Кейденс обеспокоенно постучала в узорчато украшенную голубыми и фиолетовыми кристаллами дверь и прислушалась к тишине внутри комнаты. Служанки лишь развели копытами на её озадаченный взгляд — с самого утра принцесса Флёрри не открывала двери никому. На просьбы войти все получали однозначный отказ. Обосновывался он какими-то нелепыми отмазками, но общая картина была ясна — видеть аликорночка не хочет никого. Время подходило к обеду, а принцесса даже не вышла к завтраку, и это обеспокоило прислугу настолько, что они решили позвать Кейденс. В конце концов, матери Флёрри точно откроет.

Не тут-то было.

— Флёрри, милая, можно войти? — позвала Кейденс.

— Нет, — послышалось из-за двери. — Оставьте меня, я хочу побыть одна.

— Всё хорошо? — уточнила Кейденс, уловив странную надрывную нотку в голосе дочери. — Ты не заболела?

— Нет, мам, я просто хочу побыть одна.

— А завтрак?

— Я не голодна, спасибо.

Кейденс глянула на служанок. Две пегаски выглядели виновато-встревоженными, но аликорница поспешила их успокоить теплым взглядом и улыбкой. У каждого пони бывают периоды, когда им нужно побыть в одиночестве и всё обдумать. Нельзя лишать дочь права на плохое настроение лишь из-за одного своего беспокойства.

— Если Флёрри захочет есть, принесите ей завтрак в комнату. Надеюсь, к вечеру она объяснит свое поведение.

Но и вечером аликорночка не покинула своих покоев, первый раз в жизни пропустив занятие с учителем заклинаний.

Ксандор ждал. Волновался как мальчишка. Но она не пришла.

***

Тихие коридоры Кристального замка наполнял рассеянный свет от тусклых светильников, расположенных практически под потолком. Стражи не было на местах. Ксандор лишь успел отметить безалаберность подчиненных Шайнинг Армора, как столкнулся нос к носу с принцем и его эскортом из двух пурпурных пегасов в доспехах империи.

— Доброй ночи, принц, — ничуть не удивившись, поздоровался учитель. — Смена караула идет успешно, как я посмотрю.

— Ночь была бы доброй, если бы моя дочь вышла сегодня из комнаты и хотя бы поела, — прошипел Шайнинг Армор, недобро щурясь. — Полагаю, причины её поведения нужно искать у вас.

— А я как раз иду узнать, почему моя ученица прогуливает занятия, — ровным тоном ответил Ксандор. — И, уверяю вас, мне это столь же интересно, сколь и вам.

— Рядом со мной два высококвалифицированных бойца. Прекращай валять дурака и говори правду.

— Я патологически честен, принц. Мне действительно интересно, почему моя ученица, столькими мольбами выпытывающая у вас учителя боевой магии, пропускает такие дорогие для неё занятия, — Ксандор быстро смерил взглядом стражей. — Неужели вы думаете, что я позволю вам без оснований применять ко мне насилие в стенах этого замка? Ваша агрессия обусловлена лишь личной неприязнью, которая выдает ваш комплекс неполноценности и признает мою правоту. Вы ведете себя как маленький жеребенок и так, а теперь ещё и привели подмогу, чтобы устроить драку.

— Как вы смеете угрожать его высочеству?! — раскрыл рот один из стражей. Ксандор закатил глаза.

— "Если вы не дадите мне пройти, я превращу вас в пепел" - это угроза. А я лишь обозначил принцу Шайнинг Армору его ошибки.

— Ещё одно слово - и ты вылетишь из замка, — прорычал Шайнинг Армор.

— Это угроза? — усмехнулся Ксандор. — Вам следовало бы знать, что на данный момент я нахожусь под эгидой принцессы Кейденс, и попросить меня уйти может она и только она, а ваше поведение отнюдь не достойно звания правителя. Любая попытка спровоцировать меня на проявление агрессии окончится неудачей, господа, — он обратился к стражникам, — я попрошу вас запомнить эти слова и сдерживать порывы вашего правителя. А сейчас прошу меня извинить, но я должен в первую очередь осведомиться о здоровье моей ученицы, а не махать рогами.

Ксандор изящно обогнул расступившихся стражей и скрылся в коридоре, оставив Шайнинг Армора скрежетать зубами от ярости. Он метал молнии взглядом.

