Обе руки Кевина заняты телефоном. Аарон выводит их со стоянки, и когда он возвращается на дорогу, его рука тянется к Кевину, колеблется, зависает над его бедром, а затем начинает отдергиваться. Он не может этого сделать. Он не может прикасаться к Кевину с той же небрежной уверенностью, с какой Кевин обращается с ним. Несмотря на то, насколько ясно Кевин дал понять, что хочет Аарона, все еще существует ментальный блок, сопротивление, которое не так легко преодолеть. Он по-прежнему придерживается определенной модели поведения с Кевином, и ему кажется, что он не может просто так ее нарушить.

      Даже не отрывая взгляда от телефона, Кевин ловит запястье Аарона, прежде чем тот успевает убрать его слишком далеко, и опускает его руку вниз, чтобы она легла ему на бедро. Аарон бросает на него взгляд. Уголок рта Кевина кривится в легкой улыбке, его большой палец проводит по костяшкам пальцев Аарона.

— Смотри на дорогу, — говорит он, и Аарон щиплет его за внутреннюю поверхность бедра, пока тот не начинает извиваться. Смеясь, Кевин сжимает их руки вместе. Он держит руку на руке Аарона несколько минут, чтобы убедиться, что тот не сбежит, а затем возвращается к своему телефону.

      Рука Аарона остается неподвижной, пока он трогается с места, но затем он начинает рассеянно потирать бедро Кевина, пока ведет машину. Теперь, когда его рука там, это легко. Он не знает, почему его мозг придавал этому такое большое значение.

— Комната с одной кроватью или двумя односпальными?

— Ты серьезно?

— Я не хочу предполагать или чтобы ты чувствовал давление.

— Мы уже делим постель.

— Да, но. Это другое.

— Я бы очень обиделся, если бы ты отвез меня в отель только для того, чтобы поспать в другой постели.

— Я бы никогда не хотел тебя обидеть, — говорит Кевин с преувеличенной серьезностью. Аарон сжимает его бедро. Кевин расплывается в зубастой улыбке. — Должен ли я попросить дополнительное одеяло для твоей Берлинской стены?

— Отвали, — говорит Аарон, а Кевин смеется. — Такими темпами – да.

— Нет. Если ты будешь со мной в постели, ничто не удержит меня от тебя. Больше нет, — говорит Кевин, и тяжесть его слов отдается в животе Аарона, разжигая пламя, которое Кевин пробуждал в нем весь день. — Позавтракаем в отеле или хочешь поискать места?

— Неважно.

— Завтрак в отеле означает, что мы могли бы провести больше времени в постели. — Аарон чувствует, что Кевин пристально смотрит на него, поэтому не доставляет ему удовольствия ответным взглядом. Кевин тянется, чтобы откинуть его волосы назад и поиграть с кончиком покрасневшего уха, так что дурацкий румянец Аарона его выдает.

— Это было бы здорово для тебя. Я никогда не могу вытащить тебя из постели.

— Боюсь, теперь будет еще сложнее.

Аарон смотрит на Кевина, чтобы неодобрительно нахмуриться, но это ничуть не мешает Кевину восторженно ухмыляться. 

— Я до сих пор не могу поверить, что это ты, — говорит Аарон. — Почему Кин?

— Я думал, что даже без моего лица люди смогут связать Кевина со мной.

— Нет, я имею в виду, почему ты выбрал имя Кин?

— О. Я перебрал кучу имен. В конце концов я решил сохранить немного честности. Та же первая буква, ирландское происхождение. Почему Майк?

— Мое второе имя Майкл. Я просто сократил его.

— Твое второе имя Майкл?

— Да. Я только что это сказал.

— Я этого не знал.

— Ты как будто никогда и не спрашивал.

— У меня нет второго имени.

— Я знаю. Я действительно обращаю внимание.

— Почему ты относишься к Кину лучше, чем ко мне? Это несправедливо.

— Я не знаю. Хорошее первое впечатление? У нас уже есть динамика. Что, ты хочешь, чтобы я начал вести себя с тобой по-другому?

— Не совсем. — Кевин опускает телефон, чтобы снова провести большим пальцем по костяшкам пальцев Аарона. — Ты мне нравишься именно таким, какой ты есть.

— Гей.

— Вообще-то, би. Итак... Все остальное, что ты сказал, было правдой? Ты тоже би?

— Да.

— С каких пор?

— Я имею в виду, вероятно, всегда. Я просто не осознавал этого.

— Когда ты узнал?

— За лето.

— Аарон, — говорит Кевин с восхищением в голосе. — Я был твоим би-пробуждением?

— Заткнись.

— Это значит, что да.

      Аарон хмуро смотрит на Кевина, который одаривает его абсолютно дерьмовой ухмылкой. Аарон начинает убирать руку в наказание, но Кевин быстро снова ловит его запястье, на этот раз поднимая руку Аарона вверх, чтобы поцеловать костяшки пальцев.

— Ой, не дуйся.

— Ты ведешь себя как придурок.

— Потому что я счастлив, что нравлюсь парню, в которого влюблен, настолько, что заставил его пересмотреть свою сексуальность? Ты прав. Я ужасен.

— Ты не заставлял меня ни хрена пересматривать. Как я уже сказал, это, вероятно, было всегда.

— И ты понял это, пересмотрев свою сексуальность из-за меня.

— Я ненавижу тебя.

— М-м-м. Уверен. — Кевин снова кладет руку Аарона себе на бедро. Несмотря на свои слова, Аарон тут же начинает нежно поглаживать его. — Значит, завтрак в отеле?

— Конечно.

— Я должен был знать твое второе имя, — говорит Кевин после того, как несколько минут спокойно печатает.

— Не то чтобы я когда-либо им пользовался.

— И все же. Я также должен был знать, в какой области медицины ты хочешь работать. Я должен знать о тебе гораздо больше. Я хочу этого. Я хочу знать все.

— Не так уж много стоит знать.

— Лжец. Но не волнуйся, я собираюсь это выяснить.

      Аарон наконец сдается и позволяет улыбке, которую он так долго подавлял, появиться на его лице. Кевин счастливо вздыхает, протягивая руку, чтобы коснуться уголка его рта. Аарон наклоняет голову и кусает пальцы Кевина, не отрывая взгляда от дороги. Кевин смеется.

— Я так счастлив, что это был ты, — говорит он.

— Да, — говорит Аарон через мгновение, сжимая его бедро. — Прости, что обвинил тебя во лжи мне. Мысля трезво, я знаю, ты бы не сделал ничего подобного. Я просто хотел… Да.

— Все в порядке. Я знаю. Я должен был сразу же последовать за тобой, но я тоже был… Я так боялся, что ты меня возненавидишь, что почти не хотел знать, но я не мог просто отпустить тебя, не попытавшись.

— Я не должен был оставлять тебя одного, когда у тебя был приступ. Я должен был знать, что ты не сможешь объясниться в таком состоянии. — Аарон хмурится, бросая быстрый взгляд на Кевина; чувство вины, как паразит, грызет его изнутри. Кевин кладет руку на шею Аарона и нежно сжимает ее, снимая напряжение.

— Все в порядке. Это было потрясением для нас обоих, но в конце концов все получилось хорошо, да? Я не могу вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя таким счастливым. Если это было ценой за то, чтобы оказаться в этой точке, я бы заплатил ее десять раз.

— Ты такой гребаный болван, — говорит Аарон, но тает в ответ на прикосновения Кевина.

— Да, но ты забываешь, что я знаю, что тебе это нравится.

— Я никогда не говорил, что мне это нравится.

— Ты сказал, что не ненавидишь это, что на языке Аарона Миньярда значит, что ты любишь это.

— Ты не знал, что это я.

— Теперь знаю, так что могу переводить твои слова. Я собираюсь быть с тобой супер-милым. Я собираюсь заставлять тебя все время краснеть. Это будет моим новым любимым хобби, — говорит Кевин, его другая рука автоматически перемещается, чтобы поймать запястье Аарона, когда тот снова начинает отстраняться, потому что Кевин уже хорошо его понимает. Он знает Аарона. Знает, чего ожидать. Знает приливы и отливы его настроения и поступков. Черт. Это ново, а они — нет, и из-за этого кажется, что это что-то давно устоявшееся.

— Отвали.

— Не-а. — Когда Кевину не удается заставить руку Аарона опуститься обратно на бедро — Аарон упрямо сжимает пальцы в кулак, чтобы остановить его, — он решает поднять ее, чтобы поцеловать и дразняще прикусить запястье Аарона. — Теперь ты застрял со мной.

***

      Кажется, вселенная улыбается им, потому что Ники нет дома, когда они возвращаются в общежитие. Слава богу. Аарон оставляет мокрые ботинки у двери и направляется в спальню, зовет Ники по имени, но ответа не получает. Кевин бежит проверить ванную.

— Его нет, — говорит он, и Аарон расслабляется. Он стягивает с себя мокрые джинсы, Кевин наблюдает за ним из-за двери, а затем пересекает комнату, чтобы притянуть Аарона к себе для поцелуя, такого горячего, что Миньярд даже не рассматривает вариант не отвечать.

      Кевин приседает, обхватывает Аарона под колени и поднимает его. Аарон крепче обнимает Кевина за плечи и напрягает весь корпус, забирая на себя часть собственного веса, но удивительно горячо, как легко Кевин может поднять его. Кевин держит его одной рукой, что, честно говоря, даже горячее, когда освобождает место на их столе и сажает Аарона на край.

— Ты знаешь, — говорит он, почти задыхаясь. — Что это делает со мной. Твой вид в одной моей одежде. Твои чертовски великолепные обнаженные ноги. Эти сильные икры и твои бедра. Боже.

      Кевин кладет ладони на колени Аарона и проводит руками по его бедрам. Его большие пальцы скользят по внутренней стороне бедер Аарона, и от этого ощущения его желудок сжимается и напрягается. Кевин останавливается, кладя руки на верхнюю часть бедер Аарона, и сжимает их, глядя вниз между ними и наблюдая, как его пальцы вдавливаются в кожу Аарона.

