Хо! хо! Он пляшет

как безумный!

Тарантул укусил его.*

***

В самый обычный рабочий день самый обычный старший детектив Хван Хенджин направлялся на работу. Был самый разгар дня — двенадцать часов, а Хенджин только садился в свой Рэндж Ровер черного цвета одной из последних моделей, лениво попивая кофе. Латте, его любимый. Вообще, он обожал добавки в виде разных ультрасладких сиропов или приторных посыпок, и ему было совершенно плевать, кто что скажет насчет его предпочтений, просто сегодня он решил ограничиться простым латте всего лишь с двумя пакетиками сахара в нем. Он был старшим детективом одного из отделов полиции Сеула, коих в городе было много.

Парню его место не просто так досталось: годы — в его случае пара лет — упорного труда, и вот он уже старший детектив. Приятно получать вознаграждения за свою работу, особенно если это продвижение по карьерной лестнице или повышение зарплаты. Поскольку Хенджин занимал довольно высокую должность, а также был на достаточно хорошем счету у начальства, он мог приезжать на работу позже, чем он и пользовался. Не мог отказать себе в удовольствии поспать пару лишних часов, а потому подобная привилегия была только в радость. Да, он заканчивал позже большинства, но и в этом был свой плюс: меньше людей на дорогах. В общем-то, график ему очень нравился.

Возвращаясь к настоящему моменту: Хенджин сел в свою машину, которую любил и которой горячо дорожил, и поехал на работу. Дорога обычно занимала порядка получаса. Не так уж и долго для путешествия на машине, однако это время однозначно было бы больше, ходи он пешком. Хенджин ни в коем случае не был против физической активности, просто конкретно в этом случае он предпочитал комфорт. Подъехав к хорошо знакомому зданию департамента полиции Сеула по Кандонгу, Хван припарковал машину, а после направился ко входу в департамент. Как раз перед стеклянными дверьми современного здания кофе, который Хенджин не торопился залить в себя по дороге, закончился. Выкинув стаканчик, он наконец зашел внутрь. На часах было около часа пополудни.

Зайдя в здание, Хван сразу же направился к своему кабинету, которого удостоился относительно недавно. Факту наличия собственного уголка в участке он был несказанно рад. По пути он, как и всегда, встречал знакомые лица, с которыми непременно здоровался, даря легкую улыбку, бывшую, впрочем, дежурной, и небольшой поклон, как того и требовали правила приличия, а с парочкой коллег даже успел переброситься парой будничных фраз на тему «как ваше ничего». Рутина. Но Хенджину она нравилась, а особенно сегодня, когда день начался так хорошо, что даже представить было трудно что-то хоть на грамм лучше. Однако настрой его чуть поубавился, когда, зайдя в свой кабинет, он обнаружил огромную кучу бумаг на столе, и она явно была не просто макулатурой. Чтобы убедиться, что сия гора не сон или плод воображения, он посмотрел на календарь — конец месяца, значит, точно реальность. К сожалению. Придется разгребать…

Сев за стол, он взглядом смерил объем работы, который предстояло выполнить. Немало. Вообще, работа детектива, — что уж говорить про рядовых полицейских, — это, на самом деле, достаточно редко про увлекательные расследования загадочных преступлений. Особенно в такой стране, как Южная Корея. Она считается одной из самых безопасных стран в мире, и не зря: из преступлений здесь только громкая музыка чьего-то соседа сверху, и то даже такое, признаться, редкость. Иногда это еще и мелкие кражи, но крадут обычно дети из неблагополучных семей, коих в Корее немало. Однако большую часть времени не происходит ровным счетом ничего. Настолько ничего, что даже прокатившееся по полу отделения полиции перекати-поле, пущенное ради комичности, вызвало бы неподдельный интерес и могло бы быть записано, как необычное происшествие. Поэтому отчеты — это лучший друг любого сотрудника органов. Ну а под конец месяца посидеть над несчастными бумажками, в которых и писать-то нечего — просто святое.