— По какой причине вы ослушались моего приказа? — прорычал он, чеканя каждое слово. — Я ваш командующий, я ваш принц, вы обязаны подчиняться мне!

— Он неприкосновенен из-за благосклонности её высочества. Мы подчиняемся в первую очередь ей.

— Я ВАШ КАПИТАН СТРАЖИ! — заорал Шайнинг Армор. — Я ВАШ ПРИНЦ!

— А принцесса Кейденс — истинная правительница Кристальной империи, — ответил пегас, снимая шлем. — И её приказы первоочередные для всех стражей Империи. Простите, ваше высочество.

— На посты, живо, — скрежетнул зубами Шайнинг, глубоко дыша, чтобы успокоиться. — Хоть этого приказа вы не ослушаетесь, бестолочи.

***

Флёрри лежала в постели весь день. Всё тело ныло, мышцы на ногах саднили, как будто ею пахали Яблочные Акры. Она не знала, что думать, как дальше жить, как смотреть Ксандору в глаза. Как смотреть в зеркало. Флёрри не знала почему, но испытывала такое гложущее чувство вины перед Ксандором, что ей хотелось что-нибудь с собой сделать. «Это я виновата, — перекатывала в голове одни и те же мысли аликорночка. — Я его обманула, я всё испортила, он подумал, что я хотела именно этого, а я… я не смогла ему отказать и поступила как дура, как настоящая дура».

Слезы снова потекли по щекам, но у Флёрри уже не было сил их вытирать. На подушке расплылись мокрые пятна, а взлохмаченная и спутанная грива, казалось, взмокла насквозь.

— Конечно, у него были кобылки до меня, — тихо шептала она, чувствуя, как ядовитый привкус ревности застилает глаза пленкой ярости. — Конечно, я не первая. И я хуже их всех, я ничего не знаю и не умею.

«Всё должно было быть не так».

Флёрри завернулась в одеяло и заплакала ещё горше. Надоедливый стук в дверь начинал выводить из себя. Миллион и одна причина, по которой Ксандор возненавидит её, лишь усугубляли её состояние, и под вечер Флёрри была морально истощена. Слез уже не было. Была ноющая боль по всему телу, особенно в промежности, и Флёрри боялась двигаться. Что-то в ней было уничтожено, разрушено ночным «разговором» с Ксандором, и дело было даже не в порванной девственности.

Стук в дверь повторился. Флёрри раздраженно дёрнула крылом и крикнула: «Я же сказала, уходите!»

— Я пришел спросить, почему вы прогуливаете занятия, принцесса.

Сердце Флёрри замерло. Она осторожно приподнялась на локтях, вглядываясь в дверь, словно могла увидеть за ней стоящего единорога, потом сглотнула и негромко проговорила: «Войдите».

Ксандор её услышал. Флёрри плотнее укуталась в одеяло, чтобы он не видел её тела. И следов своих укусов.

— Что случилось? — спросил он, подходя к её кровати. — Тебе нездоровится?

Флёрри молчала, повернув голову и не смотря на него. Ксандор подошел к ней практически вплотную.

— Это из-за вчерашнего, полагаю?

— Я этого всего не хотела, — убито проговорила принцесса. — Вы сказали, что мы поговорим. Это был не разговор.

Ксандор вздохнул и присел так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с её мордочкой.

— Ты меня любишь, ведь так?

Флёрри закрыла глаза. Её щеки горели не то от лихорадки, не то от стыда.

— Да, — прошептала она. Ксандор взял её копыто в свое, отчего она вздрогнула.

— И я люблю тебя так, как не любил раньше. Конечно, у меня были другие влюблённости, — Ксандор показался смущённым, будто случайно сболтнул лишнего. И уязвимым, будто действительно не хотел этого говорить. — Но никогда они не захватывали меня так, как сейчас. Мы занимались любовью, чтобы сказать об этом друг другу, а я могу делать это только с особенными пони. Я не встречал никого подобного тебе и сейчас понимаю, что не смогу жить так, как прежде, если ты не будешь рядом. Ты навсегда разобьёшь мне сердце, если позволишь своим сомнениям взять верх и запретишь любить тебя.

Ксандор сглотнул, отводя взгляд и нервно сжимая копыта. Слова перестали охотно и легко покидать его грудь, отчаянно цепляясь за явно саднящее горло.

— Но, если ты презираешь меня за мой пыл… прикажи уйти. И я больше никогда не потревожу тебя. Если хочешь — продолжу учить, но стану отстраненным, чтобы не нарушать твой покой. Я сделаю всё для тебя, Флёрри, только… будь рядом.

