Костер разгорался медленно, неохотно. Геральт поддул на огонь, сложил пальцы в знак Игни. Цири сидела рядом, не спуская глаз с лесной тропинки. Близилась ночь.
— Скорей бы уже Новиград, — протянула Цири.
Геральт хмыкнул. Его стараниями пламя все же взвилось над поляной. Ведьмак и ведьмачка придвинулись к нему ближе, не дожидаясь, когда холод саваном ляжет на их плечи.
— Потерпи. К полудню мы будем там и свалимся на голову Лютику.
— Нам и правда нужно тратить время на ночевки в лесу? — недовольно нахмурилась Цири. — Я не устала, да и ты тоже. Ехали бы себе.
— Да, не устали. И наших коней это, несомненно, обрадует. Особенно Плотву. Она бы с удовольствием поменялась с тобой местами.
Плотвичка, привязанная за поводья к дереву неподалеку, согласно всхрапнула.
— Справедливо, — кивнула Цири и достала свой новенький серебряный меч.
Он был в крови альгуля, который встретился ведьмакам на болотах час или два назад. Цири легко и быстро справилась с ним сама. Поэтому Геральту не было нужды чистить собственный меч.
— Знаю, ты больше привыкла к телепортации...
— Мне, — перебила Цири, не отрываясь от чистки меча, — доводилось путешествовать и более традиционными способами. Поверь, Геральт. Я много времени провела в дороге.
Он верил.
— Об одном я жалею, — продолжила она. — Когда магически перемещаешься на огромные расстояния, то и дело упускаешь много интересного.
— Кое-что ты бы и сама захотела упустить. — Геральт подбросил в костер немного хвороста.
Искры брызнули в воздух, на мгновение осветив бледное лицо ведьмака. Бледное и почему-то мрачное.
Здесь явно кроется какая-то история, поняла Цири и выжидательно уставилась на него.
— Коротко говоря, Путь ведьмака не всегда пролегает по большаку. Куда чаще ты оказываешься в болоте по пояс, а если не повезет, то и по шею. И когда выбираешься на твердую почву, то рискуешь обнаружить себя в еще более неприятных местах.
— И где же?
— Там, где ты, как правило, не один.
Меч Цири блеснул ярче пламени. Она придирчиво осматривала лезвие, чтобы не пропустить ни пятнышка. Уши, конечно же, навострила в сторону ведьмака.
— Она вышла из леса. И сразу дала понять, что меня занесло именно в такое место. Худая, как щепка, ноги голые и в грязи. Озлобленная на весь мир. Но при этом — лицо как лицо. Не какая-нибудь утопленница или полуночница. Вполне обычный человек.
Геральт кое-что недоговаривал. Если бы он рассказал, как при ее приближении задрожал медальон, история уже не была бы столь интригующей.
— У нее был взгляд, в точности как у тебя. И возраст будто бы твой.
— Значит, мы были похожи? Я и она? — с любопытством спросила Цири.
— Нет. Но тогда казалось, что да. Было попросту не с чем сравнивать. Слишком давно я видел тебя в последний раз.
Он помолчал недолго, глядя в огонь. Цири, вернув в ножны меч, привалилась к ведьмаку сбоку, поджала под себя ноги в изгвазданных сапогах.
— Теоретически, она могла быть старше нас, вместе взятых. Это была чародейка, — продолжал Геральт. — Местная знахарка, правда, в тех краях еще не освоилась. Заплутала, вышла на свет костра и запах мяса. Умяла все, что я вез с собой.
Набивала рот и не переставала говорить, как скучает по жизни в больших городах и как ей надоело выживать.
Я подсказал дорогу до ближайшего села, и она немедленно вышла в путь. Благодарила так, что пятилась спиной до самого края опушки. Но не прошло и пары часов, а она сделала круг и явилась обратно. Затем еще раз. И еще раз.
Цири слушала затаив дыхание.
— Она повторяла одно и то же. Как ей хочется назад в Оксенфурт, как ей осточертело это село, в котором она прячется от охотников за колдуньями. Она спрашивала, нет ли у меня с собой немного еды, потому что у нее целую вечность не было ни крошки во рту.
Геральт вздохнул и покачал головой.
— В ту ночь мы познакомились раз пять или шесть. К рассвету я сбился со счета, а после него чародейка затерялась в лесу.
— Но ты же вернулся? Не знаю, как ты, а я бы точно вернулась. — Цири закусила губу.
— На следующую ночь я снова был там. Она тоже. Ноги черные от грязи, взгляд голодный и злобный. Не поворачивалась ко мне спиной, что бы я ни говорил. Но Ирден помог.
Кинжал торчал у нее между лопаток. Характерный такой. С чеканкой охотников за колдуньями. Им пригвоздили к ней пергамент с такой же печатью. На пергаменте было «осужденная». «За чародейство и еретичество». «Сопровождается в Новиград».
От ее села до Новиграда — добрых три недели пути. Две из них она проделала пешком, и припасов на нее не тратили. На третью попыталась убежать. Ей было важно рассказать именно это, но она не могла, пока я не понял...
Пепельная голова Цири клонилась к плечу, будто солнце к линии горизонта. Она еле ворочала языком.
— Ты убил ее потом?
В ночи трещали цикады и угольки костра.
— Нет, — негромко ответил ведьмак, понимая, что Цири уснула и не слышит. — Потом я этого не сделал. Уже не понадобилось. Я просто задал ей правильные вопросы.