Это было тем необходимым злом, той небольшой ложкой дегтя, с которыми все же приходилось мириться. Итак, поехали. Надев очки — годы идут, а он не молодеет, ему уже целых двадцать пять; да и зрение лучше не становится, — Хенджин приступил к работе. Несмотря на большую нелюбовь к подобного рода делам, он справлялся достаточно быстро, если был сконцентрирован на этом, если же нет — приходилось уделять бумажкам больше положенного и однозначно больше желаемого. Непослушные волосы снова лезли в глаза, мешая разглядывать все еще казавшиеся слегка заумными слова, Хван небрежно заправил выбившуюся прядь за ухо, обратно к остальной копне волос русого цвета, длиною бывших чуть выше плеч. Отличная стрижка, между прочим, правда в подобные моменты мешает.

Один из нуднейших и скучнейших отчетов был сделан, можно было устроить себе небольшой, но заслуженный перерыв, чтобы встать из-за стола и размяться. Не хотелось бы позже чувствовать на себе все прелести симбиоза со стулом. Стоило Хенджину сделать буквально пару шагов по кабинету, как в дверь постучали.

— Входите, — спокойно произнес он, продолжая свою небольшую разминку. Коллеги уже не раз заставали его за этим занятием, поэтому он не парился.

— Добрый день, детектив Хенджин, — в помещение заглянул молодой человек, немного глупо улыбаясь.

— Привет, Лэнг, — ответил Хван, не обращая на странную гримасу никакого внимания, — Что-то случилось?

Чу Лэнг был парнишкой чуть пониже самого Хенджина, с черными, как смоль волосами, которые всегда были зализаны назад. Такой уж у него был стиль, что поделать. На работу, как и другие сотрудники, носил костюм двойку или тройку, чередуя их, чтобы не ходить в совсем уж одном и том же. Лэнг был младшим детективом, помощником Хенджина, обучался у него, а еще обожал дергать парня по всяким пустякам. Неприятная черта характера. Познакомились они еще в Корейском Национальном Полицейском Университете, когда Хенджин был на четвертом курсе, а Лэнг на третьем. Это произошло на одной из студенческих тусовок, какие не были редкостью в любом университете; тогда Хван не придал значения случайному знакомству, а на следующее утро, когда он еле соскреб себя с кровати, — чертово соджу — узнал, что теперь он гуру местного разлива для третьекурсника по имени Лэнг. Того самого парня с тусовки. Это была подачка университета, чтобы более опытные студенты рассказали о своем опыте и прочей белиберде. Деваться некуда.

Друзья по несчастью, можно и так сказать, наверное. Делать нечего: Хенджин приступил к выполнению, да еще и добросовестному, своих новоприобретенных обязанностей. Как ни крути, своим делом он горел и специальность любил, поэтому с огромным удовольствием рассказывал то, что знал сам, этому слегка зашуганному и до жути неловкому парнишке. Время шло, они общались периодически и не на темы обучения, в целом, были хорошими знакомыми, до одного неприятного момента, когда Лэнг сообщил Хенджину, что им нужно серьезно поговорить, и после разговора и получения ясного отказа начал избегать «наставника» до конца этой непонятной акции с обучением младших, и в общем и целом Хенджин мог его понять. Хотя на его месте он бы, очевидно, не стал прятаться. Но каждый человек индивидуален в этом, да и в любом другом, плане, нечего судить по себе.

Сразу после окончания университета, Хван уехал в Сеул, попытавшись найти работу там, и по удачному стечению обстоятельств у него это получилось. Он забыл про младшего знакомого, да и не вспоминал бы вовсе, если бы не то, что тот поступил на службу именно в его отделение. Не то, чтобы это было чем-то неловким для Хенджина: честно говоря, ему было все равно, он совсем не зацикливался на том неловком разговоре, однако Лэнг… Он до сих пор не мог вести себя нормально рядом с напарником из-за того, что будто специально прокручивал события трехлетней давности в голове каждый день перед работой. Из-за этого некоторые его действия и фразы были несуразными и странными, но за время совместной работы Хенджин уже привык и перестал обращать на такое внимание. Еще бы Лэнг свыкся с тем, что та ситуация имела место быть, и отпустил ее — возможно, он даже стал бы сносным напарником. Но, кажется, не в этой вселенной.

