Когда Рон вернулся, в гостиной уже никого не было. Он поднялся в их с Гермионой спальню. К кровати явно никто не прикасался, но в гардеробе Рон увидел одежду, в которую сегодня была одета Гермиона.

Рон переоделся в свои пижамные штаны и футболку, а потом пошел искать свое семейство.

Хьюго спал у себя в комнате, раскинувшись на кровати морской звездой. В его ушах торчали наушники, где едва слышным шорохом играла музыка. Рон аккуратно вытащил наушники, скрутил их вокруг какой-то прищепки и положил на прикроватный столик. Подоткнул одеяло и прикрыл форточку — Хью опять уснул, забыв закрыть окно.

Гермиону и Гарри он обнаружил в гостевой комнате. Малой спал, свернувшись в комочек под большим одеялом, Гермиона же сидела на маленьком диване под ночником, в ее руках была какая-то книга. Рон подкрался к ней и забрался на диван прямо с ногами.

Гермиона достала палочку, провела ею над кроватью и прошептала заклинание тишины, чтобы Гарри не проснулся от их разговора.

— Ну что? — тихо спросила она.

Забавно, что несмотря на чары тишины, тебе хочется шептать. Видишь спящего человека, значит, надо вести себя тихо, мозг магией тут не обманешь.

— Ох, кошмар, — протянул Рон и тоже шепотом. — Так устал, дорогая, только минет может вернуть меня к жизни.

— И где это ты собрался сосать член в три часа ночи?

Рон подавился воздухом, а потом тихо засмеялся.

— А ты хороша!

— У тебя научилась, — улыбнулась Гермиона.

Рон прислонился лбом к плечу Гермионы и застонал. Присев, он наконец почувствовал, насколько сильно вымотался. Колени страшно болели, глаза слипались, голова гудела. Но когда Гермиона протянула руку и почесала его затылок, стало немного легче. Морально.

Едва шевеля языком, Рон пересказал Гермионе последние события, не забыв упомянуть историю Паркер.

— Ужасно, — произнесла Гермиона, поежившись. — Не представляю, как это — знать, что с тобой что-то плохое случится…

— Ну да, из нас только Гарри может такое понять.

— Да, точно, — Гермиона перевела взгляд на сопящего Гарри. — Каковы были шансы, что из всех детей на свете тебе в подопечные попадет именно Гарри Поттер?

— Если мы персонажи романа, то довольно значимые, — заключил Рон, немного поразмыслив. — Представь только: многолетняя дружба трещит по швам, великий временной косяк вот-вот случится, люди пропадают — ну просто идеальные условия для драмы!

— Но мы не персонажи книги, Рон.

— Не обламывай мне облом четвертой стены, женщина!

— Знаешь, а если бы наша жизнь была книгой, то многие вещи встали бы на свои места.

— Авторские проебы?

— Да, именно…

Гермиона осеклась, потому что Гарри вдруг зашевелился во сне. Он что-то пробормотал, перевернулся и затих.

— Иди поспи, — сказала Гермиона Рону. — Тебе предстоит тяжелый день, а я уже на завтра отпросилась.

Рон зевнул. Глаза у него и правда слипались, но сердце тревожно билось. Из-за нервяка уснуть он точно не сможет, о чем сказал Гермионе.

— Уверен? — спросила она и, дождавшись его кивка, продолжила: — Там на кухне бульон, поешь хотя бы. И Гарри покорми, если проснется.

— Ага, иди уже, — с улыбкой проворчал он и, взяв Гермиону за руку, притянул к себе и поцеловал. — Тебе нашего лучшего друга нянчить еще целый день.

— Мда, годы идут, а мы все нянчим нашего лучшего друга, — шепнула она уже на пороге комнаты.

Рон усмехнулся.

Он свернулся на диване — слишком маленьком для его роста — и накрылся пледом, который оставила Гермиона. Ночник он немного приглушил и закрыл глаза. Уснуть, конечно, не получится, но полежать все равно не помешало бы.

В голове роилось слишком много мыслей.

