Сайно осторожно опустился вниз и аккуратно огладил бёдра Тигнари, после чего стал стягивать явно мешавшие тому шорты. Вскоре за ними полетели и трусы, а кожа, наконец, оголилась. Конечно, Сайно было очевидно, что лучше сейчас не дразнить Тигнари, лучше сразу бы начать минет, но так хотелось показать, что он чувствует, выразить особое отношение к Тигнари... Всё можно было сказать буквально парой действий, что Сайно и хотел.

Он снова огладил бёдра. Тигнари слегка вздохнул, ему нравилось, что его партнёр проявляет нежность и ласку, не делает ничего грубого, но раз уж Сайно взялся, то Тигнари желал, чтобы он быстрее уже взял член в свой рот и показал, на что способен. Но Сайно снова этого не сделал, а начал осторожно целовать поверхность бёдер возле. Тигнари не выдержал и застонал, слишком ярко ощутил эти бабочки на коже. Кажется, Сайно станет его личным мучением. Они не делали пока что ничего такого друг с другом, даже не проникали, но почему-то именно сейчас Тигнари ощущал себя не просто голым, а будто обнажили и душу, что-то вывернули внутри. Ему надо было, чтобы Сайно делал так всё возможное время, чтобы был рядом, чтобы можно было слышать его голос и чувствовать запах... Видеть глаза. Трогать кожу везде и всюду...

Тигнари издал почти синхронный стон с последним поцелуем возле бёдер. Обычно он молчаливее. И только сейчас Тигнари задумался о том, не станет ли эта игра опасной, ведь он уже буквально чувствует себя как одержимый, потому что желает иметь в партнёрах лишь Сайно, пока вдоволь не насладится, а это явно будет не скоро. Сайно слишком ему понравился, стоит прекращать пока не поздно. Тигнари не был уверен, что готов к чему-то большему, чем партнёрство в сексе. А Сайно нужно именно больше.

И всё же, поток мыслей, остановившийся на том, насколько Сайно прекрасен, прерывался, потому что мозг отказывался думать. Ведь Сайно осторожно взял головку в рот и стал почти повторять за Тигнари. Он явно следил за зубами, языком водил осторожно, но довольно ловко. Тигнари только вскользь подумал, что Сайно копировал его технику и представлял что-то по типу мороженого, хотя член не особо на это походит, но он же новичок, и потому логично использует схожие движения. И Тигнари это нравилось: неспешность, аккуратность, нежность, будто это не просто минет, а именно то, о чём Сайно сказал: желание сделать приятно. Порадовать. И это было ценнее всякой, даже более ловкой техники.

Тигнари периодически продолжали оглаживать и целовать возле бёдер, после чего снова возвращались, он постепенно стал наращивать ритм, двигаясь немного быстрее, и Сайно подстраивался: если нужно, замедлялся, ускорялся, немного менял направление...

Тигнари слегка похлопал Сайно по спине, когда простонал в очередной раз, намекая, что скоро кончит. И Сайно сделал то же, что и он: не выплюнул. Тигнари даже не успел подумать, что это тоже важно, не каждому нравится принимать в себя все излияния, он откинулся на кровать, выдыхая.

Через несколько секунд Сайно тоже лёг рядом, выдыхая. Он честно переживал, но решил довериться себе, инстинктам, Тигнари, и просто делал, как чувствовал. Сайно пытался показать, сколько в его душе начинает бурлить чувств к Тигнари, и что он хотел бы всегда быть рядом с ним, любить его, что Тигнари уже стал тем особенным, кого Сайно и искал, и ему, будто, удалось.

Когда оба пару минут полежали, приходя в себя, Тигнари, несмотря на то, что легко мог продолжить, решил, что пока хватит. Лучше закончить на этом. Проникнуть, использовать наручники, смену температур или разные текстуры они ещё успеют.

— Спасибо, — наконец, нарушил молчание Тигнари и улыбнулся, — пошли, — он надел свои трусы хотя бы для приличия, — пошли, умоемся.

— И тебе, — ответил Сайно.