— Кажется, я догадываюсь, — дразнит Аарон, стараясь говорить ровным голосом, когда Кевин сжимает еще раз.

— Хорошо. Хотел убедиться, что ты знаешь.

      Аарон обхватывает Кевина ногами и использует их, чтобы притянуть его ближе и снова поцеловать. Черт.  Губы Кевина так приятно прижимаются к его губам. Они немного потрескались от того, что Кевин покусывал нижнюю губу, когда сосредотачивался, но легкое прикосновение к губам Аарона только усиливает ощущения. Его язык длинный, горячий и безжалостный, постоянно проникающий в рот Аарона, чтобы коснуться его пирсинга.

— М-м. Нам нужно собираться. — Аарон неохотно отползает, Кевин тянется за ним, пока Аарон не кладет руку ему на грудь.

— Но ты не должен терять времени в пустом общежитии. Разве это не правило?

— Мое правило — не ставить себя в ситуации, в которые потенциально может вмешаться мой кузен, — категорично говорит Аарон. — Чем быстрее мы соберем вещи, тем быстрее сможем оказаться в номере отеля.

— Боже, ты такой умный, — мечтательно говорит Кевин, осыпая поцелуями всю щеку Аарона. Его глаза остекленели, и он выглядит чертовски возбужденным.

      Он твердеет между ног Аарона последние... Минуты? Аарон не знает. Время, кажется, сливается в размытое пятно, когда Кевин целует его, что опасно, но вызывает привыкание. Тело Аарона гудит в ответ на то, как сильно Кевин, очевидно, хочет его. В словах он бы усомнился, но физические доказательства размазаны по каждой части тела Кевина. Такими темпами он может стать причиной смерти Аарона.

      Аарон уступает Кевину и позволяет ему еще один поцелуй, который переходит в поцелуй, продолжающийся бог знает сколько времени. Кевин начинает тереться о него, прежде чем Аарон наконец набирается сил, чтобы оттолкнуть его. 

— Собирайся, — говорит он, теперь определенно задыхаясь. Кевин вздыхает, но на этот раз отступает. Аарон соскальзывает со стола и снимает куртку Кевина.

— Ты не наденешь ее? — Кевин выглядит таким потрясенным, что Аарон чуть не смеется.

— Я надену под нее футболку.

— О, хорошо.

      Пока Аарон собирает одежду, чтобы надеть, его желудок урчит. Кевин тут же снова прижимается к его спине, раздевается сам, его тело — линия теплой, теплой кожи на спине Аарона. Его рука ложится на живот Аарона, медленно поглаживая его круговыми движениями. 

— Ты голодный, — говорит он на ухо Аарону. — Я знал, что ты проголодаешься из-за отсутствия обеда. Мы должны были остановиться, чтобы перекусить на обратном пути.

— Мы промокли насквозь.

— Мы могли бы взять что-нибудь с собой. Хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь?

— Мы можем перекусить где-нибудь по дороге. Я переживу. Ты тоже ничего не ел.

— В последнее время ты стал меньше есть, — тихо говорит Кевин, проводя обеими руками по животу Аарона. — Мне нравится твое тело, ты знаешь. Тебе не нужно ничего менять. Ты идеален. У тебя великолепный живот, а за твои бедра можно умереть. Я не мог сказать это как следует на днях, но мне хотелось.

— Это то, о чем ты беспокоился? — Аарон извивается в руках Кевина, протягивая руку, чтобы сжать его щеки в ладонях. — Я не морил себя голодом, тупица. Я просто нервничал из-за встречи с тобой. Это испортило мне аппетит.

—О. — Лицо Кевина заметно светлеет. — Хорошо. Для меня было бы ужасно потерять твой животик. Я имею в виду… Это твое тело, и если ты так будешь счастливее, то, очевидно, это прекрасно, я просто… Я просто имею в виду...

— «Не навреди себе», — говорит Аарон, снова сжимая щеки Кевина. — И это очень ценно слышать от тебя.

— Я стараюсь есть для тебя, — говорит Кевин, снова замолкая. — Когда ты просишь. Когда ты готовишь мне еду. Сейчас я действительно стараюсь.

— Стараешься. Ты стал намного лучше.

      Кевин улыбается похвале, крадет пару поцелуев у Аарона, прежде чем снова отпрянуть. Они собирают вещи так, будто это гонка, и Аарон уверен, что, вероятно, что-то забыл, но, по крайней мере, он постоянно хранит базовые вещи, которые ему обычно нужны на ночь, в сумке для Колумбии.

      Он надевает свой зеленый свитер, потому что он нравится Кевину, и толстовку Дэя с капюшоном с эмблемой «Троянцев», потому что знает, что это Кевину тоже понравится. Пока Кевин заканчивает собирать вещи, Аарон идет на кухню и берет для них несколько бутылок воды. У него такое чувство, что она может понадобиться им позже. Он достает пару батончиков мюсли и, когда Кевин присоединяется к нему на кухне, бросает ему один. Кевин съедает его без суеты и вопросов.

      Аарон снова ведет машину, Кевин показывает, куда ехать. Отель находится в Колумбии, поэтому по дороге они останавливаются в одном из любимых ресторанов — заведении здорового питания, где есть множество вегетарианских блюд для Кевина. Они сцепляются ногами под столом после того, как Кевин продолжает ловить ноги Аарона между своими, что удивляет Аарона, но, наверное, не должно, учитывая, как часто они сидят, прижавшись друг к другу. 

— Мне нужно почистить зубы, прежде чем поцеловать тебя? — Спрашивает Аарон, разглядывая свой буррито с курицей.

— Нет. Я вегетарианец по состоянию здоровья. Меня не волнуют животные.

— Вау. Это мило.

— Нет, я имею в виду, что не ем мясо по другой причине. Животные хороши.

Аарон фыркает.

— Ты знаешь, что из мяса и рыбы можно получить много полезных веществ, которые также полезны для твоего здоровья, особенно если ты спортсмен.

— Еще мне просто не нравится текстура большого количества мяса. И я ненавижу рыбу. Буэ.

      Ах, да. Точно так же, как с продуктам, текстуру которых Эндрю терпеть не может. Он настолько разборчив в грибах, что Аарон отделяет их, если готовит с ними блюдо, чтобы Эндрю мог решить, подходит ли ему такая текстура, и добавить их на свой страх и риск. Он также ни в чем не ест нарезанные помидоры, сразу передавая их Джостену. Аарон кивает.

— Я не пытался отговорить тебя от этого или что-то в этом роде, — говорит он. — Просто информирую.

— Я знаю. — Кевин сжимает его ногу между своими. Некоторое время они молча едят, и каждый раз, когда Аарон поднимает взгляд, Кевин смотрит на него и улыбается. Искренняя улыбка, которая на самом деле выглядит как улыбка, а не как его обычная едва заметная удовлетворенность. Аарон чувствует, как краснеет от такого внимания. — Знаешь, я был бы опустошен, если бы ты просто однажды появился с парнем. Узнать, что у меня был шанс, а тебя уже заполучил кто-то другой? Особенно, если бы он был точной копией меня. И из моей лиги. О, я бы кипел от злости.

— Ты называешь Кина точной копией себя, когда он и был тобой?

— Да, но если бы он был просто каким-нибудь рандомом, который считает меня высокомерным.

— Ты немного высокомерен.

— Хэй!

— Ну, выпытывать мое мнение о тебе подобным образом было немного высокомерно, Кевин.

— Многие люди все еще обижены на меня. После всего, что случилось с «Воронами», — говорит Кевин. — Я не хотел показываться на глаза тому, кто ненавидит меня до глубины души.

— Ладно, справедливо.

— Что, если бы я появился с Майком?

— Это, вероятно, помогло бы мне забыть тебя.

— Аарон, — хнычет Кевин. — Ты можешь хотя бы солгать и сказать мне, что ты бы ревновал.

— Я бы ослеп от ревности, — невозмутимо заявляет Аарон.

— Ты мог бы попытаться звучать искренне.

— Я бы ревновал, — говорит Аарон со вздохом.

— Видишь? Это было намного лучше.

— Это не ложь. Оба утверждения могут существовать одновременно. Конечно, я бы ревновал, но, знать, что у тебя отношения, было бы все равно, что закрыть дверь. Я и так не собирался в нее входить, но тогда бы даже не смог. Так что. Я бы отгородился и жил дальше.

— Я не думаю, что смог бы забыть тебя. Я бы возненавидел того, с кем бы ты был.

— Все это кажется не очень справедливым по отношению к Майку.

— Майк был милым, но он не был тобой. Тогда не был, но теперь он идеален!

— Я не идеален. Ты это знаешь.

— Просто позволь мне осыпать тебя комплиментами. Я говорил тебе, что это одно из простых удовольствий в моей жизни. Посмотри, каким ты становишься розовым, от этого у тебя появляются веснушки.

— Отвали.

— Позже я собираюсь поцеловать все до единой.

      И, что ж, не похоже, что Аарон будет сильно сопротивляться этому.

***

— Кевин, — говорит Аарон, когда они подходят к входной двери отеля. — Это место выглядит дорогим.

— Ты же не думал, что я отвезу тебя в мотель, не так ли? — Кевин обнимает Аарона за плечи, притягивая к себе с легкостью публичной привязанности, которой Аарон от него не ожидал. Аарон хмуро смотрит на него, возмущенный расходами, уже чувствуя их тяжесть. Каждый подарок всегда ощущается как будущий долг, и он не может предложить Кевину то же самое взамен. Кевин проводит большим пальцем по уголку рта Аарона, затем прижимает его ближе к себе. — Мы празднуем.

— Это чересчур.

— Аарон, просто позволь мне побаловать тебя хоть раз. На этот раз позволь мне сделать для тебя что-нибудь приятное и не спорь со мной из-за этого, пожалуйста?

— Почему у меня такое чувство, что это будет не только один раз?