Флёрри затряслась от душивших её рыданий. Она не могла не признать правоты Ксандора, но горькая обида за то, что она позволила с собой сделать, раздирала горло. Она в слезах закивала головой, пытаясь что-то сказать, но Ксандор обнял её и прижал к груди, успокаивающе гладя по спине и плечам.

— Ты очень важна для меня, Флёрри. Ты способная ученица и, я уверен, преданная пони с большим любящим сердцем. Ты имеешь надо мной власть, коей не обладала ни одна кобылка. Всё будет хорошо, просто верь мне, ладно?

Флёрри зарылась копытом в его шерсть на груди. Её колотило, словно током. Что-то было не так. Что-то в его словах звучало неискренне и фальшиво, но, Флёрри была уверена, это - маска благодушия, под которой скрывалось презрение и насмешка. Насмешка над её чистотой и неопытностью, над детской наивностью и эгоизмом.

Ксандор поймал её щеки в свои копыта и заглянул в покрасневшие от слёз зелёные глаза.

— Я понимаю, — всхлипнула Флёрри, — что вы меня презираете, что я вам противна. Пожалуйста, не убивайте меня беспочвенной надеждой.

— Что за вздор! — возмутился Ксандор, вскидывая брови. — Флёрри, с чего ты решила, что я тебя презираю?!

— Я… я слишком плоха.

— В чем?

— Во всем. В учебе. В том, что… что было вчера. Я слишком неопытна, глупа и самонадеянна, я…

Ксандор цокнул языком, и принцесса притихла.

— Я не лгу тебе, Флёрри. Я патологически честен. Я люблю тебя, а не презираю. А всё, о чем ты беспокоишься, не стоит того.

Флёрри всхлипнула и обняла его шею, вжимаясь в слепящую белизной шерсть, словно она могла очистить её от скверны сомнений, зародившихся в её душе. Ксандор обнял её, нежно притягивая к себе и гладя по спутанным кудряшкам.

И в глазах его пылала скверна.

Флёрри вздрогнула. Внутри неё стоял вопль, громче которого она ещё в жизни не слышала, но копыта Ксандора ласкали её умело и нежно, постепенно прогоняя страшное видение.

Его глаза пылали скверной, прям как у короля из маминых сказок.

Сказок ли?

— Всё хорошо, Флёрри. Верь мне.

Флёрри закрыла глаза, глубоко вздохнула и промычала «угу» в ответ. Ксандор склонился к ней, и она подняла голову — на губы опустился нежный поцелуй, окончательно смывший все тревоги и горести.

— Я обещал научить тебя всему, чему ты захочешь. Только прикажи.

Флёрри поерзала на кровати, слезая с краев одеяла и позволяя ему свободно упасть с плеч и крыльев. Ксандор приподнял бровь и чуть лукаво улыбнулся.

— Научи меня заниматься любовью, — слегка запинаясь, попросила Флёрри, краснея от смущения. Ксандор нежно поцеловал её в пунцовый нос и мягко уложил на подушки, оглаживая всё её тело, с каждым днем наливавшееся роскошной прелестью кобыльих форм. Флёрри закрыла глаза и выдохнула, чуть выгибаясь от прикосновений его копыт. «Всё будет хорошо, — убеждала она себя. — Я научусь, я обязательно научусь всему, что ему будет нужно».

Обучение заняло большую часть ночи. Флёрри лежала в объятиях Ксандора, чувствуя, как напряжение в мышцах постепенно слабеет, и зарывалась носом в его шею. Он прижимал её к груди, лениво лаская холку и загривок, и в темноте его глаза странно поблескивали.

— Ты быстро учишься, — прошептал он, и Флёрри замурчала в ответ. Она поцеловала его в трепещущую жилку на шее, на что Ксандор слегка усмехнулся. — Спи. Завтра весь день будет посвящен занятиям.

— Каким? — мурлыкнула Флёрри, ероша копытом белую шерсть.

— Разным. Сегодня я хотел приступить к изучению кристальной магии, но ты злостно прогуляла занятия.

Флёрри хихикнула, накрывая единорога крылом. Он тоже посмеялся и нежно поцеловал её в висок.

— А ведь я не шучу. Завтра тебе придется принять в два раза больше информации, чем обычно. И мне придется тебя наказать за прогул.

