• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •

Йен — пятый курс; Микки — седьмой курс

Первой мыслью Йена было то, что Микки прекрасно выглядит по утрам: яркие распахнутые глаза, ещё не привыкшие к неурядицам грядущего дня, лёгкая россыпь веснушек, ясно проступающая в лучах раннего солнца, робкая сонная улыбка, когда он смотрел на Йена, не тронутая раздражением или враждебностью.

Второй мыслью Йена было: «Какого чёрта Микки делает в моей постели?»

— Вставай, каша вместо мозгов, — буркнул Микки, стукнув Йена прямо по лбу. — Не позволю тебе опоздать в первый день занятий, как в том году. В прошлый раз, когда ты заработал наказание, Мэнди заставила меня играть в «Гоблинские камни» три часа кряду, потому что тебя, блядь, не было.

Йен застонал и заёрзал на кровати, повернувшись спиной к Микки и натянув одеяло по самую макушку.

— Эй, шевели булками, — настаивал Микки, теперь уже тыча его в спину, под рёбра и в целом везде, куда мог дотянуться. — Просыпайся, ну!

Йен шлёпнул его по рукам и перевернулся на спину.

— Да проснулся я, — отрезал он, оттолкнув его, и добавил: — Вылезай из моей постели. Боже, ты такой придурок.

Микки хихикнул и послушно отодвинулся на другую сторону кровати, усевшись по-турецки и наблюдая, как Йен встаёт и начинает рыться в вещах в поисках чистой мантии.

— Как ты вообще сюда попал? — спросил Йен через плечо, снимая пижаму. — Я не успел дать тебе пароль.

Микки пожал плечами:

— Тощая первогодка впустила. Сначала пыталась меня отчитать, но потом пришла в ужас, когда я начал костяшками пальцев похрустывать.

— У тебя какое-то нездоровое пристрастие к запугиванию малышни, — Йен закатил глаза.

Микки только усмехнулся.

— Это искусство, а не хобби.

Йен фыркнул от смеха и принялся застёгивать мантию без дальнейших комментариев. Он чувствовал на себе взгляд Микки, но не обращал на него внимания, пока не закончил, а затем кивнул головой в сторону двери, ведущей на винтовую лестницу, и они вместе спустились в гостиную Слизерина.

— Итак, первый день, а ты уже с фингалом, — отметил Йен, когда они вышли в коридор перед общежитием и пустились в путь до Большого зала. — Ещё вчера вечером заметил, но в темноте выглядело не так плохо. Успел ввязаться в драку в поезде или что?

Он оглянулся, когда Микки не ответил сразу. Йен ожидал улыбки, насмешки или неприглядной правды, но при взгляде на лицо Микки, сразу отбросил беззаботность. Микки уставился на свои ботинки, шаркающие по полу через каждые два шага, и молчал.

Прошла секунда, Йен смотрел на его профиль, а Микки не поднимал взгляда от пола.

— Это продолжается, да? — спросил Йен уже тише. — Думал, этим летом он даст тебе передохнуть немного, раз ты теперь совершеннолетний, и всё такое. Не повезло?

Микки на секунду прикусил язык, а потом признался:

— Только хуже стало. Думаю, он знает, что я собираюсь съехать в следующем году, так что решил наподдать вдвойне, пока может.

Йен потянулся было в его сторону, но в последнюю секунду передумал. Физическая демонстрация поддержки была больше по душе ему, чем Микки.

— Отстой, — выдавил он наконец.

Микки медленно кивнул, как будто слушал вполуха.

— Ага, но, по крайней мере, он немного отстал от Мэнди, понимаешь?

Йен не был уверен, что хочет, чтобы кто-либо из них принял на себя главный удар гнева Терри, независимо от выгоды для другого, поэтому промолчал.

— Джоуи снова переехал? — вместо этого спросил он. — Думал, он то съезжает, то возвращается.

— Как раз перед тем, как мы вернулись, ага, — вздохнул Микки. — Отсиживался у своей последней подружки или фиг знает где. Так что дома всё лето были только я и Мэнди! Просто фантастика, бля.

Йен нахмурился, услышав его самоуничижительный тон; Микки казался смирившимся, привыкшим к этому, чего Йен никогда для него не хотел. Он не знал, что с этим делать.

Прежде чем он смог придумать подходящее решение или хотя бы сносное утешение, Микки заговорил:

— Думаешь, Долгопупс задаст мне домашку в первый же день после каникул? — и, судя по тому, как осторожно и небрежно был задан этот вопрос, Йен счёл, что тема фактически закрыта.

— Не-а, он нормальный мужик, — сказал Йен, входя в Большой зал. И затем, предположив, что Микки сейчас не хочет оставаться наедине со своими любопытными и заботливыми сокурсниками, добавил: — Хочешь посидеть со Слизерином? Карина думает, я пытаюсь увести её парня, и последнее, что мне нужно, это толпа сучек, задирающих меня в первый же день.

Микки промолчал, но продолжил идти рядом, когда Йен повернулся и зашагал к столу Слизерина. Только когда они сели, что-то щёлкнуло в его голове, и Микки заметно оживился, спросив:

— Подожди, разве она не встречается с одним из близнецов Уоллес?

— С Питером, ага.

Микки поднял брови.

— С тем самым Питером Уоллесом, с которым ты целовался в прошлом году за кафе «Паддифут»?

Йен ухмыльнулся.

— Я не говорил, что её беспокойство необоснованно.

Микки покачал головой, а Йен широко улыбнулся, придвинув к себе тарелку и накладывая на неё завтрак.

Микки фыркнул, но тоже принялся за еду, больше не поддразнивая его; Йен был уверен, он возьмёт своё позже, но сейчас Микки переключил внимание на завтрак, и они оба были слишком заняты едой, чтобы разговаривать. Йен подождал, пока Микки выпьет стакан воды и съест половину яичницы, прежде чем взглянуть на него настойчиво.

