Вэй Ин и Цзян Чэн, услышав голос морского короля, мгновенно отплыли друг от друга, как маленькие рыбки с мелководья, испуганные резким движением водорослей. Подняв головы, оба виновато взглянули на представшего перед ними Цзян Фэнмяня в короне из морских раковин, венчавшей голову, и трезубцем в сильных руках. Заложив одну руку за спину, морской царь слегка свёл брови и качнул тёмно-фиолетовым хвостом, ожидая ответа на свой вопрос.

— Отец… — Чэн напряжённо свёл брови. Конечно, названный старший брат ужасно злил его своими заплывами на поверхность, но и подставлять его, рассказывая всё отцу, было неправильно…

— Ой… Ничего такого, дядя Фэнмянь! — Ин рассмеялся, неловко почесав голову. — Мы, в общем-то, и не о людях говорили… Просто к слову кое-что было, вот и…

Цзян Фэнмянь тяжело вздохнул, жестом заставляя Ина замолчать.

— Ин, — морской король посмотрел строго и с беспокойством. — Неужели ты опять плавал на поверхность или к кораблям?..

Вэй Ин прикусил губу. Много лет назад его отец был не только главным помощником Фэнмяня, но и его близким другом. После смерти обоих родителей Ина морской царь стал растить его вместе со своими детьми, каждый раз строго наказывая не приближаться к людям. Никогда и ни за что — ведь люди опасны, они чужаки для моря, они сделали Ина сиротой в таком юном возрасте. Наверное, Вэй Ин бы прислушался к словам Цзян Фэнмяня и невзлюбил бы людей… Если бы его память была не такой ужасной. Он почти ничего не помнил о родителях, и совсем не мог, как бы первое время ни старался, винить в их смерти всех людей без разбору! И уж тем более не мог, после того, как впервые нашёл жёлтый кругляш в донном песке, умерить своё любопытство, усмирить неподвластную ему тягу к миру над морем. Ин знал, знал что это расстраивает и тревожит названого отца, знал, что каждый раз боится за него старшая сестра, и что Цзян Чэн тоже не просто так кричит и ругается, видя в его руках предметы с затонувших кораблей… Но не мог ничего с собой поделать. Люди… Манили. Будто он сам был глупой маленькой рыбкой, а весь мир наверху — мерцающим во тьме огоньком удильщика. Вот так манили.

Молчание длилось уже долго. Этого хватило, чтобы Цзян Фэнмянь понял, что Вэй Ин действительно снова нарушил запрет.

— …Ин, — король вздохнул. — В море есть свои опасности, но пока ты находишься под покровом вод — я смогу защитить тебя, и ты сам будешь знать, как защитить себя. А там, наверху… Нет, — Фэнмянь заглянул Ину в глаза. — Люди того не стоят. Поверь мне. Если ты тоже пострадаешь из-за них…

— Н-но дядя Фэнмянь, я не приближался к людям! — Ин снова делано улыбнулся, неловко отведя глаза. — И к тому же… к тому же… К тому же, почему вы все так уверены, что они опасны? — вдруг выпалил он, вновь резко подняв голову. Цзян Чэн, отплывший в сторону, поперхнулся водой от возмущения. — Точнее, почему думаете, что опасны абсолютно все? Что все люди одинаковые?!

Брови морского царя едва заметно сошлись к переносице.

— Ин…

— Вещи из их мира действительно могут быть полезны и под водой! — горячо воскликнул Ин. — И это лишь те, о которых мы что-то знаем, а сколько ещё всего может быть у людей!

— Вэй Ин…

— Над нами целый мир! Не знать о нём ничего — это всё равно, что для рака забиться в ракушку и глаза оттуда не казать, так почему же про людей мы не…

— Людей?!..

Вэй Ин резко замолчал, услышав ещё один голос. Он и Цзян Чэн мгновенно побледнели, и даже на лице царя Фэнмяня рябью промелькнуло беспокойство.

