Уже полчаса мы сидели в фургоне марки Додж. На этот раз пришлось отказаться от байка. Внимание он привлекает, как-никак.

Один из мудил, что причастен к убийству моих корешей, жил в городишке Гриффитс.

Захолустье ещё то, в агломерации Лас-Либертада. Полным-полно хулиганов и мелких уголовников, пусть и до окружного центра ещё как далеко.

Почти весь городок, в котором жило с десяток тысяч человек, преимущественно застроен высокими жилыми многоквартирками, а в центре находился небольшой стадион, где проводили местные соревнования по бейсболу. Самый американский спорт. Прямо напротив этого самого места и жил тот, кого мы хотели поймать.

Дом построен из серого бетона с облупившейся зелёной краской. Было видно, что он возводился ещё лет так пятьдесят назад. Строили, как говорится, на века.

— Йоу, Бизон, — окликнул меня Луис «Наркобарон» Эскобар, один из выживших с нашего чаптера. — Как зовут этого мудилу, что мы сегодня будем брать? Я хочу его взгреть, как полагается!

Я задумчиво глядел на жилой дом и предвкушал, как буду измываться над уродом. Око за око, череп за череп. Скоро месть свершится до конца, когда мы всех мудил перебьём.

— Рикардо Монтана. Из вашего «племени», тоже латинос-метис. Служил в Ираке, отмечен наградами. Будьте осторожнее. Он должен выйти из дома выгуливать свою псину через двадцать минут. Тут мы его и повяжем… Стволы старайтесь не доставать, попробуем взять холодняком. Я взял на это дело самую обычную монтировку. У вас же есть, чем ушатать вблизи?

Луис достал из кармана кастет. Простое, но эффективное оружие. Таким если ударишь в череп, то и убить можно. Да и в тушу удары будут болезненные.

Второй из ребят, лысый здоровяк со шрамом на щеке, что поехал со мной, по имени Могила, был молчалив, и достал телескопическую дубинку. Неплохая вещица, удобная. За пояс заткнут пафосный Кольт Питон.

— Становимся у подъезда, как он выходит — накидываемся, избиваем, бросаем в фургон и уматываем из этого гадюшника.

Ребята кивнули. Вышли из тачки, накинули на лица тёмно-серые банданы с белым орнаментом, надвинули капюшоны, глаза скрыли солнцезащитными очками, а куртки надели без символики клуба, чтоб не привлекать внимания. А то по нашим кожакам нас можно спалить.

Десять минут мы тёрлись у этой бетонной махины, после чего всё же увидели латиноса, который вышел выгуливать среднего размера шавку, судя по всему дворнягу. Выглядел он один в один как в досье, разве что бороду отрастил, характерную эспаньолку. Одет ветеран был в бирюзовую гавайскую рубашку да драные джинсы. Ну да, кому как не латиносу мутить себе подобную растительность на лице и одеваться в гавайку? У них это модно. Волосы же были зачёсаны и собраны в хвост. Нетипично для бывших военных. Обычно ветераны предпочитали короткую стрижку или же флэт-топ.

Увидев нас, он сунул руку в карман, и я понял, что он достал Глок, чёрные очертания я тут же узнал. Я уже думал было и сам ствол достать, но молчаливый Могила подскочил и размашистым ударом телескопички выбил у него ствол из рук. Чёрт, а он ему поди пальцы сломал, нехило так то. Собака же пыталась укусить Эскобара, но тот несколькими ударами сапога в загривок вырубил псину, пусть та и порвала латиносу штанину.

Вторым ударил я, и моя монтировка попала ветерану в скулу, а потом ещё и Луис кастетом зарядил в дыхалку. Я лишь добавил пару ударов сапогом в лицо, после чего мы потащили его до фургона.