— Мы же будем практиковаться, да? — спросил он, внимательно наблюдая за ним. — В этом году у меня СОВ, а у тебя занятия по ЖАБА, так что сейчас это даже важнее, чем в прошлом году.

Микки отмахнулся от него. Ему пришлось проглотить бекон, прежде чем он смог сказать:

— Не знаю, будет ли у нас время, чувак. На занятиях по СОВ на тебя свалят чёртову кучу домашки, вот увидишь. А мне, вероятно, придётся и того хуже. Четыре дня в неделю практиковаться в заклинаниях с твоей тощей задницей? Не думаю, что в этом году у меня будет время даже на грёбаный сон, а ты знаешь, что я в любом случае забиваю на всё, кроме эссе.

Йен выудил из кармана волшебную палочку и начал нетерпеливо постукивать ею по своему подрагивающему колену — дурная привычка с незапамятных времён, несмотря на постоянные уверения Фионы, что так он обожжёт себе ногу.

— Тогда снизь цены на дурь и пусть они пишут за тебя эссе в качестве оплаты. Мне всё равно, Мик!

Микки бросил на него раздражённый взгляд. Йен перестал ёрзать, выпрямился во весь рост и бросил на Микки решительный взгляд в ответ. Они были примерно одного роста, так что это мало что дало, Микки только лениво приподнял бровь. Через несколько секунд Йен сдался, вздохнул и ссутулился на своём месте. Он снова принялся постукивать палочкой по ноге, отправляя завтрак в рот свободной рукой.

— Давай сократим до трёх раз в неделю? — предложил он.

Микки удивлённо поднял брови. Йен ответил самыми большими, умоляющими глазами, какие только мог изобразить, и через несколько секунд Микки вздохнул.

— Три раза в неделю, — проворчал он, доедая бекон и принимаясь за блинчики, лежащие перед ним.

Йен широко улыбнулся и тоже вернулся к завтраку. Через секунду острый локоть впился ему в рёбра, и он поморщился, потирая это место и снова поворачиваясь к Микки.

— Чего?

— И прекрати болтать о моих... делах в общем зале, придурок, — прошипел он.

Йен закатил глаза.

— Разве в Слизерине не половина твоих клиентов?

Микки усмехнулся:

— Ты удивишься. Когтерванцы готовы на всё, чтобы повысить свою успеваемость, и у меня есть кое-какое дерьмо, которое заставляет эти творческие соки течь... У них я монополист. Слизеринцы обращаются ко мне лишь в крайнем случае.

— Как скажешь, — фыркнул Йен. — Этот слизеринец всё ещё хочет получить от тебя заряд бодрости для утренних занятий.

— Кто бы сомневался. Хотя я не могу продолжать снабжать тебя бесплатно, мне так-то нужно начать откладывать деньги на аренду квартиры следующим летом, сечёшь?

— Хочешь, чтобы я помог оплачивать съём твоего жилья? — невозмутимо недоверчиво спросил Йен.

Микки ухмыльнулся с набитым блином ртом.

— А то я не знаю, что ты будешь торчать у меня круглые сутки. Пытаешься сказать, что собираешься платить за аренду в таком случае?

Йен закатил глаза, но улыбнулся, соглашаясь:

— Ладно, я заплачу за чёртовы наркотики. Нахуй тебя.

Микки рассмеялся и снова толкнул его локтем, на этот раз более легко и игриво.

— Даже не думай усадить меня на свой член в моей квартире, чувак, — пошутил он.

Йен усмехнулся и закатил глаза.

— Посмотрим, — сказал он, тыча Микки кулаком в бок и уворачиваясь от шлепков, которые посыпались в ответ. — Это всего лишь вопрос времени, прежде чем ты сдашься и сам на меня запрыгнешь.

— Мечтай, как же, — парировал Микки, ущипнув его за ногу, пока Йен осыпал его тычками.

Йен, щёки которого и без того уже покрылись лёгким румянцем, покраснел ещё больше, смеясь во время шутливой потасовки с Микки. Они не останавливались, пока кто-то не отодвинул его тарелку и не плюхнулся с другой стороны, и он и без её громкого восклицания понял, что это была Мэнди.

— Эй, говнюки, — поприветствовала она, наклоняясь, чтобы через Йена посмотреть на своего брата, который продолжал ухмыляться. Она проигнорировала их озорной настрой, направив скучающий, но осуждающий взгляд на Микки. — Думала, ты уже улизнул. Джек Боде сказал, что ты вышел из общежития ещё до восхода чёртова солнца. Куда, мать твою, ты смылся?

Йен хихикнул. Мэнди взглянула на него, но затем переключила внимание на Микки, отвесившего Йену подзатыльник.

— Я должен был помочь этому придурку вовремя поднять зад с постели, — он ткнул большим пальцем в сторону Йена, а следом добавил: — Даже в первый день не может нормально собраться, неудачник хренов.

Мэнди спасла Йена от необходимости оправдываться, вмешавшись:

— Можно подумать, ты сам приходил вовремя до того, как Макгонагалл пригрозила отчислить тебя, если не возьмёшься за ум.

— Ага, — согласился Микки, ковыряя еду вилкой и избегая смотреть на них обоих. — Нет ничего действеннее, чем угроза проводить с папашей двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, чтобы приструнить твою задницу.

В качестве согласия Йен уклончиво промычал что-то нечленораздельное, а Мэнди фыркнула, зачерпнула в миску кучу разных фруктов и принялась копаться в ней пальцами.

— Видимо, у Йена нет стимула. Кому нужен хороший уютный дом, в который можно вернуться? В принципе, если бы вы всё время ошивались рядом, Фиона могла бы доучиться.

