— Здесь, зона с сильным магическим полем!

— Вот именно… — подтвердил проходящий мимо куст.

Стена доброй воли, как нарекла её я, точно была наградой за мои страдания в этом мире. Эксперимент с просьбами она прошла успешно. Осталось решить, что делать с информацией про МакГонагалл, которая ночью спит в кошачьем обличье на лежанке. После увиденного моя жизнь не будет прежней.

К моему удивлению, Стена умела не только открывать проходы, но и создавать собственные комнаты. Так я оказалась в зале с множеством шкафов, таких высоких, что шею ломило от запрокинутой головы. На каждой полке стояли книги. Сотни и тысячи фолиантов, от древних, грозивших рассыпаться от одного прикосновения, до практически новых, с яркими гладкими обложками. Стеллажи ломились от свитков, ворохов газет и даже современных комиксов. Видеть последние было странно, но приятно.

Вначале я решила, что случайно попала в чью-то личную библиотеку. Мои шаги заглушал ковёр на полу, но я всё равно бродила между шкафами на цыпочках и вздрагивала от каждого шороха. Однако прошёл час, затем время перевалило за шесть утра, а владелец библиотеки всё не спешил появляться.

«Покажи книжный склад», — я вспомнила своё желание.

Выходит, Стена не просто привела меня в библиотеку, а сама же её и создала? А это что… все книги, что были или есть в замке?! Подобрав челюсть с пола, я бросилась к шкафам, отведённым ритуалистике. Хозяин книг больше не дышал мне в затылок, и можно было брать что угодно.

Мне было необходимо узнать про ограничения в ритуалах в этом мире: я хотела приручить духа-помощника. Сие действо было направлено на создание живого сосуда, из которого маг с нестабильными силами мог черпать энергию или, наоборот, сбрасывать в него излишки.

Корешки книг разной степени ветхости мрачно смотрели на меня с полок. Темнота библиотеки тоже нагоняла таинственную атмосферу, только вот разглядывать текст в полумраке значило сломать глаза. Нехотя я щёлкнула пальцами, сконцентрировав в них энергию. Рядом воспарил светлячок, и в его мягком свете шкафы-великаны перестали гнетуще нависать надо мной. Я прислушалась к ощущениям. Резерв пустел, но довольно медленно: магия не вырывалась из тела толчками, а текла размеренно, как лесной ручей. Взмах ладони направил светлячок поближе к книгам. Я прошлась перед стеллажом, бормоча под нос названия:

— Обряды друидов Уэльса… Место силы: камень Рода… чей-чей камень? Ай, ладно… Заговоры по лунному циклу… Духи на дорогах… О, это может быть полезно.

Книжка в яркой обложке — для этого шкафа даже подозрительно яркой — упала мне в руки и открылась на оглавлении. В нос ударил приторный аромат, заставивший меня морщиться. На страницы, что, духи пролили? Светлячок приблизился и завис над моей головой. Я вчиталась в строки, выведенные витиеватым почерком. Список разделов вызвал смешанные чувства. Особенно «Глава 7. Любовь под луной». Автор суккубов призывал, что ли? Быстро пролистав до седьмой части, я ужаснулась. Описания природы, за ними — куча диалогов с некой миледи, а в самом конце бурный секс с ней же.

— Как это вообще сюда попало?! — я зашипела не хуже змеи и запихнула бульварный роман обратно на полку. Гилдерой Локхарт, автор сей писанины, получил третье место в расстрельном списке.

Остальные книги особого интереса не представляли. Как мне помогут заговоры и клятвы на крови, чтобы узнать, будет ли дисбаланс энергий? Похоже, местным магам было лень написать свод правил ритуалистики. Либо здесь они настолько очевидны, что известны даже детям, либо общих правил просто не было. Я почесала макушку. Зимние ритуалы имели всего четыре условия: дата, уровень энергии, подношение и верные слова. Довольно просто, учитывая, что испытание Воронкой ограничивало более сорока требований.

Светлячок до сих пор не растаял, но я не чувствовала даже малейших признаков истощения. Резерв почти увеличился до размеров того, какой был у меня в родном мире. Значит, дух-помощник нужен как можно скорее. Иначе я рискую случайно сжечь школу.

Взмах рукой направил светлячок к соседнему шкафу, и один из фолиантов оттуда упал в мои руки. Я провела ладонью по обложке, стирая пыль. «Демонология. Всё о демонах и их призыве», — гласило название. Хогвартс убил во мне способность удивляться чему-либо. Распахнув книгу, я убедилась, что моего внимания она стоила. На первой же странице демоны назывались иномирцами, которые иногда откликались на призывы местных. Чтиво про мой народ заинтриговало, и я расселась на ковре с книгой в руках.

