Гарантии

На гостиничном потолке нет даже пятен плесени или трещин, чтобы за них зацепиться взглядом и прервать стихийно закружившийся водоворотом поток мыслей. До того времени думать как-то не было, а сейчас появилось. А пораскинуть мозгами определенно есть над чем, потому что произошло что-то дохрена странное, до сих пор кажущееся чем-то из разряда фантастического, и это с учетом того, что на Гранд Лайне каждый день творится какая-то поебень!

Поначалу все шло по довольно тривиальному сценарию: ничего необычного в случайной встрече за барной стойкой с долбаным Трафальгаром Ло не было — рано или поздно маршрут Пиратов Сердца должен был пересечься с командой Кида, и так уж вышло, что капитанам приглянулось одно и то же заведение. И то, что этот ублюдок постномордый вместо приветствия нагло заявил «Должен предупредить, Юстасс-я, у меня сегодня нет ни малейшего желания ввязываться с тобой в драку, так что не трать силы впустую — я не поведусь», тоже вполне себе вписывалось в разряд ожидаемого. Что еще можно ждать от выпендрежника-зануды?

Когда Кид бросил в ответ что-то вроде «Если не хочешь драться, можем поебаться», то у него не возникало сомнений, что предложение вызовет как минимум возмущение — шансы на согласие были не то что нулевые, а заходили далеко в отрицательные величины. Потому и предложил, собственно — исключительно с целью грязно поддеть конкурента за титул Короля Пиратов и оставить последнее слово за собой. Не станет же он по-настоящему кадрить мутного придурка, пускай и весьма горячего! Сложно не считать горячим кого-то с такими бесконечно длинными ногами, как у Ло. Он из них на три четверти состоит, наверное.

И что сделал Трафальгар? Даже не соизволив повернуть башку, выдал: «Ого, не знал, что ты способен на здравые мысли. Идем, раз позвал». А после преспокойненько встал и пошел на выход, кинув недопитую кружку. Кид настолько охренел от случившегося, что сам не понял, как ринулся вслед, снося парочку столиков с посетителями по пути, — надо ж выяснить, что это за нахер только что был! Что за наезды? Между прочим, он очень здравомыслящий! Иногда. По крайней мере, ему хватило ума и выдержки сначала воспользоваться подкинутым судьбой шансом, а потом уже задаваться вопросами о причинах и следствиях.

Именно этим Кид в данный момент и занимается, прокручивая в памяти последние несколько часов своей жизни под шум воды из душевой, куда Трафальгар свалил, посчитав, что сеанс постельных развлечений окончен. Отличная альтернатива сопливым обнимашкам и дебильным разговорам по душам, на которые так падки все те, кто не работает в борделе. Вау, просто какой-то джекпот, а где купить еще один лотерейный билетик?

— Я надеюсь, твои проснувшиеся зачатки интеллекта еще не успели зачахнуть и ты не стал надумывать себе какую-нибудь чушь, Юстасс-я.

Кид вздрагивает от прозвучавшего в тишине голоса — оскорблять кого-то таким размеренным тоном еще нужно уметь! — и награждает озадаченно-раздраженным взглядом стоящего на пороге Трафальгара, уже полностью одетого и явно готового отчалить прочь. Рывком сев на измятой постели и спустив босые ноги на пол, он выплевывает:

— Чего, блять? Ты о чем вообще? Все, о чем я подумал — что мы шикарно потрахались и можно при случае повторить, только и всего. — И это уж точно ни под каким видом не является чушью — сплошная логика.

— Ты все-таки снова откатился на прошлую ступень развития, — разочарованно тянет Трафальгар, мученически кривясь, словно у него заболели все зубы разом. Хотя его челюсти определенно от чего есть ныть, и эта мысль не может не вызвать глумливого горделивого смешка. — Именно это я и имел в виду: никакого повторения не может быть даже теоретически. Счастливо оставаться.

