В контексте психологии, бессонница и лабиринт разума могут быть связаны таким образом, что постоянные мысли, тревоги и переживания, которые запутываются в уме человека, могут стать причиной бессонницы. Сложности в понимании себя и своих эмоций, поиск ответов и решений внутри лабиринта разума могут привести к беспокойству, тревоге и нарушению сна.
Джош был в порядке. В полном порядке, ведь у него вполне получалось жить и не жаловаться.
Работа в маленьком музыкальном магазине на окраине города, где, как правило, почти не бывало посетителей. Зарплата там была неплохой, а, если выразиться точнее, позволяла потихоньку выживать в этой серости. Однокомнатная квартира, в которой до сих пор по углам стояли горы коробок с вещами. Жаловаться на это не было смысла, ведь когда-то только о таком можно было лишь мечтать.
Только вот в более юном возрасте такой образ жизни казался заманчивым и ярким, а о серости даже не возникало и мысли. Ведь взрослые могут себе позволить столько интересных вещей.
Запретов не будет, упреков не будет, и на их место придут самостоятельность и спокойствие. Своя квартира, где место будет только веселью и никаких страхов. Работа, которая будет приносить лишь удовольствие и новые знакомства.
Но все это так сильно отличалось от правдивой картинки, от всей этой взрослой жизни. Стекла розовых очков дали трещину.
Джошуа в порядке, хотя серость этого города и бессонница, которая вцепилась в него еще парочку месяцев назад своими острыми когтями, не отпускала. И не отпустит, ведь кровь жертвы явно была сладка и приятна на вкус.
Можно было бы пожаловаться на это, пожаловаться на огромные круги под глазами, бледность собственной кожи или на тревогу, которая сжимала грудную клетку изнутри каждую ночь, но в этом не было смысла. Точнее говоря, не было сил и желания говорить об этом.
Каждый новый день был подобен дню сурка. Работа до вечера, а после дом, который казался до боли чужим, а иногда даже казалось, что он здесь лишь гость и хозяин совсем скоро придет, чтобы забрать свою плату за то, что позволил здесь проживать уже некоторое время.
Возможно, это была паранойя, вцепившая в плечи, но спать в этом месте не получалось. Чаще всего приходилось включать на фон телевизор, чтобы успокоить себя, и бедный ящик был вынужден крутить глупые, абсолютно лишенные смысла программы до самой поздней ночи, пока он не решался выйти на улицу на пару минут.
Только вот прогулки не помогали. Не помогали уснуть, как только приходилось возвращаться в эту серую квартиру с бесконечными коробками. Не помогали успокоить вечный поток мыслей в голове, который больше походил на снежный ком, что каждую ночь становился все больше и больше.
Они не помогали от бессонницы, тревог и зарождающейся, клокочущей и омерзительной паранойи, но это можно было назвать лишь побочным эффектом самостоятельной жизни.
В остальном все было в порядке. Или он сам так старательно пытался внушить эту мысль в собственную голову, что совершенно забывал о том, как следующий день станет лишь очередной пыткой и испытанием, пока не закроются глаза, пока вновь не прозвенит будильник. Подняться с постели от раздражающего писка будильника будет сложно, а продержаться до ночи – почти невозможно.
Реальность была лишь пыткой, продержаться в которой выходило с каждым днем все труднее и труднее. Провалиться в страну Грёз надолго стало мечтой, о которой хотелось молчать, ведь окружающие вряд ли одобрят подобные мысли, да и попытаются ли понять?..
Но это было лишь мечтой, которая была слишком желанна и так чертовски далека каждую ночь, поэтому приходилось лишь лежать и слушать тиканье настенных часов, и смотреть на темный потолок с тонкой, еле различимой, паутиной трещин.
Приходилось лежать, переворачиваться туда-сюда, ища нужное положение, в котором будет комфортнее всего находиться и прятать руки под прохладную сторону подушек, хмуря брови. Считать предметы в комнате или сколько машин проехало за окном – не помогало, а внутренний счетчик тиканья уже давным-давно переваливал за очередную десятку. Этот звук раздражал, злил, ведь лишь он был настоящим спутником посреди ночи до самого раннего утра.
Лишь этот звук, эти часы могли знать о проблемах со сном и потайных темных мыслях в голове, что заворачивались в воронку лишь сильнее и туже, скручиваясь в конус где-то в глотке, в районе кадыка.