— Боже упаси, я не хочу избаловать своего парня. — Кевин закатывает глаза. Аарон замирает, его ноги останавливаются. Кевин делает шаг без него, но когда его рука начинает соскальзывать с плеч Аарона, он возвращается назад. — Что?

— Парень, — вторит ему Аарон.

— Что ж… Если мы встречаемся, разве это не делает тебя моим парнем?

      Это так. Конечно. В этом есть логический смысл, но Аарон не думал об этом в вихре сегодняшнего дня. Услышав это так небрежно из уст Кевина, он удивляется. Прошло много времени с тех пор, как он был чьим-то парнем.

      Мысль об этом наполняет его теплом, начинающимся в животе и поднимающимся в груди, как дым. Несколько секунд выражение лица Кевина остается настороженным, но он, должно быть, распознает что-то положительное во взгляде Аарона, потому что он снова расслабляется и улыбается.

— Да, — говорит Аарон.

— И это делает меня твоим. Хотя, я думаю, я уже давно твой. — Кевин гладит ухо Аарона под волосами, глядя на него сверху вниз с таким открытым обожанием, что сердце Аарона начинает колотиться в груди, вызывая аритмию.

— Кевин.

— М-м?

— Это не отвлекает меня от неприличной суммы денег, которую ты тратишь, — говорит Аарон, и Кевин смеется своим уродливым фыркающим смехом, от которого тело Аарона радостно гудит.

— Пожалуйста, просто позволь мне сделать это, не сопротивляясь. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Голос Кевина становится плаксивее к концу, и решимость Аарона дрожит, ломается.

— Хорошо, но для протокола: я этим недоволен.

— Принято к сведению и отклонено.

— Хэй.

      Кевин одаривает Аарона своей лучшей, еще более очаровательной улыбкой Кевина Дэя, и наклоняется, чтобы поцеловать его в щеку, прежде чем проводить его через двери, положив теплую руку на его спину. Гораздо ниже, чем то место, куда обычно Кевин опускал руку.

— Если бы я знал, насколько модное это место, я бы не надел спортивные штаны.

— Мы им платим, так что ты можешь носить все, что захочешь. Кроме того, эти спортивные штаны отлично смотрятся на тебе. — Кевин наклоняется и понижает голос. — Хотя я уверен, что на полу в спальне они будут смотреться лучше.

— Фу. Клише, — говорит Аарон, но его дурацкие щеки горят.

      Кевин говорит с администратором за стойкой, пока Аарон восхищается высокими потолками, шикарной мебелью, сверкающей люстрой в вестибюле. Администратор рассказывает подробности о выезде и времени завтрака, но Аарон оставляет Кевина слушать это, возвращаясь к разговору только тогда, когда рука Кевина возвращается к его спине и Кевин вручает ему одну из карточек-ключей.

— Кевин, — категорично говорит Аарон, когда они заходят в номер, который, откровенно говоря, чертовски огромный. Намного больше, чем им двоим требуется. Даже двуспальная кровать в центре комнаты не доминирует в пространстве.

— Ты сказал, что не будешь спорить со мной из-за этого.

      Аарон вздыхает, но он действительно так сказал. Он ставит свою сумку справа от кровати, на свою обычную сторону, и некоторое время осматривает пространство.

      Он кружит по спальне, заглядывая в шкафы и любуясь видом из окна. Он проходит в ванную, и она хороша. Большая ванна в одном углу и большой душ в другом. Зеркало занимает всю стену. Кевин подходит к Аарону сзади и обнимает его, с удовлетворением глядя на их совместные отражения.

— Как ты мог подумать, что недостаточно горяч для меня, — бормочет он. — Посмотри на себя. Ты великолепен.

      Аарон автоматически отворачивает голову, но Кевин, предвидев это, берет его за подбородок и поворачивает обратно к зеркалу.

— Нет. Посмотри на себя.

— Отвали, — бормочет Аарон, краснея.

— Ш-ш-ш, просто посмотри. — Горячий рот Кевина прижимается к шее Аарона сбоку, заставляя его разум затуманиться. Это лишает его решимости бороться.

      Кевин продолжает использовать язык, пока его руки расстегивают пуговицы университетской куртки. Он перемещает свое тело, чтобы ему не пришлось прекращать целовать шею Аарона, стягивает с него куртку и небрежно отбрасывает ее в сторону. Затем его пальцы доходят до рубашки Аарона. — Можно мне?.. 

      Аарон кивает, и Кевин медленно стягивает его рубашку через голову. После этого он прижимается спиной к Аарону, контраст между его обнаженной кожей и полностью одетым Кевином заставляет его живот интересно вздрагивать. Большие пальцы Кевина цепляются за пояс спортивных штанов Аарона и опускают их ниже на бедра, обнажая верхушку его лобка с жесткими светлыми волосками. Кевин поднимает руки, ладони скользят по бокам Аарона, пальцы легко скользят по животу. Аарон извивается от прикосновения. Он не хочет сосредотачиваться на этих частях себя, но он очарован руками Кевина на нем, контрастом их кожи.

— Черт возьми, — выдыхает Кевин. — Посмотри на себя. Сам Канова мог бы тебя изваять. Ты чудо. Недостаточно горяч для меня? Если бы.

      Кевин резко прикусывает мочку уха Аарона. Аарон задыхается, прижимаясь к нему спиной.

— Я так разозлился, когда ты это сказал. Я хотел сказать тебе, насколько это было чертовски глупо. Какой ты великолепный. Что если кто-то здесь и не заслуживает этого, так это я.

— Очевидно, это неправда. — Аарон закатывает глаза. Руки Кевина опускаются на бедра, крепко сжимают, еще крепче прижимая Аарона к нему.

— Это моя правда. Я имею на это право. — Руки Кевина снова пробегают по животу, вверх по ребрам к груди, обхватывая грудные мышцы Аарона и одновременно поглаживая большими пальцами оба его соска. Звук, исходящий от Аарона, унизительный, какой-то высокий и удивленный. Его ноги дрожат, и он еще сильнее прижимается спиной к Кевину. — Я же говорил тебе, что сделаю так, чтобы тебе было хорошо.

      Аарон тяжело дышит, мягко приоткрыв рот, когда Кевин снова проводит большими пальцами по его соскам. В голове все затуманивается, румянец разливается по груди. Такое ощущение, что есть прямая линия, посылающая электрические импульсы от его сосков прямо к члену каждый раз, когда Кевин прикасается к ним.

— Не могу поверить, что ты был всего лишь через комнату от меня. Черт. Мысль о том, что ты был так близко, играл с этими прелестными сосками для меня, трогал себя из-за меня. Подумать только, я мог бы сам трахать тебя вместо того, чтобы писать тебе.

— Нет, не думаю, особенно когда Ники сидит в гостиной.

— И все же у тебя не было проблем с тем, чтобы кончить со мной в одной комнате. — Кевин щиплет соски Аарона. Миньярд ахает, автоматически прижимаясь к нему бедрами. Низкий стон вырывается у Кевина, и его рука обнимает Аарона за талию, крепко прижимая его, пока Кевин трется о его задницу. Голова Аарона откидывается на грудь Дея, он смотрит на него снизу вверх. Кевин сжимает челюсть и настойчиво завладевает ртом Аарона, поцелуи быстро становятся небрежными и жаркими.

— М-м. Ты на вкус как мята.

— «Lifesavers», — говорит Аарон. Он сосал конфету в машине, прежде чем они приехали.

— Я знаю. Я и думал, что ты такой на вкус.

      Кевин снова целует его. Аарон поворачивается в его объятиях, нащупывает волосы Кевина, дергает за них с одной стороны. Кевин стонет громче, прижимая Аарона спиной к стойке в ванной. Аарон отпускает Кевина, кладет ладони на край стойки и подтягивается. Кевин немедленно устраивается между ног Аарона, прижимаясь к нему. Аарон скользит руками под рубашку Кевина и едва задевает его кожу, прежде чем, по простому предложению, Кевин отстраняется, чтобы сбросить куртку и сорвать рубашку. Он переусердствовал, пытаясь провернуть все слишком быстро, в результате чего его руки оказались в ловушке. Аарон смеется над ним, даже когда автоматически тянется, чтобы помочь Кевину распутать узел.

— Тупица, — говорит он, но это звучит совершенно нежно.

— Твой тупица, — поправляет Кевин и снова наклоняется, чтобы поцеловать шею Аарона.

— Да. — Аарон вздыхает. Его пальцы перебирают волосы Кевина, почесывая его голову. Другой рукой он обнимает Кевина за плечи, впиваясь тупыми ногтями в его спину в ответ на язык Кевина, касающийся точки пульса у него на шее. — В постель?

— М-м-м. — Кевин тянет Аарона вперед за ноги, поощряя его обхватить ими себя за талию, прежде чем поднять его под бедра.

— Ты одержим желанием поднять меня.

— Ты наконец-то позволяешь мне. — Кевин сжимает бедра Аарона. Он слегка пошатывается по пути из ванной, но это больше связано со ртом Аарона у его уха, который лижет и покусывает, чем с недостатком сил.

      Когда они добираются до кровати, он бросает на нее Аарона. Аарон подпрыгивает с тихим охом, и он ненавидит то, что, несмотря на все его предыдущие протесты, на самом деле он находит ужасно привлекательным, когда с ним обращаются вот так. Кевин набрасывается на него мгновением позже, занимая свое место между ног Аарона, опираясь локтями по обе стороны от головы Аарона, и наклоняется, чтобы поцеловать его. — Наконец-то.

— Наконец-то? Ты целовал меня весь день.

— Наконец-то ты растянулся на кровати, как я хотел. — Кевин приподнимается, ловит запястья Аарона и прижимает их по обе стороны от его головы, но в его хватке нет реального веса.

— Это милое шоу от человека, которого я знаю как нуждающуюся мелкую задницу, — говорит Аарон, и выражение лица Кевина смягчается, бедра прижимаются к нему. — Хм. Мелкая нуждающаяся задница, которой нравится, когда ее унижают. Отмечено.