Что с Амелией? Жива ли она? Рон надеялся, что Рори вся та хрень показалась, а с Амелией все в порядке. Лучше уж застрять в другом времени, чем погибнуть…

Почему маховики не работают? И почему об их поломке им ничего не сообщили? Человек или существо, которое генерирует им задания, точно знает ход событий наперед, иначе бы весь подотдел давно передох на обычных миссиях. Хотя… о Дамблдоре же Рону никто ничего не сказал? А ведь его вполне можно назвать угрозой, просто это Рон не стал с ним конфликтовать — и все разрешилось хорошо. А будь на его месте какой-нибудь Рамеш, без дуэли там точно не обошлось бы.

С другой стороны, о маховиках они бы могли сами догадаться, ведь давно знали, что дальше тридцатого октября дату не накрутишь, да? Кажется, этот вопрос по-настоящему волновал только Эдварда и Юана, остальные лишь неловко шутили про конец среди концов.

А если с их пропавшими коллегами все совсем плохо, как сообщить об этом их родным? Рон в последнее время слишком много говорил с разными людьми по душам и не знал, где уже брать новые запасы сил и сочувствия.

Запоздало он вспомнил, что стоило бы рассказать коллегам о Гарри. На фоне последних новостей это выпало у него из головы, хотя его присутствие наверняка являлось очень важным фрагментом происходящих событий.

Неизвестно, в чем именно проблема, но они ее решат — хотя бы частично. Во всяком случае, настолько, чтобы вернуть потерявшегося ребенка на двадцать восемь лет назад. А если с Гарри все разрешится, то, может, и с их пропавшими коллегами? Конечно, если они еще живы…

Рон поежился. Сердце затрепыхалось настолько, что затрудняло дыхание. С трудом разлепив веки, Рон приподнялся на локте, нащупал палочку и взмахнул ею, открывая окно.

С кровати донесся тихий вздох.

Рон нервно сглотнул, медленно перевел туда взгляд и понял, что слегка накосячил.

Ну, или не слегка…

Гарри не спал и смотрел на его палочку, приоткрыв рот. Даже свои поломанные очки в полумраке нащупал — и на его хреновое зрение ничего спишешь!

Думать надо было быстро.

— Фокус! — воскликнул Рон.

Но Гарри явно не поверил. Мало того, он выглядел не только удивленным, но и испуганным.

Стараясь не делать слишком резких движений, Рон сполз с дивана и присел на самый краешек кровати. Гарри вжался в изголовье, не доверяя ему.

Рон спрятал палочку за пояс своих штанов и плавно поднял руки, демонстрируя Гарри, что безоружен.

— Извините, но… кто вы? — хриплым после сна голосом спросил Гарри.

— Меня зовут Рон, — представился он, стараясь говорить как можно мягче, но не настолько приторно ласково, чтобы показаться каким-то там извращенцем: — Полагаю, у тебя сейчас много вопросов, но сначала ты мне ответь: как себя чувствуешь?

— Н-нормально, — ответил Гарри. Но было видно, что это преувеличение: больную руку он держал на весу, кусал губы, ерзал, как будто ему неуютно.

— Хорошо. Еще вопрос: ты голоден?

Вместо Гарри ответил его живот, отозвавшийся громким урчанием.

Рон тепло улыбнулся:

— Ясно, сейчас принесу тебе что-нибудь. И честное слово, сразу же все объясню, хорошо?

Гарри кивнул. Рон видел, что он ему все еще не доверяет, но вряд ли попытается сигануть в окно в попытке бегства.

В коридоре Рон увидел Живоглота, позвал его, взял на руки и отнес его к Гарри.

Это было небольшой хитростью с его стороны.

Во-первых, если Гарри начнет чудить, Живоглот просто так молча на это взирать не станет. С появлением детей Живоглот вообще стал их с Гермионой сообщником, прямо как когда-то миссис Норрис для Филча. Вот замыслят малые шалость, а Живоглот тут как тут: заорет на весь дом, а Рон и Гермиона прибегают ловить гаденышей на горяченьком. В общем, полезность свою кот оправдывал вот уже много-много лет.