— Э-э, ну да… Случилось, — Хенджин еле сдержался, чтобы не закатить глаза из-за того, как Лэнг это произнес и насколько неловко он зашел. Просто кошмар. В реальности же Хван молча остановился и слегка выгнул бровь, очевидно, ожидая дальнейших объяснений, но Лэнг почему-то молчал, потупив взгляд в пол. Не то чтобы Хенджин верил в Бога, но вот сейчас очень сильно захотелось сказать: «Господи боже…».

— И… что же?

— Убийство, — выпалил наконец паренек таким голосом, будто не выдал необходимую информацию, а не дышал последние пару минут. Впрочем, никто бы не был удивлен, окажись это правдой. Правда, Хван уже не обратил на это никакого внимания, его больше занимала новая информация. Безусловно, убийство — это ужасно, но это также означало, что, как минимум остаток дня, возиться с отчетами не придется. Просто прекрасно, — Нас обоих вызывают.

— Так чего мы еще тут? Поехали, — Хван пулей вылетел из кабинета, чуть ли не вприпрыжку понесшись к служебному автомобилю, чтобы, как можно быстрее, оказаться на месте происшествия.

Лэнг пару секунд тупо стоял и смотрел силуэту старшего детектива вслед, но затем наконец отмер и направился за ним, предварительно закрыв кабинет старшего.

***

Уже через пару минут оба детектива были в служебной машине и направлялись на место преступления, которое было сообщено им монотонным голосом навигатора. Впрочем, дорога заняла не слишком много времени, и уже через двадцать минут напарники были на месте.

Там их встретила бригада скорой помощи, указав на небольшой переулок, где и произошло преступление. Хенджин оставил Лэнга с врачами, дабы тот провел занимательные беседы с ними, чтобы узнать все необходимое, а сам же в это время направился к тому, что издалека привлекало внимание.

Да, картина была воистину жуткой. Стоило детективу подойти, как он увидел что-то, от чего захотелось немедленно опустошить желудок, однако он героически сдержался. Убитый мужчина лежал на земле в луже собственной крови, которой, на первый взгляд, казалось довольно много; он не просто лежал, а был распластан по земле, словно какое-то несчастное насекомое, которое со всей силы пришибли газетой или тапком. Хван поежился от мысли об этом: не любил он насекомых, этих маленьких, но жутких летающе-ползающих тварей. Следующим, что бросалось в глаза, помимо трупа, был нож — тесак, — лежавший прямо рядом с телом, брошен ли он второпях или же специально оставлен, как насмешка, Хенджину еще предстоит выяснить, однако чуть позже, при маркировке места преступления. Сейчас же третьей вещью, которая, очевидно, должна была броситься в глаза раньше всего, но отчего-то фокус внимания был смещен на труп и вещи рядом с ним, оказалась надпись на стене, гласившая: «안녕»**. Судя по цвету, написана она была кровью убитого. Что ж, зрелище не для слабонервных, но и Хенджин новичком не был, места убийств видывал, поэтому принялся спокойно выполнять свою работу, предварительно сходив до машины за маркерами, небольшими табличками с цифрами желтого цвета. Лэнг же предпочел остаться в стороне, ведь он не смог вынести вида убитого, да и специфического запаха тоже, и Хван мог его понять: ведь на своем первом подобном расследовании он и на шаг к трупу приблизиться не мог из-за тошноты и страха, поэтому принялся за работу сам. Да и вообще, как говорится, хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам.