— Нет. Ну, может быть. Думаю, мне просто нравится, когда ты меня дразнишь. Но я бы предпочел, чтобы ты был мил со мной. — Кевин наклоняется, чтобы поцеловать уголок рта Аарона, отстраняясь, когда Аарон пытается повернуть голову для поцелуя. — Я все еще думаю, что это несправедливо, что ты был милым с Кином. Где мои нежные слова?

— Возможно, тебе придется заслужить их, — говорит Аарон, с вызовом глядя на Кевина. Он не сделал ни малейшей попытки высвободиться из объятий Кевина. Сегодня Кевину с трудом удавалось держать свои руки при себе в течение пяти минут — неудивительно, что он сдался и вскоре снова начал прикасаться к Аарону.

— Как мне это сделать?

      Аарон пожимает плечами изо всех сил, которые может использовать в положении лежа:

— Ты умный мальчик. Я уверен, у тебя все получится.

      Кевин фыркает. Он проводит руками по рукам Аарона и по его плечам. Бинго. Аарон знал, что довольно скоро сдастся. Он обнимает Кевина за шею и тянет его вниз, чтобы поцеловать, прижимая пирсинг к языку Кевина, чтобы отвлечься. Он также обхватывает бедра Кевина ногами, прижимая его ближе.

      Кевин издает тихие звуки ртом, тяжело выдыхая через нос. Аарон крепче сжимает все свои конечности, а затем, — даже он может признать это ошеломляющим проявлением силы тела, — использует свое преимущество над Кевином, чтобы вывести его из равновесия вбок и перевернуть их так, чтобы Аарон оказался на его талии. Звук, который Кевин издает в ответ, глубоко трогателен и трагически горяч.

— Видишь, — Кевин тяжело дышит, его волосы в беспорядке падают на лоб, зрачки расширены, когда он смотрит на Аарона. — Если бы я не купил нам такую большую кровать, этот маневр перевернул бы нас с ног на голову.

      Это такое нелепое заявление, что Аарон смеется, утыкаясь лбом в плечо Кевина, чтобы скрыть это. Кевин издает довольный звук, проводя рукой по затылку Аарона. Он поднимает голову Аарона за подбородок, чтобы поцеловать его снова, на этот раз нежнее, мягче и уступчивее, теперь, когда Аарон поставил его на место.

      Аарона удивляет, как быстро Кевин уступает. Он привык к упрямому, решительному Кевину, всегда стремящемуся к чему-то, всегда уверенному, что знает лучше. Но сейчас выражение его лица затуманено удовольствием, на нем нет ни одной морщинки, которая обычно легко прослеживается. Он не сопротивляется, когда Аарон отталкивает его подбородок назад, только сжимает бицепсы Аарона, когда Миньярд сдвигается, чтобы зажать ногу между бедрами Кевина, пока сам проводит зубами по яремной вене Дэя.

      Пока Аарон оставляет засос под линией челюсти Кевина, он проводит рукой по другой стороне его горла к груди. До сих пор он был настолько отвлечен прикосновениями Кевина, что на самом деле не думал о прикосновениях к Кевину, и теперь, когда это произошло, скрытый поток неопределенности заставляет его беспокоиться.

      Не то чтобы Кевину это не понравилось. Кевин, похоже, получил бы удовольствие от всего, что Аарон даст ему на данный момент, и, честно говоря, это обнадеживает,  но Аарон все еще хочет преуспеть в этом. Он хочет быть более чем адекватным. Он не хочет показаться неуклюжим или неуверенным, хотя он и чувствует себя так.

      Он легко проводит ногтями по центру груди Кевина, одновременно выставляя бедро вперед, чтобы Кевин терся о него, и Кевин, честное слово, блядь, хнычет, и почему, блять, это так горячо, и он определенно станет причиной смерти Аарона, потому что Аарон собирается сгореть.

— Аарон, — говорит Кевин, задыхаясь, его бедра настойчиво прижимаются к бедру Аарона. Аарон целует его шею, кусает ключицу, оставляет еще один синяк на коже. Кевин вздыхает, сжимая бедро Аарона. Аарон чувствует сильное, учащенное биение сердца Кевина под своей ладонью. Он проводит ею по груди Кевина, пока его пальцы не касаются соска. Кевин тяжело дышит с отвисшей челюстью, из его горла время от времени вырываются громкие звуки. Аарон чувствует, что опьянен им. Он обводит большим пальцем сосок Кевина, а затем целенаправленно щелкает по нему. — Аарон.

— М-м? — Аарон, наконец, поднимает голову, ухмыляясь при виде Кевина. Самоуверенность Дэя рухнула. Он отчаянно прижимается бедрами к бедру Аарона, на его нижней губе, там, где он ее прикусил, красное пятно, глаза темны и прищурены. Очевидно, он тоже потерял дар речи, потому что просто тянется к Аарону с тихим стоном в горле, притягивая его для крепкого поцелуя. Он пытается схватить Аарона, когда тот отстраняется. Аарон нежно отводит руки Кевина, оставляя поцелуй на внутренней стороне его запястья.

      Аарон отодвигается, чтобы соскользнуть с края кровати, распуская завязки своих спортивных штанов. Кевин жадно наблюдает за ним, пока он стягивает их с бедер. Аарон пока оставляет нижнее белье. Да, он переодевался рядом с Кевином десятки раз до этого, но в данном контексте все по-другому, и Кевин активно наблюдает за ним. Аарон все еще готовится к этому. Кевин же не испытывает таких сомнений, но когда, черт возьми, он вообще стеснялся собственной наготы? 

      Аарон быстро сбрасывает джинсы и трусы и скидывает их вместе в изножье кровати. Он делает паузу на мгновение, чтобы полюбоваться Кевином, распростертым во всей своей красе, зная, что теперь ему позволено смотреть. Все еще немного странно смотреть на член Кевина, но это... Определенно его не отпугивает. Аарон облизывает губы кончиком языка.

— Ты собираешься просто глазеть или вернешься сюда?

— Нет, если ты будешь так со мной разговаривать, я не вернусь.

— Аарон, — скулит Кевин тем дурацким голосом, из-за которого Аарон всегда колеблется. Он стискивает челюсти и пытается держаться стойко. Кевин хватает его за руку и тянет к кровати. — Возвращайся в постель.

      Да. Как будто Аарон может сказать этому «нет».

      Он забирается обратно на кровать, но не позволяет снова подтянуть себя к Дэю — хотя Кевин пытается. Вместо этого Аарон устраивается, скрестив ноги, у бедра Кевина.

— Итак, я ни с кем больше не спал после Кейтлин, — говорит он.

— Все в порядке. Мы можем двигаться медленно. Или, как я уже сказал, я могу просто доставить тебе удовольствие.

— И, как я уже сказал, я ни за что на свете не могу не позаботиться о тебе. — Аарон щелкает Кевина по носу. Кевин отворачивает голову, затем поворачивается и щелкает Аарону по пальцам. Аарон снова щелкает его назло. — И что я имею в виду: я чист. Никаких ИППП или чего-то подобного. Просто. Для уверенности.

— О. — Кевин приподнимается из своего распростертого положения, чтобы сесть, прислонившись к спинке кровати. — Я тоже. Я был чист на последнем осмотре.

— Хорошо, — говорит Аарон, радуясь, что неловкость миновала. — Жан – единственный парень, с которым ты спал?

      Кевин замолкает. Его лицо мрачнеет, словно грозовые тучи собираются над ранее ясным небом. Он опускает взгляд на свои колени. Аарон ждет, но Кевин молчит.

— Верно. Извини. Мне не следовало упоминать твоего бывшего. Это было глупо.

— Нет. Это был не Жан. Я не против поговорить о нем. — Голос Кевина такой низкий, что Аарону приходится наклониться ближе, чтобы расслышать его. — Он… единственный, кто меня трахал.

— Хорошо, — медленно говорит Аарон, и его желудок скручивает от тона Кевина. — Мы не обязаны говорить об этом.

— Нет. Ты должен знать. Прежде чем мы продолжим. Вдруг это изменит твое мнение.

— Ничто не заставит меня передумать, — говорит Аарон, и когда Кевин начинает сжимать свою левую руку правой, добавляет: — Давай.

      Кевин на мгновение колеблется, затем протягивает Аарону левую руку. Аарон держит ее обеими руками, нежно массируя большими пальцами ладонь Кевина. Правая рука Кевина ложится на коленную чашечку Аарона, крепко удерживая. Он прерывисто дышит, и Аарон внимательно наблюдает за ним, готовый отреагировать, если ему покажется, что у Кевина паническая атака. 

— В «Гнезде», — медленно произносит Кевин. — Там были… Другие.

— Хорошо.

— Рико приводил их. Заставлял их... — Кевин прерывается, явно с трудом подбирая слова. Аарон чувствует, как у него опускается низ живота, как будто кислота разливается по телу.

— Кевин. Они напали на тебя?

— Нет. Они… Это было… Я… Они... — Кевин вздыхает, очевидно, расстроенный своей неспособностью подобрать слова. Он возвращает руки к себе, чтобы прижать их к лицу, протирая глаза. Аарон придвигается ближе к нему, поглаживая его бицепс.

— Все в порядке, — мягко говорит он. — Ты действительно не обязан мне говорить.

— Нет. Я должен. Потому что он заставлял их делать со мной всякие вещи. Которые заставляли меня кончать. Так что ты должен это знать. Знать, что я сделал. Какой я человек.

— Что ты имеешь в виду под тем, что ты сделал? Это сделали с тобой, — говорит Аарон. Руки Кевина все еще прикрывают лицо. Его тело напряглось, замкнулось. Он отгораживается от Аарона. Аарон мягко прикасается к его предплечью. — Кевин. Посмотри на меня.

      Кевин качает головой.

— Давай, Кев. Мне нужно, чтобы ты посмотрел на меня сейчас. Сделай это для меня.