Во-вторых, Рон знал, что люди больше доверяют тем, кто в ладах со всякой живностью. Раз ты любишь котиков, то на вселенское зло не способен.

— Вот, пообщайтесь пока, — сказал Рон, оставляя Живоглота на кровати. Кот, принюхиваясь к воздуху, пошел к Гарри. Остановился возле его правого бока и принялся перебирать лапами покрывало, укладываясь.

Гарри осторожно протянул здоровую руку и погладил Живоглота по голове. Кот громко замурлыкал, подставляясь под прикосновение.

Уходя, Рон успел перекинуться с Живоглотом коротким взглядом. Кот медленно моргнул, как бы показывая, что понял свою задачу.

Пока разогревался бульон, Рон лихорадочно думал, как правильнее вести разговор. Рассказать-то надо не только о том, что Гарри попал в другое время, но и о магии. Да и еще тупая клятва не даст ему ответить на некоторые вопросы!

Еда разогрелась быстрее, чем Рон рассчитывал, не дав ему дополнительного времени на раздумья.

Он вернулся к Гарри с двумя огромными кружками бульона в руках. Возле прикроватного столика стоял специальный поднос с откидными ножками, чтобы можно было есть в постели, и сейчас он очень пригодился.

— Какой тебе цвет больше нравится: зеленый или желтый? — спросил Рон, указывая на кружки.

Еще одна хитрость: дать Гарри самому сделать выбор, чтобы показать — еда не отравлена, все путем, ешь спокойно.

Гарри выбрал зеленую кружку, но подождал, пока Рон сделает глоток из своей, и только потом решился взять ее здоровой рукой.

— Ох, я словно целую вечность не ел! — поделился Рон, вытирая уголки рта.

Он почувствовал, как согревается. Даже сил прибавилось, сонливость как рукой сняло.

Гарри тоже припал к кружке и проглотил все в одно мгновение. Черт, мальчишка оказался куда голоднее, чем Рон ожидал! Теперь на его вопросы отвечать придется…

— Эх, ладно, не будем тянуть кота за яйца, — тяжело вздохнул Рон. Живоглот возмущенно мявкнул, услышав его реплику, и Рон добавил: — Да не за твои, не переживай!

Гарри прыснул, но сразу же умолк, как будто боялся, что его осудят за смех. Рон тактично не стал обращать на это внимание.

— Короче, магия существует, — объявил Рон. — И я волшебник. И ты, кстати, тоже.

Гарри моргнул. Приоткрыл рот. Помотал головой.

— Нет, —уверенно выдал он. — Извините, но это похоже на бред.

— Ага, а окно я как открыл, по-твоему?

— Ну… фокус? — уже с сомнением в голосе протянул Гарри.

Рон достал палочку и взмахом палочки закрыл окно. А потом превратил пустую кружку на подносе в маленькую живую свинку.

Гарри отшатнулся, сбросив Живоглота на пол. Кот возмущенно зашипел и запрыгнул на подоконник.

Рон взял поросенка в руки и погладил. Тот недовольно зафыркал, обнюхивая его пальцы.

— Мой старший брат Чарли как-то превратил ложки в трех свинок и каждую пронумеровал — написал у них на боках: один, два и четыре. Запустил их бегать по школе. Их, конечно, поймали, зато потом несколько дней пытались найти несуществующую третью свинью. Хотя Чарли вполне мог и наврать, так что не знаю, как там на самом деле оно было, — Рон усмехнулся и протянул Гарри поросенка.

Тот с опаской, но погладил свинку. Ему потребовалось немного времени, чтобы осознать происходящее и убедиться, что поросенок настоящий, хотя только что был кружкой, из которой Гарри пил бульон.

— Я… это точно не похоже на обычный фокус, — заключил он.

— Потому что это магия. Смотри, сейчас я превращу его обратно.

Он взмахнул палочкой — и поросенок обратился в кружку прямо под рукой Гарри. И Рон понял, что Гарри сейчас не только увидел, но и почувствовал волшебство кончиками пальцев, а значит, ему будет легче объяснить остальное.

— С тобой наверняка происходили странные вещи, которые ты не мог объяснить, да?

Гарри задумался, поджимая губы.