Они прополоскали рты, как повелел Тигнари, добавив сладкую шипучку, в которой были мята и прочие чистящие, умыли лица, помогли друг другу протереть тело, где были следы недавнего полусекса, после чего вышли и оделись.

— Мне скоро пора, — сказал Сайно, взглянув на время, — доделать эссе, дописать пару задач... Но у меня есть ещё где-то час. Ты хочешь, чтобы я ушёл, или остался?

— Останься, — сказал Тигнари, снова улыбнулся и легонько поцеловал того в губы, — чем заняться мы найдём.

— О, а может, у тебя есть карты? — вдруг оживился Сайно, — Ну, Священный призыв семерых?

Тигнари приподнял бровь и вдруг вспомнил: ведь Кавех и Аль-Хайтам прятались от Сайно в какой-то момент в прошлом году. Он тогда его не знал, но ведь это о Сайно тогда Кавех и сказал, что нельзя с ним играть...

— Эээ, знаешь, в другой раз?

— Ох, ну... — Сайно слегка погрустнел, — хорошо. Погоди, в другой раз? Ты имеешь в виду компанию каветамов?

— Не совсем, нас. Можно будет и с ними. Но давай сначала сыграем вдвоём.

— А, нас... Погоди-ка, — тут Сайно прищурился и заметил, что Тигнари вдруг лукаво улыбнулся, — это что, игра на раздевание?

— Верно, — Тигнари даже засмеялся, как быстро тот его понял.

— Хм, так значит, ты хочешь ещё раунд, скажем так?

— Скажем так, да. Предлагаю продолжить сделку — с тебя свидание, с меня — новые эксперименты. Постоянное партнёрство. Что скажешь?

— Ох...

Сайно вздохнул. Нет, это, конечно, звучало так заманчиво: быть рядом с Тигнари, показать ему всё, что он хотел, подарить самое лучшее... Но ведь это не отношения... То есть, Сайно понимал, что речь не совсем о любви, и до того, чтобы она возникла, должно пройти время, просто это казалось полным противоречием с тем, что в своей жизни видел Сайно.

— Я пойму, если ты откажешься, — вдруг сказал Тигнари, видимо, он молчал либо слишком долго, либо Тигнари читал его как книгу, — это не то, чего бы ты хотел. Но с другой стороны, если не знать, как порадовать кого-то, не узнать новое, не попытаться впустить что-то ещё, не следуя жесточайшему 《всё только для любимого》, то ты и не найдёшь его, не поймёшь, что делать, когда придёт время... Мы можем помочь друг другу научиться. Мы ведь нравимся друг другу, и очень, да?

Сайно на это кивнул, внимательно глядя на Тигнари. Тот прекрасно понимал, о чём Сайно думал: 《Отношения должны быть, ты тоже должен броситься в этот омут, либо — ничего. Я рискну всем, так что и ты тоже》. Тигнари снова положил руки ему на плечи, тоже внимательно глядя в его глаза.

— ... Но любовь не рождается сразу. Сначала люди чувствуют огромнейшее притяжение и влюбляются. Я не хотел чувствовать его, так что даже не думал про постоянное партнёрство, но видишь, всё меняется. Я бы хотел, чтобы мы были рядом друг с другом, постепенно узнавали друг друга получше. Я не обещаю любви, нет, я не уверен в этом, но обещаю, что мы можем испытать куда больше вместе, чем если бы сейчас оставили друг друга так, или даже просто друзьями. И обещаю, что если я начну что-то чувствовать к тебе, кроме этого притяжения и симпатии, я скажу. Но и ты тоже, хорошо? Мы не обязаны быть парой ради галочки, просто провести время вместе всё равно куда ценнее, чем все формальности, так?

Сайно вздохнул, он положил свою ладонь на руку Тигнари, которая покоилась на его плече, отвёл взгляд. Он думал.