Сказав это, он вскидывает руку перед собой, будто собирается применить какую-нибудь технику из своего злоебучего Опе Опе арсенала, но в последний момент передумывает и просто открывает дверь, ведущую в коридор, чтобы там исчезнуть. Очень вовремя, потому что в то место, где он стоял, уже через секунду врезается букет из выкорчеванных из половиц гвоздей и какой-то дрын неизвестного назначения, со скрежетом выехавший из-под кровати.

— Твою ж мать! — рычит сквозь зубы Кид, принимаясь заполошно метаться по комнате в поисках своей разбросанной одежды. Не то чтобы сильно ломает выбежать на улицу голым — стесняться нечего, — но возвращаться он сюда не планирует, а шмотки бросать жалко.

Кое-как в спешке приведя себя в порядок, Кид рывком распахивает окно, не особо заботясь о сохранности рамы, с некоторой заминкой протискивается наружу (на кого рассчитана эта щелочка, на недокормленную кошку?) и уже в прыжке вниз озирается по сторонам, высматривая приметную пятнистую шапку и длиннющий мохнатый меч. Что-то совсем Трафальгар не торопится, раз его еще видно — стопудово нарывается! Желай он смыться с концами, уже бы давно заныривал на своей субмарине и искал обходной путь через Ред Лайн. Значит, сам морской бог или кто там еще велел догнать и рыло начистить. Или еще что-нибудь, по обстоятельствам.

— Давно хотел сказать, что без бровей это выглядит скорее забавно, чем грозно, — замечает Трафальгар, слегка приподнимая уголок губ. И делает это он так беспечно, словно его не держат за грудки почти что на весу, демонстрируя все прелести злобного оскала, от которого положено как минимум прудить под себя от страха. — Попробуй их отрастить. Или лучше нет — вдруг потеряешь сходство с портретом на листовке.

— Обойдусь без твоих советов, — рыкает Кид, для порядку встряхивая оппонента еще разок, но отпускать не спешит. Однако, если тому приспичит вырваться — непременно это сделает, это следует признать. Не вслух, разумеется. — Что за хрень ты устроил? Ему не обидно, что этот дрищ из Норт Блю — он же оттуда? — его послал. Только мог бы не сыпать какими-то хитровыебанными загадками и вынуждать играть в догонялки (опять). Поступил бы как настоящий мужик: свалил бы по-тихому в туман, оставив записку, что обязательно женится. Кид не в восторге от самосравнения себя с наивной писюхой, которая мечтает о долго и счастливо с суровым пиратским капитаном, но такой поступок он бы хотя бы понял — сам так регулярно делает. А Трафальгар мало того, что превентивно дал от ворот поворот, так даже не потрудился объяснить почему. Бесит.

Трафальгар же лишь выразительно покашивается на прохожих, неумолимо собирающихся на бесплатное представление в виде двух явно опасных типов в преддверии того, чтобы начать тут все разносить. Кида ни капли не колышет наличие публики, но, так и быть, можно последовать безмолвному совету и переместиться до безлюдной подворотни.

— Нормально же все было! — так и не дождавшись ответа на свой вопрос, с жаром восклицает Кид, все еще не ослабляя хватку. Только уже держит Ло не за одежду, а за плечи, чтобы удобнее было угрожающе нависать. Тот, кажется, не против. — И не пизди, что тебе не понравилось — недовольные так не стонут!

— И не собирался, — даже бровью не поведя, соглашается Трафальгар. — Я остался тобой более чем доволен, что, к твоей чести, было запланированным результатом — иначе бы я и не соглашался.

— Тогда в чем дело?! В этом нет никакого смысла!

Он тяжко вздыхает, будто готовясь к затяжному и неизбежному прыжку в пучину, прежде чем начинает вкрадчиво, будто разговаривает с отсталым ребенком, вещать:

— Мы остались друг другом довольны, в следующий раз с высокой вероятностью будет тот же исход, что повлечет за собой еще один раз. И дальше по нарастающей — чаще и больше. Понимаешь, к чему я?

И где подвох? Кид может только спросить «А минусы будут?», но, судя по кислой физиономии Трафальгара, того что-то конкретно не устраивает в таком роскошном раскладе.

— Не ебу, — честно отвечает Кид.