— Ну, парик мой учительницы как-то поменял цвет на синий.

— Дай угадаю: она тебя чем-то обидела или разозлила перед этим?

— Да, накричала за неаккуратный почерк.

— Вот! — воскликнул Рон. — У нас, волшебников, такое случается, когда мы злимся, боимся или даже радуемся. В общем, испытываем сильные и интенсивные эмоции. Думаю, если ты покопаешься у себя в памяти, вспомнишь еще несколько подобных случаев, ага?

Гарри, немного помолчав, кивнул.

— Поэтому снег летом пошел? Из-за магии? — спросил он.

— Почти. Со снегом немного сложнее. Ты когда-нибудь читал книги про путешествия во времени? — начал он издалека.

О путешествиях во времени Рон еще мог говорить, но клятва не даст ему углубиться и рассказать о червоточинах более подробно.

— Э-э… хотите сказать, я попал в другое время? — сообразил Гарри.

— Да, приятель, тебя немного в будущее забросило, — сказал Рон, пожимая плечами. — Но есть и хорошая новость — сегодня Хеллоуин!

— Так, погодите, — Гарри потряс головой, — то есть уже пять месяцев прошло?

— Ну, — протянул Рон, не зная, как бы деликатнее сообщить правду, — формально несколько лет и пять месяцев, но кто считает? — махнул он рукой.

— Сколько?

Рон выдержал паузу, долго не решаясь вывалить всю правду:

— Двадцать восемь.

Гарри сглотнул и сполз на подушках вниз. Рон понимал, что надо дать ему время переварить и поэтому молча ожидал дальнейших вопросов.

— Это же розыгрыш, да? Вас что, мои родственники подговорили?

Рон вздохнул. Отрицание — очень ожидаемая и типичная реакция, особенно от Гарри — даже такого маленького.

— А твои родственники похожи на тех, кто мог бы провернуть подобный розыгрыш? — ответил он вопросом на вопрос.

Гарри помотал головой.

— Сейчас, кое-что покажу тебе, — пообещал Рон. — Акцио, альбом с колдографиями.

Альбом ворвался в комнату, угрожающе шелестя страницами, а за ним летел Сычик, пронзительно вереща. Он часто бродил по книжным полкам, где как раз хранились колдографии. Рон поймал и альбом, и Сыча.

— Так, а ну тихо, перебудишь всех! — прошипел он в кулак с совой.

Рон разжал руку, и Сыч сразу же взлетел ему на плечо. Теперь он тихонько щебетал, как будто бы жалуясь Рону на проклятый альбом.

Гарри смотрел и на сову, и на Рона во все глаза. Да, для него домашние совы пока еще экзотика…

— Не парься, у многих волшебников есть совы, — пояснил Рон. — У нас дома их целых три, и этот вот — самый болтливый, — он погладил Сыча указательным пальцем по голове.

Сыч умолк, подставляясь под прикосновение. Он любил, когда его гладили.

Рон принялся перелистывать альбом. Он нашел несколько колдографий с младших курсов (почти все они были сделаны Колином Криви), где Гарри еще недостаточно взрослый, чтобы не узнать себя, собрал их в небольшую стопочку и протянул малому.

— Ой! — воскликнул он. — Они двигаются!

Черт!

— Да, забыл тебя предупредить! Это тоже такая фишка у волшебников, забей пока. Лучше вот приглядись сюда, — он тыкнул в колдографию, — Это ты, тебе здесь… то ли двенадцать, то ли тринадцать, не помню уже. Видишь, у тебя палочка в руках?

— Я… вроде похоже, но…

— Да ты это, ты!

— Но откуда у вас мои фотографии?

— А вот это уже интересно! — воскликнул Рон, указывая на свою физиономию на колдофотке: — Потому что этот стремный рыжий пацан рядом с тобой — я!

Гарри несколько раз перевел взгляд с колдографии на него, с него на колдографию.

Он попытался что-то сказать, но не смог из себя ничего выдавить.

— Мы с тобой вообще ровесники, но, как видишь, из нас двоих ты лучше сохранился, — усмехнулся Рон.

