Юджин увлёкся, целуя ямочку за её ухом, и Рапунцель, постанывая, заёрзала у него на коленях. Она всё же была девушкой из плоти и крови, пусть она и не догадывалась, что такое с ней происходит, и Юджину очень многое придётся ей объяснять, потому что едва ли Готель этим озаботилась...
— Юджин, ты тоже возбуждён? Давай займёмся любовью? — предложила Рапунцель с неизменным энтузиазмом.
Как же неловко будет рассказывать приличной, невинной, ни о чём не подозревающей...
Стоп, что?
— Блонди... о чём ты?
Она что-то перепутала. Или ему померещилось. Меньше надо фантазировать. Юджин, конечно, держал в руках сбывшуюся мечту, но галлюцинации — это уже слишком.
— Ну, мы с тобой разденемся и будем друг друга везде гладить и целовать, ты будешь трогать мою грудь, соски, то есть ты будешь трогать меня везде, но соски приятнее всего, и клитор, и ты вставишь в моё влагалище свой пенис, но сначала я его пососу... я неправильно говорю?
Юджин с одиннадцати лет не краснел.
— Я, нет, всё правильно... то есть всё нормально!.. То есть, э-э, ты откуда это знаешь, солнышко?
— Я читала. То есть там в основном были картинки, с парами и больше, но я-то была одна, и я пробовала сама, и это было очень приятно, но я же не могу всё сама, и я хочу сделать тебе приятно, тебе же будет приятно?
Она читала. Ну да, Рапунцель коротала время в башне, как могла, любила читать, и экспериментировать она тоже любила... Надо охладиться. Подумать о чём-нибудь мерзком... о матушке! Старой, голой, с ножом.
— Готель давала тебе такие книжки?
— Ну, это у неё в комнате были, и она говорила, что это не для меня... — вот теперь Рапунцель смутилась. — Она так сказала, и я сказала, что поняла, то есть я ей не обещала, что не буду их читать! А мне как-то раз было нечего читать, и я протирала пыль в её комнате, и я... Юджин, это значит, что я плохая?
Кое-что и правда придётся ей объяснить. Прежде всего, главное:
— Рапунцель, ты чудесная, и я ловлю каждое слово. Но ты больше никому так не говори, пожалуйста. Ты же знаешь, что заниматься любовью можно только с человеком, которого любишь?
— Ну конечно! — удивилась она. — Я люблю тебя, Юджин, я же тебе говорила.
— Я тоже... я тоже тебя люблю, Рапунцель.
А ведь он тоже ещё никогда не занимался любовью.