— Мы враги, — следует краткая подсказка. Ло все же неуловимым движением выскальзывает из захвата, чтобы лениво опереться на стену и сложить руки на груди в неприступном жесте. О том, что он снова предпримет попытку слиться в самый неожиданный момент, можно не волноваться — то, что он вообще взялся распинаться, да еще так непривычно много, абсолютно точно несет под собой какую-то цель. Поэтому сначала он постарается получить желаемое и уже потом даст по съебам, если не выгорит.

— Ну так будем врагами с привилегиями! — Круче не придумать же!

— Называй это как хочешь, но подобная стабильность — это отношения, заводить которые я не намереваюсь, тем более с кем-то вроде тебя, — кривится Трафальгар. — Ты ненадежный.

— В каком это месте?! — удивляется Кид. Он ожидал услышать какую угодно предъяву в свой адрес, но не такую! Да он верх надежности, не будь он таким, разве вся команда стояла бы за него горой?

Трафальгар, похоже, шепчет себе под нос какую-то успокаивающую мантру, чтобы продолжить терпеливое раскладывание по полочкам своей точки зрения:

— Совершенно очевидно, что мы друг от друга не в восторге и оба не стремимся, чтобы наши пути постоянно совпадали. Верно? — с подозрением уточняет он и удовлетворенно хмыкает, дождавшись ответного кивка. Вне койки стыковаться с его гнусной рожей — удовольствие ниже среднего. — Таким образом, большинство времени каждый будет предоставлен сам себе. И если в себе я уверен, что меня не потянет на развлечения с посторонними, то насчет тебя у меня слишком много сомнений.

Кид не ослышался? Ло сейчас на полном серьезе заливает, что ему нужна романтическая клятва верности? А может, сразу до ближайшей церкви пробежаться и обвенчаться? А мужиков там брачуют? Или это до окам каких плыть придется… Сдержать громогласный смех от абсурда происходящего просто невозможно. Однако…

— Расскажи-ка мне, а почему это ты у нас святой миссионер, а я блядун? — не может не поинтересоваться Кид.

— Потому что из нас двоих это ты в любую погоду щеголяешь в шубе на полуголое тело и размалевываешь себе свисток, как портовая шлюха, — охотно делится соображениями Трафальгар.

— «Свисток»? — ошалело переспрашивает Кид, выбитый из колеи нелестной характеристикой своей персоны. — Это ты про мои губы, что ли?! Я думал, что тебе нравится! — голос предательски дает петуха, но это простительно, ведь Кид оскорблен в лучших чувствах. Как смеет выставлять претензии тот, кто пару часов назад с большим удовольствием обжирал помаду с этих самых губ и три раза уламывал заново накрасить — мол, в их цвете самый смак, под волосы подходит!

— Очень, — не спорит Трафальгар, не меняясь в лице. — А еще, я уверен, это нравится куче других людей, что опять нас приводит к первоначальной проблеме.

— Нашелся тут, тощий мачо с бородой и татухами уголовника… — ворчливо бормочет себе под нос Кид, с досадой отмечая, что не может контролировать приливающую к лицу краску. Тьфу, вот только сейчас не хватало пунцоветь, как малолетка от комплиментов первого хлыща на деревне… Но как же приятно слышать, что ты нарасхват! — Ну и что ты мне предлагаешь, в паранджу замотаться? И что ты имеешь против шуб?

— К ним у меня тоже нет никаких вопросов, пока они не розовые, — Трафальгара заметно передергивает, вероятно, от каких-то глубоко личных переживаний. — И, напомню, я уже предлагал разойтись в разные стороны и оставить сегодняшний день в прошлом. Впрочем, если бы ты мог мне предоставить кое-какие гарантии… — он многозначительно замолкает, не закончив.

Ага, вот оно! Как Кид и полагал: все это время засранец окольными тропинками подводил его к сути, вынуждая заглотить наживку и захотеть пойти на поводу. Манипулятор и интриган доморощенный.