Повисла пауза. Мелкий долго обрабатывал информацию

— Этого не может быть, — наконец-то выдавил Гарри. — Ну просто не… нет, это нереально!

— Тогда откуда я знаю, что тебя зовут Гарри? — в лоб спросил Рон. — Ты не представлялся, что, кстати, не очень вежливо, ну да ладно. А еще у тебя день рождения тридцать первого июля, твое второе имя — Джеймс, у тебя плохие отношения с твоей семьей, с тобой никто не дружит, потому что твой кузен — засранец, и остальные ребята боятся ему перечить. Хоть где-нибудь я не прав?

— Ну… вы могли это узнать… в школе моей, например, — прошептал Гарри.

И тогда Рон решил, что крыть надо чем-то более личным.

— Ты живешь в чулане под лестницей и мечтаешь, чтобы на пороге возник какой-то твой дальний родственник и забрал тебя в какое-то хорошее место, — сказал он настолько мягко, насколько мог. — А еще твой шрам на лбу болит, когда тебе снятся зеленые вспышки.

— Откуда вы?..

— Ты сам мне рассказал.

Гарри снова посмотрел на колдографию.

— Я точно никому этого не рассказывал, — дрожащим голосом сказал он.

— Вот и расскажешь однажды. Когда мы встретимся, подружимся, а однажды так напьемся, что начнем изливать друг другу душу — вплоть до постыдных голубых фантазий… ладно, насчет последнего я шучу, не бойся! — добавил Рон, заметив замешательство на лице Гарри.

Рон помог Гарри с колдографиями — тот с одной рукой не справлялся. Рон старался не выдавать какие-то важные исторические факты, да и на колдографиях в основном были запечатлены какие-то бытовые сценки — вот они читают книги, а тут сидят возле камина, здесь бросаются диванными подушками, а там тренируют манящие чары. Просто друзья проводят время вместе.

— Но как я вообще попал в другое время?

— Бывают такие разломы в пространстве… — Рон почувствовал, как язык перестал его слушаться. Клятва не давала ему говорить дальше, поэтому свою мысль он закончил скомкано: — И вот такие дела иногда случаются. Извини, я не могу рассказать тебе подробнее.

— Вы работаете на какие-то секретные службы? — догадался Гарри.

— Ага, в Министерстве не твоих собачьих дел, — усмехнулся Рон. — Ну, мы у себя так шутим иногда, потому что… — клятва снова заработала, язык Рона онемел.

Ну что за блядство!

Гарри выглядел расстроенным и сбитым столку. Рон понял, что и не нужны ему подробности.

Ему нужен друг.

— Гарри, слушай, я понимаю, что тебе это все переварить надо, — произнес Рон, хлопнув его по здоровому плечу, — но постарайся осознать и принять две вещи: во-первых, в этом доме тебе никто вреда не причинит; во-вторых, ты в свое время еще вернешься. Иначе бы этих колдо… э-э… фотографий здесь не было бы, верно?

Гарри ничего не ответил, все еще пялясь на колдографии, но Рон надеялся, что до него дошел смысл сказанного.

— Скажи еще, пожалуйста, — предпринял он новую одну попытку заговорить, — ты руку повредил в июне или уже в октябре?

Гарри нахмурился.

— Ну, — наконец-то выдавил из себя он, — летом возле столовой стройки точно не было…

— Ага, то есть, рука повредилась, когда ее прижало камнем, но точно не раньше?

Гарри кивнул.

— Хорошо, значит, мне нужно ее залечить, — заявил Рон, достав палочку из-за пояса штанов. — Потому что в твоем времени у тебя не было перелома, и будет странно, если ты с ним туда вернешься, правильно?

Гарри опять кивнул. По виду он немного трусил, наблюдая за палочкой, но в то же время в его взгляде читалось любопытство.

После короткого заклинания и взмаха палочкой Гарри вскрикнул, но Рон знал — больше от неожиданности, чем от боли. Подобные переломы лечились легко, другое дело, если кость приходилось выращивать заново при помощи Костероста — вот где засада. Но рассказывать об этом Гарри он не стал, ему и так хватает информации.