Из-за колонн дворца выплыла статная русалка с пурпурным, переливающимся под водой чешуйчатым хвостом и длинными полупрозрачными плавниками. Они были не такими, как у Цзян Чэна и его отца, — монолитные и жёсткие — а широкие, лёгкие, колышащиеся под движением воды и тонкой завесью обрамлявшие бедра и низ хвоста. Однако это красивое зрелище разительно контрастировало с выражением лица русалки — суровым, жёстким, отмеченным холодной красотой нездешних вод. Тонкую корону на её голове украшали жемчужины, а на грудь спадало широкое ожерелье из морских раковин.

— Матушка… — пробормотал Цзян Чэн, в ответ косясь на испуганно переглядывающегося с ним Вэй Ина.

— Кто тут сказал про людей?! — русалка обвела всех присутствующих яростным взглядом, в упор задержав его на Ине. Цзян Фэнмянь вздохнул.

— Моя госпожа, не стоит раньше времени сотрясать воды…

— Я лучше знаю, что мне стоит делать! — яростный взгляд щупальцем медузы ошпарил и супруга. — Никому из нашего народа нельзя приближаться к поверхности, и нечего быть снисходительным к нему! Ты! — она резко обернулась к Ину. — Ты снова говоришь о людях? Жизнь надоела?!

— Что вы, что вы, царица Юй! — Ин поспешно замахал руками, склонив голову и напряжённо косясь на руки морской царицы, Юй Цзыюань, которые уже опасно крутили широкое кольцо на пальце с длинным когтем. Хоть она и была супругой Фэнмяня, названой матерью Ину она точно не стала — напротив, сильно недолюбливала и часто наказывала, особенно за… людей. — Этого больше не повторится…

Кольцо царицы Юй и трезубец короля Фэнмяня были созданы морем много веков назад, поколениями передаваясь в их родах по наследству. И в обоих этих артефактах была заключена древняя сила. Трезубец Цзян Фэнмяня обладал магией, превращая одни предметы в другие и преображая их, и мог контролировать шумящие на поверхности волны, в то время как кольцо Юй Цзыюань по её приказу превращалось в длинный, гибкий, будто фиолетовое щупальце, кнут с воистину пугающей разрушительной силой. Среди морского народа ходила история, ставшая почти легендой, будто много лет назад миру под толщей воды угрожал некий могущественный колдун — но он был повержен царем и царицей, объединившими силу своих оружий, проклят и изгнан в далёкие отсюда воды. Русалы и русалки шептались, что именно кольцо царицы Юй, прозванной из-за кнута-щупальца Фиолетовой Каракатицей, позволило одержать безоговорочную победу над страшным колдуном.

Так это было или не так — Вэй Ин подробностей не знал. Но точно знал, что не хотел бы снова испытывать на своём спинном плавнике силу фиолетового кнута…

—Молчать! — глаза царицы Юй сверкнули, казалось, тем же пурпурным цветом, что переливался в её длинном хвосте. — Как ты смеешь заговаривать о людях?! Ты плавал к поверхности? Ты снова подвергал такой опасности Чэна?!

Цзян Чэн хотел было сказать, что на этот раз Ин не тянул его за собой, но под взглядом матери вовсе передумал открывать рот — не хватало попасться под горячую руку. Тем более, он всё ещё был зол на брата за то, что тот бросил его перед долгожданной охотой на скатов, променяв Чэна на какой-то мусор с потонувших разваливающихся кораблей. Ну уж нет. Пусть Ин сам выплывает, как хочет, а с него, Цзян Чэна, довольно!

— Моя госпожа, — проявляя истинные чудеса терпения, вновь попытался воззвать к супруге Фэнмянь. — Ничего непоправимого не случилось, наш сын в порядке, как и Вэй Ин. Они всё поняли, и не станут…

— Ты слишком мягок! — отрезала Цзыюань. — Вэй Ин! — русал вздрогнул, поспешно вытянувшись и покорно подняв голову, глядя на царицу. — Если я ещё хоть раз услышу от тебя слово про людей, узнаю, что ты выплывал на поверхность, или увижу какой-то мусор с земли в твоих руках… — кольцо на её пальце опасно заискрилось. — Я с тебя всю чешую сниму! А если это хоть как-то подвергнет опасности Чэна и Яньли… Уж поверь, никакой муж не помешает мне оторвать твой хвост и вышвырнуть тебя на берег, чтобы жабры усохли! Понял меня?!

