Целостность

Узел в основании члена Шэнь Цинцю набухает медленно, и Ло Бинхэ любит ласкать его руками и ртом, смотреть, следить, наблюдать. Шэнь Цинцю чувствует особенное, извращенное удовольствие, с первого раза видя одно и то же. Видя, как Ло Бинхэ обращается с его членом, как с новой игрушкой.

Ло Бинхэ был демоном, а демоны не могли быть альфами или омегами. Или бетами. Правда, все они были способны к зачатию, поэтому рядом с Шэнь Цинцю Ло Бинхэ лет с шестнадцати любил вести себя как омега — трепетный, слабый, ласковый.

А Шэнь Цинцю делал вид, что забывал на эти часы, что его ученик способен голыми руками дробить кости, доспехи, а при желании и что-нибудь крепче. Он включался в игру.

Шэнь Цинцю не был слишком видным альфой. Он был высок, имел широкие плечи и большие горячие ладони, он был сильным физически, но эту силу нельзя было сравнить с силой более мощных внешне альф, с силой демонов — и подавно. Тем не менее он чувствовал, как сердце Ло Бинхэ немедленно замирало, стоило ему поднять повзрослевшего ученика на руки. Как усиливался его запах, когда он, играя, соединял их ладони и еще минуту неотрывно смотрел: руки Шэнь Цинцю были крупнее его, более угловатые, с длинными пальцами. Руки Ло Бинхэ еще росли и грозились вырасти не меньше, только вряд ли с такими же углами, и пальцы, кажется, будут короче — руки ребенка, когда-то слишком тяжело работавшего. Глядя на их соединенные ладони, Шэнь Цинцю вспоминал картинку тогда еще воображаемого Бинхэ — мальчика, голыми руками копавшего яму на вступительном испытании в заклинательскую школу.

Шестнадцатилетний Бинхэ был похож на омегу больше, чем другие молодые омеги Цинцзин. Словно расцветающий белый лотос, должный вот-вот совсем раскрыться, Бинхэ светился внутренней чистотой, солнечно улыбался и двигался изящно, подавая пример многим младшим ученикам. Никто из них и подумать не мог, что воины подходящего ему уровня остались только среди будущих выпускников Байчжань. Никто не знал, что мозоли на его руках просто слишком быстро заживали.

Этот красивый, молодой, еще растущий и набирающий силы Ло Бинхэ отдавал все свое внимание старому учителю — из всех людей. Предпочитая его всем другим людям, заглядывающимся на красивого юношу.

На мужчину, сказавшего ему: «Не все демоны злые». На мужчину, который наставлял его и заботился о нем, зная, что рано или поздно в его жилах взыграет кровь небесных демонов. На мужчину, который когда-то поселил его рядом с собой, защищал и уделял ему долгие часы своего времени.

Ло Бинхэ не пытался донести это до учителя: тот неустанно звал себя стариком и как будто забывал, что облик его с момента обретения бессмертия не менялся и он был прекрасен, как молодой бамбук. Просто часто и крепко обнимал, покрывал поцелуями щеки и с нетерпением ждал шестнадцатого дня рождения, потому что тогда учитель обещал ему позволить разделить с ним постель. А Ло Бинхэ очень хотел.

Он, будучи приближенным учеником, заботясь об учителе, пребывая рядом, непосредственно, видел его в нижних одеждах, даже в нижних одеждах, отяжелевших от пропитавшей их влаги, показывавших больше, чем скрывавших, и, в общем-то, знал, с чем будет иметь дело. Тем интенсивнее росло желание с каждым днем, приближавшим его к шестнадцатилетию. С каждым часом рядом с учителем.

Шэнь Цинцю позволял Бинхэ подолгу находиться рядом в те дни. Казалось, только теперь мальчик начинал волноваться, и Шэнь Цинцю, соблюдая некоторую дистанцию, вороша мягкие волосы на макушке, напоминал: им не обязательно спешить. Все будет происходить в том темпе, в котором захочет Бинхэ. Бинхэ нечего бояться.

А Бинхэ не то чтобы боялся: он, в конце концов, лучше всех знал, какой силой его наградило демоническое наследие, какой выносливостью и регенерацией, просто… Он не знает, на него напал мандраж? Он волновался, но не видел ни единой причины.

Учитель, массируя его руки, предположил: может быть, Бинхэ волнуется, потому что резко перейдет в новое качество? Станет взрослым по общему признанию. И еще так смотрел, странно, доводя до дрожи, и спрашивал низко и тихо: уверен ли Бинхэ, что в тот же день хочет связать себя с кем-то? Он молод, красив, образован и продолжает расти, может, найдет кого-то себе под стать.

Ло Бинхэ возмущался и кривил красивое лицо, а потом дулся, все же не в силах качественно притвориться, что его не радует умиленная улыбка учителя.

— Бинхэ… — скажет он негромко, глядя в глаза человека напротив. Не в первый раз. — Бинхэ любит учителя, — признается. Упрямо подожмет губы, вцепится пальцами в чужие пальцы, — и всегда будет любить.

Потом Ло Бинхэ превратится в любопытное чудовище, дорвавшееся до нового опыта, и учитель, сжимая его щеки, почти касаясь чужих губ, ответит:

— Этот Шэнь любит тебя, Ло Бинхэ. Мой белый лотос.

Когда-нибудь он отдаст всего себя Ло Бинхэ — когда поймет, что ученик правда никуда от него не денется, настолько любит, настолько предан. Когда-нибудь Ло Бинхэ скажет, что был очарован своим учителем с первой встречи.

Что столько лет ждал.

И вся их история станет одним сплошным признанием: «Я люблю тебя». И если в начале знакомые и друзья будут сомневаться — в выборе Ло Бинхэ, в выборе Шэнь Цинцю, — то через пять, десять лет они и не вспомнят, что раньше не верили в них. Наставник и ученик, любовники, супруги, демон и человек будут доказывать, что какие бы испытания ни преграждали их путь, они справятся и будут вместе. Ссорясь, теряясь, не понимая, узнавая друг друга — такова цена, которую платят, чтобы быть с любимым человеком.

Цена за счастье.

Цена за целостность.