Собственная голова всегда была врагом номер один и Джош понимал это с самого детства.
Ты можешь жить день за днем, ждать пока громкие мысли утихнут, но они никогда не замолкают, лишь становятся назойливее и напоминают уже не шепот, а оглушительный рев со всех сторон.
Хочешь заткнуть уши? Мысли таким способом не заткнуть. Ударить себя подушкой по голове? Вперед, лишь раззадоришь и услышишь, как собственное подсознание ядовито смеется над тобой, да плещет ядом из-под раздвоенного языка.
Бей, молчи, крики в подушку, сжимая ее до побеления костяшек – ночью ты бессилен против той громкой твари в голове, а бессонница лишь неприятное дополнение всему этому. Она лишь пустяк, пока в отдалении происходит борьба с собственными разумом и мыслями. Из которой. Тебе. Никогда. Не выйти. Победителем.
Безоружен и разбит. Капитуляция.
Люди, страдающие от бессонницы, могут испытывать галлюцинации, паранойю и дезориентацию из-за недостатка сна, что может усилить чувство страха и тревоги.
Город в целом был наполнен странными людьми, это Джош понял довольно быстро, пока выходило наблюдать из-за прилавка за редкими посетителями музыкального магазина и просто прохожими, которые шли на встречу по серым улицам. Конечно, тараканы и странные особенности были у каждого, но именно в этом городе, в этом районе, все ощущалось чрезмерно выкрученным до абсурда. Следящие взгляды, шепот со всех сторон, даже в пустом магазине. Все это лишь удваивало тревогу внутри и приходилось отвлекаться, занимать себя хоть каким-то делом, чтобы перестать обращать внимание на происходящее вокруг.
Но не выходило, сколько бы ты ни старался. От следящих взглядом не скрыть дрожащие руки и то, как дрожит собственный голос. Каждый следит и шепчется между с собой, пряча ядовитые улыбки за масками пустых и размытых лиц, смазанных в кашу грязных цветов как на старой, забытой палитре.
Хоть и размыты, почти не видны, но абсолютно лживы и опасны. Даже лично с тобой никто и не был знаком. Даже обычные прохожие могут ждать подходящего момента, чтобы однажды раскрыть свое хищное, поганое нутро и затравить твою душу окончательно, раздробить ее на мелкие кусочки.
А может это все очередная игра разума, как считаете?
И̴г̴р̶а̷ ̷р̶а̸з̷у̷м̵а̷ ̵м̷о̵ж̴е̷т̸ ̵б̷ы̷т̴ь̸ ̸к̶о̵в̷а̴р̷н̷а̴,̷ ̷о̶с̶о̷б̷е̵н̴н̴о̸ ̴к̴о̵г̷д̸а̸ ̴и̵г̵р̷а̸е̵ш̶ь̶ ̵п̶о̸ ̴е̴е̴ ̵п̴р̵а̸в̵и̸л̷а̷м̷.̵
- Это все от бессонницы – шептал себе под нос каждый раз, ведь во что-то другое поверить было сложно.
- От отсутствия сна может и крыша поехать. – говорит себе и говорит, дожидаясь каждый раз, когда колокольчик над дверью прозвенит, оповестив об очередном клиенте.
Только следом была тишина. Тишина, что давила на ушные раковины и въедалась в кору головного мозга. Хотелось создать хоть какой-то шум, хоть какой-то лишний шорох, чтобы успокоить свое учащенное сердцебиение, ведь с каждой новой минутой оно становилось лишь быстрее и быстрее.
Розовые очки снова опасно трещат, а микроскопические осколки неприятно бьют по щекам.
Тишина тебе не враг, пока мои мысли не полны страхов и тревог. Она не враг, когда хочется отдохнуть хотя бы пару минут от шумных людей вокруг. Но Джош насытился ей настолько, что жаждет громких голосов, шорохов от одежды и жизни, где слышно все, где тишине места совсем не осталось.
Нервное постукивание пальцами по столу, обход помещения или проверка музыкальных инструментов, которые разрешалось трогать лишь для настройки и проверки – это островок спасения и отвлечение от невидимых взглядов и тяжелой тишины.
Обход, постукивание, музыкальные инструменты.
Обход, постукивание, музыкальные инструменты – порядок всегда один и тот же, день за днем не меняется ни на одно действие.