Расставляя маркеры, он также непременно подмечал некоторые детали, становившиеся очевидными при повторном, чуть более детальном осмотре. Первым, что он заметил, было то, что надпись, скорее всего, сделана кровью убитого, что объясняло бы не слишком большое наличие крови на земле и вокруг трупа; большая ее часть, в таком случае, могла быть использована как своеобразная краска. Вторым же было то, что рядом с трупом или где-то еще не было видно кисти или чего-то такого, чем можно было написать огромное слово на стене, значит преступник писал это руками (что, по своей сути, было довольно отвратительно), или же унес кисть или что-то подобное с собой. В любом случае, оба варианта были одинаково противны. Третье, на что стоило обратить внимание, была поза покойника — она была максимально неестественной, что пробуждало животный страх где-то глубоко внутри, а еще вызывало слишком уж сильные ассоциации с каким-нибудь убитым пауком или комаром. Только вот конечностей было поменьше. Хенджин обещал себе подробнее подумать над этим, когда будет обмозговывать информацию позже. И последнее, что ему удалось заметить — это то, что орудие убийства, тесак, как уже говорилось ранее, лежало в непосредственной близости от трупа, что могло значить две вещи: либо преступник второпях бросил его, потому что был шанс, что его раскроют, либо, что было, кажется, в разы хуже, он специально оставил тесак здесь, будто бы насмехаясь над теми, кто найдет тело.

Однако более детально Хенджин рассудит уже в офисе; сейчас же он закончил с расставлением маркеров, а Лэнг — с расспросом свидетелей, поэтому они оба могли возвращаться назад в участок и ожидать отчетов от экспертов-криминалистов и лаборатории, чтобы иметь возможность дальше расследовать это жестокое дело.

— Лэнг, ты же расспросил врачей и свидетелей?

— Конечно. Врачи по вызову приехали, а свидетель — девушка, сидит в карете скорой помощи в шоковом состоянии. Я все разговоры записал! — поспешил добавить младший детектив.

— Мгм, спасибо. Я сам с ней сейчас переговорю, и мы можем возвращаться.

— Я тогда в машине подожду? — Хван быстро кивнул и направился к врачам и свидетелю.

— Добрый день; детектив Хван Хенджин, — дежурно произнес он с неискренней улыбкой. Профдеформация, — Расскажите, пожалуйста, как вы обнаружили труп. Хочу еще раз уточнить.

Молодая девушка лет двадцати на вид сидела, для чего-то закутанная в одеяло, и хлопала своими длинными ресницами, очевидно нарощенными. Внешность у нее была совсем не корейская, скорее европейская, но Хенджин не был предвзятым по отношению к кому бы то ни было. Он лишь просто отметил, что черты ее не были типичными. Судя по выражению ее лица, она действительно была в шоке от увиденного, но кажется, уже начинала отходить. Хван не был экспертом в области определения состояния людей, кроме разве что, своей сферы: жив человек или мертв, он сказать точно мог. В общем-то, психологом ему не нужно было быть, но какие-то базовые вещи все же необходимо было знать.

— Я уже сказала вашему коллеге, что шла здесь, чтобы срезать путь до остановки; она за углом, — парень действительно вспомнил что-то похожее на остановку там, но все еще не мешало бы проверить не слова чуть позже, — Я живу неподалеку, поэтому и знаю этот короткий путь. И, как всегда, я шла тут и вдруг наткнулась на это… — девушка в отвращении прикрыла глаза, — Мне стало жутко страшно, а от шока я смогла вызвать только скорую, — в целом Хенджин предположил что-то такое, потому что скорая бедняге явно бы ничем не помогла.

— Много людей ходят через этот переулок или это больше подворотня?

— Достаточно много. В вечерние часы особенно, многие не хотят обходить кучу домов, легче пройти здесь. У каждого дома два выхода — один на ХХХ, другой ведет в эти переулки. В общем, тут всегда было довольно безопасно… Очевидно, что больше нет… — обреченно и слишком неестественно сказала девушка.

— Не волнуйтесь, полиция разберется со всем, как можно быстрее, чтобы здесь снова было безопасно, — сказал ей детектив, — Спасибо за информацию, это поможет следствию. Отдыхайте, — мягко, но коротко сказал Хван и пошел к машине. Все его мысли были заняты загадочным и жестоким преступлением.

На самом месте происшествия, как заметил Хенджин, обернувшись напоследок, уже вовсю работали другие сотрудники полиции: специально обученные фотографы, криминалисты. Наверняка уже скоро приедут уборщики, а там и до получения результатов вскрытия трупа недалеко. Хотя… какое там вскрытие, все, что можно было, убийца уже вскрыл.

