Лёгкий ночной ветерок ворвался в кабинет, и Мунаката, стоя у окна, приветствовал его.

В последнее время одна душная ночь сменяла другую, но сегодня жара, казалось, немного утихла. Тем не менее, это не смогло остановить стрёкот цикад, раздающийся в воздухе по всему пространству штаб-квартиры Скипетра-4 подобно рокоту моря, так, словно они не могли забыть дневную жару.

И они были не единственными. Внутри Мунакаты также оставалась сегодняшняя лихорадка, всё ещё потрескивающая и жгущая глубоко в груди. Лихорадка, чтобы остудить которую, он совершенно не мог найти эффективного способа. Для Мунакаты, который гордился превосходным контролем над своим психическим состоянием, подобный опыт был в значительной степени первым сам по себе. Каждый раз, когда он вспоминал, что именно послужило тому причиной, то чувствовал, как его брови сдвигаются, а лицо становится злым.

— …Какой бесконечно неприятный человек.

В дверь постучали.

— Прошу прощения. — Его лейтенант, Авашима, появилась в кабинете сразу же, как только он разрешил войти.

— Капитан, — обратилась она к нему, заметив его состояние. — Извините, что беспокою вас вечером. Гм… Понимаю, что, возможно, я выхожу за рамки дозволенного, но время такое, что хотелось бы предложить вам пойти отдохнуть…

— Не вопрос. Хотя, чисто гипотетически, если я обойдусь без сна, никаких проблем не возникнет.

— Но завтра у нас встреча с Его Превосходительством… Более того, сегодняшний день, должно быть, утомил вас? — аргументировала Авашима, хотя и не без некоторой доли смущения.

По всей вероятности, это было её честное мнение по поводу дуэли между двумя Королями, которая случилась сегодня, — и оценка ущерба, понесённого в этой дуэли. Синий король не хотел заставлять её волноваться. С другой стороны, её беспокойство — и предположение, что оно было основано на таком ущербе, безусловно имеющемся, — принесло Мунакате чувство неясного раздражения. Раздражение же, в свою очередь, заставило его испытать сильное удивление, потому что это чувство выступило на первый план. Это было целиком и полностью не похоже на него.

— Действительно. Это довольно приятная ночь, но… Думаю, пришло время нам идти на покой.

Услышав его ответ, Авашима с явным облегчением поклонилась Королю и вышла из кабинета.

Проследив за её уходом, Мунаката перевёл взгляд обратно к окну.

— …

Некоторое время он всматривался в темноту, а потом закрыл глаза и затворил окно.

Только на исходе этой долгой ночи после рассвета Мунаката, наконец, задремал.