      Медленно, с неохотой в каждом дюйме движения, Кевин опускает руки. Проходит еще один долгий миг, прежде чем он может перевести взгляд на Аарона. Его лицо каменно, замкнуто, но Аарон видит ужас в его глазах. Ему больно это видеть. Почему, черт возьми, все, кто ему дорог, должны так страдать и почему всегда слишком поздно, чтобы что-то с этим сделать?

— Мне нужно, чтобы ты смотрел мне в глаза, когда я говорю это, и мне нужно, чтобы ты действительно услышал меня, хорошо? — Аарон ждет, пока не убедится, что полностью завладел вниманием Кевина. — Если он заставил их сделать это, а ты не хотел, чтобы это произошло, тогда ты тоже был жертвой в этом сценарии. Ты не плохой человек. Ты никого не заставлял.

— Но я не сопротивлялся, — говорит Кевин, и это хуже, чем когда его душит тревога. Теперь его голос звучит ровно и безжизненно, как будто он полностью отделился от своего тела. — Он бы сделал что-нибудь похуже, или он бы что-нибудь сделал с Жаном, а он никогда не церемонился с Жаном. Я выступал перед камерами, так что я, по крайней мере, должен был выглядеть презентабельно. Был предел тому ущербу, который он мог мне причинить. Я позволил этому случиться.

— Похоже, у тебя не было особого выбора.

      Кевин отводит взгляд от Аарона, переводя взгляд на свои руки, безвольно опустившиеся на бедра. Большим пальцем он проводит по шраму на тыльной стороне левой руки.

— Кевин. Мне нужно, чтобы ты это понял. Принуждение – это не согласие. Ты тоже был жертвой.

— Но я… Я кончал. От этого. Так.

— Многие жертвы сексуального насилия испытывают оргазм. Это биологическая реакция организма на раздражители. Это не значит, что тебе это понравилось. То, что тело реагирует, не означает, что разум хочет этого. Если ты не согласился или согласился только потому, что тебе угрожали, это все равно изнасилование. — Аарон дает Кевину несколько минут, чтобы переварить это, но Кевин остается сгорбленным, потирая руку. — Кевин. Могу я прикоснуться к тебе?

      Кевин вскидывает голову.

— Да. Всегда.

— Хорошо. Просто проверяю.

— Тебе не обязательно спрашивать. Это так. У меня никогда не будет проблем с твоими прикосновениями. Это не... Я знаю, Эндрю это не нравится, но это не то же самое. 

— Т-с-с. — Аарон придвигается ближе, обнимает Кевина за плечи, наклоняет его голову, чтобы та легла на ему плечо. Он целует Кевина в лоб, откидывая волосы назад. — Я спросил конкретно сейчас, потому что ты только что сказал мне что-то очень тяжелое, и я не был уверен, что ты чувствуешь по этому поводу. Язык твоего тела был замкнутым, и ты показывал тревожный тик, поэтому я хотел убедиться, что с прикосновениями у тебя все в порядке.

— От тебя – всегда. — Руки Кевина обвились вокруг талии Аарона, крепко сжимая его. — Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне. Чувствую себя… Спокойнее.

— Хорошо. — Аарон медленно водит кругами по спине Кевина, осыпая поцелуями его волосы.

— Ты все еще хочешь меня? — Голос Кевина тихий, неуверенный, как будто он на самом деле не хочет знать ответ, но все равно должен спросить. Аарон отодвигается достаточно, чтобы обхватить лицо Кевина руками и посмотреть ему прямо в глаза.

— Да, — говорит он первым, твердо, уверено. — Я знаю, что у тебя есть прошлое. Может, я и не знаю всего, но я знаю, что в «Гнезде» творилось всякое темное дерьмо. Это никогда бы не оттолкнуло меня от тебя, и если бы Рико уже не был мертв, я бы сам захотел убить этого гребаного ублюдка.

— Аарон...

— Я это имею в виду, и я имею в виду все остальное из того, что я сказал. Ты не виноват в его действиях. Мне жаль, что ты так долго носил это в себе, но это не твоя вина, Кевин. Ты говорил об этом с Бетси? — Аарон обычно не большой сторонник терапии, но он знает, что Кевин иногда навещает Бетси по собственной воле, так что Дэй, очевидно, нашел в этом какую-то ценность.

      Кевин качает головой.

— Никогда никому не говорил до тебя. Не мог. Как будто слова застревали. Стыд сковывал мне горло.

— Тебе нечего стыдиться, — яростно говорит Аарон. Кевин фыркает, а затем прижимается к Аарону и крепко целует его. Аарон смягчается под ним, позволяя Кевину взять то, что ему нужно, пока Дэй не начинает направлять его обратно к простыням. Его рука проходит по внутренней стороне бедра Аарона, и Аарон осторожно берет его за запястье, останавливая. Кевин отстраняется и смотрит на него расширенными глазами. — Не сейчас.

— Значит, ты передумал. Ты не хочешь меня.

— Нет, Кевин.

— Тогда не так. — Кевин начинает отстраняться. Аарон ловит его левую руку, снова удерживая ее между своими.

— Дело не в том, что я тебя не хочу, просто странно сразу переходить к сексу после того, что ты мне только что сказал. Мне не по себе. Я чувствую себя неправильно из-за этого.

— Но мы уже были… Дело не в этом.

— Я знаю, — говорит Аарон, стараясь, чтобы его голос звучал мягко и успокаивающе.

      Это тяжело, когда внутри него кипит столько гнева. Не на Кевина, никогда на Кевина, но в ответ на то, что Дэй ему сказал. Аарон борется, чтобы сдержать это чувство, не дать ему выплеснуться наружу. Это не вина Кевина, но Кевина все равно заденет. — Но ты сейчас не в лучшем состоянии, и я не хочу быть для тебя просто отдушиной или отвлечением. Это нечестно по отношению к нам обоим.

— Ты никогда бы не стал ни тем, ни другим, — серьезно говорит Кевин. — Аарон, я так долго хотел тебя.

— И поэтому ты можешь подождать еще немного. — Аарон прерывает Кевина, когда тот открывает рот, чтобы возразить. — Ты знаешь, что я забочусь о тебе, верно? Потому что ты мой мальчик. Это то, чем я занимаюсь. И ты собираешься выслушать меня, не так ли?

      Кевин кивает.

— Хорошо. Вот. Ложись. Не на бок, а на спину. Вот так. Хорошо. Ничего, если я лягу на тебя сверху?

      Брови Кевина нахмурены, выражение лица растерянное, но он кивает.

— Дай мне знать, если тебе будет некомфортно, — говорит Аарон, нежно растягиваясь на Кевине. Его колени находятся по обе стороны от бедер Кевина, его руки обрамляют голову Дэя, обе удерживают часть его веса, так что он не полностью лежит на Кевине, но прижимается, уткнувшись лицом в лицо Кевина. Кевин на какое-то время замирает, дрожа, прежде чем его руки обнимают Аарона. Он прижимает его ближе, тихо вздыхая — Терапия глубоким давлением, — говорит Аарон. — Это помогает регулировать настроение.

— Это похоже на то утяжеленное одеяло, которое ты подарил Эндрю?

— Да.

— Но мое одеяло – ты?

— По сути, да.

— Можешь объяснить, как это работает? — Кевин прижимает Аарона ближе, утыкаясь лицом в его плечо.

— Э-э. Хорошо. Итак, это связано с сенсорной интеграцией. Большинство людей знают о пяти чувствах, но на самом деле у нас восемь сенсорных систем. Итак, слуховая, зрительная, обонятельная, вкусовая и тактильная системы связаны с основными пятью, но есть еще вестибулярная, которая отвечает за движение, проприоцептивная, которая получает информацию от мышц и суставов, и интероцептивная, которая связана с внутренними датчиками, указывающими на физиологические состояния. Хм, например то, как урчало у  меня в животе ранее. Это бессознательный внутренний сигнал о том, что я голоден. Так работает система интероцепции. Сенсорная интеграция – автоматический неврологический процесс. Это то, как мы воспринимаем, интерпретируем и реагируем на информацию, поступающую от любой из этих сенсорных систем. Есть ли в этом смысл?

— Да. — Дыхание Кевина теперь ровнее. — Мне нравится, когда ты говоришь о таких вещах. Продолжай.

— Хорошо. Итак. Твой мозг получает всю эту сенсорную информацию, проходит процесс сенсорной интеграции и связывается с твоей центральной нервной системой для получения соответствующей реакции. В твоей автономной нервной системе есть две части: симпатическая и парасимпатическая. Симпатическая нервная система отвечает за твою реакцию «бей или беги». Это запускает реакцию твоего тела в стрессовых ситуациях. В твоем конкретном случае социальная сеть очень активна, когда ты испытываешь тревогу. В идеале мы не хотим проводить много времени с активированными социальными сетями. Лучше активировать парасимпатическую нервную систему.

Твоя ПНС противоположна СНС. Это твой режим отдыха и переваривания пищи. Он замедляет сердцебиение, расслабляет мышцы и улучшает кровообращение. Когда активируется ПНС, она высвобождает нейромедиаторы, включая дофамин и серотонин. Это твои гормоны счастья и хорошего самочувствия. Итак, оказывая давление, я воздействую на твои сенсорные системы, что, в свою очередь, активирует твою ПНС и расслабит тебя. Надеюсь.

— Это приятно. — Теперь одна из рук Кевина двигается вверх-вниз по спине Аарона.

— Контакт кожа к коже должен снижать уровень кортизола и высвобождать окситоцин. 

— Это же гормон любви?

— Да.

— Мне кажется, я постоянно создаю его вокруг тебя.

— Сап, — говорит Аарон, но его голос звучит мягко, и он оставляет несколько поцелуев на щеке Кевина. — Это также природный антидепрессант.

      Кевин мычит, чтобы показать, что услышал Аарона, и прижимается головой к его голове. Аарон проводит пальцами по шее Кевина, незаметно проверяя пульс. Все еще немного учащенный, но уже лучше. Пальцы Кевина скользят по его спине, находя там линию шрама. Она начинается возле правой лопатки и проходит параллельно позвоночнику посередине спины. По ощущениям, она не сильно отличается от остальной части его спины. Провал кожи, гладкость рубцовой ткани. Пальцы Кевина прослеживают длину шрама.