Спустя несколько часов моё мнение о магах, как о весельчаках-затейниках, в корне изменилось. Да они ебанутые! Кому ещё может прийти в голову, что обращение к демонам за покровительством — прекрасная идея?! И автор был такого же мнения, а потому разливался соловьем, как с такими спасителями возвысится род магический. Я же диву давалась, как «род магический» не загнулся ещё веков пятнадцать назад.

Люди всегда были падки на деньги и власть, а демоны могли им их предоставить. Только не каждый умеет читать мелкий шрифт контракта, где прямо указана цена. Впрочем, дураки не мамонты. Один такой даже по замку бегает. Наверняка сейчас радуется жизни и не знает, что из-за богатства, или что он там запросил, скоро потеряет рассудок, а затем и жизнь.

Я потянулась, разминая мышцы, затекшие после нескольких часов непрерывного чтения, и откинулась спиной на шкаф. У меня было еще несколько часов, прежде чем придётся явить себя миру.

*=*=*

Прихватив учебник по Истории, чтобы скоротать время до вечера, я спустилась в гостиную. На моём любимом месте у камина уже обосновался Рон и с вселенским унынием уставился в пустой лист на столе. Сухо поздоровавшись, я забралась с ногами на соседнее, менее любимое кресло и натянула свитер до пят. Рон что-то пробурчал в ответ на пожелание благополучия и снова уткнулся в пергамент, но через несколько минут запросил помощь с заданиями на каникулы.

Эх, домашка, как же болит моё сердце от одного упоминания о тебе… Оказалось, помимо снятия баллов преподы очень любят пытки. Иначе как может прийти в голову на праздники завалить студентов работами? И количество заданий впечатляло. Признаюсь, увидев их впервые, я решила, что срок сдачи — июнь. А потом высчитывала, сколько дней осталось до середины января. Выходило чуть больше трёх недель, и это заставляло сердце болеть сильнее.

— Так, про что писать будешь? — я отложила учебник и забрала у Рона список тем докладов.

— Ещё не решил. Либо про использование рогатых слизней в лечебных зельях, либо о разновидностях противоядий.

— Даже не знаю, что хуже, — свободной рукой я почесала затылок. — Темы объёмные, а если не упомянешь хотя бы одно зелье, будешь, как я, по десять раз переписывать.

Мы посмеялись над шуткой, которая ей не являлась. Профессор Снейп цеплялся ко всем гриффиндорцам, но я возглавляла отдельную, весьма почётную категорию безнадёжных. Так он окрестил меня на последней пересдаче эссе. Причина его придирок была загадкой, хотя Рон считал, что это благодаря моему характеру. И немножко, совсем чуть-чуть, из-за пагубного влияния Малфоя. Только вот к Драко профессор был благосклонен, а я являлась его мишенью номер один. И потому писала, писала клятые эссе, которые затем за минуту беседы из идеальных превращались в никчёмные.

— Может, лучше напишешь о различиях между составами Долголетних снадобий и Эликсира жизни? Их всего четыре, и в учебнике они как раз есть, в разделе с теорией. Если писать крупно, на шесть футов выйдет. Только не переусердствуй.

Я отложила лист и вернулась к учебнику. Чтение шло со скрипом. История этого мира была странной, контуженной постоянными восстаниями. Ещё после первой лекции я прочно уверилась, что у средневековых волшебников личной жизни не было. Они только и делали, что вступали в войну с гоблинами, затем заключали перемирие, чтобы через пару лет всё повторить. Конечно, в этом я нашла определённый плюс: если в тесте под всеми вопросами с датами указать гоблинов, в половине точно угадаешь.

— Слушай, Гарриет, — голос Рона отвлёк меня от представления выражения лица Бинса, с которым тот наверняка сейчас проверяет мою контрольную. — Помнишь, летом кто-то пытался ограбить банк?

Я не помнила от слова совсем, но медленно ему кивнула. Вот Бинс удивится кровожадности моих гоблинов: только восстания, никаких перерывов на обед.

— Так вот, я тут подумал, а что, если в Запретном коридоре спрятан Эликсир жизни?

Мой взгляд упёрся в серьёзное лицо Рона. Я наклонила голову вбок и отчётливо услышала, как в ней заскрипели шестерёнки. Эликсир, эликсир… единственное зелье, дающее бессмертие… изготавливается с помощью Философского камня… Бездна, камень! Это же название первого фильма!

— С чего ты это взял? — шепотом, чтобы голос не звучал надрывно, пробормотала я.