Он коротко кивнул и помахал коллегам, а затем все же вернулся в машину.

***

Различные предположения стали одолевать его еще в дороге, однако назойливый и говорливый напарник, несший всякую лабуду, мешал прийти к каким-то конкретным выводам. Это заставляло закипать медленно, но верно.

— … и вот ты представляешь! Да как вообще можно было эту песню пустить в эфир! Просто кошмар… А вот Соен из (G)-IDLE, кстати… — с каждым словом Лэнг начинал раздражать все больше. Хотя и в обычные дни он бесил по умолчанию, и Хенджин не мог ничего с этим поделать. Он знал, что это не есть хорошо, но старался не показывать своих эмоций напарнику, ведь знал, что это неприятно. Однако сейчас скрывать свое недовольство становилось все труднее, — … Ну она же правда этого заслуживает… — Хенджин все больше закипал. Боже, почему он решил, что обсуждать музыку — это хорошая идея? Почему Чу решил, что обсуждать вообще что-либо сейчас — это, черт возьми, хорошая идея? — … Вообще, индустрия музыки — это полный беспредел, я считаю… — Полный беспредел — это каждое слово Лэнга. Хенджин уже был и сам готов на убийство. Лишь бы в салоне стало тихо.

Только то обстоятельство, что они приехали к участку, лишь это обстоятельство спасло Чу жизнь. И только оно.

Парнишка хотел было увязаться за ним и в кабинет, ведь слишком уж сильно хотел поделиться своим, очевидно, важным мнением насчет каждого исполнителя музыкальной индустрии, но Хенджину лишь благодаря чуду или благословению Божьему удалось сплавить того заниматься отчетами об осмотре места преступления и прочей бумажной волокитой. Так и в Бога поверить можно, подумалось парню, когда он наконец-то заперся у себя, облегченно выдохнув и прислонившись к двери. Каким же надоедливым бывал Лэнг — это просто кошмар: что сейчас, что в студенческие годы он одинаково был приставучим.

Ладно, главное, что сейчас Хенджин смог остаться в одиночестве. А это значило увлекательное времяпровождение в попытках восстановить последовательность действий преступника. Итак, поехали.

Хван еще раз быстро пробежался по тому, что заприметил непосредственно на месте: орудие убийства прямо рядом с трупом, неестественная поза, кровавая надпись и отсутствие того, чем она была сделана. Теперь можно и на фотографии взглянуть. Детектив заметил на рабочей почте, которая использовалась внутри полицейской сети для сохранения конспирации, — не по обычной же такие вещи отправлять — новое письмо. Очевидно, там были материалы по делу.

Так оно и оказалось. Как и ожидал Хенджин, в письме были фотографии с места убийства, а также небольшое сообщение о найденных вещественных доказательствах. Экспертам удалось найти совсем небольшие частички кожи на тесаке, и все на том же тесаке убийца оставил отпечаток пальца, однако тот был чересчур смазанным. Скудная, но все же информация. Что же из этого можно почерпнуть?

Хенджин долго сидел и смотрел на одну конкретную фотографию: ту, где было хорошо запечатлено положение трупа. Что-то в этой позе не давало ему покоя, что-то по-странному манило и заставляло рассматривать жуткое изображение снова и снова. Почему-то из головы не вылезала ассоциация с насекомыми, и Хван решил удовлетворить свое любопытство, вбив в поисковую строку запрос: «раздавленные насекомые». Может показаться жутким, но ему нужно было проверить теорию, которая только что обрела форму в его сознании. Первым высветилось фото самой обычной мухи, и, стоило парню сравнить изображение с тем, что было на месте преступления, как он нашел поразительно много сходств. Как он и предполагал. Что ж, для себя он своеобразным способом подтвердил следующее предположение: убийца насмехался над тем, кого убил. Он хотел не просто убить, но показать, что убитый — несчастная букашка, ничтожное насекомое. Тогда «안녕» на стене могло значить, что преступник хотел заявить о себе таким способом. Очень странное приветствие, но вполне в стиле какого-нибудь сумасшедшего с раздутым эго.