— Ты прав, что любовь не появляется сразу, и что время вместе важнее любой формальности, просто... Партнёрство не звучит как, знаешь, взять на себя ответственность за другого, не в плане, что он не самостоятельная личность, которая ничего не может, а в плане, что ты примешь его любым, злым и раздражённым, когда ему плохо и он болеет, или когда слишком вопит от радости... А я бы хотел любви, или хотя бы того, что её хотели бы создать, понимаешь? Ну а твой вариант звучит как услуга за услугу, и хотя я первый тогда её предложил, я не знаю, готов ли я продолжить, как сильно бы меня к тебе не тянуло. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Тигнари, — вдруг сказал Сайно, снова вздохнув и на этот раз, взглянув в его глаза, — но ты не будешь счастлив так, поверь. Что, если ты испытаешь чувство вины, когда поймёшь, что не любишь меня, а пари надоест, но будет страшно меня отвадить? Что, если тебе станет плохо, а ты не сможешь мне это сказать? Зачем так, если в будущем это может не иметь смысла для нас? Так, воспоминание...

А если ещё и больное?

Тигнари тоже вздохнул. Сайно тоже был прав. Он просто следовал зову сердца, который говорил продолжить, но вдруг всё зайдёт так далеко? И ведь он будет терзаться чувством вины? И ненавидеть себя и за пари, и за разрушенную жизнь Сайно?

— Наверное, ты прав... Стоит прекращать это пари сегодня, как бы ни было классно, интересно, весело... Будто мы слегка забылись, но теперь оно настигло.

Они оба убрали руки, стояли, не зная, что и дальше сказать, что и думать, что делать. Попробовать такие отношения и в итоге не знать, что делать дальше? Или оставить всё сейчас, но потерять шанс быть рядом?

— Тигнари, — Сайно всё же продолжил, — скажи сейчас, ты хочешь продолжить, потому что тебе весело, или потому что тебе хотелось бы продолжать договор именно со мной? Убери меня из условий, что-то изменится?

Тигнари вновь поднял на Сайно глаза и вздохнул. Да, ему весело и интересно. Но это Сайно... С другими точно было бы иначе.

— И то, и то. Мне слишком понравилось свидание, слишком понравилось то, что после, мне понравилось всё, потому что это был ты и делал это ты. Но я не могу сказать, что я полюбил тебя, что я чувствую что-то большее, чем симпатию, но если мне скажут выбрать, я бы выбрал тебя. Такой ответ устроит?

Сайно кивнул и впервые за момент разговора улыбнулся.

— Да, более чем, я понял тебя. Ты никогда ведь и не пробовал отношения, так?

— Так, и не могу сказать, что партнёрство на это похоже.

Сайно отодвинул стул и сел рядом с Тигнари.

— Может, тогда расскажешь? Что вдруг сломало тебя? Ты ведь боишься сближаться, так?

Тигнари снова ощутил, будто он раздет. Душа снова была оголена. Сайно будет отличным полицейским. А ещё... Бред, но может он правда что-то вроде соулмейта, раз чувствует буквально всё, что чувствует Тигнари?

— Хм, думаешь, что есть причина? Я просто не хочу быть никому обязанным, не хочу причинять проблем, чтобы за меня волновались, слишком много думали обо мне... Будто бы... Не знаю, не хочу стать раной. Так, приятная встреча с отличным сексом, а не разрушенные отношения.

— И твои родители ведь не в разводе, так?

— Так, и очень друг друга любят. Я думаю, это просто склад характера такой.

— Но отношения, это не всегда радость... Вы можете буквально убить друг друга морально, словами, но ты верно отметил, что выберете друг друга снова. Может быть вам придётся пережить очень тяжёлое время, но вы преодолеете его... Это всегда выбор, но выбор не значит выбор только приятного, верно же?

Тигнари кивнул. Сайно прав.

— Может, тогда выберем друг друга? Даже если страшно? Ты хочешь любви, и я тоже хочу, я впервые предлагаю такое, отказаться от всего, лишь бы именно ты был рядом... Я вообще, — Тигнари вздохнул, — и не думал, что скажу это спустя такое малое количество времени. Предложу, захочу, буду готов рискнуть пока так, готов посмотреть, а что там дальше? Я не хочу делать тебе больно, но ведь жизнь одна, и если мы пройдём сейчас мимо, вдруг... вдруг пожалеем об этом? Пока мы молоды, у нас есть шанс исправить ошибки, мы сможем остаться друзьями, если поймём, что наш договор иссяк?

