— Ты предала все, во что мы верили. Предала Альянс. Предала меня.

С каждым новым словом в груди будто лопались туго натянутые струны. Одна за другой, с оглушительным треском, оставляя ощущение парящей невесомости. Она летит? Она падает? Шепард и сама не понимала.

 — Кайден… после всего, что было, ты правда веришь в это? Что я могу предать? Вот так просто?

 — Ты — нет. Та, которую я запомнил. И которую похоронил два года назад. Два чертовых года ты была для меня мертва, Шепард! А теперь возникла, как привидение, и заявляешь, что террористическая группировка восстановила твое тело?.. Ты сама себя слышала? И ладно ты! Но ты и Гарруса в это втянула?!

 — Кайден, ты так зациклен на своих террористах, что не замечаешь реальной угрозы, — раздалось из-за спины. Ах да, Гаррус…

В его голосе чувствовалось раздражение, но Шепард была ему благодарна. Просто за то, что ей не нужно оглядываться, чтобы убедиться, что он рядом. Всегда.

Видят боги, она пыталась объясниться. Напоминала, что человеческие колонии пропадали бесследно и только «террористам» не наплевать. Что сила, стоящая за похищениями, куда более опасна и непредсказуема. Она много могла сказать, но быстро поняла, что это бесполезно. Кайден ее не слушал. Не хотел слышать. Ему проще продолжить оплакивать мертвую Шепард. Он понятия не имел, что делать с живой.

 — Я передам отчет Альянсу, — произнес он напоследок. — Пусть они решают, верить ли в твою историю.

 — Да, они решат. Прощай, Кайден.

Он оглянулся на ходу. Помолчал, будто слова давались ему с трудом. И все же ответил:

 — Прощай, Шепард. Будь осторожна.

До самого прибытия шаттла никто не проронил ни звука. Только когда она отвернулась к подлетающему транспорту, Заид тихо, но экспрессивно спросил у Гарруса:

 — Она и… вот этот лощеный хлыщ?

На покрытии шаттла отразилось, как Заид пренебрежительным жестом сделал вид, будто гладко приглаживает волосы. Гаррус не ответил. Тогда Заид махнул рукой и молча потянулся к сигаретам. А когда транспорт открыл дверь, забрался туда первым.

Шепард последовала за ним, но на ее плечо мягко опустилась рука.

 — Он все поймет, — негромко, почти сочувственно сказал Гаррус. — Просто не сейчас.

 — Поверь, он все понял. Просто не так, как мне бы хотелось, — вздохнула она.

И, повинуясь непонятному импульсу, накрыла его пальцы своими. Эмоции Кайдена походили на штормящее море, а Гаррус всегда был в нем островом стабильности. Он верил, что она осталась собой даже когда она сама не верила. Но он не знал о ней все. Не знал, что эта невыносимая боль может послужить долгожданным избавлением. Да и как о таком расскажешь?