Ярче

Солнечный свет слепил глаза, но практически не грел протянутыми лучами. Сотни снежинок опускались на землю, теряя плетённое природой кружево в общей сверкающей массе снега. Зима. Морозная, наводящая тоску, но отчего-то безумно привлекавшая Люмин. Она надела теплые перчатки, зарылась кончиком носа в пушистый мех, обрамлявший капюшон куртки, и не смогла сдержать улыбки. Хоть ей и не известно, какими цветами переливался снег, отчего-то в душе воспламенилась уверенность, что пейзаж перед ней действительно прекрасен. Люмин с приподнятным настроением шагнула вперёд, выходя за пределы университетских врат.

В её мире никому не давалась возможность увидеть цвета своего окружения ровно до момента, пока не случится встреча с соулмейтом. Люмин знала не по наслышке, как счастливы люди, сумевшие найти возлюбленного, и, наконец, увидевшие мир полным ярких красок. Она всем своим видом показывала, что ей все равно, но в тайне искренне надеялась человека, способного перевернуть ее жизнь. Ведь сколько бы Люмин не обманывала себя, душе хотелось простых любви, тепла и впечатлений.

Болезненное столкновение вывело девушку из раздумий. Она зажмурилась, прижав ладонь к пострадавшему затылку и ощутила тяжесть — кто-то придавил ее к земле.

— Что вы...

Но все ругательства, собравшиеся вот-вот сорваться с языка, повисли в воздухе, стоило открыть глаза.

Она видела.

Видела не просто черно-белую картинку, а юношу с взъерошенными волосами и таким же растерянным взглядом, как у неё. Видела, какого цвета были его глаза, как под солнечным светом снег переливался разными оттенками, но никак не могла сообразить, как назывались появившиеся краски. В голове появилась мысль полистать интернет и парочку статеек по этому поводу.

— Люми?... — выдавил юноша, кажется, не торопившийся подняться. Тогда Люмин быстро оттолкнула его и стряхнула с себя снег, только потом обратив внимание на того, кто именно повалил ее на землю. Аякс. Одногруппник, любивший постоянно лезть не в свое дело, срывавший пары хулиган и молодой богач, разбрасывавшийся деньгами направо и налево. Сердце сжалось от воспоминаний. — Ты тоже... Видишь это? — Аякс, в прочем, не сопротивлялся. Наоборот, спокойно отстранился и продолжил неверяще смотреть по сторонам. Люмин поняла, к чему клонил этот вопрос, но предпочла состроить безучастный вид.

— Что ты подразумеваешь под "этим"? Мой разбитый телефон? Промокшую куртку? Или отсутствие твоих мозгов? Когда бежишь, хотя бы смотри, куда именно! — Люмин нахмурилась, поднявшись с земли. На телефоне и правда красовалась крупная трещина, а куртка действительно покрылась влажными пятнами. Глаза Аякса изучающе пробежались по одногруппнице, и юноша ловко встал со снега.

— Извини. Могу оплатить ремонт и угостить теплым кофе, — Аякс улыбнулся — неловко, стыдливо, так, как никогда не улыбался Люмин. — Посидим, поболтаем, как старые добрые друзья, провожу тебя до дома, м-м?

Люмин, и без того уставшая, почувствовала настоящее отчаяние.

— Не трогай меня, — прошипела она, отцепившись от Аякса. — Мы с тобой не старые добрые друзья, мне ничего от тебя не нужно.

На мгновение Люмин замерла, заметив в глазах напротив горькую тоску, но после незамедлительно отвернулась и ушла в противоположном направлении.

Квартира встретила хозяйку негромким тиканьем настенных часов и шумом холодильника. Люмин имела достаточно средств, чтобы снимать квартиру недалеко от университета, а потому, как бы не нахваливали общежитие, не собиралась тесниться в крошечных комнатках с другими студентами. Она пару раз провернула ключ в замке, облегченно выдохнула, прислонилась спиной к стене и сползла по ней на пол. А ведь день должен был пройти отлично, если бы не этот!...