— Сможем, — кивнул Сайно, — но не уверен, что буду сразу готов вернуться к этому... Ты будешь готов к тому, что я попрошу тебя не говорить со мной недели две? Не трогать меня?

— Это легко.

— Хорошо... Почему ты изначально думаешь, что сделаешь больно? Это уже другой вопрос.

— Я...

Тигнари вдруг вспомнил случай, когда ему было шесть. Он почти никогда больше и не вспоминал его. Но родители-учёные всегда в командировках, и когда маленький Тигнари оставался один, он всегда знал, к какому моменту они вернутся. Если не успевали, всегда предупреждали. Это было лето, экспедиция была долгой, прошла неделя... Они должны были вернуться. Шёл дождь. Прошло два часа... Три... Их не было.

Тогда Тигнари заплакал. Он думал, что с ними что-то произошло, он думал, что может быть они нашли нечто такое, что заставит их забыть о нём, что он им больше не нужен, вдруг умерли? И эти мысли вертелись до ночи. Тигнари уснул на кресле, весь в слезах, с больной головой, он нашёл таблеточку, которую мама ему давала от боли, выпил, глаза у него опухли.

Утром он проснулся в своей кровати от запаха омлета, знакомого омлета. Родители были внизу. Они извинялись, обнимали, говорили про связь, бумаги и друзей, но... Тигнари тогда так и не смог изгнать это ощущение забытости и ненужности.

Что, если он однажды сделает так же? Что, если он вдруг не сможет вовремя прийти? Или... не придут к нему?

Вот почему он так следил за Кавехом, Коллеи, а ещё и за Аль-Хайтамом. Они стали его близкими, и он не может себе позволить бросить их. Потому никогда не отказывает ни в чём. А тут ещё и Сайно появился в его жизни, и тоже пробирается в сердце, уже на полпути. Куда повернёт — к друзьям или... Надо направить.

Сайно смотрел внимательно, видимо, почувствовал, что Тигнари подумал о чём-то очень неприятном.

— ... не знаю почему, иррациональная мысль с самого детства. Не могу от неё отвязаться.

— Я понял тебя. Ты можешь поделиться этой мыслью, когда пожелаешь и посчитаешь нужным. Если ты хочешь, чтобы мы попробовали и дальше, пообещай мне две вещи, хорошо?

— И какие?

— Первое: не бойся рассказывать мне о чём-то, что тебя гложет, если тебе плохо или что-то не нравится, будь честен настолько, насколько это вообще возможно. Второе: мы идём вместе и добровольно в это странное путешествие по продолжению нашего договора, но никто не знает о нём, для всех мы будем выглядеть парой, но даже не в этом суть. Мы оба соглашаемся, а значит, если даже мне будет больно, и ты скажешь, что меня не любишь, или я скажу, что не могу найти в себе любви, мы не станем думать, что обидели друг друга, не станем себя винить в этом, ведь мы добровольно на это согласились, так? И оба понимаем, что может ничего из этого партнёрства и не выйдет в итоге. Поэтому... не смей винить себя, если что-то вдруг пойдёт иначе ожидаемого, ладно?

Тигнари кивнул и улыбнулся.

— Хорошо. Всё же рискуем?

— Рискнём.

Они схватились за руки, будто для пожатия, но так и остались, держа ладошки друг друга и улыбаясь. Они потянулись друг к другу и поцеловались, коротко, даже слегка нежно. Будто закрепляли договор.

— Ты просил быть честным, так что можно скажу?

— Конечно...

— Мне нравится тебя целовать, обычно всегда был просто поцелуй, а тут... Мне нравятся поцелуи именно с тобой, что-то в них есть.

И Сайно ярко улыбнулся на такое заявление.

— А мне с тобой.