Обход, постукивание, музыкальные инструменты и попытка успокоить панику, которая подкралась так незаметно со спины. Считай вслух, старайся дышать и жди, пока колокольчик прозвенит над дверью или пока станет легче находиться в этом месте под взглядами невидимок.
Невозможно сделать вдох, остается лишь чувствовать себя рыбой, которую случайно выбросило на берег. Невозможно анализировать ситуацию и следовать по пунктам, ведь в голове давным-давно поселилась паника, и она вот-вот была готова вырваться наружу. Остается осторожно спуститься на пол, облокотившись на стену и ждать чего-либо, хоть какой-то помощи либо от кого-то, хотя бы случайного посетителя, либо со стороны собственного тела.
Нужно дождаться колокольчика над дверью, это такой редкий, но приятный звук, ведь он очень желанен. Посетители хоть и редкие, но единственные, кто могли оживить Джоша и этот маленький магазинчик хотя бы на пару минут. Кто-то ведь должен зайти, верно?
Джош не должен поднимать белый флаг, сдаваясь, а паника с давящей тишиной не должны одержать победу еще раз, верно? Не должно ведь это все повториться снова?
Эти игры разума настоящее безумие. Тот, кто наблюдает, явно наслаждается происходящим, подвергая бедных людей испытаниям и дожидаясь пока очередная жертва сломается.
Нужно дышать, но легкие словно на мгновение отказали, а горло будто бы что-то или кто-то сжал изо всех сил. Это пугает до подскочившего пульса, темноты в глазах. Ему так хочется оттянуть эту чужую руку, которой на самом деле не существует, а она сжимает и сжимает, явно дожидаясь того самого щелчка.
- Джош, верно? Давай попробуем восстановить тебе дыхание, хорошо?
Чужая, но такая настоящая, едва теплая, ладонь касается плеча и осторожно сжимает. Сложно сказать, кто сидит перед Джошем на корточках, ведь вся картинка плывет от накопившихся слез в уголках глаз. Забавно, что какой-то чужой человек видит такую нелепую картину. Нелепую до жути, ведь Джошу кажется, что уже каждый второй может справиться с паникой, не зажимаясь в углу магазина.
Слабый и жалкий, но эти мысли уходят на второй план. Сейчас куда важнее было осторожно вцепиться в чужое запястье, обхватив пальцами его вокруг, будто бы эта рука могла запросто раствориться в воздухе, и слушать голос незнакомца, стараясь дышать вместе с ним медленно и неторопясь.
Тепло этого человека напротив... Пугает его, смешивается с его собственным страхом, который сейчас заставляет сжимать конечности до невыносимой дрожи. Пугает то, что это может оказаться лишь очередным выдуманным голосом напротив, что рука на собственном плече исчезнет и оставит одного. Что сейчас его схватят за глотку и будут вжимать в стену, заставлять давиться и задыхаться, как всегда и делала невидимая рука паники, но не это. Отдаться этому теплу страшно, до дрожи в ногах страшно, что его обманут, бросят на обочину и забудут. Но довериться кому-то сейчас нужно, поверить, что этот кто-то не собирается воспользоваться ситуацией и причинить вреда – необходимо.
Дыши медленно. Жди, пока невидимая рука отпустит, чтобы сделать полноценный глубокий вдох. Сконцентрируйся на человеке напротив и расслабься настолько, насколько это вообще возможно. Это все лишь порядок действий, который необходим здесь и сейчас, чтобы успокоиться.
Сконцентрируйся на предметах вокруг, зацепи взглядом гитары разных моделей на стене, чтобы посчитать и окончательно вернуться в реальность – это база, слишком знакомая и горькая.
- Джош, ты молодец. – снова раздается голос напротив, едва хриплый, но приятный, и Джош цепляется за этот голос, как и за человека, с которым, оказывается, он уже знаком.
Он в меру странный, с уставшим взглядом и с нелепо отросшими волосами. Кажется, с этим мужчиной не так давно ему удалось провести время рядом с круглосуточным супермаркетом на обочине, только вот имя, увы, ему не запомнилось совсем.
Возможно, Джошуа был тогда не в себе, но и сейчас его состояние сложно назвать «Я в порядке, держу себя в руках».
