Темнота медленно съедала меня изнутри. Я сидела в пыльном и холодном шкафу с дрожью во всём теле, и со страхом смотрела в пугающую темноту перед собой.
По всей комнате раздавались скользкие хлопки и громкие стоны. От каждого звука мне хотелось громко рыдать. Однако из-за безысходного положения мне оставалось только прикрывать уши и сдерживать горькие слёзы.
Как я могла оказаться в такой ситуации?
Совсем недавно — буквально пару дней назад, если правильно запомнила — я находилась в России. Жила спокойной и обычной жизнью девятиклассницы, занимаясь своими будничными делами и мечтая закончить на отлично школу, чтобы потом поступить в медицинский колледж.
Моя спокойная и тихая жизнь с мечтами и планами на жизнь резко перечеркнулась, когда я очнулась в неизвестном месте, в пустой комнате.
Поначалу я испугалась. От возникшего стресса я вообразила себе, что меня похитили и держат в плену, чтобы стребовать с моих родителей выкуп. Все мои мысли и тревоги касательно похищения и плена оказались ложными, когда ко мне в комнату зашла белокурая женщина с тарелкой еды и в весьма грубой манере отдала мне её.
— 食べて、私はすぐに忙しくなります。Ешь, скоро я буду занята
Именно тогда, слушая непонятные слова женщины, которой было абсолютно плевать, что я исследую её небольшую квартирку так, словно впервые вижу, я поняла, что это вовсе не похищение и не бред моего мозга, а самая настоящая реальностью, в которую я попала.
В тот момент я, как и любой нормальный человек, растерялась. Да настолько сильно растерялась, что от вида своего отражения в зеркале заплакала.
В отражении — не я!
На меня с зеркала смотрела напуганная маленькая девочка с длинными черными волосами и яркими голубыми глазами. Бледная, с большими мешками под глазами и худая настолько, что видно кости.
— Ужас… — шепнула я, маленькими тоненькими пальчиками трогая личико.
Чтобы приспособиться к новой реальности, в которой я оказалась маленьким ребёнком из неполной и неблагополучной семьи, мне потребовалось не меньше недели.
Увы, но больше времени мне не дала биологическая, как я успела понять, мать моего нового тела.
Женщина по своей профессии оказалась «девочкой по вызову». Довольно часто она либо приглашала к себе взрослых мужчин, либо до утра покидала квартиру, оставляя меня одну с пустым холодильником, так как считала, что учить готовить меня незачем. К счастью, я умела готовить, потому смерть от голода мне не грозила.
Но главная проблема заключилась в другом…
— 百合子こっちに来い! どこに隠れてるの?Юрико, иди сюда! Где ты спряталась?
Язык.
Незнания местного языка не позволяло мне разговаривать со своей родительницей. Я не могла с легкостью заговорить с ней на чистом русском языке. Женщина просто не поняла бы меня и задумалась, откуда я знаю иностранный язык. А лишние вопросы мне не нужны, учитывая, что ответить на них не смогу.
— 百合子! 百合子! Юрико! Юрико!
Женщина продолжала громко кричать. Кричала она не от страсти и удовольствия, которые ей делал мужчина, потому я смекнула, что звали меня. Новоиспеченная мамочка постоянно звала меня 百合子.
Я бесшумно выскользнула из родного для меня шкафа, молча поправила своё платье и тихо направилась к биологической маме.
Женщине сидела на плохом подобие кровати, потягивая, вероятно, очередную сигарету. Её ярко-голубые глаза задумчиво смотрели на настенные часы.
Я пару раз неуклюже топнула ногой так, чтобы со стороны могло показаться, словно я шумно подходила к ней, хотя на самом деле привлекала этим её внимание.
Реакция от женщины последовала быстро. Она оторвала свой взгляд от часов и посмотрела на меня.
— ああ、ここにいる…Ох, ты здесь…
Я замерла возле неё. С моей стороны всегда следовала одна лишь тишина, которую новоиспеченная матушка разделала. Она не любила контактировать со мной. Вероятно, будь я настоящим ребёнком, то желала бы от матери любовь и заботу… Но я не ребёнок, мне не нужна чья-та любовь.
— 私は決断をしました。 私と一緒に暮らすことはできません。Я приняла решение. Тебе нельзя жить со мной.
Мои глаза непонимающе захлопали.
Сегодня она говорит мне гораздо больше слов. К чему бы это?
Женщина потушила сигарету, бросив её в стакан с содержимым, подозрительно не похожим на обычную воду.
— 20分後に出発する準備をしなさい。Собирайся, через двадцать минут на выход.
Она говорила это медленно, словно специально хотела донести до меня конкретную информацию. Мои знания языка на полном нуле, оттого понять её я не могла.
