Я помню наше знакомство так четко, словно оно было вчера.
Я помню, как ты смотрел на меня, когда я впервые пел тебе.
Я помню, как мы впервые поцеловались.
Я помню, как мы впервые изучали тела (и души) друг друга.
Я помню, как прикасался к тебе, а ты закрывал глаза, вцеплялся в меня и срывающимся голосом просил еще.
Я помню, как мы впервые поссорились.
Я помню, как мы впервые помирились.
Я помню все твои дурацкие привычки, твои списки, твою кучу одежды.
Я помню абсолютно все, связанное с тобой.
Я помню, как ты улетел в Нью-Йорк.
Я помню, как мне было одиноко.
Я помню, как мне хотелось быть рядом, обнимать тебя, целовать тебя, спать рядом с тобой.
Я помню фотографию маяка.
Я помню, как я все разрушил.
Я помню, как ненавидел себя за твои слезы.
Я помню, как мы по-дружески...
Я помню, как старался отвлечься.
Я помню, как я пытался петь другому, думая о тебе.
Я помню, как пришел домой и чуть не задохнулся, чуть не захлебнулся в слезах, чуть не умер от первой в жизни панической атаки.
Я помню, как любил тебя.
Я так люблю тебя.
Я решил лететь к тебе. С утра. Плевать на школу. Это зависимость. Это необходимость. Я должен быть с тобой!
- Я должен быть с тобой!
***
- Я должен быть с тобой!
- О! Ты глянь, да по нему время можно определять!
- Да-да, знаю...Эй, новенький! Вколи ему успокоительного и выведи из общей комнаты. Когда же это закончится...
Невысокого, с густыми, кудрявыми, но уже седеющими волосами мужчину утаскивают под руки два санитара. Мужчина единственный источник шума, кажется, во всей больнице, он сопротивляется, но работников двое. Они ведут его по коридору мимо холла. Мужчина повторяет извечное "Я должен быть с тобой". Он не увидел - а если бы увидел, то не узнал бы - джентльмена, стоящего в холле, позволившего себе слегка опереться на зонтик с набалдашником в виде птички, будто от усталости. У джентльмена на висках пробивается седина, но волосы идеально уложены. Он одет в достаточно дорогой классический костюм. Джентльмен очень нравится Линдси, подрабатывающей здесь медсестрой, но ей совершенно не нравится сообщать ему, что время посещений закончилось. Ей совершенно не нравится смотреть в лицо, в глаза этого джентльмена, она чувствует себя так, будто...Будто ворвалась к нему в комнату, а он там лежит, свернувшись в комочек, и плачет навзрыд, как ребенок.
- Извините, боюсь, Вам пора.
- Что? Ах, да, конечно.
- Вы ведь придете еще?
- Да, как обычно.
- Тогда до следующего воскресенья, сэр.
- До свидания, Линдси.
Он выходит медленно, будто что-то его держит, будто он совсем не хочет покидать это место. Будто воздух вдруг сгустился и не позволяет ему идти. Сегодня Линдси долго смотрит на него, до тех пор, пока он не скрывается за углом соседнего корпуса.
В воскресенье он не приходит.
А в больнице стоит непривычная тишина.