Найдя подтверждение своих домыслов, он наконец смог переключить свое внимание и на другие снимки. Первым среди них было изображение тесака, что лежал рядом с трупом. Судя по тому, как тот лежал, все же оружие не было брошено второпях. Обычно, если нож падает на пол, то лезвие его смотрит на того, кто уронил, здесь же наоборот — рукоять была направлена на убитого. Словно преступник стоял над трупом с ножом, а затем аккуратно его положил. Пока это все еще будет оставаться лишь предположением, но Хенджин обязательно проверит свою теорию позже. И если придерживаться версии, что убийца специально оставил нож, значит он точно никуда не торопился, а убийство наверняка было совершено задолго до обнаружения жуткой картины девушкой, ставшей случайной свидетельницей. Нужно дождаться результатов вскрытия, чтобы быть точно уверенным в своих предположениях.

А еще было интересно узнать личность убитого, с которым так жестоко расправились, но это не должно доставить особых сложностей. Труп не слишком сильно изуродован, отпечатки пальцев точно получится снять, да и с ДНК никаких проблем возникнуть не должно, так что, по идее, уже скоро личность покойника будет установлена. По крайне мере, хотелось на это надеяться.

Хенджин бы и дальше продолжил изучать материалы по делу, чтобы выстраивать все новые и новые теории и сопоставлять факты, однако неожиданно к нему заглянула начальница, прекрасный и справедливый руководитель, да и чувства стиля ей не занимать. Она попросила Хвана закончить хотя бы с частью отчетов сегодня, потому что с нее тоже требовали. Хенджин, естественно, согласился; пускай ему и хотелось продолжить расследование, бумажная бюрократия, к сожалению, была важнее.

Закрыв все файлы с убийством, чтобы не отвлекаться лишний раз, он принялся за ту стопку бумаг, к которой уже не планировал приступать сегодня.

***

Закончил он позже обычного на целый час, но зато все было сделано, да и небольшая переработка ему зачтется в зарплату, поэтому ничего особо страшного не произошло. Многие его коллеги еще были в офисе, поэтому по пути к парковке он со многими прощался. Благо, на улице никого не было, и наконец можно было выдохнуть. Никаких больше коммуникаций с людьми сегодня — звучит как мечта. Насвистывая незамысловатую мелодию себе под нос, Хенджин направился к своей машине, которая, он был уверен, ужасно соскучилась по нему, как и он по ней. Возможно, это могло показаться глупым, но для обычно серьезного детектива подобное было своеобразной отдушиной.

Дорога до дома пролетела, словно мгновение, и вот он уже открывал дверь своей квартиры, где, как и всегда до его прихода, было тихо.

Хенджин жил один, животных у него тоже не было, и ему было хорошо одному. Приезжая с работы вечером, он наслаждался тишиной или шоу, которое выбирал сам, а утром единственным шумом, что эхом разносился по квартире, был будильник. Ему не нужно было делить с кем-то быт, подстраиваться под другого человека, и это то, что действительно нравилось парню в самостоятельной жизни. Можно прийти домой во сколько хочешь и не выслушивать упреки по поводу того, что «слишком поздно»; не спать допоздна и не ссориться потом, что ты мешал другому; или наоборот, лечь рано и не отчитываться, а почему вдруг. Захотелось просто. Готовишь тоже только на себя, мусор убираешь только за собой — благодать, не иначе. Именно этого — покоя в бытовом плане — не было в его последних отношениях, по этой причине они и закончились, и сейчас Хенджин наверстывал упущенное за те годы.

В общем-то, дома было тихо, однако это было исправлено телевизором, на котором Хван запустил видео на YouTube, которое уже давно хотел посмотреть. Сам же парень переоделся в домашнюю одежду, которая, очевидно, была удобнее рабочей, и стал готовить незамысловатый ужин. Незаметно видео закончилось, но Хенджин был слишком занят, чтобы переключить на следующее, поэтому, благодаря автовоспроизведению, начался какой-то репортаж. Что ж, почему бы и нет?