Йен усмехнулся.

— Скорее, Фиона надрала бы мне задницу, попытайся я выдать, что она может получить образование вместо меня. У неё чуть чёртов нервный срыв не случился в тот год, когда ей пришлось бросить школу. В основном это проявлялось в постоянных тисканьях меня и Липа и взятии с нас обещаний, что остальные Галлагеры обязательно выпустятся. Это было ужасно.

— Это был тот самый год, когда Лип написал легендарную статью по Истории Магии о школьной системе, по полочкам разложив как вся эта бюрократия нас наёбывает? — спросила Мэнди с полным ртом клубники и киви.

Йен издал очередной псевдосогласный звук.

— Да. Они создали очередную благотворительную программу для обеспечения детей из малоимущих семей необходимыми для занятий принадлежностями, но она не распространяется на работу детских садов, оказание медицинских услуг и прочее дерьмо, так что это просто смешно.

— Хм, мне всегда было интересно, с чего началась вся эта фигня с «прилежным учеником». Он действительно ходил на занятия в течение месяца или около того.

Сбитый столку, Йен наморщил нос и посмотрел на Мэнди.

— Ты о чём? Лип никогда не пропускает, это его конёк. Он у нас всегда в статусе самого умного.

Йен заметил, что Микки бросил на него несчастный взгляд, скривив губы и нахмурив брови, но, прежде чем успел его расшифровать, Мэнди разразилась лающим смехом.

— Ага, но в течение месяца или около того он реально пытался.

Йен не хотел думать о том времени, когда Мэнди и Лип были достаточно близки, чтобы она была в курсе всех этих дел, потому что ситуация была крайне запутанная. Он взглянул на Микки, вторя его поднятым бровям и сжатым губам, прежде чем прочистить горло и попросить:

— Ладно, скажи лучше, какие у нас совместные занятия в этом году.

Мэнди, по-видимому, не обеспокоенная сменой темы, немедленно принялась рыться в своей сумке в поисках расписания. Йен снова посмотрел на Микки. Он немного наклонился вперёд, их плечи соприкоснулись, и он переместился так, чтобы его губы оказались у уха Микки:

— Есть на ней какие-то синяки, о которых мне следует знать? — прошептал он.

Микки слегка пожал плечами. Это больше походило на нервное подёргивание, чем на ответ.

— Не такие, которых ты можешь коснуться, — пробормотал он.

• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •

Занятый уроками, общением с друзьями и сплетнями о летних каникулах, Йен и не заметил, как пролетела первая неделя. Мэнди ночевала у него три ночи подряд только для того, чтобы выложить все новости, накопившиеся у неё за время каникул, начиная с парня-магла из продуктового магазина, в которого она влюбилась на второй день после возвращения домой, и заканчивая тем, что тот признался ей в любви в августе, на что она посоветовала ему встать в очередь и удалилась, чтобы закончить сборы в школу. Йен не преминул посмеяться, посочувствовать и расспросить о подробностях без дополнительных подсказок. Его любопытство было искренним: её жизненные перипетии были гораздо интереснее, чем его лето, проведённое на работе и в попытках оплатить накопившиеся счета. Мэнди, растянувшаяся на его кровати и разглагольствующая о побеге от двух разных бывших бойфрендов и полицейских-маглов, казалась счастливой, и была даже красивее, чем обычно счастливая Мэнди. Йену нравилось видеть её такой.

Он пересекался с Микки мимоходом, в основном по утрам в столовой, а иногда и во второй половине дня, но Йен уже был завален заданиями (для подготовки к СОВ — упрекал каждый из его учителей, если кто-то вздумал жаловался) и подозревал, что у Микки дела обстояли так же, если не хуже.

К субботе он начал скучать по второму своему лучшему другу, поэтому намеренно поднялся позже и в столовой сразу уселся за стол Пуффендуя, где в конце ряда заметил темноволосую макушку, склонившуюся над апельсиновым соком.

— Доброе утро, — сказал Йен с натянутой весёлостью, садясь рядом.

Потягивающий сок Микки взглянул на него и проворчал что-то в ответ, оставляя сок в пользу большого глотка кофе.

— Похоже, кто-то неплохо провёл первую неделю, — усмехнулся Йен. Он придвинул к себе тарелку и потянулся через Микки к блюду с сосисками на другой стороне. Микки, вероятно, пытаясь быть полезным, сунул их ему в руки и опять уткнулся в свою тарелку.

— ЖАБА могут поцеловать меня в задницу, — проворчал он. — Сдать три проекта на следующей неделе, бля? Флитвик заставляет нас писать эссе, как будто он чёртов... Чёртов…

— Учитель английского? — подсказал Йен. Он и раньше слышал жалобы на школу от соседских ребят-маглов, задаваясь вопросом, какими новыми пытками встретят их старшие классы. В конце августа они особенно ожесточились, без стеснения выражая своё недовольство.

— Ага, точно. Учитель английского, — подхватил Микки, хотя явно понятия не имел, что это такое. — И Слизнорт хочет сочинение о зелье, которое мы должны сварить на следующей неделе. Что за хуйня? Как насчёт того, чтобы мы просто сварили эту проклятую отраву и пропустили всю чушь про очерёдность ингредиентов и эффект от смешивания их с чем бы то, нахуй, ни было?

Йен знал, что лучше не перечить тираде Микки, поэтому лишь глубокомысленно кивнул. И только решив, что Микки закончил, сказал:

— Звучит дерьмово, Мик.

— Потому что это дерьмо и есть! — громко ругнулся Микки. — Ещё немного, и я отгрызу себе чёртову руку и скажу, что не могу пользоваться палочкой.