Конечно, некоторые прохожие достали мобильники, но вряд ли полиция успеет среагировать. А если снимают видео, то один хер мы в банданах и с накинутыми капюшонами да в очках. Так нас сложно будет опознать. Ну мужики, в платках, на фургоне, который мы планируем продать после дела. Хотя, может быть, кто-то наварится на видеоролике с нами. Такое в интернете любят, как ни говори. Выложи эту дичь в Фейсжурнал — и лайки поплывут в руки.

За руль сел мой приятель Эскобар «Наркобарон», я на пассажирском, а Могила рядом с похищенным, которого связывал по рукам и ногам. Я же оглядывался, чтоб в случае чего заметить копов. Сирен не слышно, но не стоит забывать про пешие патрули.

— Гони в пустыню, — закуривая говорил я.

— В Морроу-Виндз? — заводя фургон, сказал Наркобарон.

— Нет, сука, в Сонору! — говорил я, саркастично выдохнув струю дыма. — Конечно в Морроу-Виндз, куда же ещё?

— И что? Допросим и бросим? — Луис ехал в сторону выезда из Гриффитс, по направлению в нашу обитель — округ Флэт-Хиллз. Север нашей обители — леса и поляны, юг — сплошная пустыня, которая продолжается и в Лос-Леонес. Всё налажено, нужные люди куплены, закупки делаются… Хорошо нам жилось. Катались как сыр в масле. Всё было зашибись.

Когда мы выехали из Гриффитс, то мне стало спокойнее. В нашем сельском захолустье будто и дышалось легче, чем в долбанном Лас-Либертаде.

Сначала мимо фургона проносились деревья и кустарники, потом мы повернули на юг, и спустя несколько миль лес менялся на пустыню. Именно в этой пустыне, в Морроу-Виндз, находилось злосчастное кладбище остовов самолётов.

Но мы поехали дальше этой свалки, и чуть западнее, у границы с округом Лос-Леонес.

Настоящая глухомань, где в радиусе пары десятков миль ни души, где нам никто не помешает, кроме койотов и стервятников.

Солнце опускалось за горизонт, напоследок вспыхнув красным, и наступила тьма, разгоняемая светом фар нашего фургона.

Вытащив мудилу из кузова, мы положили его перед нашим Доджем. Связанный и избитый, он откидывал на песок тень.

— Ну, урод сраный, ветеран недоделанный, что скажешь? Без пушки не такой отважный, да? — злорадствовал я, глядя то на лицо, раскрашенное синяками, то на правую руку, которую ему изломал молчавший почти всё время Могила.

— Мои друзья… Вас поимеют, — сказал налётчик, после чего сплюнул тягучую кровавую слюну на песок. — Вы не понимаете, с кем связались.

— Мне кажется, что это мы сейчас тебя поимеем, мудила, — сказал Луис и пнул того под рёбра. — Ты убивал наших братишек, мразь! Да я…

— Так, тише, Наркобарон. Давай цивилизованно поговорим с бывалым воякой, — ехидно улыбаясь я взял ветерана за воротник. — Так, вояка, выяснять, как добраться до твоих братушек, не надо. У нас и так есть нужная инфа. Скоро мы вас всех к чертям перестреляем. Конкретно от тебя нам нужно узнать о том, где вы спрятали половину центнера кокаина. Если скажешь честно, и не выделываясь, то убьём быстро. Иначе… Оставим тебя связанным посреди пустыни, где ты спустя пару дней помрёшь от жары и жажды. Выбор за тобой, солдафон.

— Вы готовы лишить жизни семьянина, которому надо содержать жену и двух дочерей? — посмотрел нам в глаза этот лицемерный урод.

— Значит, ты, убивая моих приятелей, не подумал об их семьях, урод?! — я поднял его за воротник на колени. — Ты оставил девять женщин вдовами, сучара! Думаешь, нам будет жалко твоих жену и спиногрызов? Хер тебе в рыло, сраный гомик! Никакой пощады вам, сучарам! Всех перестреляем, мразь! Но, ладно, вернёмся к делу… Где наш товар?