Вэй Ин сглотнул, поспешно закивав.

— Да, госпожа Юй, я всё понял…

— Прочь с глаз моих! — прикрикнула Цзыюань. Не собираясь дальше искушать судьбу, Вэй Ин поспешно уплыл, в душе очень радуясь тому, что выговор не закончился любимым кнутом Фиолетовой Каракатицы.

Цзян Фэнмянь неодобрительно взглянул на царицу. Цзян Чэн, почувствовав, как нагрелась вода вокруг, хотел было тоже исчезнуть вслед за братом…

— Чэн, — его остановил резкий голос матери. — Тебя тоже касается! Не вздумай плыть за этим Ином и подвергать себя опасности! И если я однажды узнаю, что ты плавал с ним на поверхность или помогал собирать всякий человеческий хлам по кораблям…

Чэн поспешно склонил голову, пряча глаза.

— Конечно, матушка!

Юй Цзыюань тяжело вздохнула и небрежно махнула рукой.

— Плыви уж.

Дважды повторять не пришлось.

***

Вэй Ин выскользнул из большого зала подводного дворца в образованный тонким переплетением камня коридор, ведущий к их с братом и сестрой комнатам. Мыслями русал был очень далеко от дворца. Перед тем, как там, близ поверхности, уплыть от Цзян Чэна к дворцу, он бросил мешок с найденными на корабле предметами Не Хуайсану — русалы частенько проделывали подобный трюк, и Ин знал, что друг будет ждать его с целым и невредимым мешком на их давно обговоренном месте. Жаль было лишь, что он так и не успел спросить Мэн Яо про большинство предметов… Но ничего. Успеется. Надо было лишь незаметно выскользнуть из дворца…

Уже почти доплыв до комнат, Вэй Ин вдруг увидел, что они не пустовали. За розовато-красными водорослями, тонким покровом занавешивающими вход, смутно виднелся ещё один силуэт.

Мгновенно решив, что Хуайсан может подождать ещё немного, Ин, не сдерживая широкой улыбки, ринулся за завесу водорослей.

— Яньли!

Милая русалка с нежно-фиолетовым хвостом поспешно повернулась спиной к большой раковине, устланной мягкой донной травой. При взгляде на вплывшего названого брата, её лицо, тонкое, но не отличавшееся особой красотой, осветила такая искренняя и нежная улыбка, что показалось, будто русалка в одно мгновение стала прекраснее всех среди морского народа.

— Ин! Ты вернулся!

Цзян Яньли была старшей названой сестрой Вэй Ина, и хотя длинным хвостом и пышными плавниками она пошла в матушку, мягкий добрый характер полностью передался от Фэнмяня. Русалка очень любила обоих своих младших братьев, могла легко успокоить Цзян Чэна и часто баловала Вэй Ина. Всякий раз, когда названый брат надолго пропадал, — а это значило, что он или выплыл на поверхность, или опять искал вещи из мира людей на дне — она очень волновалась, но никогда не ругала и не пыталась остановить. Обоих своих младших братьев Яньли любила абсолютно одинаково — и названого, и родного.

Вэй Ин же просто обожал свою старшую сестру. И если с Цзян Чэном они ещё могли беззлобно дразнить друг друга, колотить по спине или не воспринимать всерьёз половину слов, то Яньли братья почти боготворили и уж точно не посмели бы даже перебить, не то что шутливо подразнить. Более того — если бы кто-то из русалов или русалок осмелился на что-то подобное, Ин и Чэн, оставив вечные споры, дружно оторвали бы этому счастливчику все плавники.