Усталость давит на глаза, и голова пустеет с каждой секундой все сильнее. Хочется упасть вперед, уткнувшись в чужое плечо, или же откинуться головой на стену позади, прикрыв глаза, чтобы вздремнуть на пару минут. Пара минут – это ничто, жизнь за это время не изменится или не разрушится окончательно, но станет чуть легче. Возможно, осадок от панической атаки спадет хотя бы чуть-чуть и появятся силы доработать до вечера, до конца своей смены.
Но больше всего хочется встать, дойти на ватных ногах до дверей, чтобы перевернуть табличку на «Закрыто». Только руководство не поймет таких действий, сделают выговор в лучшем случае, в худшем – отнимут какую-то часть из без того небольшой зарплаты.
Неприятный шум в ушах присутствует, но теперь становится куда терпимее находиться в этом помещении. Звуки раздаются, будто бы под водой, но это не имеет значения, как и то, что этот незнакомец явно находится здесь не один. Едва удается различить «Крис, подожди меня в машине» и «Это не займет много времени», но даже это не вызывает каких-либо мыслей в голове. Джошу просто хочется закрыть глаза и вырубиться, просидеть до конца смены здесь, не меняя положения. Отключиться, как если бы отключился телевизор, вилку которого вытащили из розетки. На это нет сил, на это нет желания. Только время бежит вперед и стрелка часов на руке двигается, не останавливаясь ни на секунду. Работа не ждет, хоть и тело полностью ватное, а разум пусть.
- С паническими атаками мне приходилось сталкиваться, так что я знаю, как плохо ты себя чувствуешь сейчас. Не торопись, мы можем посидеть столько, сколько тебе будет необходимо, – голос говорит медленно и тихо, - я Тайлер, кстати, если вдруг забыл. – продолжает говорить и уголки губ едва приподнимаются наверх.
Чем-то эта ситуация напоминает ту самую ночь. Только вокруг уже не улица, а стены, стеллажи и музыкальные инструменты. Но приятная тишина присутствует и Джош позволяет себе прикрыть глаза на пару минут, чтобы дать себе столь долгожданную передышку.
Бессонница и лабиринт разума могут взаимодействовать друг с другом, создавая сложную и запутанную ситуацию в уме человека, которая требует внимания, самопонимания и, возможно, профессиональной помощи для преодоления.
- Чувак, извини, что ты со своим другом стали свидетелями моей панической атаки. Честное слово, я так клиентов каждый раз не пугаю, – бормочет себе под нос Джош, потирая ладонями глаза.
Тайлер хмыкает и осторожно хлопает по плечу. Он все понимает, прекрасно понимает, ведь такие ситуации у него возникали и не раз. Только вот никто из окружающих помочь не мог. Некоторые, наоборот, предпочитали молча наблюдать, ведь так хотели знать, что может случиться дальше, словно паника никого из этих людей не застигала врасплох в самый неожиданный и неподходящий момент. И приходилось сжимать челюсти до боли, жмуриться до звезд в глазах, ожидая хоть чего-нибудь хорошего здесь и сейчас. Чтобы это хорошее как-то по щелчку пальцев спасло из ужасной бездны.
- Я понимаю, что последнее из того, что бы хотелось увидеть, когда заходишь в музыкальный магазин, это то, как работнику плохо, – с горьким смешком отвечает Джош и губы кусает. Нервная привычка – ничего больше.
- Человек не всегда может контролировать ситуацию. Все в порядке.
А все ли в порядке? Этот вопрос продолжал крутиться в голове, но Джош уверен, что у него уж точно все нормально. Эта ситуация забудется, как небольшой казус, который происходит со многими людьми.
Джош в порядке, даже тогда, когда чуть качает головой, поджимая губы, или, когда извинения остались стоять поперек горла, мешая даже вдохнуть. Лишь неловкость нависала сверху и давила, и давила, явно не собираясь пропадать, пока Тайлер не уйдет.
Джош понимает, этот человек помог ему, пусть даже в такой странной обстановке. Хотя он и не обязан был совсем, мог ведь спокойно выйти и направиться к другому музыкальному магазину в нескольких кварталах отсюда или может вернуться через некоторое время сюда, но почему-то ведь помог. Это было так непонятно для него, и чувство вины поселилось где-то внутри грудной клетки. Оно ныло и ныло, напоминая о себе. Джош здесь продавец. Он должен помочь Тайлеру с той проблемой, с которой он к нему пришёл, а не наоборот, но руки до сих пор предательски дрожат.