— И какие гарантии моей состоятельности нужны великому и непогрешимому Хирургу Смерти? — с долей театральности вперемешку с легкой издевкой вопрошает Кид, делая вид, что купился на уловку. Хотя ладно, ему на самом деле до чертиков любопытно, что же так жаждет заполучить Ло, что затеял это показушное шоу.

Трафальгар жует губами, все еще ломаясь, стоит ли рот раскрывать или помурыжить еще, прежде чем деловито начинает:

— Ты же примерно в курсе способностей моего Опе Опе, так? — Риторический вопрос. Само собой, все, кто имеет намерение добраться до Нового Мира и дальше, изучает информацию о том, на что способны их конкуренты. И это не считая того, что они имели возможность сражаться плечом к плечу во время той заварушки с шибанутым резиновым пацаненком и Пасифистами. — Обычно для эффективного сотрудничества я вырезаю сердца — в разы повышает сговорчивость человека, если держишь его жизнь в своих руках. Я бы мог забрать у тебя все, что мне требуется, силой, но так как речь идет о партнерстве, без твоего согласия я этого делать не стану.

— Если ты думаешь, что я тебе разрешу выдрать из себя сердце, чтобы ты меня мог прибить без особых заморочек, когда тебе вздумается, то не держи меня за идиота. Твоя задница и близко того не стоит, — жестко отбривает Кид.

— Не нужно мне твое сердце, я могу с легкостью отыскать массу иных способов тебя уничтожить, — пренебрежительно морщится Трафальгар.

Киду с трудом удается не выдать свое откровенное недоумение. Поганец раз за разом ставит его в тупик и путает, меняя слагаемые. Зачем он заговорил о сердце, если оно ему не сдалось? Что ему нужно в таком случае? Не может же быть, что…

— Ты что, хочешь мне хер отфигачить?! — в озаренном ужасе выдыхает Кид, перехватывая жадный прожигающий взгляд Трафальгара, направленный ниже пояса оппонента.

— Забрать на хранение, чтобы быть уверенным, что ты им не будешь пользоваться в мое отсутствие, — менторски поправляет его тот. — И не только член, яйца и простату я тоже заберу. При встрече я буду все возвращать на место, а в остальное время твое тело будет полностью функционировать — обещаю.

Даже у Юстасса Кида нет в словарном запасе столько нецензурных выражений, чтобы полностью описать эмоции, охватившие его. Вы посмотрите на этого мастера одолжений! Вернет он и на место воткнет, ебать-спасибо-нахуй! Из горла вырывается невразумительный хрип, а сердце норовит выскочить без посторонней помощи, так быстро оно начало биться.

— Успокойся и постарайся трезво подумать. — Ло отталкивается от стены и протягивает руку к застывшему соляным столбом Киду, однако его подбадривающий жест вводит в состояние еще большего раздрая. Сокрушенно отступив, он произносит нетипично мягким тоном: — Тебе тоже будет в этом своя выгода, Юстасс-я.

— Какая еще выгода? — еле-еле выдавливает из себя тот. — Дрочить и сцать мне как с твоими блядскими фокусами?

Кид уже не пытается понять, зачем ему это сакральное знание. Это все шок, и чтобы его туда загнать, нужно приложить массу усилий.

— В этом и выгода. Как человек, связанный обязательствами, я буду уделять тебе, скажем… по полчаса в неделю. Без учета возможных накладок, разумеется, — делает Трафальгар поспешное уточнение и воодушевленно продолжает: — Уверяю тебя, неудовлетворенным ты не останешься — все ощущения, которые испытывают отделенные моей техникой органы, передаются хозяину независимо от расстояния. А что же касается системы выделения… Так как твой мочевой пузырь останется при тебе, то это можно решить посредством сторонних приспособлений. Твоих умений должно хватить, чтобы собрать временную замену из металла, и я готов задержаться, чтобы прикрепить ее к тебе должным анатомическим образом. Правда, будет нечестным тебя не предупредить о том, что если я погибну, то действие Опе Опе прекратится и все живые организмы, подвергнутые операциям подобного рода, скорее всего, утратят жизнеспособность и начнут разлагаться. Твое счастье, что у меня нет в планах умирать до того, как разыщу Ван Пис.