— К вечеру даже дискомфорта никакого не останется, а пока просто старайся руку не перенапрягать, ага?

В коридоре послышались шаги, Рон понял, что Гермиона проснулась от вскрика Гарри. Если она вообще спала, конечно. Через несколько мгновений она вошла в раскрытую дверь.

— Привет, — сказала она, усаживаясь рядом с Роном. Голос у нее был хрипловатый, но сама она выглядела бодрой. — Как у вас дела?

Сыч перелетел с плеча Рона на коленку Гермионы, и та погладила его указательным пальцем над клювом.

— Неплохо, я Гарри уже многое рассказал. Правда, он еще немного охреневает, да, малой?

Гарри пожал плечами и обхватил себя руками. Рон запоздало заметил, что рукав футболки все еще порван, поэтому предложил Гарри его подлатать — и тоже магией. Тот согласился, ему явно было интересно еще посмотреть на чудеса.

— Рон, тебе скоро на работу, — сказала Гермиона, — может, полежишь немного?

— Дорогая, если я лягу, то уже не встану.

— Ладно, не ложись, но отдохни хотя бы немного. А я с Гарри пообщаюсь. Ты же не против провести со мной время, Гарри? — повернулась она к нему.

Гарри опять впал в замешательство, не зная, что ответить. Бедняга.

Но Рон понял, что его силы иссякли. Да и Гермиона уже здесь, она-то точно сможет подобрать правильный ключик. Рон положил руку на ее плечо, подождал, пока Гермиона переведет на него взгляд, и дотронулся до своего носа. Это был знак: не выдавай слишком много важной информации. Гермиона кивнула и сделал вид, что стирает со своего носа какую-то соринку.

Махнув Гарри, Рон направился в спальню.

— Меня зовут Гермиона, — услышал он уже из коридора. — Ты голоден? У нас есть…

Рон закрыл дверь и потянулся, широко зевая.

Дико хотелось спать, но, если он и сможет уснуть, вставать меньше, чем через час. Он знал возможности своего организма — если он выключится, то уже не включится, пока не восстановит силы полностью. Нельзя попадать в эту ловушку.

Рон быстро принял душ. Вода немного смыла усталость, даже дурные мысли из головы выветрились. Но когда он вернулся в комнату и посмотрел на вешалки со своей одеждой, понял, что не в состоянии ни выбрать, ни натянуть на себя что-либо. Все казалось таким неудобным, удушающим и идиотским!

Рон сел на пол в одном полотенце. Если бы у него было больше сил, он, наверное, даже расплакался, потому что не может выбрать чертовы штаны.

К счастью, на помощь пришла Гермиона. Она зашла в комнату явно случайно, но сразу поняла, что происходит какая-то херня.

— Ты чего?

— Я не хочу носить штаны, — проскулил Рон. — И вообще одежду. Бесит все. Хочу стать йети, закрываться зарослями у себя подмышками, а не это вот все.

— Ты просто хочешь спать, вот и бесишься, — она подошла и зарылась пальцами в его волосы. Рон зажмурился от приятного прикосновения к своей голове. — Надень самое удобное, что у тебя есть.

— Самое удобное, что у меня есть — пижама, которую Роза мне подарила на прошлое Рождество.

— Вот ее и надень.

Рон задумался и понял: теплые штаны на резинке не вызывают у него тех же блевотных порывов, что его остальная одежда. Ну подумаешь, розовые, ну подумаешь, с единорожками. Зато уютно!

Он нашел единорожьи штаны в ящике с бельем, но рубашку из комплекта решил не брать — у нее рукава были коротковаты. Вместо этого взял какую-то домашнюю серую футболку. Достаточно старую, чтобы ткань смягчилась после тысячи стирок, а рисунок с груди выцвел, но не настолько древнюю, чтобы рассыпаться от резких движений.

— Как там Гарри? — спросил он у Гермионы.

— В магию точно поверил, а насчет остального сомневается. Но за это пока не переживай, лучше постарайся найти способ вернуть его обратно.

— Спасибо тебе.

Рон обнял и поцеловал ее на прощание.

День предстоит долгий…