Он смотрит на Тайлера из-под спутанных кудрявых волос, чувствует явную неловкость, в прочем, кажется, как и сам Тайлер. Кажется, что неловкость и скованность просто поглотили его с головой, сделать какой-либо шаг самостоятельно невыносимо сложно. Тайлер сидит напротив, аккуратно кладёт руку ему на колено, чуть сжимая, чтобы привлечь чужое внимание. Из его уст совсем тихо скрывается единственный вопрос, который почему-то заставляет нервно дернуться и сжать челюсти посильнее:
- Тебе легче дышится сейчас?
Кажется, Тайлер готов принести стакан воды, сделать что угодно, лишь бы помочь ему, но Джош лишь качает головой. В черепной коробке под кудрявой копной волос всё еще спутаны мысли между собой в один огромный, безобразный клубок. Столько вопросов хочется задать вслух, но во рту давным-давно пересохло – это останется не озвученным. Ему лишь удается едва произнести губами «Почему?» так тихо, что, похоже, даже самому Тайлеру пришлось навострить слух. Это действительно интересовало его сейчас больше всего, но это был скорее риторический вопрос.
Каждая минута такой прежде желанной тишины давит на ушные раковины лишь сильнее. Становится не по себе. Становится всё стыднее, да так, что даже приходится отвести взгляд, разглядывать плитку на полу. Кажется, и Тайлеру было так же неловко от всей ситуации. Нужно было как-то сгладить углы, возможно, разрядить обстановку, чтобы стало легче дышать и находиться здесь один на один.
- Так значит... Ты тут работаешь? Давно? – Тайлер говорит не спеша, предельно осторожно. Он поднимает на него взгляд, пытаясь разглядеть что-то в тёмных глазах напротив.
Нужно что-то сделать. Нужно как-то ответить и продолжить этот диалог, не отвечая одним кивком головы. Конечно, вряд ли когда-нибудь они с Тайлером пересекутся вновь. А если такое случится, то не проще будет ли притвориться двумя незнакомцами, забыв две предыдущие встречи раз и навсегда? Так будет проще, явно легче для всех. Но для них ли обоих? Или только для него?
- Да. - Джош натягивает усмешку на лицо, - Вполне долго и достаточно для того, чтобы разбираться в инструментах.
Он пожимает плечами и слабо прижимается головой к двери позади себя.
И вновь наступает эта гнетущая тишина. Она давит и давит. Продолжи диалог, скажи хоть что-нибудь. Выкини нелепую шутку или скажи, наконец, что необходимо найти тебе в музыкальном магазине. Сделай хоть что-то. Пожалуйста?..
Тишина висит в воздухе, трещит как статическое электричество, душит и Джош чувствует, как дрожат его руки. Колени сильнее лишь прижимаются к груди, в которой так отчаянно ноет сердце.
- Если начальство узнает об этой ситуации, то кто знает, что я получу в качестве наказания, - нервный смешок слетает с губ, когда он вновь смотрит в лицо напротив, ища хоть какой-либо намёк на угрозу с чужой стороны, но видит там лишь неловкость, понимание и даже усмешку над чужими словами. Да, в чём-то он прав.
Тайлер молчаливо кивает, и трётся носом о плечо своей кофты. Он все понимает, прекрасно понимает, ведь любое начальство не любит, когда работники отвлекаются на что-то, даже если это будет паническая атака, которая крепко схватила за горло.
Тишина.
Джош смотрит на человека напротив с трудом поднимается на ватных ногах, а Тайлер, с этой его ужасно нелепой прической, придерживает руки рядом с ним, чтобы, в случае чего, поддержать. Но одумывается и делает небольшой шаг назад, прижимая ладони к себе, держа руки подальше от него, чтобы не доставить дискомфорта таким непрошенным вторжением в личные границы.
Тишина и напряжение. Они стоят между ними словно стена, мешая хоть как-то изменить эту ситуацию в положительную сторону.
Джош находит в себе силы усмехнуться и сделать шаг к витрине, опираясь теперь на неё, чтобы уж точно не рухнуть в новом приступе паники. Конечно, вряд ли она настигнет его снова так скоро, но ноги совсем не держат. Стоять без опоры не выйдет. Сейчас уж тем более.