— Тебя долго не было. Всё хорошо? — Яньли с тревогой посмотрела на брата. Тот лишь разулыбался ещё больше.

— Всё отлично, Яньли! — русал запустил руку в колышащиеся под водой густые волосы. — Я сегодня такое нашёл… Новый затонувший корабль! На нём столько всего интересного… И Яньли, там ещё были украшения! Хочешь, принесу их все тебе? Я уже припас несколько, один браслет с розовыми камнями такой красивый…

Русалка ласково рассмеялась, погладив брата по голове.

— У меня такой заботливый брат. Но я почти не ношу украшений… Ин, у тебя так много друзей — если тебе нравится какая-то русалка, подари это ей!

Вэй Ин упрямо надул губы.

— Мне никто не нравится настолько! И потом, такого красивого браслета с поверхности достойна только моя сестра!

Яньли смущённо улыбнулась, опустив глаза.

— Ну ладно-ладно. Перестань, — она вновь повернулась к большой раковине и взяла стоящий рядом поднос из плоского камня, на котором парой ровных рядов покоились свежие креветки. — Лучше перекуси хотя-бы немного.

Глаза Ина засияли.

— Спасибо, Яньли! — он схватил с камня одну из креветок. Проплавав весь день от дворца к кораблю, от корабля к поверхности и от поверхности к дворцу, он и не заметил, что успел действительно сильно проголодаться.

Яньли с улыбкой отставила поднос и, тоже взяв креветку, принялась очищать её для брата.

— Цзян Чэн и отец сегодня волновались, когда ты долго не возвращался, — мягко сказала она. Ин вздохнул, с хрустом оторвав креветке голову. — Ин, я знаю, что ты осторожен, но может ты будешь говорить, куда плывёшь, мне? Если что, я успокою их…

— Ох, Яньли, — Вэй Ин ловко очистил креветку от панциря когтями и с наслаждением отправил её в рот. — Если Чэн узнает, где я, он не успокоится, а только разъярится ещё больше, и со всех плавников бросится портить мне веселье! — русал рассмеялся. Яньли вложила ему в руку ещё одну почищенную креветку, заманчиво белеющую в полумраке вод. Невольно Ин подумал, что увидь эту картину царица Юй, — точно бы начала ругаться, что дочь опять сама чистит креветки, как какая-то служанка. — Я не уплываю слишком надолго и не приближаюсь к людям, честно-честно! Ну… к живым людям точно… — он кашлянул, но тут же встрепенулся. — Ты лучше послушай! Пару дней назад я нашёл… Картину! Настоящую картину, Яньли, и вода её ещё не слишком испортила… Там почти всё незнакомое, но она очень красивая! А ещё…

Фраза оборвалась, когда чуткий слух русала вдруг уловил рассерженный голос брата, стремительно приближающийся к комнатам.

— Ой-ей… Прости, Яньли! — Ин схватил горсть креветок в руку и, смотря на сестру очень извиняющимся взглядом, уверенно метнулся к известковым сплетениям. — Не говори Чэну, что я рассказывал, он не заслужил!

Русалка рассмеялась и ободряюще кивнула. Но в глазах всё же мелькнули лукавые искорки.

— Секретничаешь? Ин, сколько тебе лет?

— Мне три годика! — русал ярко улыбнулся, со смехом сверкнув клыками, и, помахав сестре и покрепче сжав свой перекус, стремительно выплыл из комнат. Вскоре его чёрный хвост мелькнул между колоннами вокруг дворца.

Ловко миновав немногочисленную стражу, — далеко не в первый раз сбегал — Вэй Ин взмахнул хвостом, всё быстрее отдаляясь от дворца. Они с Не Хуайсаном всегда встречались в одном и том же месте, около подводных скал. Поэтому, оглянувшись лишь пару раз в самом начале, Ин забил плавниками ещё быстрее, мысленно смеясь над тем, как ловко ускользнул от брата, и извиняясь перед сестрой и Цзян Фэнмянем за то, что снова заплывал, куда не следует. Но… Что поделать. Где-то там были странные, но прекрасные вещи из мира над волнами. А значит, была частичка людей — и люди манили.