— После чаепития у Хагрида мы обсуждали статью из газеты. Невилл тогда сказал, что был в Косом переулке в день ограбления, но ничего подозрительного не видел, — начал он. Я попыталась восстановить в голове события того дня, но смогла вспомнить лишь то, как весь вечер клевала носом. — А ты ответила, что тогда же была прямо в банке, вместе с Хагридом, и тот по просьбе Дамблдора взял из ячейки нечто ценное.

Шестерёнки затормозили и принялись крутиться обратно.

— А не тогда ли я сказала про настолько секретную схему, что о ней знает каждый встречный? — Рон кивнул мне в ответ. — Значит, было такое. Но причём здесь именно эта ячейка?

— Сначала Дамблдор решил забрать это «что-то», а затем банк пытались ограбить. Но в газете говорилось, что воры ничего не украли, потому что то, что лежало в сейфе, владелец забрал в тот же день. Слишком много совпадений.

В другом конце гостиной началась возня: засевшая там компания навострила уши и подслушивала сплетни. Я приложила палец к губам и кивнула на студентов в углу. Рон бегло посмотрел на них и продолжил уже тише:

— Куда директор принёс бы ценную вещь? Что безопаснее Гринготтса? Только Хогвартс, Гарриет.

Я снова покосилась на студентов. Те притихли, а расстояние до них подозрительно сократилось. Продолжать разговор в башне не хотелось, иначе он станет достоянием общественности.

— Слушай, пойдём-ка прогуляемся. На картины посмотрим, изучим архитектуру замка. Будем культурно просвещаться.

Рон хотел было возразить, но заметил направление моего взгляда и стал спешно собирать листы со стола. Учебник отправился бороздить недра моего рюкзака. Я накинула тёплую мантию поверх свитера и двинулась к выходу из гостиной. Рон засеменил за мной, на ходу распихивая вещи по карманам сумки.

— Продолжим, — когда все любопытные остались за портретом, я решила задать ему пару вопросов: — Почему именно Запретный коридор? И Эликсир? Мне Хагрид не говорил, что конкретно забрал из банка и куда потом дел.

— На третьем этаже точно что-то спятано. Мои братья ещё в сентябре там всё изучили. Точнее, изучал только Фред, а Джордж отвлекал Филча. Так вот, Фред по секрету сказал, что открыл одну из запертых комнат и увидел там цербера. Огромную трёхголовую собаку, Гарриет! Она там не случайно: волшебники часто выбирают церберов в охранники.

— Да я так посмотрю, в Хогвартсе всё не случайно, — я опустилась на верхнюю ступеньку лестницы и облокотилась плечом на перила. Рон присел рядом, — Надеюсь, твой брат запер дверь, когда уходил? Вдруг цербер уже побег планирует. Лично мне тролля по горло хватило.

— Мне тоже, — он вздрогнул. — До сих пор в кошмарах снится. Пришлось даже Зелье сна без сновидений пить. И ведь это я виноват в том, что тролль напал на тебя и Гермиону!

— Ты его в школу пригласил?

— Что?! Нет, конечно же нет! Просто… если бы я не сказал тогда… не оскорбил Гермиону… вы бы не встретились с троллем…

— Я на тебя зла не держу. Тем более после того, как узнала, что ты побежал нас искать.

— Гермиона никогда меня не простит, — Рон притянул ноги к себе и уткнулся лицом в колени. Кончики его ушей покраснели. — Я уже второй месяц пытаюсь с ней подружиться, но она всё равно сердится, когда я подхожу к ней.

— Думаю, Гермиона тебя уже простила. И хмурится она, потому что ты постоянно списать просишь, — я поймала его удивлённый взгляд. — Что? Мы с ней тоже как бы общаемся.

Наступило неловкое молчание. Мой взгляд блуждал по портретам и застыл на большой картине напротив. По ней слонялся знакомый мне сноб, любитель этикета. Когда он отвернулся, я показала ему неприличный жест, и на душе стало легче.

— Так что там с Эликсиром? — мне пришлось вернуть разговор в нужное русло.

— О нём я догадался только сейчас, когда прочитал параграф по Зельям. До этого момента всё, про банк и цербера, было как… ну, знаешь, множество бессвязных кусочков, — Рон неловко провёл ладонью по рыжей шевелюре. — А стоило узнать про Эликсир, они сами сложились в мозаику. В учебнике упоминается Фламель, его создатель. А знаешь, где ещё я его видел?

Он протянул мне пятиугольную карточку. Я повертела её в руках. На одной стороне карточки был изображён бородатый старик в колпаке. На другой же был выведен текст:

«Николас Фламель, всемирно известный волшебник французского происхождения. Он знаменит тем, что является единственным создателем Философского камня и Эликсира жизни, а также трудами в области алхимии в соавторстве с Альбусом Дамблдором. Хобби — выращивание роз и камерная музыка».