- Так... Что ты здесь делаешь? Магазин, где мы встретились явно не в пяти метрах,- он чуть улыбнулся и опустил брови, почти дразня Тайлера, – чем я могу тебе помочь?
Тайлер мог лишь усмехнуться и почесать затылок. Он и не заметил, как эта неловкость начала медленно растворяться между ними, хотя он до сих пор прекрасно видел то, как дрожат чужие руки и колени, как Джош с явным трудом стоит на ногах и беспокоить его явно не хотелось лишний раз, особенно в таком состоянии. Тем более каких-либо причин оказаться у него не было.
Просто такое резкое желание вспомнить про важную деталь своей жизни. Вспомнить про такую вещь, как забытую музыку. Она до сих пор тянула к себе, иногда даже в собственном разуме слова складывались в рифмы, а рифмы в настоящие строки. Только от текстов Тайлер отмахивался каждый божий раз. Он хмурил брови, усердно занимал себя чем угодно, лишь бы подобного не происходило вновь.
Непрофессиональная музыка не прокормит, а работа в офисе, наоборот, поможет набрать немного средств на собственные потребности и крышу над головой. Только вот к первому тянуло до сих пор. Кажется, что даже руки до сих пор помнят, как играть на пианино, помнят каждое движение и даже забытые набросанные тексты.
Магазин с музыкальными инструментами. Ты можешь выбрать все, а руки могут вспомнить игру на клавишах, если до ужаса захочется прикоснуться к ним. Трогать, трогать и еще раз трогать. Но взгляд Джозефа цепляется за гавайскую гитару.
- Я хотел присмотреть себе укулеле, – тихо срывается с уст. Вряд ли купит, вряд ли ему это вообще нужно.
У Тайлера нет понятия как на ней играть. У Тайлера нет знаний как правильно перебирать струны и аккуратно зажимать их. Эта маленькая гитара ему не нужна, но пустой взгляд лишь смотрит на нее в руках Джоша. Кажется, что тот что-то объясняет, рассказывает с едва заметным огоньком в глазах. Только Тайлер совсем ничего не слышит. В ушах стоит шум, неприятный писк, который мешает услышать чужой голос.
Не нужна.
Она не нужна Тайлеру, ведь испортит все вновь.
Испортит все попытки прятаться от самого себя, попытки отвлечься долгие годы и забыть.
- Ты можешь ее испробовать, - Джош улыбается неуверенно самыми уголками губ и готов протянуть гавайскую гитару.
Да только вот Тайлер дергается и делает резкий шаг назад.
Его поведение наверняка выглядит ненормальным, но сердце бешено бьется в груди, а глаза бегают по магазину из одного угла к другому. Непонятный страх, из-за которого в периферии отвратительным, тошнотворным красным светом загорелось табло: «беги».
«Беги»
Тайлер словно прячется в свою кофту, прячет руки как можно в глубже в карманы.
«Беги»
Нервная улыбка и тяжелое дыхание. Ему стыдно за себя, но против собственной ловушки разума он бессилен сейчас. Оно догонит его и найдет везде, где бы он ни прятался.
«БеГи»
- Мне нужно подумать, хорошо? Я обязательно заскочу еще раз и куплю ее, – сладкая ложь, от которой почему-то на душе становится лишь тяжелее, а к корню языка подкатывает ком.
Лабиринт разума можно представить, как сложную сеть восприятия, памяти и эмоций. Галлюцинации могут возникать, когда эта сеть начинает функционировать неправильно, создавая неправильные интерпретации реальности.
Город и правда полон странных людей. Даже порой самые адекватные люди могут оказаться настоящими чудаками, которых будет просто невозможно понять.
Тайлер казался самым нормальным по сравнению с другими клиентами или обычными прохожими людьми на улице. Взгляд его не был следящим, а всего лишь уставшим, словно этот человек насильно заставлял себя не спать пару суток, а может, возможно, бессонница вцепилась своими когтями и в него. Только вот внезапный побег, вздрагивания и бегающий взгляд с огоньком страха в уставших глазаъ – это что-то неясное для Джоша. Это что-то чужеродное, но вместе с тем, они даже чем-то похожи. Кажется, что даже у Тайлера есть свои тараканы, которые бушуют иногда.