— 分かったか?Поняла? — спросила меня. Понять её не могла, потому в растерянности кивнула ей. Ответ мой её удовлетворил. Матушка прошла мимо меня в душ, смывать всю грязь и пот со своего тела.
Из меня вырвался тяжкий вздох. С трудом сдерживая отвращение на лице, я как можно быстрее покинула комнату новой матери, чтобы скрыться в своей комнате.
Комната в этой квартире, которую принято именовать детской, единственная крепость, в которой я чувствуя себя спокойно. Защищенно и безопасно я чувствую себя в шкафу, который является единственной крупной мебелью в моей комнате.
Я села на свою японскую кровать и рукавом платья вытерла слёзы на лице.
Человек, приходивший к новоиспеченной маме, пугает меня… Он пугает меня настолько, что я предпочту спрятаться в шкафу. Этот мужчина постоянно смотрит на меня странным взглядом и спрашивает обо мне.
А постоянные стрессы от матери с её мужиком и тяжелая жизнь в теле маленького ребёнка доводят меня до белого колена.
В последнее время я стала слишком сентиментальной…
— 百合子! 準備はいいか?Юрико! Ты готова? — громкий голос женщины вывел меня из раздумий. Кажется, она закончила свои водные процедуры. Но зачем я ей нужна?
Задаться вопросами я не успела. Мать моего нового тела, не дождавшись от меня ответа, сама пришла ко мне.
Женщина зашла ко мне одетая в белую рубашку и черные брюки, волосы её прилежно уложены в высокий хвост.
— 百合子お願いしました。. うわー！ しかし、私はあなたから他に何を期待できますか。Юрико, я же просила тебя… Агх! Впрочем, что ещё ожидать от тебя.
Её накрашенное личико слегка скорчилось в недовольной гримасе. Она грубо схватила меня за руку и насильно заставила встать.
— 私は自分ですべてをしなければなりません。 なんて精神遅滞の子供なんだろう。Всё приходиться делать самой. Что за умственно отсталый ребенок.
Из её рта продолжали сыпаться непонятные слова. Она с недовольством собирала мои вещи в небольшой рюкзак.
Что она делает? Зачем она собирает мои вещи?
— Mom? — испуганно позвала её на английском, с тревогой сжимая своё платье. Она хочет избавиться от меня?
Мои слова женщина проигнорировала. Она быстро запихала детские пожитки и всучила рюкзак мне в руки.
— 行こう 老人は長い間私たちを待っていました。Пойдем, старик уже давно ждет нас.
Женщина схватила меня за руку и потащила на выход.
Мне оставалось стараться идти с ней нога в ногу и крепче сжимать её нежную ладонь.
Она хочет отдать меня в детский дом? Неужели поняла, что не может самостоятельно воспитывать меня в условиях, в которых живет сама?
От страха перед неизвестным я поджала губы, опустив глаза вниз. Я крепче сжала лямку рюкзака, стараясь не расплакаться.
Жить без родителей среди озлобленных и обделенных любовью детей будет тяжело. Тем более я не знаю местный язык, что будет лишь усложнять мои отношения со сверстниками и воспитателями.
Сглотнув образовавшийся в горле ком, я решила заговорить с ней. Может она знает хотя бы английский? Тогда я смогу хоть как-то с ней поговорить.
— Мама, куда мы идём?
— あなたは英語を知っていますか？Ты знаешь английский? — женщина, услышав мои слова, пробормотала что-то на незнакомом языке и с удивлением посмотрела на меня. На мгновение её лицо приобрело расслабленное выражение, но в следующую же секунду снова стало равнодушным. — Я отведу тебя к твоему старику. Он позаботится от тебе.
Она крепче сжала мою ладонь, словно боясь, что я в любую минуту сорвусь и убегу.
Однако побег в мои планы не входил. Сбегать и жить на улице, подобно бродячему коту или псу, я не хочу.
— Старику?
— Твой прадедушка, — стала объяснять мне. Её брови недовольно сошлись на переносице. — Поживешь пока у него, а там… уже решу. Слушайся его, не донимай глупыми вопросами и не доставляй проблемы.
Прадедушка?
Я непонимающе захлопала глазами. Оказывается в моей новой жизни существует прадедушка, который, вероятно, дедушка этой женщины?
— Твой дедушка? — спросила её я, осмеливаясь посмотреть в равнодушные голубые глаза матери.
— Нет, — рука женщины сильнее сжала мою ладонь, отчего я тихо пискнула. — Он дедушка твоего папаши.
Слова матушки показались мне ядом. Она говорила с такой ненависть в голосе об отце… Что между ними могло произойти?
Несмотря на своё любопытство, я решила не спрашивать у своей новоиспеченной матушки о биологическом папе. Мало ли, вдруг сильнее её разозлю.