— Его не было на фото, которую ты мне прислал.

      Аарону требуется мгновение, чтобы понять, что имеет в виду Кевин. Он думает, что никогда не отправлял Кевину фотографий своей спины, но потом он снова вспоминает то, что, вероятно, будет камнем преткновения в течение нескольких дней: Кевин – это Кин.

— Свет в ванной освещал мне спину настолько, что я смог его скрыть.

— Я бы знал. Если бы я это увидел...

— Ты бы что-нибудь сказал?

— Я бы, наверное, сразу попытался попасть в ванную, — говорит Кевин. Аарон смеется. Кевин прикусывает челюсть. — Я серьезно. Какого черта я должен продолжать писать тебе сообщения, когда мог бы принять душ с тобой?

— Самонадеянно думать, что я впустил бы тебя. 

— Я мог бы, но не попытался. Откуда он у тебя? Я никогда не спрашивал.

— Моя мама швырнула меня через стеклянный стол, когда я был младше. На самом деле потребовались бы швы, но она не отвезла меня в отделение неотложной помощи, вот почему рана так неаккуратно зажила.

— Однажды Рико пытался пропихнуть меня через стеклянную дверь, но там было двойное остекление, так что я просто отскочил от нее, — говорит Кевин.

      Аарон фыркает.

— Извини. Это не смешно.

— Это отчасти забавно. Оглядываясь назад. — Кевин прижимается носом к щеке Аарона, пока тот не поворачивается, чтобы нежно поцеловать его. Теперь обе руки Кевина скользят по его спине. — Тебе холодно.

— Обычное явление.

— Хочешь вместе принять ванну?

      Прошло много времени с тех пор, как Аарон принимал ванну в последний раз. Раньше он любил это. Его безопасное пространство, когда он стал слишком большим, чтобы протискиваться под кровать или прятаться в бельевом шкафу. У них редко была горячая вода, но обычно Тильда уважала его уединение, когда он был в ванной. Он больше нигде его не получал, даже в своей спальне, поэтому наслаждался долгими ваннами.

      Горячая вода помогла унять его боль, и ему нравилось быть чистым. Легче было чувствовать себя чистым под горячей водой, чем под холодным душем. Тогда он не понимал, что это также оказывает успокаивающее действие на его нервную и эндокринную системы. Аарон просто знал, что от этого ему становится лучше, поэтому ванны были в радость.

      Это наслаждение сгорело дотла после того, как Эндрю запер его в их ванной. После того, как Аарон провел несколько дней, свернувшись калачиком в их ванне, и его лихорадило: он дрожал от холодного пота, его тошнило до мучительного сухого вздоха, и его телу больше нечего было извергать. Он свернулся в позу эмбриона в утробе той ванны, уверенный, что умирает. Его горло огрубело и охрипло от мольбы, криков и плача. К тому моменту он уже перестал искать спасения. Принял их ванну как декорацию для своих последних мгновений.

      Несколько недель после этого он не мог смотреть на нее, но Аарон всегда был упрям. Он ненавидел признавать слабость, ненавидел признавать страх, даже когда это определяло большую часть его жизни. У него не было контроля над людьми, которых он боялся, но это? Это он мог контролировать.

      Когда Аарон был маленьким, иногда он пугался темноты, если вставал ночью, чтобы попить воды или сходить в туалет. Не к кому было побежать за утешением. Тильда не утешала, а иногда ее вообще не было рядом. Каждый мускул в его теле напрягался, каждый инстинкт кричал ему броситься обратно в постель, спрятаться под одеялом.

      Аарон их не слушал. Он отказывался быть трусливым котом. Он был храбрым мальчиком. Поэтому он заставлял себя сидеть в темноте с бешено колотящимся сердцем, пока медленно не произносил всю алфавитную песенку. Не имело значения, что затем он бросался обратно в постель, чтобы спрятаться. Он уже доказал свою правоту к тому моменту.

      Поэтому он применил ту же версию своей собственной импровизированной экспозиционной терапии. Он заперся и даже не поморщился, когда замок со щелчком встал на место. Это было не то же самое. Он контролировал этот замок; Эндрю забаррикадировал его снаружи. Он наполнил ванну, и когда его тело напряглось при мысли о том, чтобы залезть в нее, Аарон закрыл глаза. Окунулся обратно в ту знакомую темноту. Забавно, что теперь это было утешением, а не страхом. Он слепо шагнул в ванну и сидел в воде, пока таймер на его телефоне не отмерил полчаса.

      Это было… Прекрасно. Конец света не наступил. Различного физического воздействия на тело было достаточно, чтобы разделить эти два ощущения, но вся радость была высосана из них. С тех пор он предпочитал принимать душ.

      Ванна в отеле сильно отличается от их домашней. Во-первых, она достаточно большая, чтобы им с Кевином было удобно, и места в ней достаточно. Ванна терракотового цвета, а не старая поцарапанная белая, и в ней установлены гидромассажные форсунки. Самое примечательное, что с ним будет Кевин. На этот раз он будет не один.

— Да, хорошо. Звучит заманчиво.

— Я пойду, наполню ее. — Кевин нежно сжимает бедра Аарона, прежде чем опрокинуть его на кровать.

— Угх. Это будет та температура, при которой ты принимаешь душ?

— Нет. Мы можем сделать погорячее.

— А как насчет твоей нежной кожи?

— Я уверен, что одна горячая ванна не причинит большого вреда.

— Что ж, если принцесса Дэй так думает.

— Ты такой мудак. — Кевин наклоняется, чтобы поцеловать Аарона, прикусывая его губу.

— Это имело бы больший эффект, если бы ты перестал улыбаться.

— Мне нравятся люди с характером. Я тебе это говорил. — Кевин еще раз целует Аарона, прежде чем отправиться в ванную. Аарон смотрит, как удаляется его обнаженная спина, как двигается его задница при каждом шаге, как ямочки обрамляют позвоночник. Теперь ему разрешено трогать эти ямочки. Аарон скатывается с кровати и следует за Кевином в ванную.

      Кевин склонился над ванной, от струи воды начинает подниматься пар. Вдоль бортика ванны стоит несколько бутылочек с мылом и гелями для ванн, и Кевин щедро добавляет их в воду. Аарон подходит к нему. Он проводит ладонью по изгибу спины Кевина, затем опускает большой и безымянный пальцы в ямочки на спине. Кевин наклоняет голову и улыбается ему.

— Я давно хотел это сделать, — говорит Аарон. — Мне действительно нравятся ямочки у тебя на спине.

— Да?

— Да. Они горячие.

— А мне действительно нравится ямочка на твоем лице, но я редко ее вижу. — Кевин садится на край ванны. Он тычет Аарона пальцем в то место, где должна быть ямочка. — Ты почти никогда не улыбаешься достаточно широко, чтобы ее было видно, и прикрываешь рот, когда смеешься.

      Аарон делает вид, что преувеличенно улыбается. Глаза Кевина загораются, его палец скользит по ямочке на щеке Аарона.

— Может быть, теперь ты будешь видеть ее чаще.

— Я надеюсь на это.

      Аарон говорит Кевину залезать в ванну, а затем преодолевает застенчивость, наконец снимая нижнее белье. Кевин складывает руки на краю ванны и опирается на них подбородком, наблюдая.

— Великолепно, — бормочет он. Аарон пихает его, а затем забирается в ванну между его ног. Кевин добавил слишком много мыла, и от движения воды из форсунок появились пузырьки. В ванне их полно. Аарон добавляет горячую воду небольшими порциями, каждый раз давая ей смешаться, а потом добавляя еще, пока от жара воды у него не начинает кружиться голова. Это похоже на головокружение, которое он испытывает во время кайфа. Черт, Аарону этого не хватало. 

      Он прижимается спиной к груди Кевина:

— Тебе удобно? Я не раздавлю тебя?

— Не-а. — Кевин обхватывает Аарона руками и притягивает его к себе. От тепла воды и прикосновений Кевина Аарон тает, напряжение уходит из его тела. Он чувствует, как член Кевина упирается ему в спину, снова наполовину твердый, и сопротивляется желанию закатить глаза. Он все еще осторожничает, иначе стал бы дразнить Кевина за его ненасытность.

      Он начинает задумываться, не является ли непрекращающийся сексуальный аппетит Кевина реакцией на полученную травму. Каким бы нелогичным это ни казалось, Аарон знает, что жертвы насилия часто в конечном итоге проявляют гиперсексуальность. Он провел много исследований после того Дня благодарения.

      Вскоре руки Кевина начинают блуждать. Он намыливает их и проводит ими по плечам Аарона, по его груди, по рукам. Он прижимает руки Аарона к своим и издает смешок:

— Посмотри на свои маленькие ручки.

— Отвали, — говорит Аарон. Его руки не такие маленькие, они просто кажутся такими по сравнению с руками Кевина. У него широкие ладони, но короткие пальцы. Кевин – полная противоположность. У него длинные, изящные пальцы. Они легко обхватывают кулак Аарона. — Все в тебе неоправданно большое.

— Все? — Голос Кевина низкий и дразнящий, и если бы не жара, от которой он уже порозовел, Аарон покраснел бы снова.

— Заткнись.

      Кевин смеется. Он отпускает руки Аарона и опускается как можно ниже, начиная подниматься по бедрам Аарона от колен, омывая их.

— Я ошибался. Я думал, что твои бедра будут мягкими, когда они не напряжены, но мышцы все время твердые. Они мягкие только здесь. — Его руки медленно движутся к внутренней стороне бедер Аарона. Аарон сглатывает, когда руки Кевина приближаются к его члену, который начинает проявлять интерес. — Могу я прикоснуться к тебе сейчас? Я был таким терпеливым, Аарон. Я был хорошим, не так ли?

