, по которому сходили с ума миллионы людей. Тэ перевёл взгляд на высокую фигуру альфы, одетого во всё тёмное. Чонгук был в кепке, надвинутой на самые глаза, и в чёрной маске на лице. Сердце омеги забилось быстрее положенного. Он не знал, что ему делать. Подойти, поговорить или попросту сбежать? Люди вокруг проходили мимо и, как в кино, превращались в размытые силуэты. Тэхён видел только Гука.

Но Чонгук не дал ему время на раздумья. Он снял маску с лица, наплевав, что его могут узнать, и быстрым шагом подошёл к омеге. На свой страх и риск, не зная, какая будет у Тэхёна реакция. Вполне возможно, он сейчас получит по морде от Тэ. И тот будет, несомненно, прав.

Альфа обхватил тёплыми ладонями такое любимое лицо, которое снилось ему вот уже столько времени.

— Тэ, я тебе так и не сказал. Каким было моё желание, — тихо произнёс Чонгук, глядя в блестящие глаза омеги. — Там, в Испании. Моё желание — быть всегда с тобой. И я сделаю всё, чтобы оно сбылось.

— Но ты…ты… — заикаясь, начал Тэхён.

— Я не женат, если ты об этом. Я бы никогда не женился на нём. Это был пиар-ход. Но ты мне не дал объяснить, исчезнув из моей жизни. Да, я тебе об этом не сказал. Но я тебя не предавал, малыш.

Тэхён хотел было ответить, но Гук не позволил ему этого сделать. У них ещё будет время. А сейчас он хотел поцеловать Тэхёна. Здесь, на виду у всех, под этой ёлкой. Что он, собственно говоря, и сделал. В этот поцелуй альфа вложил всё. Боль от разлуки. Радость от встречи. Любовь и нежность. Мягко целуя губы, по которым тосковал почти целый год, Чонгук уже знал, что никогда больше не отпустит Тэхёна. Плевать на мнение других. Плевать на карьеру. Плевать на всё.

— Чонгук, — омега отстранился и прошептал. — Я тебе не верю. Я очень хочу поверить, но не могу.

Гук ожидал такого поворота событий. Было бы слишком просто, если б Тэ, увидев его, бросился в объятия.

— Тэхён, ты можешь сейчас позвонить Юнги. Он тебе расскажет всю правду. Он всё знает.

— Но почему он до сих пор молчал? — спросил Тэ, потирая озябшие руки.

— Потому что Джун ему всё поведал буквально несколько дней назад. И про псевдо-жениха. И про пиар. Про всё. До этого нельзя было.

— А что изменилось сейчас? — прищурился омега.

— Закончился этот долбанный контракт, — зло процедил Чонгук. — И я свободен от этой фигни. Я бы тебе всё ещё тогда рассказал, но ты сбежал. Оставил мне мои же глаза и исчез. Картина, кстати, потрясающая. Я её повесил над камином.

— Рад, что тебе понравилось, — слабо улыбнулся Тэхён.

Чон взял ледяные руки омеги в свои и поднёс ко рту, согревая их тёплым дыханием. Глядя в тёмные глаза напротив, Гук прошептал:

— Мне нужна ночь с твоим запахом. Мне нужен день с твоим голосом. Мне нужна жизнь с твоим дыханием, — Чонгук нежно коснулся длинными пальцами щеки омеги. — Мне нужен ты, Тэхён. Всегда. Я люблю тебя. Ты - моё самое сокровенное желание.

У Кима спёрло дыхание. Таких слов ему ещё никто никогда не говорил. Да и он сам не хотел слышать такие слова от других.

— Гук, я не знаю, что сказать, — пролепетал омега, растерявшись.

— Не надо ничего говорить, — улыбнулся Чонгук. — Пойдём домой. Ты совсем замёрз.

— У меня нет дома, — усмехнулся Тэхён. — Ты забыл?

— Я твой дом, — альфа обнял Кима за плечи. — Дом, где тебя всегда ждут и любят.

— Значит, я не буду праздновать Рождество в одиночестве?

— Малыш, я тебе обещаю. Ты больше никогда не будешь праздновать Рождество в одиночестве. Так же, как и другие праздники.

Пара, взявшись за руки, медленно пошла в направлении отеля Тэхёна.

— Гуки, надень маску, — прошептал Тэхён. — На нас начали обращать внимание.

— Плевать, — заявил альфа. — Если хочешь, я вообще могу заорать на всю улицу, что люблю тебя.

— Не стоит этого делать, — пробормотал омега, наслаждаясь теплом ладони Чонгука. — Меня твои поклонники порвут на кусочки.

— Как скажешь, мой гениальный художник, — Чонгук вдруг остановился. — Ким Тэхён, я хочу у вас сделать заказ.

— Какой? — нахмурил брови Тэ. — Только не говори, что я тебя вновь должен буду рисовать. Я поклялся больше этого не делать.

— Нет. Не меня.

— А что тогда?

— Я хочу семейный портрет, — выдал альфа.

— Ты хочешь, чтобы я написал твоих родителей? — недоумённо спросил Тэхён.

— Снова не угадал, — рассмеялся Чонгук. — Хочу портрет нашей с тобой семьи.

— Ты что мне сейчас сделал ….

Тэ в шоке приоткрыл ротик, не в силах закончить предложение.

— Именно. Но это не официально, — Гук поцеловал омегу в лоб. — Настоящее предложение я сделаю с кольцом и на одном колене.

У Тэ не было слов. Вернее, их было слишком много, и мысли путались в голове. Омега не мог связно что-либо сказать в ответ альфе. А Гук и не настаивал. Они молча продолжили свой путь.

— Это судьба, что мы встретились здесь, — прошептал Тэхён, наконец справившись с эмоциями.

— Судьба, — согласился альфа, усмехнувшись.

Когда-нибудь он расскажет Тэхёну, что искал его, как полоумный по всему миру. Но не так-то легко найти «перекати-поле». Как узнавал всеми правдами и неправдами через Намджуна у Юнги о привычке Тэ приходить к рождественской ели Рокфеллер-центра каждый год. И о том, что он вот уже третий день подряд сторожит его здесь, несмотря на холод.

Желания Чон Чонгука всегда сбываются, потому что он сам воплощает их в жизнь.

Конец.