Джош потирает лицо руками и тяжело вздыхает. Кладовка – это единственное место, где он может выдохнуть. Здесь нет скользящих взглядов чужих глаз, нет шепота множества голосов и противного холодка по коже. Спокойно, тихо и одиноко – это самое подходящее описание этой маленькой комнаты. Вокруг лишь коробки, стеллажи и одно зеркало с трещинами, которое почему-то до сих пор не выбросили, и вот уже долгое время оно пылится тут.
Взгляд поЛзет с одного угла на другой, цепляясь за каждую трещинку и паутинку, но вновь останавливается на этом зеркале. Что-то тут не так, совершенно не так. Почему-то холодок по спине пробегает и Джош смотрит прямо на свое отражение, едва затаив дыхание.
Тут что-то не так.
Джош делает шаг поближе, за ним еще один и рассматривает себя так, словно видит в первый раз, вглядывается в глаза, волосы, кожу.
Раздаётся громкий крик, который эхом ударяется о стенки разума и заставляет Джоша беспощадным ударом в грудь выдохнуть весь воздух.
«беги»
Эта фраза звучит в голове как вопль, как надрывный скрежет, выделяется ярко-красным несколько раз.
«беги»
Это звучит с каждым разом всё громче, голова гудит от этого слова.
«беги!»
Ноги его не слушают, продолжают стоять на месте, прикованы невидимыми цепями, спина неосознанно выпрямляется, а дыхание сбивается, застревая где-то в горле.
Слово выделяется красным вновь, а краска уже стекает вниз по стенам сознания, пачкая всё за собой.
«беги!»
Черные, полупрозрачные пальцы неспеша появляются на плечах. Проходит пару секунд, как они крепко сжимают его плечи до невыносимой боли, притягивают к себе, словно стараясь обнять и прижать к своему невидимому «я». Словно хотят поглотить его.
Хочется кричать, но он не может, Джош лишь молчаливо смотрит на руки с открытым ртом, дёргает пальцами, но ноги продолжают стоять на месте, будто сможет защитить от его собственного ядовитого разума. помог-
Снова крик в голове, в десятки раз громче чем все остальные мысли.
«БЕГИ»
Краска образовала под собой лужу в помутненном разуме, но она продолжает течь и кричать. громче. громче.
«БЕГИ!»
Джош не может двинуться и вдохнуть не удается, как бы он ни пытался. Когтистые руки страха сжали его мертвой намертво. Из-за плеча выглядывают красные глаза, их окружает такой же чёрный силуэт подобия человека, он пододвигается ближе и Джош ощущает холодное дыхание у самого уха. По лицу существа расплывается улыбка, пока хватка на плечах с каждой секундой становится еще крепче, хотя, казалось, предел уже достигнут и дальше – только хруст костей. Красные глаза чуть расширяются, а зрачки направлены ровно на Джоша, всматриваясь в него. Дыхание холодное, вызывает мелкую дрОжь в кончиках пальцев. Создание прижимается к его уху губами, холодными как лед, и говорит с ним искаженным, низким голосом.
- Может поиграем в прятки?
Ỵ̷̽̈́̚̕ơ̴̡̻̪̻̹̊̊̈́̃̓ͅų̴̲̲̺͈͔̥̎͠ ̴̛͍͈̩̒̐̊̀͠c̸̨̛̙̜̯̾̈́a̴̡̨̟̯̯̻̕n̶̞̟̠̼̺̠͙͋̈̄́͌̊͘'̶̩̲͇̽͒̈́ͅt̵̮̦̗̘̬͘ ̶̰̥̺̘̭̰̂̈̓̎ṙ̶̨̞̤̈́́̋͊̇̎ư̴̬͉͔͙̮̐́͆̅͝n̶̠̘̜͒̆̀́́̚ ̵͚̭̼̠̞̻͈͆͒̾ä̸̛͚͓̜̩̺́̈́̋̔͠ͅw̵͈͙͒͋̄͜͠͝ȃ̵̮̜̗̪͈̽̈́̈̿͝͠ŷ̴̟͖͌̎̆͐ ̵͓̥̪͔̦͒̾̅̐͆̿͘f̶̦̗̞̍̀̊̈́̂̋̕r̸̫̖̮̱͓̲͝o̸͍̺͐̅̄̇͝m̵̟̫̤̪͐͆̋͆͘̚ ̷̚͜ḿ̵̮̦͍̃̓̌͛͠e̶̹̯̋̿̓̇̔͛́