      Аарон кивает, в горле пересохло. Правой рукой Кевин шире раздвигает бедра Аарона, перекидывая одно через свою ногу. Его левая рука заканчивает подъем. Он проводит пальцами по нижней стороне члена Аарона, прежде чем обхватить его. Дыхание Аарона вырывается из него с дрожью. Кевин кладет подбородок на плечо Аарона, чтобы понаблюдать за ним. Он фыркает, когда видит, что их покрывает масса пузырей, и изо всех сил дует, чтобы убрать их с дороги. Вокруг них поднимается облако пузырьков. Аарон смеется: пузырьки приземляются на его ресницы, нос, волосы. Кевин поворачивает запястье, и его смех обрывается.

— Что тебе нравится? Мне следовало попросить тебя показать мне, но я слишком нетерпелив. Весь день ждал, чтобы прикоснуться к тебе вот так. — Кевин целует Аарона в щеку между словами.

— Это хорошо.

— Да?

— Да, Кев.

— Мне нравится, когда ты так произносишь мое имя. Хрипло и низко.

      Голова Аарона откидывается на плечо Кевина. Правая рука Кевина движется вверх по туловищу, скользкие от воды пальцы играют с соском Аарона. Дыхание Аарона становится тяжелее.

— Кевин.

— М-м?

— Поцелуй меня.

Кевин немедленно подчиняется. Немного неловко, когда Аарон прижимается к его груди. Ему приходится держать шею в не совсем удобном положении, но оно того стоит, потому что рот Кевина расслабляется под его губами, когда Аарон облизывает его.

      Руки Кевина продолжают свою работу, левая набирает скорость. Аарон обычно не особенно разговорчив во время секса, всегда больше озабоченный удовольствием своего партнера, чем своим собственным, но он не может сдержать тихого «мфф», приглушенного ртом Кевина.

— Черт. Ты такой горячий. Я не верю, что могу вот так прикоснуться к тебе. Думал об этом так много раз. Думал о том, что буду тем, кто доставит тебе удовольствие. Я заставлю тебя кончить.

— М-м, пока нет. — Аарон кладет руку на плечо Кевина. Кевин надувает губы.

— Почему нет?

— Не в ванне, пока мы еще в ней, Кевин. Отвратительно. Кроме того, я тебя еще не вымыл. — Требуется невероятное самообладание, чтобы оттолкнуть руку Кевина, но Аарону удается. Он встает. Он осторожно разворачивается в воде. Кевин тянется к его бедрам, и сначала Аарон думает, что он просто помогает ему устоять, пока Кевин не наклоняется дальше, не сводя глаз с эрекции Аарона. Аарон прикладывает руку ко лбу, останавливая его. — Веди себя прилично.

— Я никогда в жизни не видел, чтобы кто-то так выходил из себя, когда кто-то пытается доставить ему удовольствие. — Кевин хмурится, пальцы сжимаются на бедрах Аарона, но они слишком влажные, чтобы за них можно было зацепиться.

— Нет. Пока. Перестань вести себя так избалованно, принцесса.

      Ресницы Кевина трепещут, когда Аарон устраивается у него между ног, на этот раз лицом к нему. Он закидывает ноги Кевину на бедра, и Кевин пододвигается вперед, освобождая для них место. Аарон с удовольствием наблюдает за его блаженным выражением лица.

— Тебе нравится, когда я тебя так называю?

— Нравится, когда ты называешь меня как угодно. — Кевин протягивает руку и закрывает рот Аарона, прежде чем тот успевает заговорить. — Не называй меня больше тупицей. Я имею в виду приятные вещи.

      Аарон кусает его ладонь, но не сильно. Кевин убирает руку. Аарон намыливает свои и начинает растирать плечи Кевина. Несмотря на его расслабленную позу, в них чувствуется напряжение. Они оба очень напряжены, думает Аарон. Он проводит мыльными пальцами по мышцам Кевина, и Кевин тихо стонет. Он наблюдает за Аароном из-под прищуренных век, его зрачки расширены.

— Это мило.

— Хорошо. — Аарон двигается вниз по рукам Кевина, проделывая то же самое с его бицепсами. Он намыливает руки, прежде чем перейти к груди Кевина, дразня его соски, наблюдая, как его руки скользят по прессу и животу Кевина. Пресс Кевина напрягается от его прикосновений. Аарон пристально смотрит на него, водя руками по бокам Кевина, где, как он знает, ему щекотно. Кевин размахивает руками, так что вода переливается через борта.

— Аарон, перестань, — говорит он плаксивым голосом. Аарон останавливается, и Кевин крепко обнимает его. Ощущение соприкосновения кожи с кожей становится более интенсивным, когда они оба такие влажные и теплые. Аарон придвигается ближе, нечаянно задевая член Кевина, и они оба ахают. Кевин прижимается бедрами к Аарону, делает это снова, горячо постанывая Аарону на ухо. Он протягивает руку между их телами, обхватывая их обоих своей большой рукой.

— Кевин, — предупреждающе говорит Аарон.

— Но это так приятно, — шепчет Кевин. — Разве ты не хочешь почувствовать себя хорошо?

— Давай я помою тебе голову. Потом мы вернемся в постель.

Кевин фыркает, достаточно нахально, чтобы произвести еще несколько быстрых поглаживаний, прежде чем остановиться.

— Я умру от синих яиц. Ты убьешь меня.

— Ты не можешь умереть от синих яиц. С тобой все будет в порядке.

— Я мог бы стать первой жертвой.

— Прекрати капризничать. Кажется, ты сказал, что сделаешь все, что я попрошу? Примешь все, что я тебе дам?

— Только иногда, — говорит Кевин надменным тоном.

— Итак, мы сегодня ведем себя по-детски, верно?

После паузы Кевин склоняет голову:

— Нет.

— Хорошо. Сползай вниз для меня. Намочи волосы.

      Кевин снова доволен, когда Аарон начинает мыть ему голову. Он перебирает волосы пальцами, прижимая их к голове Кевина, слегка царапая ногтями. Аарон не торопится, тратит намного больше времени, чем нужно, наслаждаясь выражением удовольствия на лице Кевина и подбадривающими звуками.

      Кевин, в свою очередь, моет голову Аарону, и кожа головы Миньярда почти такая же чувствительная, как и его шея. Он сжимает плечи Кевина, прикусывая нижнюю губу, пока длинные пальцы Кевина перебирают его волосы.

— Перестань прятать свои звуки. Я хочу тебя слышать.

      Аарону трудно отпустить ситуацию. Он так привык скрывать свои эмоции. Никогда ни перед кем не плакал, скрывал смех, сохранял выражение лица настороженным, искренние улыбки приберегались только для самых доверенных лиц.

Его удовольствие такое же. Хотя Аарон отчаянно жаждет, чтобы его увидели, по-настоящему увидели, он также уклоняется от этого. Снятые с него защитные слои делают его слишком незащищенным, слишком уязвимым, слишком застенчивым. Даже по просьбе Кевина трудно сделать что-то большее, чем позволить себе тихонько вздохнуть. Кевин не требует от него большего, нежно целуя уголок рта Аарона.

      Когда они выходят из ванны, Кевин берет одно из больших пушистых белых полотенец. Он протягивает его Аарону, и когда Аарон делает шаг вперед, Кевин заворачивает его в полотенце. Дэй трет его руками, чтобы высушить, затем берет полотенце поменьше, чтобы взъерошить волосы Аарона. Аарон должен заботиться о Кевине, но он позволяет себе ненадолго понежиться во внимании. Приятно, когда о тебе хоть раз заботятся.

      Он вырывает из рук Кевина полотенце поменьше и жестом предлагает ему наклониться, чтобы стряхнуть излишки воды с его волос.

      В ванной комнате разбросана одежда, и они бросают туда свои полотенца, возвращаясь в постель. Аарон толкает Кевина вниз первым. Кевин переваливается на спину на середине кровати, а Аарон заползает следом.

— Могу я наконец довести тебя до оргазма? — С  надеждой спрашивает он.

— Позволь мне сначала позаботиться о тебе, — говорит Аарон, и Кевин вздыхает.

— Ты всегда должен быть первым, да?

— Я смогу больше расслабиться, зная, что ты уже кончил.

— Ну, я не собираюсь спорить.

— Забавно, я не думал, что ты согласишься. Скажешь мне, что тебе нравится, да?

— Я так чертовски сильно возбужден после сегодняшнего, что, думаю, даже сильный ветер мог бы заставить меня сейчас кончить.

Аарон фыркает.

— Королева драмы. — Он убеждается, что Кевину удобно лежать, откинувшись на подушки, прежде чем наклониться и поцеловать его, отвлекая внимание от мягких прикосновений, которыми он начинает обрисовывать тело Дэя. Верно. Это просто член. Он знает, как обращаться с членом. За исключением того, что это член Кевина. Боже. Ебать. Просто сделай это. 

      Аарон посасывает нижнюю губу Кевина, когда наконец берет его член в руку, и Кевин снова хнычет. Аарон определенно не ожидал, что он будет так много стонать и хныкать, но Дэй действительно, действительно делает это для него.

      Аарон отрывается от их поцелуя, чтобы полюбоваться выражением лица Кевина, когда он гладит его медленно, экспериментально. Все лицо Кевина расслаблено от удовольствия. Его губы влажные и немного припухшие от их поцелуев. Дэй приоткрывает отяжелевшие веки, чтобы посмотреть на Аарона, но все же его глаза больше прикрыты. Каждая линия, каждая складка, каждая капля напряжения, которые когда-либо было на его лице, исчезли.

— Тебе хорошо, детка?

      Кевин снова хнычет, прижимаясь бедрами к руке Аарона. О. Он не преувеличивал. Ему действительно нравится, когда его называют ласкательными именами. Аарон сохраняет эту информацию на потом, чуть крепче сжимая руку.