Люмин, по-прежнему хмурясь, резко расстегнула куртку и сапоги. Самые разные мысли кружились в голове, не давая покоя ни на секунду, и девушка зажала уши руками, словно это остановило бы их. Да, теперь мир вокруг пестрел красками, но разве это стоило встречи с ним?... Разве Люмин могла полюбить того, кого не желала видеть?...

В голове вспыхнул встречный вопрос: а так ли она не желала видеть Аякса?

Люмин захотелось ударить себя, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Пусть уж лучше она вновь станет видеть все в черно-белых оттенках, но больше никогда не встретится с Тартальей!...

Новый день, новое место и новое окружение.

Школа, наконец, стала завершенным жизненным этапом, и теперь открывался следующий — университет. Люмин часто представляла, как откроет двери учебного заведения, пройдет по витиеватым коридорам и начнет изучать науки, действительно вызывающие интерес. И вот, не успела она и оглянуться, как этот день настал. Шум студентов, уютное помещение, которое теперь станет её вторым домом, новые друзья. По началу всё было именно так, как представляла Люмин. Даже лучше. А потом в группу перевелся новый студент — Аякс. Хулиган, каких ещё надо поискать, абсолютная противоположность слову "спокойствие", но при всей своей безбашенности, сообразительный, умный молодой человек, нерушимой горой стоявший за спинами друзей и готовый помочь в любую секунду. Люмин нашла с ним общий язык, стала для него благоразумной опорой, предотвращавшей конфликты, драки и недовольные крики преподавателей. Они подкалывали друг друга по поводу и без, а девушка даже заметить не успела, как в сердце зародилось новое чувство. Влюбленность. С Аяксом хотелось проводить больше времени, хотелось быть ближе к нему, знать все его вкусы и предпочтения, хотелось... Слишком многого.

И однажды, когда она решилась поговорить с ним, признаться в чувствах, отбросив последние крупицы гордости, случилось непредвиденное.

— Да признай уже, тебе Люмин нравится? — один из собравшихся по-дружески пихнул Аякса в бок.

Их взгляды пересеклись. Люмин ощутила, как от ускорившегося сердцебиения и вскруживших голову чувств кровь застучала в висках.

Губы Тартальи расплылись в застенчивой улыбке.

— Нет, она ничуть не привлекает меня, как девушка. Мы друзья.

Сердце ухнуло на землю и разбилось вдребезги.

«Ничуть не привлекает меня, как девушка» — эхом отдавалось в душе.

Люмин поджала губы, едва преодолев желание расплакаться. Вместо этого она гордо вздернула подбородок и, развернувшись, ушла в другую часть университета.

А теперь? Теперь она и вовсе узнала, что Аякс, отвергший на глазах у всех, был её судьбой, подарившей ей здоровое зрение. Разве могла она сказать правду? Сказать правду тому, кого бы это совершенно не устроило? Аякс не любил её. Никогда не любил, иначе сейчас всё было бы иначе. И рушить его жизнь неудачным соулмейтом она не собиралась.

Люмин тихонько вздохнула, зарывшись ладонью в светлую челку.

Жизнь действительно насмехалась над ней.

Аякс глядел на лицо Люмин, только теперь по-настоящему поняв, как оно изменилось. Они больше не были первокурсниками, только встретившимися на общей паре по иностранному языку, с тех пор прошло уже три года. И Аякс безумно хотел бы вернуться в те времена хотя бы на денек. Вновь почувствовать чужое — но чертовски родное! — тепло рядом, полюбоваться обращенной к нему улыбкой, услышать звонкий переливистый смех, а потом крепко-крепко обнять. В тот день, когда они раз и навсегда попрощались друг с другом, Аякс по-настоящему ощутил каково это — потерять близкого человека. Разве мог он сказать на глазах у всех, что любит Люмин, не сказав об этом лично? Мог ли он позволить себе разбрасываться словами, вместо того, чтобы сделать признание особенным для них обоих?