— Допустим, ты прав. Фламель решил по старой дружбе передать нашему директору Эликсир, чтобы тот его охранял, — я вернула карточку обратно. — И что нам даёт эта информация?

Рон закономерно обиделся. Как же, он ведь мировой заговор раскрыл, а тут какая-то одногруппница своим безразличием решила спустить его с небес на землю. Но моё безразличие было напускным. Камешек-то впрямь интересный. Может, со снятием проклятия поможет… Интересно, Артефакту понравится трёхглавая псина на вкус?

*=*=*

К счастью, на пути до Стены доброй воли мне никто не встретился. Я прошла три раза рядом с гобеленом, с выражением оскорбила школу и запросила место, ритуал в котором не смог бы никто отследить. Признаюсь, замахнулась сразу на лучший вариант. Если Стена способна создать библиотеку, то и комната с парой барьеров ей по силам. И на удивление сработало: в Стене появилась заветная дверь. Она отличалась от той, что открывала доступ к библиотеке. Эта была отлита из железа и казалась недвижимой, но стоило мне только потянуть её на себя, она с легкостью отворилась, пропустив меня в небольшую пустую комнату. Я прикрыла за собой дверь и опустила Графа на пол. Школьная мантия была отброшена в угол, из рюкзака высыпались свечи и кусок мела, которым я расчертила пол. В центре комнаты — окружность и шестиконечная звезда, в лучи которой были вписаны защитные руны. Над верхней дугой располагалась цепочка печатей призыва, под нижней стихийная. По краям, точно на границе круга, вспыхнули шесть свечей.

Духи, которые охотно откликались на ритуалы Йольтайда, напоминали мне подёнок. Самые безобидные обитатели междумирья жили от силы сутки, а потом исчезали. Однако, если маг заключал с одним из них союз, их ауры переплетались, а дух получал живой сосуд — своеобразный якорь — и подпитку от хозяина. Чем сильнее маг, тем дольше его помощник пробудет в материальном мире. Другими словами, я планировала спиритический сеанс, который в серьёзных книжках назывался ритуалом.

За две минуты до полуночи я посадила Графа в малый круг. Складной нож оставил глубокий порез на моём пальце. Капли крови упали на окружность, и по линии распространился свет, по цепочке активируя знаки. Взяв седьмую свечу, я подожгла её и села на пол.

— Setu us ezcosim ginevat moretes…

Раз за разом я повторяла заклинание призыва. Старый язык Маларики нравился мне своей напевностью. Слова произносились плавно и естественно, но перевести их я не могла, хоть и понимала общий смысл.

В комнату ворвался ледяной ветер. Я приоткрыла глаза и чуть не выронила последний источник света: свечи на полу потухли. В центре рисунка стояло Существо. Оно уставилось на меня и безумно оскалилось, обнажив ряды неестественно длинных зубов. Пламя предательски дрогнуло. Существо поджало кривые конечности и подалось вперед, но столкнулось с рунной защитой. Я отпрянула. Что оно такое?!

— А ты не догадываешься? — наигранно-ласковым голосом прошелестело Существо и выгнуло шипастую спину.

— Но как? — сглотнув ком в горле, прошептала я.

Оно расхохоталось, но тут же замолкло. На меня уставились два чёрных провала вместо глаз.

— Ты выжила, пройдя через разлом, но была так слаба, что мне не составило труда за тебя ухватиться.

— А сейчас тебя затянуло призывом, как ближайшую сущность?

Вопрос был риторическим. Я могла даже не произносить его вслух: Существо слышало мои мысли. Даже сейчас. Чуйка завыла сиреной, умоляя сжечь тварь в пламени Бельтана.

«Не получится. Тебе не хватит контроля», — промурчало Существо уже меня в голове. — «Ты сгоришь раньше, чем успеешь направить огонь».

— Что ты хочешь?

«На тебе всё ещё проклятие, а смерть через несколько лет меня не прельщает. Но мы могли бы договориться…»

Передо мной возник лист с условиями договора. Мне вспомнился контракт, который я подписала, вступив в армию конвента. Я схватила лист и вчиталась в текст. Из него следовало, что Существо будет защищать меня и помогать мне в ритуалах в обмен на поддержание его жизни. Стандартный договор. Никакого двойного дна, ничего! Где подвох? Где мелкий шрифт? Где они, спрашиваю?!

«Если ты так хочешь…»

Не дав ему закончить, я прижала к листу ещё кровоточивший палец. Контракт вспыхнул синим пламенем и сгорел дотла. Волна энергии отбросила меня в сторону.