      Они все еще теплые и слегка влажные после ванны, кожа Кевина легко двигается под рукой Аарона, когда он дрочит ему. Аарон опускает взгляд на свою руку, скользящую по члену Кевина, и секунду наблюдает за ней. Конечно, блядь, Кевин выбрит. Учитывая, что он бреет большую часть своего тела, неудивительно, что он бреет и волосы на лобке, щетина которых сейчас покалывает костяшки пальцев Аарона. Миньярд снова переводит взгляд на лицо Кевина.

— Слова, принцесса. Ты знаешь, как ими пользоваться, да?

      Кевин кивает, но не произносит ни слова, только издает еще несколько громких звуков.

— Может быть, тебе нужно, чтобы я остановился, чтобы ты мог говорить. — Аарон останавливает движение руки.

— Нет. Черт возьми, нет, не останавливайся, Аарон. Чувствую себя хорошо. Действительно хорошо. Пожалуйста, продолжай.

— Раз уж ты сказал «пожалуйста». — Аарон поднимает руку, широко проводя языком по ладони. Он снова берет Кевина в руку, теперь смоченную. — Скажи мне, чего ты хочешь. 

— Тебя.

— Как, детка? Вот так? Или посильнее?

— М-м, давление хорошее. Немного быстрее. Ах, да. Ты можешь... Ближе?

      Аарон понимает. Он отодвинулся, чтобы проследить за движением своей руки, проследить за выражением лица Кевина, чтобы понять его реакцию, но теперь он снова придвигается вплотную, прижимаясь к боку Кевина. Одна из рук Кевина тянется к волосам Аарона, не отпуская их. Другая сжимает его плечо. Аарон прижимается ртом к горлу Кевина, проводя по нему языком и поглаживая его член быстрыми и эффективными движениями. Бедра Кевина извиваются под ним. Он издает хриплые стоны. Его пальцы перебирают волосы Аарона, ускоряясь по мере приближения оргазма.

— Аарон. Аарон.

— Ты близко, Кев?

— М-м-м.

— Кончишь для меня? Или ты ждешь, когда я скажу, что ты можешь?

— Возможно. Не знаю, смогу ли я сейчас сдержаться.

— Все в порядке. Я не хочу, чтобы ты это делал. Я хочу видеть, как ты кончаешь, Кев. Хочу, чтобы ты кончил для меня.

      Кевин притягивает Аарона к себе, чтобы поцеловать его, слишком отвлеченный надвигающимся оргазмом, чтобы поцелуй не был мокрым и неряшливым. Аарон перехватывает поцелуй, проводит языком по губам Кевина, покусывая нижнюю, облизывая внутреннюю поверхность зубов. Звуки Кевина становятся все громче, достигая пика, когда он кончает. Аарон надеется, что стены достаточно толстые, чтобы их не было слышно в соседних комнатах. Им не нужно, чтобы выходные были испорчены жалобами на шум.

— Блять. — После этого Кевин тяжело дышит, конечности трясутся от толчков. Аарон гладит его член еще несколько раз, пока тот не подергивается от прикосновений, затем убирает руку. На пальцах — сперма. Аарон с любопытством рассматривает их, а затем подносит ко рту, чтобы слизать. Кевин стонет:  — Боже, это горячо.

      Аарон морщит нос. Он не знает, чего ожидал от этого вкуса. Это... Нормально. Немного более горько, чем он ожидал. Он не стал бы с нетерпением глотать это, но он мог это сделать. Он слизывает остатки с руки, просто чтобы проверить, не изменится ли вкус, но во второй раз ситуация не улучшается. Аарон встает с кровати, решив взять полотенце, чтобы вытереть остатки с живота Кевина. Кевин хнычет от его отсутствия.

— Я сейчас вернусь. Две секунды. — Аарон хватает одно из брошенных ими полотенец и смачивает его уголок. Он снова забирается к Кевину и осторожно очищает его живот. Сбросив полотенце с кровати, Аарон обнимает Кевина, прижимая к груди и целуя в висок. — Вот. Просто нужно было тебя вымыть. Хочешь воды?

      Кевин кивает. Аарон держит бутылку, чтобы он мог пить, пока не насытится. Кевин утыкается лицом в плечо Аарона, целуя его в грудь.

— Это было нормально?

— Это было чертовски потрясающе. Пытаюсь связать меж собой две клетки мозга. Потерпи, — говорит Кевин. Аарон фыркает, проводя пальцами по волосам.

—  Я тоже тебя люблю, кстати. Я должен был сказать это раньше.

Кевин смотрит на него широко раскрытыми и блестящими глазами.

— Ты не обязан отвечать тем же, — говорит он. — Нет, если ты не готов. Нет, если ты этого не чувствуешь. Все в порядке. Я приму все, что ты готов мне дать.

— Прекрати так говорить. Особенно после того, что ты сказал мне ранее. — Аарон неодобрительно хмурится. — Я не хочу, чтобы ты соглашался на подобное. Ни ради меня, ни ради кого-либо еще. Ты заслуживаешь большего. Ты заслуживаешь всего. И я действительно люблю тебя. Иначе я бы, блядь, не сказал этого. Очевидно.

      Несмотря на тон Аарона, Кевин широко улыбается. Он поднимается, обхватывает Аарона за талию и тянет его вниз, пока тот не оказывается на спине. Кевин крепко целует его, а его рука тут же переходит к члену Аарона, лаская его до полной твердости.

— Очевидно, — повторяет Кевин безумно легкомысленно. — Могу я отсосать тебе?

— Я не знаю, ты можешь?

— Аарон. — Кевин ударяется лбом о лоб Аарона в знак упрека.

— Нет, Кев. Мне ненавистна мысль о том, что твой рот обхватывает мой член. Пощади меня.

— Ты такой маленький засранец.

— Я думал, тебе нравится мое отношение?

— Да. Слишком сильно. — Кевин снова целует его, а затем некоторое время уделяет внимание горлу Аарона. Аарон жалеет, что признался, что оно у него чувствительное. У него такое чувство, что Кевин будет часто этим пользоваться.

      К тому моменту, когда Кевин опускается ниже, он прижимается к простыням, раскрасневшийся и хорошо возбужденный. Аарон вздрагивает от неожиданности, когда рот Дэя смыкается вокруг его соска. Кевин зажимает его между зубами и проводит по нему языком в быстром ритме.

— Черт, — выдыхает Аарон. Он чувствует улыбку Кевина на своей груди. Кевин нежно прикусывает сосок, затем продолжает свой веселый путь вниз по телу Аарона. Он делает короткий пит-стоп, чтобы потереться носом, поцеловать и прикусить живот Аарона, явно наслаждаясь возможностью осыпать его вниманием. Аарон запускает руку в его волосы и тянет в нежном ободряющем жесте.

      Кевин смотрит ему в глаза, когда его язык впервые касается члена Аарона, проводя по всей длине, и в животе у Аарона не остается ничего, кроме жидкого тепла. Он изо всех сил старается удержать взгляд Кевина, когда тот обхватывает его губами, но ему трудно держать глаза открытыми, и вскоре его голова откидывается назад, глаза закрыты, рука прикрывает рот.

— М-м-м, — протестует Кевин, поднимая руку, чтобы убрать руку Аарона ото рта. Он переплетает их пальцы, держа руку Аарона у бедра. Аарон сжимает его руку, когда Кевин двигает головой. Блять. Как и Кевин, он долго не продержится, все сегодняшние поддразнивания привели к крайней степени возбуждения.

— Черт возьми, Кев. Ты так хорошо выглядишь, детка. Эти красивые глаза смотрят на меня снизу вверх.

      Кевин удовлетворенно мычит, быстрее двигая губами по Аарону. Он сжимал основание члена Аарона рукой, но теперь убрал ее, потянувшись вверх, чтобы поиграть с соском Аарона, работая исключительно ртом. Это уже слишком. У Аарона было гораздо больше прелюдий, чем когда-либо прежде, и он не привык к дополнительным ощущениям от своих сосков. Его бедра напрягаются, сжимая плечи Кевина, между которыми тот лежит.

— Кевин, — предупреждает он. — Я собираюсь...

      Кевин просто подбадривающе мычит, не отрывая рта. Он слегка сжимает руку Аарона, и Аарон сжимает ее в ответ, а другой рукой непреднамеренно сжимает волосы Кевина, когда давление, которое нарастало и нарастало внутри него, наконец-то ослабевает. Он стонет во время оргазма, выгибая шею и содрогаясь всем телом. Кевин сглатывает. Он отстраняется, по-кошачьи нежно облизывая член Аарона, прежде чем забраться на кровать и плюхнуться рядом с ним.

      На этот раз Аарон - трясущееся, лишенное конечностей существо. Кевин затаскивает их под одеяло и обнимает Аарона. Он счастливо напевает себе под нос, нежно укачивая Аарона в своих объятиях. Аарон чувствует себя полностью расслабленным и довольным, он растворяется в Кевине, так сильно прижимаясь к нему, что не знает, где начинается один из них и заканчивается другой.

— Хорошо? — Спрашивает Кевин, и в его голосе уже звучит самодовольство. Аарон кивает. Кевин утыкается носом в его волосы. — Хорошо. А теперь... Кажется, ранее я говорил, что собираюсь поцеловать их все.

      Он начинает осыпать лицо Аарона поцелуями, выражение его лица становится до смешного серьезным, когда он работает над переносицей Аарона. Шквал поцелуев продолжается до тех пор, пока Аарон, к сожалению, не начинает хихикать под ним. Он тут же подавляет звук, зажав рот, но Кевин выглядит так, будто выиграл в лотерею. Не то чтобы ему нужны были деньги. Может быть, как будто он выиграл чемпионат. Это больше подходит бренду Дэя. 

— Я, черт возьми, обожаю тебя. Так сильно. Такое чувство, что в моем теле недостаточно места для всего этого.

— Заткнись, — говорит Аарон, затем через мгновение: — Но взаимно.

      Улыбка Кевина заразительна, и губы Аарона изгибаются, даже когда Кевин прижимает их рты друг к другу, оба они теплые, податливые и полностью потерянные друг в друге. Аарон не желает, чтобы его нашли в ближайшее время.