Мог. Но не стал.

И, как оказалось, зря, ведь это не позволило бы крепкой стене вырасти между ними.

Аякс долго наблюдал за вновь покидавшей её Люмин, проведил параллель с днем их последнего разговора. Учеба превратилась в Ад, улыбка на сияющем лице, обращенная к другим людям, вызывала клокочущую ревность, а постоянно мелькающее в поле зрения беленькое платьице заставляло болезненно сжимать кулаки.

И несмотря на весь лед между ними, у Аякса появилась надежда. Надежда, вспыхнувшая огнем и подарившая миру яркие краски. Люмин так и не ответила, изменился ли её мир после сегодняшнего столкновения. Но Аякс отчаянно верил, что правильно всё понял. И раз судьба продолжала настойчиво их сводить, не значило ли это, что их чувствам подарили еще один шанс?

Аякс был готов воспользоваться им сполна.

перевод 10000 моры

Хей, это за нанесенный ущерб)

Чайльд :Р

13:20

Люмин лишь открыла вкладку со всплывающими уведомлениями и удивленно округлила глаза. Мельком посмотрев на преподавателя, читавшего лекцию таким замогильным тоном, что желание вздремнуть появлялось у каждого студента, она включила телефон.

перевод 10000 моры

Я уже говорила, что мне от тебя ничего не нужно

Lumi (~˘▾˘)~

13:22

Она подняла голову и взглянула на до боли знакомый профиль со сведенными к переносице бровями. Вчера она все же полистала несколько сайтов, разобравшись с основными оттенками. А после мысленно влепила себе пощечину, когда вспомнила синие, словно океан, глаза и взлохмоченные рыжие волосы. И почему мысли постоянно вертелись вокруг этого...

перевод 10000 моры

А я настаиваю.

Чайльд :Р

13:24

Люмин закатила глаза.

Они всегда ставили точку в конце сообщений, когда хотели показать напускную злость. Хоть это было давно, на душе потеплело от накатившей ностальгии.

В переписке появилось еще одно сообщение.

Хочу загладить свою вину, как следует. Сходишь со мной пообедать?

Чайльд :Р

13:25

Люмин ощутила на себе долгий пронзительный взгляд.

А что, если нет?

Lumi (~˘▾˘)~

13:25

Придется занести тебя в кофейню перекинутой через плечо~

Чайльд :Р

13:26

Люмин негромко фыркнула, обратив на себя непонимающие взгляды нескольких одногруппников.

Только один раз. Не больше

Lumi (~˘▾˘)~

13:27

Тогда встретимся у главного входа после пары)

Чайльд :Р

13:28

Подняв голову в очередной раз, Люмин увидела довольную ухмылку, от которой сердце забилось чаще.

Возможно, все будет не так плохо?...

...Плохо было.

Неловкие взгляды, тишина, нарушаемая лишь хрустом снега, и напряженность, повисшая между ними. Хотелось поболтать, услышать смех друг друга, но прошло столько времени и осталось столько недосказанного, что слова никак не вырывались наружу.

— Тебе, как раньше, капучино с ореховым сиропом? — хрипло спросил Аякс, наконец, посмотрев на Люмин, и восхищённо засмотрелся на ее медовые глаза, под солнечными лучами больше напоминавшие янтарь. Люмин коротко кивнула.

Кофе они пили молча.

На сердце кошки скребли, Люмин чувствовала отчаяние и понимала, что близость, которая была три года назад, уже не вернуть.

Пройдет время, а Аякс даже не узнает, кем именно является его соулмейт.

— Люмин... — позвал Аякс, и она тут же вырвалась из бесконечных мыслей, посмотрев в его печальные глаза без единой радостной искорки. — Может, согласишься и на небольшую прогулку? Говорят, у нас открылся каток, и...

— Я согласна, — быстро выпалила Люмин, даже не поняв, на что именно согласилась. Кататься на коньках она совсем не умела, но отложить время их расставания хотелось слишком сильно, чтобы отказаться от предложения.