Йен подавил смешок, грозящий вырваться через каждое слово, переспросив:

— Что-что?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — огрызнулся Микки. — Боже, может, я наложу на своих учителей Заклятие Забвения и заверю, что они потеряли мою работу.

— Они просто заставят тебя написать ещё одну, — заметил Йен. — Эй, у тебя ведь в понедельник утром первым уроком Прорицания, верно? — Микки угрюмо кивнул. — Спроси у профессора, каковы шансы на то, что твой гениальный план сработает, и посмотри, сможешь ли ты профилонить неделю.

Впервые Микки взглянул на него более чем поверхностно. Йен поднял брови и развёл руками, шевеля пальцами для пущего эффекта, и через секунду Микки фыркнул от смеха и снова принялся за еду с меньшей агрессией, чем прежде.

— Зная его, он бы просто сказал мне, что Венера в подходящем доме, чтобы влюбиться, или ещё какое дерьмо, — выдал Микки с усмешкой.

Йен игриво толкнул его локтем.

— Может, влюбишься в какого-нибудь препода, и тебя снимут с крючка, — сказал он.

Микки рассмеялся ещё громче и толкнул его в плечо.

— Ты дурак, что ли? Господи, только, блядь, представь. Я — и влюблён?

Йен уже не смотрел на него так пристально, как раньше, а лишь слегка косился краешком глаза.

— Ага, — выдавил он смешок, — только, блядь, представь.

Дело в том, что Йен был в курсе, что его лучший друг привлекателен. И в первый год обучения в течение недолгого периода Йен смотрел на него щенячьими мечтательными глазами, по уши увязнув в чувствах. Очень сильных чувствах. Проще говоря, он был безответно влюблён. Но это осталось в прошлом, ему удавалось запихивать эти чувства на задворки подсознания, пока они не зачахли и не исчезли, но что-то в нём — какая-то часть его, которой все ещё было одиннадцать — болезненно всколыхнулось, услышав такие слова от Микки. Он был его лучшим другом, и Йена это устраивало. У него были парни, он ходил на свидания, и мог замутить с кем-то, если уж хотелось, и, как секрет, хранил свою тогдашнюю симпатию к Микки подальше от всей этой реальности. Его романтический интерес к Микки угас, но некоторые вещи заставляли вздрагивать его внутреннее юное, одиннадцатилетнее, томящееся от любви «я», и Йен сочувственно съёживался.

После завтрака ему захотелось пройтись по территории, поскольку на этой неделе у него не было возможности часто гулять. Микки, хотя и с меньшим энтузиазмом, согласился составить ему компанию.

— Так где носит Мэнди этим утром? — спросил Йен, когда они двинулись по траве на первый круг в обход озера. — Думал, застану её с тобой за завтраком.

Микки лениво пнул ногой камень на своём пути.

— Не-а, ей нужно написать эссе по Уходу за Магическими Существами, — сказал он. — Спорим, ты рад, что не выбрал этот предмет, а?

Йен пожал плечами:

— Ну, она хочет работать с животными, это, наверное, лучший выбор.

Микки ухмыльнулся ему.

— Да, но тебе со всеми этими требованиями к мракоборцам не легче приходится. На что ты там подписался? Семь разных дисциплин?

Йен пожал плечами, и лёгкая гордая улыбка заиграла на его губах.

— Да, но я могу бросить факультативы со следующего года и просто сдать несколько основных ЖАБА, чтобы сосредоточиться на главном.

— А может, лучше больше ЖАБА вместо нескольких основных?

— Нет, если дополнительная нагрузка снизит мою успеваемость, Мик, — заметил Йен. — Мне нужен высший бал по пяти предметам, и ты знаешь, что я не очень хорош в Чарах.

— Ещё бы, — согласился Микки, будто только что о чём-то вспомнив. — Хочешь начать с этого наши тренировки сегодня вечером? Я вспомнил несколько заклинаний с пятого курса, которые определённо будут на ваших экзаменах. Ты мог бы получить фору.

Йен благодарно улыбнулся, и в ответ всё лицо Микки красиво озарилось той загадочной улыбкой, которая, насколько знал Йен, всегда предназначалась только ему.

• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •

Они закончили прогулку как раз вовремя, чтобы Йен успел переодеться, совершить быструю пробежку по территории и принять душ, перед тем как встретиться с Мэнди за ранним ужином, после которого он должен был пойти на импровизированную тренировочную сессию с Микки.

Тот уже ждал его, когда Йен вошёл в заброшенную классную комнату на третьем этаже, которую они определили своим личным пространством несколько лет назад, убедившись, что ею никто никогда не пользовался. Йен тогда учился на втором курсе, и они никак не могли понять, почему место было покинуто, поскольку выглядело оно именно так — не просто неиспользуемым, а оставленным пустым специально. Микки пришлось воспользоваться заклятием Алохомора, чтобы открыть замок, и они обнаружили квадратный вырез в полу, который, по сильным подозрениям Йена, и был причиной невостребованности комнаты. Однако квадрат держался намертво, и, после разумного количества усилий с обеих сторон по его устранению, они сдались. Годы спустя они едва замечали это загадочное пятно и были просто благодарны, что никто не ходил сюда, даже чтобы играть на странной пыльной арфе, прислонённой к стене.

— Наконец-то, бля, — сказал Микки, когда Йен захлопнул за собой дверь. — Я торчу здесь уже двадцать минут.

Йен пожал плечами:

— Мэнди любит поболтать.

Микки издал тихий звук согласия, оттолкнулся от учительского стола, у которого ждал, вышел на середину комнаты (парты давно были сдвинуты к стене), повернулся к Йену и поднял палочку.

— Готов?

Йен кивнул и встал в добрых паре десятков метров от Микки. Он расставил ноги для большей устойчивости и тоже поднял палочку.

— Мы уже проходим Заклятие Немоты, — начал Йен, — но я в нём не очень хорош. Может, сначала защиту?