— Ты, блять, шутишь.

Такую высокую награду за голову Трафальгара Ло назначили не зря. Он же пиздецки жуткий и извращенный, с течью в мозгах размером с пасть морского короля, раз способен так умиротворенно без умолку рассуждать об омерзительных увечьях, как о расслабляющей прогулке по бережку! Прорвало его, как плотину! Киду, без зазрений совести вырезающему целые поселения ради увеличения суммы на своем розыскном плакате, до него еще далеко!

— Я похож на сраного комика? — прищуривается Трафальгар. — Не понимаю, в чем твоя проблема.

— Ты гребанный псих, вот в чем моя проблема! — не сдерживаясь, кричит во весь голос Кид.

— Я думал, что тебе нравится, — возвращает недавний упрек Трафальгар с кривоватой ухмылкой. — Что ж, если мои условия тебе не подходят, на сим я прощаюсь. Оу, так ты все-таки заинтересовался моим предложением? — с довольно наигранным изумлением он приподнимает брови, разглядывая крепко стиснувшие его руку пальцы с накрашенными ногтями. Нужно было еще железяк из ближайшей мусорки призвать, да только каждая секунда на счету.

— Хочу узнать, как ты себе своими больными извилинами представляшь, что может быть дальше, если я вдруг соглашусь на эту дичь, — презрительно щерится Кид, игнорируя провокационный вопрос.

Залупа в том, что ему действительно нравится. Так сильно, что неудобства в виде прилипших к промежности штанов — у него-то времени сходить в душ, в отличие от кое-кого, не было! — перестанут быть актуальными, ведь иррационально зарождающийся стояк может скоро устремиться пробить себе путь наружу. Просто бери да отрывай на здоровье… Пугающая перспектива экстренно возвращает физические трудности на прежний уровень, но отнюдь не душевные. Вляпался так вляпался.

— А что может быть дальше? — с ироничной легкой улыбкой спрашивает Трафальгар. — Полагаю, мы будем периодически видеться, проводить вместе необременительные пару часов и дальше плыть каждый своим путем. Возможно, к тому моменту, как я стану Королем Пиратов, я повстречаю достаточно более раздражающих людей, чем ты, чтобы оценить твою излишне буйную натуру и позвать тебя на роль своей Королевы. Ну, конечно, если ты еще будешь жив — твой инстинкт самосохранения оставляет желать лучшего.

Кид, выслушав эту замечательную сказочку для детей с отклонениями, издает истерический смешок. Психопат на троне, ага, как же... Если кто там и окажется, то только Юстасс «Капитан» Кид, и никто другой! Однако вслух говорит совсем иное:

— Королевы? Это ж я тебя трахал!

— А потом я тебя, — невозмутимо парирует Трафальгар, усмехаясь, мол, молчи лучше, дорогуша, за умного сойдешь. — Так что ты решил? Думай быстрее, я обещал своим к ночи вернуться на корабль и уже опаздываю. Не хочу их волновать без причин.

И, видимо, чтобы поторопить тормозящего спутника, применяет одну из своих техник, щелчком пальцев свободной руки и коротким невнятным бормотанием отправляя себя на выход из подворотни. Когда он успел развернуть пространство для маневра — загадка, но, скорее всего, давно. Вероятно, его нетерпеливое помахивание означает «Не отставай, обсудим все по дороге в порт». Раскомандовался, паршивец.

— Могу оставить в залог одно яйцо и простату, я все равно не вдупляю, зачем она нужна… Вот щупай их себе, сколько влезет, и большего не проси, — нагнав его, с тяжелым сердцем выдыхает Кид. Одни боги знают, как ему сейчас сложно это говорить!

— Не торгуйся со мной. Либо все, либо ничего, — не приняв жертву, равнодушно отзывается Трафальгар, переходя на быстрый шаг по улице.

— Ну как я в глаза своей команде смогу смотреть, если я тебе свой хер отдам?! Меня даже Киллер засмеет! — отчаянно восклицает Кид. И нет, он совсем не давит на жалость.