Аликорночка посмотрела ему в глаза и увидела в них какой-то лукавый огонек.

— Значит, в три раза больше информации, — вздохнула она и засмеялась вместе с Ксандором. Они помолчали, наслаждаясь теплом и нежным покоем, пока Флёрри не заговорила вновь.

— Знаешь, я думала о том, что с тобой было вчера, ну, в классной комнате, вернее, в соседней от нее комнате… ну, ты понял. И мне вспомнилась мамина сказка о злом короле…

Ксандор напрягся, Флёрри почувствовала это. Он дышал так же ровно и спокойно, но его сердце слетело с ритма, а мышцы вдруг налились сталью.

— Глупость, конечно, — продолжала она, — этот король был побежден моей тетей, когда я была ещё крошкой. Но мама говорила, что он знал темную магию… И я подумала…

— Ей я тебя учить не буду, — в голосе Ксандора звучало железо. — Чему угодно, кроме нее.

— Даже если я прикажу? — хихикнула Флёрри. Ксандор тяжело вздохнул.

— Я очень прошу тебя этого не делать.

— Почему? — удивилась Флёрри. Ксандор серьезно посмотрел ей в глаза.

— Потому что я сам хотел бы её не знать. Со мной иногда случаются припадки, похожие на тот, что ты видела. Я не хочу, чтобы ты испытывала ту же боль, что и я.

Флёрри благодарно положила голову на грудь единорога. Он обнял её крепче.

— А откуда ты её знаешь, Ксандор? Кто научил тебя этому?

— Тот же, кто научил кристальной магии. Он давно уже умер. Можешь не беспокоиться. Твоя мать наверняка говорила тебе о том, что черная магия сводит с ума и подчиняет разум пони себе. Я… я борюсь с ней. И только ты можешь мне помочь.

— Хорошо, — согласилась Флёрри, прижимаясь ухом к его груди, вслушиваясь в ритм сердцебиения жеребца. — Я помогу тебе.

Она даже не заметила, как провалилась в сон.

Утром она проснулась одна, но на прикроватном столике лежал маленький букетик красных роз.

Флёрри потянулась, сладко улыбаясь и зарываясь носом в нежные лепестки.

***

На завтраке родители поинтересовались, как она себя чувствует, на что Флёрри лишь махнула копытом, широко улыбаясь.

— У меня просто болела голова, но это прошло. Сейчас всё хорошо, и я готова получать новые знания.

Она бросила быстрый взгляд на Ксандора. Тот едва заметно улыбнулся, разрезая омлет ножом.

— Надеюсь, в скором времени ты сможешь показать, чему научилась, — нарочито спокойно сказал Шайнинг Армор, глядя поверх её головы. — И за что твой учитель получает неплохие деньги.

Кейденс одернула его пинком под столом, но Ксандор сделал вид, что не заметил шпильки. Флёрри недоуменно перевела взгляд с него на отца, посмотрела на мать. Та закатила глаза и приподняла крылья, имитируя пожатие плечами.

— Принцесса Флёрри весьма способная ученица, и, уверяю вас, в ближайшее время вы сможете присутствовать на открытом уроке, где она продемонстрирует всё, что усвоила.

«Не всё», — подумала Флёрри и чуть не прыснула от смеха. Пришлось сделать вид, что она подавилась соком.

— Всё хорошо, уже всё, — остановила она мать, которая уже хотела постучать её по спине. Кейденс кивнула и улыбнулась.

— Что вы собираетесь изучать сегодня? — спросила она, глядя на Флёрри. Принцесса уже открыла было рот, чтобы сказать «кристальную магию», но вовремя остановилась, подумав, что лучше не говорить об этом, не согласовав всё с Ксандором. Единорог отставил бокал и заговорил сам, привлекая внимание.

— Сегодня по плану у нас изучение теории кристаллических тел и их создания. Ледяные глыбы и стрелы.

Пока он что-то говорил матери, Флёрри наблюдала за отцом. Он был каким-то странным сегодня, отстраненным и отрешенным. Даже не улыбался ей.

— Занятия начинаются в двенадцать, ваше высочество, — вырвал её из мыслей учитель. — Не опаздывайте.

— Да, учитель, — кивнула Флёрри, вставая из-за стола. — Спасибо. Я приду вовремя.

Ксандор улыбнулся ей. Флёрри подумала, что если она сейчас взлетит к потолку, то помогут ей даже не крылья.