— Мы тренировали её в прошлом году. Насколько я помню, ты неплохо справлялся.

— Просто проверить!

— Йен, — вздохнул Микки, — весь смысл в том, чтобы заниматься именно тем, что у тебя не выходит. Слушай, ты помог мне с защитой, так что я помогу тебе с Силенцио, ладно?

Йен слегка надул губы.

— Но я его ненавижу, — запротестовал он.

Микки только закатил глаза и слегка взъерошил волосы, расслабляясь после своей дуэльной стойки.

— Да-да, ты всегда ненавидишь то дерьмо, которое у тебя не получается. Давай, поднимай палочку. Фините Инкантатем должно подойти в качестве контрзаклинания. Если ты сделаешь меня немым, я реально разозлюсь.

Йен фыркнул:

— Ты, вынужденный полагаться на гневные взгляды и яростные жесты? — он поднял брови в притворном удивлении. — Все будут в таком шоке!

Микки показал ему фак.

— Давай. Меньше слов, больше работы палочкой.

Йен закатил глаза, но снова встал в стойку, и напротив него Микки сделал то же самое, подняв три пальца, чтобы начать обратный отсчёт.

Три... Два.. Один…

— Силенцио! — выкрикнул Йен, взмахнув палочкой в направлении Микки.

Несколько прядей волос, спадающих на его лоб, слегка зашевелились, словно подхваченные самым лёгким летним ветерком. Йен раздражённо фыркнул, снова опуская руку. Его бровь поползла вверх, когда Микки рассмеялся.

— Да пошёл ты, — кисло буркнул Йен.

— Это было жалко, — выдавил Микки. — Боже, ладно. Я в порядке, — он глубоко вздохнул и, казалось, взял себя в руки, поэтому Йен отказался от защитной стойки. — Послушай, ты слишком активно размахиваешь рукой. Знаю, вращение в конце сложное, но ты должен просто сделать это коротко, типа…

Он крутанул палочкой перед собой, и, хотя не сопроводил этот жест устным заклинанием, парочка искр сорвалась с конца его палочки, когда он закончил.

— Ты использовал невербальное заклинание, — упрекнул его Йен, прищурившись.

Микки пожал плечами и развёл руками, но его губы подрагивали, будто он сдерживал улыбку. Йен закатил глаза и вернулся на исходную позицию.

— Раз, два, три. Силенцио! — крикнул он снова, пока Микки пытался встать в оборонительную стойку.

На этот раз из кончика его палочки вылетело несколько искр, более энергичных, чем те, что безжизненно падали из палочки Микки, но они всё равно не долетели до цели. Йен уныло уставился на то место на полу, куда они посыпались дождём.

— Уже лучше, — заключил Микки, хотя Йен мог распознать его натянутый оптимизм. — Слушай, это достаточно сложно с небольшими животными, грызунами и прочим дерьмом, а ты начал с человека, стоящего в паре десятков метров от тебя. По мне, так ты неплохо справляешься.

— Ага, как же, — пробормотал Йен, в отчаянии дёргая себя за волосы и постукивая палочкой по бедру. — Можем мы просто повторить?

Микки скривился, вероятно, от его тона, но кивнул, расставляя ноги.

Они тренировались ещё полчаса, но у Йена никак не выходило; даже когда ему наконец удалось сделать правильные движения палочкой, а заклинание достаточно сильным, чтобы добраться до Микки, всё, что вышло, — это сделать его голоc хриплым и скрипучим на несколько минут, будто он простудился, но лишить его дара речи у Йена не вышло. Расстроенный, он сжал кулаки так, что ногти резко впились в ладони.

— Ты не против, если мы переключимся на что-то другое ненадолго? — спросил Йен сквозь болезненно стиснутые зубы.

Микки поднял брови, но через секунду кивнул.

— Хочешь помочь мне с Протеевыми Чарами? Флитвик говорит, они попадаются на экзаменах в девяти случаях из десяти, потому что они такие чертовски таинственные. Ну, или творческие, или что он там, блядь, нёс. О, и мне задали эссе по Прорицаниям, так что пригодилась бы твоя помощь, если хочешь. Нужно сочинить целую кучу хрени о выравнивании планет.

С разочарованием, всё ещё остро и горячо пронзающим тело, Йен лишь коротко кивнул, чтобы выразить согласие. Микки благодарно улыбнулся и направился к двери, у которой бросил сумку.

Йен не особо мог помочь с Протеевыми Чарами, разве что проверить, двигаются ли оборки на подушке, которую вручил ему Микки, пока тот проводил соответствующие манипуляции на другой. Время от времени Микки ругался и отворачивался, чтобы нацарапать что-то на пергаменте, лежащем рядом, прежде чем вернуться к своему занятию, и Йен принялся мысленно прокручивать движения планет, освежая в памяти знания, полученные за пару лет на уроках Прорицаний, чтобы помочь Микки с эссе позже.

За Протеевыми Чарами они провели ещё полчаса, пока Микки, торжествуя, не уменьшил подушки обратно и не вернул их в свою сумку, а затем они вместе улеглись на пол, чтобы заполнить прогностические таблицы Микки.

— Думал, Флоренцу плевать на личные предсказания, — удивился Йен. Когда плечо Микки прижалось к его плечу, а сам он оказался достаточно близко, чтобы Йен, при желании, мог провести носом по его волосам, стоило только повернуть голову, прежнее его раздражение несколько растаяло.

Микки пожал плечами, вычеркнув слово с ошибкой, на которое молча указал Йен.

— Они с Трелони наконец-то спелись, — пробормотал он и почесал кончиком пера за ухом, прежде чем записать что-то ещё. — Ходят слухи, что Министерство прищучило Макгонагалл из-за ежегодной смены учебного плана, так что им пришлось объединиться. Разные учителя, примерно один и тот же предмет.