Попетляв между водорослями, Ин замер на месте возле скалы. Приглядевшись, он вновь поплыл вперёд, медленно и бесшумно. Украдкой вытянул вперёд одну руку…

— Акула!..

Когтистая ладонь резко легла на плечо Не Хуайсана. Тот вздрогнул всем телом от неожиданности, громко вскрикнув, и, покрепче зажмурив глаза, хаотично замолотил кулаками перед собой… Но тут прямо над ухом раздался ненормальный смех Ина.

— В-вэй Ин?.. — выдавил Хуайсан, боязливо приоткрыв глаза. Смех зазвучал громче, а перед взглядом возникло облако чёрных волос. — Ин, я от страха чуть не умер! — русал сердито оттолкнул друга, со стоном схватившись за сердце. — Да зачем ты постоянно…

— А-ха-ха, прости, Хуайсан! — еле выдавил Ин сквозь смех. — Твоё лицо просто… Хах… Ну прости… О, хочешь немного креветок? Сестра дала… Ладно, где он?! — мгновенно перестав смеяться, Ин поднырнул вниз, схватив выпущенный Хуайсаном во время этого «нападения» мешок. — Спасибо, друг! Ты спрашивал у Мэн Яо ещё про что-то? — глаза русала снова заблестели.

— Он знал только про эти штуки… — Хуайсан, всё ещё обиженный, но задобренный креветками, запустил руку в мешок вслед за рукой Ина. — Вот… И эти ещё… Я не совсем точно запомнил, но…

— Здорово… Отлично! — Ин схватил мешок и потянул Хуайсана за руку. — Расскажешь там, ладно?..

***

— Вэй Ин! — Цзян Чэн раздражённо ворвался в комнату. — Я тебе хвост оторву, ты…

Русал мгновенно замолчал, увидев, что брата в комнате нет, — и мысленно дал себе затрещину, поняв, что нечаянно чуть не накричал на сестру. Однако Яньли, присевшую на край устланной морской травой ракушки и бережно снимавшую панцирь с оставшихся креветок, это не испугало и не обидело.

— Чэн! — сестра нежно улыбнулась. — Ин уже уплыл. Как отец и матушка?

— …Извини, — буркнул русал, вплывая внутрь. Красные водоросли за его спиной качнулись, плавно закрывая вход. — Пусть только покажется на глаза, я ему точно плавники пообрываю! Он снова заставил тебя и отца волноваться, матушка тоже ругалась…

— Ин пообещал, что будет осторожен и не подплывёт близко к людям, — Яньли успокаивающе погладила младшего брата по плечу. — Не волнуйся. Лучше присядь, перекуси немного.

Цзян Чэн хмуро, но покорно опустился на раковину рядом с сестрой и когтями подцепил заботливо почищенную креветку. Сладковатое нежное мясо сперва непослушно скользнуло по языку, но тут же было легко прожёвано.

— Спасибо, — всё так же хмуро, но уже немного пристыженно за излишнюю вспыльчивость, пробурчал Чэн. — Как только отец удерживается от того, чтобы не прибить Ину плавники ко дну! Яньли, куда он поплыл?

— Ин не сказал, — русалка подложила брату ещё пару креветок. — Чэн, тебе правда не стоит так волноваться. Наш Ин, конечно, любит поискать приключения, но он понимает, куда не надо плыть. Он не станет осознанно подвергать себя такой опасности, приближаясь к людям…

— А неосознанно? — проворчал Цзян Чэн, жуя креветку. — Безмозглая медуза, не может понять, что люди и весь их мир опасны, даже после того, как его же родителей…

Яньли вздохнула.

— Я тоже тревожусь. Но всё же я верю Ину. Если он говорит, что всё будет в порядке, то так это и будет.

Цзян Чэн лишь плотно сжал губы, опустив глаза.