****
— Прибыли, — цокнула женщина, являющаяся матерью моего тела, и с отвращением отбросила мою ладонь так, словно секундой ранее держала вонючий мусор.
Я, едва сдерживая нахлынувшие слёзы, потерла ладонь. Больно, но терпимо.
Хмыкнув носом и остановив образовавшиеся слёзы, я посмотрела на большие ворота стильного японского дома.
Куда мы пришли?
Не сдержав любопытства, я начала осматриваться по сторонам. Рядом с воротами висела деревянная табличка с надписью 佐野Сано.
Хлопнув глазами от непонимания, я посмотрела на мать.
Это дом прадедушки?
— 彼はどこにいる?! 閉まっている、くそっ!Где его, блять, носит?! Закрыто, чёрт побери! — недовольно прокричала что-то женщина на иностранном языке и дернула ворота на себя. Те громко скрипнули, но не отворились. — 明日までここにはいない!Блять, я не собираюсь торчать здесь до завтра!
— Мама? — тихо позвала её, сама не понимая, зачем. Просто хотелось поговорить с ней, узнать, что происходит и какова моя дальнейшая судьба. Не смогу же я до совершеннолетия находится у прадедушки.
— Да что тебе надо?! — голос женщины сквозил злобой и недовольством. Она гневно посмотрела на меня своими голубыми глазами и бросила в мою сторону коричневый рюкзак.
— Ой! — тихо ойкнув от сильного удара рюкзака, я упала на грязную землю своим мягким местом.
— Скоро придёт твой прадед и заберёт тебя! Сиди тихо!
Я молча кивнула, ощущая, как на глазах образуются слёзы от удара об землю. Больно же.
Тихо хмыкнув, я вытерла ладонями слёзы и приобняла рюкзак с вещами. Вставать с земли совершенно не хотелось. Ноги устали и сил стоять нет, а жара и духота на улице лишь сильнее утомляет.
— 悲鳴を上げないでください、キャサリン,Не кричи, Кэтрин — раздавшийся за воротами старческий голос вынудил мою нынешнюю мать захлопнуть рот. Деревянные двери заскрипели и медленно отворились, явив передо мной и матерью пожилого дедушку с тростью.
От неожиданного появления старика, являющегося прадедушкой моего тела, я резко подскочила с земли и в страхе спряталась за изящной фигурой матери. В какой-то момент страх перед неизвестным испугал меня сильнее, чем страх пойти по стопам матери и стать проституткой.
Что будет со мной? Она правда оставит меня здесь?
— 私はする必要はありません。. それは問題ではありません!Не пришлось бы, если бы… Не важно! — голос женщины в начале звучал обвиняюще, прежде чем сменился на легкое раздражение. Она ловким движением взяла меня за шкирку одежды и вытащила перед собой. — 佐野百合子です。Это Юрико Сано
— 佐野? Сано? — правая бровь старика приподнялась.
Я сглотнула образовавшийся ком в горле и со страхом посмотрела в чёрные уставшие глаза своего родственника.
— はい佐野ですДа, она — Сано, — голос женщины стал тверже. — 心配しないで、私はそれを百パーセント確信しています。Не беспокойтесь, я уверена в этом на все сто
— 私は彼女が彼のコピーだと信じています。.Верю, она его копия… — голос прадедушки прозвучал хрипло, когда он посмотрел на меня.
— まあ、あなたはよく知っている. 彼女は今あなたの心配です。Ну, вам виднее. Теперь она ваша забота
Мать грубо подтолкнула меня к старику перед собой. Я невольно под силой её толчков сделала несколько шагов в сторону прадедушки.
— Мама? — я обратилась к женщине, повернувшись к ней полубоком.
Она таким образом собирается бросить меня здесь?
— Будешь жить в этом месте, твой прадед о тебе позаботиться, — бесчувственно сказала неизвестная мне по имени матушка. Она в последний раз равнодушно взглянула на меня и отвернулась, быстрыми шагами исчезая из поля зрения.
Мой рот от удивления приоткрылся.
И всё? Она меня бросила? Так просто?
Мне оставалось смотреть, как её хорошенькая фигура исчезает.
— じゃあ百合子。.Юрико, значит… — позади раздался старческий голос. Я сглотнула ком в горле и, сжимая вспотевшими ладонями рюкзак, повернулась к нему. — さあ、私の子供。Идём, дитя моё.
Старик сказал что-то на незнакомом языке и, стукнув тростью, направился в дом в японском стиле. Я непонимающе хлопнула глазами.
Он сказал мне идти за ним?
Я неуверенно опустила глаза на свой рюкзак и последовала за прадедушкой в своей новой жизни.