Йен шумно выдохнул:

— Хреново для тебя, хорошо для меня. У меня Трелони, так что ей, по крайней мере, придётся придерживаться чего-то менее нелепого, чем гадание на чайных листьях.

Микки хмыкнул:

— Не будь так уверен. Они говорят, что объединили темы, но прошлую среду и пятницу я всё же провёл в проклятом планетарии. Блин, а что происходит, когда Марс выстраивается в линию с Юпитером?

Йен пожал плечами, и от этого движения его плечо ещё сильнее прижалось к плечу Микки.

— Всё становится большим и горячим? — Йен покраснел, едва произнеся это, а Микки фыркнул.

— Пф-ф, вопреки распространённому мнению, не всё вращается вокруг твоего члена.

Йен шлёпнул его по руке.

— Завали. Признай, ты мечтаешь о нём.

Микки покачал головой, и на его губах заиграла лёгкая улыбка.

— Может, закроешь свой глупый рот на секунду и поможешь мне? Какая температура будет в эту пятницу? Это влияет на приливы и отливы, разве нет?

Разобравшись с большей частью домашней работы Микки по Прорицаниям, пусть и с изрядным количеством обоснованных догадок и откровенной лжи, они убрали все вещи и поднялись, доставая палочки и выпрямляясь, чтобы сделать ещё несколько подходов с Заклятием Немоты.

— Ладно, — сказал Микки, нахмурившись с непоколебимой решимостью, будто мог передать свою уверенность Йену и его слишком жёсткой хватке на палочке, — давай, ты справишься.

Йен на секунду стиснул зубы, желая, чтобы вся его сосредоточенность превратилась в успешное заклинание. Он взмахнул палочкой и заорал:

— Силенцио!

На долю секунды ему показалось, что это сработало, потому что брови Микки поползли вверх, а губы приоткрылись. Йен немного приосанился из своей атакующей позы, лицо его смягчилось от предвкушения, но затем Микки осел, тяжело вздохнул и выдал:

— Чёрт.

Йену захотелось швырнуть палочку через всю комнату, но он ограничился тем, что ударил кулаком в пустоту и выкрикнул в воздух сдавленное проклятие.

— Думал, сработало, — сказал Микки извиняющимся тоном. — Я почувствовал, как оно пробежало по моим волосам, — он провёл по ним рукой, демонстрируя путь заклинания, — и что-то в моём горле... Видимо, это не было достаточно сильно. Я не мог ничего сказать всего секунду, но... — он скорчил гримасу и развёл руками.

Йен выплюнул ещё одно проклятие.

Они попробовали ещё несколько раз, и каждый новый был хуже предыдущего. После четвёртой попытки Йен уже был готов пинать стену, но сдержался, уняв гнев до внутреннего негодования и стараясь не слишком огрызаться на Микки, не последовавшего его примеру, когда Йен схватил свои книги и направился к двери, чтобы расстаться на ночь.

Ухватившись за дверную ручку, Йен повернулся и нетерпеливо поднял брови, глядя на друга.

Микки кривовато ухмыльнулся, изучающе глядя на Йена в течение секунды, прежде чем сказал:

— Ещё раз? Ну же, давай ещё разок. Вдруг это твой молчаливый случай? Дерзай.

Йен знал, что на секунду на его лице промелькнуло возмущение, но потом заставил себя успокоиться, фыркнул и бросил сумку обратно на пол.

— Это самый паршивый каламбур, что я когда-либо слышал.

Микки ухмыльнулся.

Они заняли свои позиции в последний раз: Йен спиной к двери, Микки на середине комнаты. Глаза Йена сузились, сосредоточившись на палочке и цели, и он представил себе прилив силы, которая выйдет из кончика и ударит по Микки, лишая его дара речи. На пике концентрации он взмахнул палочкой и практически прорычал:

— Силенцио!

На этот раз вспышка света попала прямо в грудь Микки. Не желая обнадёживать себя, Йен выпрямился, уронив руки по бокам и затаив дыхание в ожидании реакции друга. Микки сначала несколько раз моргнул, а когда его рот наконец открылся, он замер, будто вопрос застрял на кончике его языка, а затем его лицо расплылось в самой широкой улыбке.

— Есть! — выпалил Йен, торжествующе вскинув руки. — Да! Да! Да!

Победа захлестнула всё его существо, медленно и тепло растекаясь в животе. Йен бросился вперёд и повис на шее Микки. Тот обхватил его за спину, низко, почти у самой поясницы, и на секунду ноги Йена оторвались от пола, когда Микки качнулся назад на пятках.

— Да! — повторил Йен, когда Микки его опустил. Он потряс руками и самодовольно крутанулся на месте. — Да, чёрт возьми!

Микки гордо улыбался ему. Йен снял чары, и Микки потёр шею сзади и предложил:

— Отметим десертом? Я стянул несколько кусков тыквенного пирога из Большого зала.

Йен усмехнулся и кивнул. Они закинули сумки за спины и вышли в коридор, где Йен приобнял Микки за плечи, как только они заперли дверь. И, хотя Микки и повёл плечом, чтобы скинуть его руку, Йен всё равно широко улыбнулся ему, всё ещё окрылённый успехом, на волне которого он продержался вплоть до гостиной Пуффендуя и их любимых кресел у окна. Микки переместил выпечку из спальни при помощи заклинания Акцио, и несколько часов перед сном они провели жуя пирог и болтая.

• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •

Йен пережил первый месяц занятий в основном благодаря практике с Микки и готовности Мэнди быть его напарницей по учёбе. Несмотря на то, что жили они в разных общежитиях и обучались на разных факультетах, у них были одни и те же дисциплины и одни и те же задания, что существенно облегчало выполнение домашки. В перерывах между занятиями, едой и недосыпом Йен провёл большую часть своего первого месяца в классах или занимаясь с одним из Милковичей — ну, или в попытках позаниматься, прежде чем они неизменно так или иначе забивали на учёбу. К октябрю Йен уже был более чем готов отправиться домой на рождественские праздники.

— Ну, Рождество я тебе не ускорю, — сочувственно сказала Карен однажды утром в начале месяца, без раздумий вмешавшись в разговор Йена с сокурсником, которому он жаловался на необходимость ожидания каникул, — но могу предложить немного старого доброго веселья в городе, чтобы выпустить пар.

Йен, устроившийся в кресле, рядом с которым она встала, посмотрел на неё снизу вверх.

— В городе?

— В деревне, — уточнила она, ткнув большим пальцем через плечо в сторону доски объявлений у камина, и Йен поднялся на ноги и пошёл изучать листовки, прикреплённые к ней.

Большинство из них, повешенные ещё в начале учебного года, были полностью скрыты новыми, добавляемыми чуть ли не ежедневно. Почти все они были приколами, забавными объявлениями о поиске приятелей по обнимашкам или приятелей для секса. В некоторых искали партнёров для совместных занятий или того, кто напишет за них эссе (естественно, не бесплатно, хоть об этом и не упоминалось в открытую), другие были официальными школьными объявлениями о наборе в команды по Квиддичу или списками запретов. Йен изучил это хаотичное море листовок в поисках подходящей под описание Карен и быстро нашёл искомую, с датами первых выходных в Хогсмиде, приклеенную прямо поверх просьбы к любому из старшеклашек пронести Огневиски в общежитие для девчонок четвёртого курса.

— Слава богу, — выдохнул Йен и отступил на несколько шагов, освобождая дорогу небольшой группе детворы, теснившейся позади него, чтобы тоже рассмотреть объявления. — Мне нужен был грёбаный выходной.

Карен ухмыльнулась ему.

— СОВ уже достали тебя, Галлагер? Чёрт, с таким отношением ты и до конца года не протянешь. Где же твоя целеустремлённость?

Однако, она просто прикалывалась над ним, так что Йен усмехнулся в ответ и вскинул средний палец.

— Так-то лучше, — рассмеялась Карен. — Идёшь завтракать или как? Я бы сейчас восьмерых уложила насмерть за кусок бекона.

Йен последовал за ней из общей гостиной, и только когда они спустились на несколько коридоров, она откинула волосы за спину и посмотрела на него более внимательно, с серьёзным выражением на лице. Йен приготовился к неприятному или, возможно, личному вопросу, но вместо этого она просто наклонилась ближе и сказала:

— Итак, Хогсмид. Ты пригласишь кого-нибудь на свидание или нет? Слышала, Паркер ищет пару, а Уоллес…

Йен фыркнул, когда понял, в каком направлении движется этот разговор, оборвав её прежде, чем она начала предлагать других кандидатов для свидания вслепую. Последние три раза, когда она сводила его с парнями, обернулись эпическими провалами, и он был решительно настроен больше никогда не следовать её рекомендациям.

— Я не собираюсь на самом деле вмешиваться в их с Кариной отношения, — заявил Йен. — Ни за что. Она уже и так морозит меня взглядом, как какая-то Снежная Королева, а это была лишь парочка неубедительных слухов.

Карен изогнула одну из своих идеально ухоженных бровей.

— Хочешь сказать, что это был слух, что вы с Питером целовались на каникулах в прошлом году, когда у них был перерыв в отношениях?

Йен ухмыльнулся ей.

— Я говорю, что это был слух, что я всё ещё хочу прикоснуться к его жирной грёбаной коже.

Карен сморщила нос и театрально взвизгнула:

— Фу! Неужели он был жирным... везде?

— Господи, Карен, — рассмеялся Йен, когда они вошли в Большой зал и направились к слизеринскому столу, — я же не тёрся о него у всех на глазах, мы просто поцеловались за «Паддифут»! А если серьёзно, то в этом участвовали исключительно языки и ничего больше.

Карен толкнула его локтем, прежде чем сесть, и он опустился рядом с ней, начав наполнять свою тарелку.

— Так как тебе этот поцелуй? — спросила она, надкусывая ломтик бананового хлеба. — Плохой? Судя по его внешности, целуется он так себе.

Йен сжал губы, но через секунду расхохотался.

— Слишком... слюняво, — признался он, и Карен засмеялась ещё громче. — Господи, так вот почему его называют Мокрым Питом, понимаешь?

— Фу! — снова взвизгнула она между взрывами смеха. Йен подавил собственное веселье в пользу еды на своей тарелке.

Он едва успел сделать глоток тыквенного сока, когда кто-то громко сказал прямо рядом с ними:

— О боже, с чего это Карен так ухахатывается?

Йен поднял глаза, улыбнулся Мэнди и жестом пригласил её сесть напротив, что она тут же и сделала, хихикая над их раскрасневшимися лицами и всё ещё булькающими смешками.

— Да что такое? — снова спросила она.

— Ничего-ничего, — настаивала Карен, достаточно успокоившись, чтобы пренебрежительно отмахнуться. Она наклонилась вперёд, упершись локтями в стол и, подперев подбородок руками, серьёзно спросила: — Итак, у тебя уже назначено свидание в Хогсмиде на следующих выходных или как?

Улыбка Мэнди стала лукавой.

— Я увидела объявление ещё вчера вечером, — призналась она. — Конечно, мне есть с кем пойти.

Карен ещё больше наклонилась вперёд и принялась перечислять имена, места и варианты развлечений, а Йен на какое-то время отключился, наблюдая, как девушки сплетничают друг с другом.