Очень скоро в репортаже он узнал знакомые описания, а повернувшись, дабы посмотреть на картинку на экране, увидел ту самую девушку, с которой разговаривал сегодня. Именно она обнаружила труп в переулке. Ожидаемо, что та побежит в СМИ давать интервью, ведь тема актуальная и животрепещущая. Не каждый день в Корее происходят убийства, да еще и такие жестокие, поэтому сейчас вокруг дела будет ажиотаж. А еще давление на полицию. Это не то, чтобы пугало или раздражало — просто факт, который непременно будет фигурировать в этом деле.

Хван еще пару минут, пока жарилось мясо, слушал интервью, а затем наконец переключил видео на более приятное, под него и поужинал. А после развалился на диване и около полутора часов смотрел все, что рекомендовало приложение. Своеобразный отдых.

***

Очередное утро началось с очередным звонком будильника. Хенджин не чувствовал себя слишком выспавшимся, однако это было наименее значимым поводом для беспокойства. Подумаешь, не выспался, с кем не бывает. Душ, завтрак, поездка до работы — все, как всегда. Да и в офисе все было спокойно ровно до того момента, как Хенджин переступил его порог. К нему тут же подлетел Лэнг, размахивая руками, в попытках что-то сказать.

— Хенджин! Ты не поверишь! Это просто…

— Так, погоди, — Хван спокойным голосом прервал его не особо связную речь, — Я даже до кабинета дойти не успел, а ты уже пытаешься что-то сказать. Во-первых, успокойся, а во-вторых, разговаривать будем не здесь. Для чего, расскажи мне, каждому полицейскому знать то, о чем ты пытаешься мне сообщить? — Чу притих и потупил взгляд в пол, поняв несуразность своего поведения, — Ладно, пошли.

Смущенный Лэнг, желавший провалиться сквозь землю из-за очередной неловкой ситуации, созданной им же самим, и Хенджин направились к последнему в кабинет.

— Ну теперь можешь рассказывать. Только спокойно, пожалуйста, — попросил Хван.

— Хорошо… — тихо-тихо ответил тот, а затем произнес, — В общем, пришли результаты вскрытия… Ну, того, что убийца еще не вскрыл, и оно показало, что наш клиент был убит в ночь перед обнаружением, ориентировочно в три — четыре часа. А второе, что меня и потрясло: опознали убитого. По отпечаткам пальцев. В общем, убитый — это Чон Дуён. Он раньше сидел за убийство и за кражу, поэтому так быстро и установили, кто он. Но самое шокирующее не это, — Лэнг со странным трепетом в голосе произнес эти слова, — В общем, другие полицейские поехали обследовать его квартиру, ну ты знаешь, чтобы найти зацепки, которые могли бы привести к убийце и прочее. Но вместо этого они нашли там подтверждения его причастности примерно к семи убийствам, совершенным в разных районах Сеула. Представляешь? Убийца убил другого убийцу…

А вот это действительно было шокирующей информацией, и Хенджин теперь полностью понимал Лэнга в его взбалмошности и желании как можно быстрее поделиться информацией.

Он поблагодарил Чу за известия, а после спровадил того куда подальше. Сам же начал активно обрабатывать новую информацию. В этом пазле появлялось все больше деталей, но и вопросов становилось не меньше. Может ли быть такое, что загадочный убийца знал о секретах Дуёна, а потому убил? Тогда, это объяснило бы позу покойника на месте преступления, то, почему преступник насмехался над покойником. Но если тот не знал подноготной Чона?.. Это в любом случае не снимало с убившего ответственности, однако понять его мотивы было бы в высшей степени полезно.

В своих размышлениях Хенджин совсем не заметил, как подошел к окну, всматриваясь в такие привычные дома мегаполиса. Однако это заметил кое-кто другой, кое-кто, ждавший, когда детектив решит подойти к окну.

Убийца Дуёна наблюдал за силуэтом в окне, упиваясь тем, какое у того было выражение лица. На чужом лице играла победная ухмылка.