На пути к катку, обстановка, казалось, разредилась. Теперь молчание было спокойным, будто слова и вовсе не требовались, чтобы понимать друг друга. Именно по такой тишине Люмин и соскучилась. Тарталья ловко протянул свою карточку, лишив Люмин и малейшей возможности заплатить за аренду коньков, и, надев коньки, они неторопливо поплелись к катку. Люмин заметила, что Аякс придерживал ее за руку, лишь ступив на лед. Мысли об их непростых отношениях сменились страхом за свою безопасность. На коньках Люмин каталась от силы пару раз за всю жизнь, и оба раза ухитрилась ушибить ноги, после чего пресекла попытки.

Едва-едва девушка смогла освоиться, увереннее заскользив по льду, как ее внимание привлек закат. Всю жизнь ей приходилось видеть мир черно-белым и представлять, какой он на самом деле только по рассказам окружающих. А теперь небо искрилось самыми разными оттенками, начиная персиковым и заканчивая нежно-розовым. Яркие цвета отражались от сверкающего снега и льда, и вся картина больше напоминала сказку, нежели реальность.

Забавно, что удача подвела Люмин и на этот раз.

Пожалуй, небом стоило полюбоваться в другой раз, а вместо этого повнимательнее следить за дорогой, чтобы не столкнуться с другим человеком.

Но на этот раз падение было мягким.

Она открыла зажмуренные глаза — нелепое чувство дежавю всплыло в сознании (кажется, подобное случалось совсем недавно?) — и увидела перед собой другие. Не просто синие, а уместившие в себе небо и бриллиантовые звезды.

— Жаль, ты не видишь, какой красочный сегодня закат.

Люмин поджала губы. Вздохнула. Сжала пальцами куртку на чужой груди. И негромко произнесла:

— Я вижу, Аякс.

В конце концов, как бы сильно она ни пыталась скрыть чувства, они соулмейты, ведь так?...

Аякс обнял Люмин, прижав к себе. Невесомо коснулся холодными губами лба. Кончика носа. И замер у губ. Клубы морозного воздуха окрасили скулы обоих румянцем. Или это от бурлящих в душе чувств?

— Тогда знай, что он никогда не сравнится с тобой, — прошептал Аякс и, наконец, поцеловал Люмин в губы. Сначала неуверенно, словно спрашивая разрешения, а затем, почувствовав безусловное согласие, жадно.

Рядом раздались радостные хлопки и вздохи других посетителей катка.

***

— Я знал, что ты врушка, — Аякс приобнял Люмин за талию, не желая отпускать ее ни на секунду. Та прицокнула, приподнялась на носочках и ловко щелкнула его по лбу.

— Ты первый начал, мистер "она ничуть не привлекает меня, как девушка", — сымитировав голос Аякса, произнесла Люмин. Тот рассмеялся и растрепал шелковые пшеничные пряди. — Чего смеешься? Сам же говорил, что мы друзья.

— Откуда я знал, что ты воспримешь это так серьезно, что помашешь мне этой маленькой ручкой? — Аякс хмыкнул, а после остановился, взяв руки Люмин в свои. — Я не злодей, чтобы...

Люмин скептически приподняла бровь.

— Ай, ладно, я был злодеем для тебя, но сейчас я не собираюсь злодействовать, — услышав звонкий, как прежде, смех Люмин, Тарталья и сам не удержался от легкой улыбки. — Просто знай, что я всегда любил тебя. И мне ужасно не хотелось терять столько времени с тобой.

Люмин высвободила одну руку и мягко провела кончиками пальцев, скрытыми под теплой варежкой, по порозовевшей от мороза щеке.

— Мы идиоты. Но у нас еще достаточно времени, чтобы наверстать упущенное.

Тарталья приобнял Люмин и закружил ее в вальсе, запев лишь ему известную мелодию.

В воздухе невесомые снежинки сошлись в танце с переливистым хихиканьем и мелодичным пением.