Через несколько минут кто-то вошёл в зал, и, хотя этот кто-то не имел никаких отличительных признаков — ничего особо выдающегося во внешности, никаких причудливо окрашенных волос или неестественно крупных черт лица, — он сразу же привлёк внимание Йена. Он оживился, торопливо подзывая Микки. Тот приподнял брови, остановившись и глядя на него, отчаянно машущего руками, но через долю секунды направился к их столу.

— Они уже десять минут трещат о свиданиях в Хогсмиде, — пробормотал Йен, дёргая Микки за рукав, пока тот не сел рядом с ним. — Спаси меня, блядь.

Микки ухмыльнулся. Йен наблюдал, как он устроился поудобнее и придвинул к себе полупустой поднос с сосисками, не потрудившись переложить их на отдельную тарелку, а просто начал есть прямо так.

— А что насчёт тебя? — спросил Микки.

Йен непонимающе посмотрел на него.

— Что насчёт меня?

— У тебя что, ещё нет пары для этого дерьма? Думал, ты будешь лидером команды по планированию, — вместе с этими словами Микки махнул свободной рукой в сторону девушек.

Йен скривился и принялся ковырять кусочек французского тоста, позволяя крошкам рассыпаться по тарелке. Когда их собралась приличная горка, он провёл по ним указательным пальцем, собирая несколько, прежде чем сунуть его в рот и облизать дочиста.

— Нет, — сказал он через мгновение, повернувшись и обнаружив, что Микки всё ещё наблюдает за ним. — На этот раз иду один. Решил, лучше так, раз уж последний мой визит в Хогсмид обернулся полным провалом, — свободной рукой он изобразил взрыв.

Микки усмехнулся:

— Так это правда? Пятеро преподов застукали тебя за поцелуями у Визжащей Хижины?

— Их было четверо, — горячо поправил Йен. — И я не виноват, что Сантьяго стонал, как четырнадцатилетняя девственница, а не как чёртов шестикурсник.

— Чувак, — засмеялся Микки, — они решили, что в этой долбаной хибаре опять завелись привидения!

Йен сердито посмотрел на него.

— Заткнись.

Микки только сильнее рассмеялся.

— Заткнись! Мне не везёт со свиданиями, ясно? Ну, бля, — простонал он, сложив руки на столе и опустив на них голову, так что остальное прозвучало немного приглушённо: — Надо вообще перестать ходить в деревню.

— Не-а, — отозвался Микки, и Йен поднял глаза, когда почувствовал, как костяшки пальцев Микки легонько постукивают по его руке. Его щёки зарумянились, когда он прикусил губу и небрежно сказал: — Ты просто должен пойти со мной.

Йен сел чуть прямее, перспектива начала понемногу завладевать им. Было бы здорово пойти с Микки — не пришлось бы беспокоиться о том, чтобы стать третьим лишним на чьём-то свидании, что привело бы к ещё одной вражде и обернулось бы публичным унижением, как это случалось во время остальных его визитов в Хогсмид. Йен недоумённо заморгал, но, прежде чем успел ответить, Карен заговорила у него за спиной:

— А это потрясающая идея! — весело воскликнула она. — У нас с Мэнди есть пары, но вы можете пойти вдвоём, а потом встретимся все вместе! Кроме того, если свидания не зададутся, мы можем просто зайти в парочку магазинов и засесть где-нибудь, чтобы перемыть косточки парням.

Губы Микки скривились, когда он посмотрел на неё.

— Знаешь, несмотря на то что я открыт в школе, есть, блядь, примерно миллион других вещей, которыми я предпочёл бы заняться, чем болтать о парнях. С любым из вас, — добавил он, поочерёдно переводя взгляд с Йена на Мэнди.

Мэнди ухмыльнулась.

— Ладно, мы с Карен и Йеном обсудим парней, а этот мистер Натуральный Натурал может притвориться, что его это вовсе не интересует. Будет совсем как дома!

Микки показал сестре фак.

— Ты здесь единственная натуралка, Мэнди!

Очаровательно — и Мэнди всегда на этом настаивала — выпятив нижнюю губу, она пожала плечами и сказала:

— Ты меня не знаешь.

Йен рассмеялся и толкнул Микки локтем в бок, бросив на него взгляд, призывающий того успокоиться. Через секунду он почувствовал, как Микки чуть подотпустило и он расслабился.

— Значит, договорились? — настаивала Карен, наклонившись вперёд так, что оказалась в середине их четвёрки. — Думаю, я закончу с Диланом около четырёх. Мы будем там часам к двенадцати, верно? Так что да, в четыре. И когда Мэнди закончит с Робби, мы все пойдём за сэндвичами! Звучит неплохо?

Мэнди кивнула, весело согласившись:

— Я за!

Микки проворчал что-то вроде:

— Отсоси, Джексон! — и, скрестив руки на груди, отвернулся от них.

Карен с довольным видом отстала от Йена и Микки и возобновила свой прежний разговор с Мэнди, причём они чуть ли не одновременно склонили головы друг к другу через стол. Микки всё ещё дулся, когда Йен повернулся, чтобы посмотреть на него.

Йен подтолкнул его локтем и, когда Микки повернул голову, наклонился ближе. Никто не обращал на них никакого внимания, но их пузырь казался очень личным, когда они оказались так близко.

— Я согласен, если ты согласен, — сказал он, слегка распахнув глаза, стараясь сделать предложение соблазнительным и выглядеть как можно более милым и невинным.

Микки, как обычно, смягчился при взгляде на него. Он разжал руки и уронил их обратно на колени.

— Серьёзно? — спросил он.

Йен усмехнулся, многозначительно стукнув своим локтем о локоть Микки, и вернулся к завтраку. Он бросил на Микки ещё один взгляд и сказал:

— Ага.

• ━━━━━━━━━『⚕』━━━━━━━━━ •