Какое-то время спустя, Чэн всё же покинул дворец, собираясь найти названого брата. И очень надеясь, что найдёт его не около поверхности или очередной затонувшей деревяшки. Русал плыл вперёд, пристально оглядываясь по сторонам… И вдруг чуткого слуха коснулся подозрительно знакомый смех.

Нырнув между водорослей, Чэн пригляделся — у подводных скал в самом деле был Вэй Ин, крутящийся вокруг отчего-то перепуганного Не Хуайсана с уже знакомым Цзян Чэну мешком в руках. Мэн Яо с ними уже не было, что немного, но всё же успокаивало. Нет, сам по себе Яо был довольно нормальным и одним из немногих среди всего морского народа, кто почти не действовал Чэну на нервы, но то, что русал с золотым хвостом так много знал о людях… На Вэй Ина уже никто не мог плохо повлиять, но всё равно, не хватало брату узнавать больше, чем нужно! Казалось, с каждой новой находкой и новым знанием о людях интерес Вэй Ина распалялся только сильнее — а Яо… Тоже поверхность любил, что ли… Не Хуайсан почти постоянно сопровождал Ина во время поисков кораблей и прочего затонувшего хлама, однако сам не был заинтересован в людях, лишь в их украшениях, боялся мира над поверхностью вод и совсем редко, но всё же мог отговорить Ина от глупостей. Близкая и опасная для окружающих дружба брата с Хуайсаном пугала Цзян Чэна не так сильно, как общение с более-менее осведомлённым о людях Мэн Яо…

Вдруг Вэй Ин, всё так же не замечая притаившегося в высоких водорослях брата, схватил Хуайсана за руку и быстро куда-то поплыл. Чэн нахмурился и, подумав лишь миг, скользнул следом. Куда этот глупый планктон направился с таким выражением лица?! Янльи же сказала, он обещал не плыть к поверхности и людям! Уже сестре врать начал?!

Едва сдерживая желание обнаружить себя и оттаскать любимого старшего брата за жабры, Цзян Чэн фиолетовой тенью последовал за парочкой друзей. Ин и Хуайсан плыли вдоль скал, брат то и дело странно оглядывался по сторонам, но быстро поворачивал голову обратно. В том направлении, вроде, не было никаких затонувших кораблей, к поверхности оба даже глаз не поднимали — так куда же русалы плыли с этим дурацким мешком, набитым человеческими штучками?..

Вдруг, Ин остановился у большого плоского камня с неровными краями, стоящего вертикально у скалы. К вящему удивлению Цзян Чэна, русал взялся за края руками и отодвинул его, явив чужим взглядам чёрный проход. Хуайсан юркнул вперёд — заплыв следом за ним, Ин осторожно приставил камень на место и скрылся с глаз.

Цзян Чэн выплыл из своего укрытия, вопросительно уставившись на камень. Запустив когти в длинные волосы, он тихо хмыкнул и, подумав, что если там что-то опасное — он точно оторвёт хвосты и брату, и его дружку, также взялся за камень. Тот был тяжелее, чем казалось, но в целом подъёмным. Отодвинув его, Чэн тихой рыбкой проскользнул внутрь и перекрыл вход обратно. Всё вокруг на мгновение окутала темнота. Русал немного проморгался, ощупал ладонями шершавые своды камня, заметил, что за коротким проходом откуда-то сверху брезжит свет… Однако, привыкнув к полумраку и украдкой выглянув из-за скалы, Цзян Чэн поражённо округлил глаза.

Под каменными сводами была просторная и очень высокая пещера — такая высокая, что свет падал из отверстия на её вершине. На дне покоился плоский камень, на котором животом вниз растянулся Ин. Хуайсан лёг на песок рядом с другом, который рассматривал странный предмет в своих руках, слегка покачивая поднятым вверх хвостом. Но главным было не это.

Вся пещера, от дна до верхушки, каждый самый маленький каменный уступ был заставлен вещами из мира людей!..