— Один хер, вы меня в любом случае прикончите… — тяжело вздохнул этот урод. — Погибну, тогда, как мужчина, от пули, хотя бы.

— О, ты понял, что лучше умереть быстро? Ну, выкладывай, — я сложил руки на груди. — Гарантирую, мы просто пристрелим тебя. Молниеносно. Ты ничего не успеешь почувствовать.

— Короче, коку мы спрятали на небольшом ранчо, в подвале, в полумиле от посёлка Андерхилл… Надеюсь, вы подавитесь этой сраной кокой, сучары долбаные! Мои ребята угробят вашу сраную шайку!

— Кто кого ещё уроет! — крикнул я, доставая из-под полы кутки, из-за пояса небольшой «курносый» револьвер тридцать восьмого калибра.

Я уже наставил на ветерана пушку, целясь ему точно в лоб, но тут, внезапно, он вскочил и, как оказалось, освободился из пут. Вот же скользкий змей!

Он толчком сбил меня с ног и выхватил мой ствол. Но мои ребята не стояли столбами и достали свои пушки. Раздалось не меньше шести-семи выстрелов, и мудила обмяк, заливая своей кровью песок. Неужели он думал, что одолеет трёх бывалых бродяг?

— Вот же урод! — крикнул Луис. — С хера ты не обыскал урода, Могила? У него в сапоге стилет был, мать его!

Тот пожал плечами.

— Молчаливый, мать твою, имбецил! — вспылил Эскобар, активно жестикулируя, как стереотипный итальянец из комедий. — Ты не только немой, но и тупой, сука! Здоровенный, чёрт побери, дебил!

Могила же просто отвесил Луису оплеуху и сиплым голосом сказал.

— Думай, на кого быкуешь, — Вот так голосок, будто оживший мертвец. Не зря его Могилой прозвали.

— Так, нам не до ссор, мать вашу! Успокоились! — разнял я корешей. — У нас теперь есть информация, где искать сраную коку. Проклятый белый порошок, мать его. Надо доложиться Бензину, чтобы он дал нам кого-то помимо Могилы, а то втроём такой налёт может быть опасно мутить. Мало ли, вдруг там будет целый отряд этих вояк. Нужно быть осторожными, а то кто знает, чего ожидать от этих ветеранов.

— А то! Соберём всех ребят и перещёлкаем уродов, как орешки! Черепа им прострелим, сучарам! Устроим сукам взбучку! А это, Могила… Не будем ссориться. Череп к черепу?

После этого ребята стукнулись лбами. Старая традиция примирения между поссорившимися ребятами нашего клуба. «Череп к черепу» стукнуться.

Долбанувшись лбами, они крепко пожали друг другу руки и слегка приобнялись.

— Я на нервах был, пойми, — оправдывался Луис.

Могила кивнул, дав понять, что принял извинения. Надеюсь, больше они сраться не будут. В конце концов, мы из единого братства. Одна семья, где царит взаимоуважение.

После этого мы расселись в фургон, а труп ветерана отдали на съедение стервятникам и койотам. Так сказать, помогаем природе, как долбанный «Гринпис». Оставили зверушкам покушать.

После этого я достал мобильник, набрал номер Бензина. Тот отозвался хрипловатым голосом. Вроде по тону он был спокоен и ждал хороших новостей. И, я думаю, мы его не подвели. Новости реально достойные.

— Да, Бизон? Что выяснили, ребята? Есть чем порадовать старика?

— Разговор не телефонный. Встречаемся в баре «Револьвер», на окраине Нир-Сэндс. У меня есть информация про сраный товар, мать его…

После этого Бизон бросил трубку. Нам завтра предстоит насыщенный день. Конечно, за братанов хочется отомстить, но и о бизнесе не стоит забывать. Мы же, как ни крути, бизнесмены, а не просто быдланы подзаборные.