— Ты демонстрируешь своим подчиненным гениталии, чтобы они могли заметить их отсутствие? Отвратительно.

— Не показываю я ничего! Это было образное выражение!

И нечего так надменно глаза закатывать! Помилуйте, ну какой же отбитый и нахальный ублюдок попался, просто поразительно… Впереди уже виднеются доки, и через пару минут придет настоящая пора распрощаться с этой бредовой историей. Или как минимум ее главой.

— Сука, — шипит Кид скорее сам себе. — Ладно, все, задолбал ты меня! Забирай. И хер, и яйца, и сердце, и вообще все, что приспичит, мне уже плевать.

— Ты такими темпами всего себя подаришь, Юстасс-я, — фыркает Трафальгар, замедляясь на подступах к причалу. — Но вынужден отказаться — как я уже сказал, пока что у меня не хватит нервов терпеть на постоянке то количество хаоса, который ты создаешь вокруг себя. Обойдемся малой кровью.

Кид глядит на требовательно раскрытую ладонь перед собой, и испытывает невероятное желание переломать все эти татуированные пальцы. Один за одним. И облизать. Неважно, в каком порядке.

— То есть, я еще и сам должен себя раскромсать, по-твоему? Тебе все мало?

Повисает натужное молчание, разбавляемое руганью бродящих вокруг пиратов и криками чаек, и первым не выдерживает Трафальгар.

— Как ты только дожил до таких лет со своей доверчивостью! — то ли с осуждением, то ли с жалостью (к себе, по большей части) утробно стонет он, раздосадованно ударяя Кида в грудь кулаком. Не с целью причинить боль, но все равно ощутимо. — Ну как я в глаза своей команде смогу смотреть, если у меня на полке будут твои причиндалы стоять! Меня же Бепо… Нет, пожалуй, не засмеет, но это будет самый неловкий разговор в моей жизни. Ладно... Как бы там ни было, я ценю твое рвение и приму его в качестве гарантии, — торжественно подводит итог он.

Кто там отпирался, что он не сраный комик?.. Кид давится воздухом, а затем оглашает порт своим хохотом, в котором больше облегчения, чем веселья, но тем не менее. Похер, что его надурили и взяли на слабо, как тупого сопляка, он еще обязательно отыграется за то, что чуть не вручил содержимое своих штанов набитому сарказмом и ебанцой врагу! Ох, и правда следует задуматься о своем инстинкте самосохранения…

— То есть, тебе больше ничего от меня не надо? — отсмеявшись, решает подтвердить свои догадки Кид. На всякий случай, а то мало ли… Когда добровольно влезаешь в отношения с поехавшим, нужно быть настороже.

— Точно не член. Во всяком случае, не отдельно от тебя, хотя не могу отрицать, что такой эксперимент мог бы выйти очень занятным, — с промелькнувшей зловещей тенью на лице добавляет Трафальгар. — А вот твои библикарта и Ден Ден Муши не помешают.

— Будешь мне названивать томными вечерами? — ухмыляется Кид, намекающе поигрывая бровями. Точнее, их отсутствием. И пусть кто посмеет сказать, что это не выглядит соблазнительно!

— Только для того, чтобы удостовериться, что ты не собираешься подохнуть раньше срока и, если что, принять своевременные меры: например, прислать цветы на могилу и выразить соболезнования твоей команде. Или поздравить, зависит от того, как часто ты нарушаешь субординацию.

— Сучка ты пиздливая, Трафальгар, — с искренним восхищением цокает языком Кид, качая головой. — Ладно, будет тебе и карта и все остальное — заглянешь на Викторию Панк и свое добро заодно принесешь. И не задерживайся, мы отчаливаем утром!

И, прежде чем последуют какие-либо возражения, от всей широты души — до болезненного нецензурного ойканья — хлопает Трафальгара Ло по плечу на прощание и решительно направляется в сторону своего корабля. Больше сказать Киду нечего, разве что, если хорошенько все взвесить, то эксперимент и впрямь может выйти очень занятным. Но об этом он сообщит в одну из следующих встреч.