По коридорам орбитальной станции разносился гомон рекрутов, которые после долгого рабочего дня бурно обсуждали рождественскую вечеринку, которая была пару дней назад. Вечеринка наделала немало шумихи не только среди рекрутов, и в среде старичков Топпата, которые порой заходили в крыло новичков и заставали разные периоды этого шоу. Время уже близилось к завтраку, когда Правая Рука разогнал рекрутов, половина которых уже успешно уснула где попало. На следующий день была сформирована группа энтузиастов, практически полностью состоящая из рекрутов, которая активно искала свидетелей, которые помнили события той прекрасной ночи и могли помочь составить карту событий.
Элли была в числе первых, кто объявил о своём желании присоединиться к этой группе — вскоре она уговорила и Генри составить компанию. Находясь под начальством Свена, который был занят практически всё время, они имели больше свободы и лишнего времени, чем остальные рекруты, а значит, могли найти больше интересной информации по той вечеринке. И Элли была искренне уверена, что Генри понравится подобная «охота».
Каково же было её удивление, когда Стикмин попытался улизнуть от такой прекрасной возможности повеселиться, а после уговоров ещё ворчал на Роуз.
— Генри, я не пойму, тебя кто-то подменил? — девушка пихнула в бок своего приятеля, сощурив пронзительный взгляд.
— Да кому меня надо подменять? — тихо зашипев от боли, тот потёр плечо и состроил несчастное лицо, — Просто я пошёл сюда только ради тебя.
— Очень мило с твоей стороны. Знаешь, я уже думала подкупать тебя блинчиками в шоколаде. Теми, которые мы тихо своровали три рейда назад, когда мимо блинной пробегали.
Вроде бы надо было спешить, погоня, все дела, но это им не помешало тихо украсть пару блинов с шоколадной начинкой, когда они срезали путь через кухню какого-то простенького заведения.
— Почему я об этом узнаю только сейчас? — искреннему возмущению Генри не было предела, — Я бы тогда ещё дольше поупрямился, пока ты не попробовала меня подкупить.
Рассмеявшись, Элли ухватила его за руку, обнимая, и ускорила шаг. Генри такой Генри… Ей очень нравилась его компания, так что неудивительно, что практически всегда она находилась рядом с ним, внимательно ловила каждое слово, запоминала каждый жест и каждую черту в мимике. Месяц в его компании пролетел незаметно, был насыщен событиями и прекрасными моментами. Иногда в голову забредала странная мысль, что они связаны некой нитью судьбы, но Роуз старательно пыталась избавиться от неё. Чувство, что всё как-то быстро происходит, не покидало девушку. Она знает Стикмина всего месяц — пусть это и вся жизнь, которая осталась в её памяти.
— Кстати, ты так ничего и не вспомнила? — внезапно спросил Генри, немного замедляя шаг и свой, и её, — Или там сны странные? Ничего?
— Нет, — Элли вздохнула, щекой прижимаясь к его тёплому плечу, — Всё ещё ничего. Мне жаль, правда. Я сама очень хочу вспомнить.
С тоской она наблюдала, как вспыхнувшая было надежда в разномастных глазах парня медленно потухла. Почти каждый день он задаёт этот вопрос, рассказывает всё, что успел узнать про неё во время их побега из «Стены» — по словам Генри и других знакомых Элли из этого тюремного комплексами уже полвека никто не сбегал, — и ждёт, вспомнит ли подруга о событиях до удара. И раз за разом он разочарованно уходил ни с чем.
Как он рассказывал, на неё напали со спины. Одним ударом отправили в нокаут, не дав даже шанса на то, чтобы остаться на ногах. В ракету Генри занёс её на руках, после чего передал местным медикам. Очнулась она только через пару дней — и уже ничего не помнила. Ни кто она такая (её имя и фамилию назвал Генри), ни где находится, ни как попала сюда. Врачи диагностировали полную амнезию. Это всё было месяц назад. И за этот месяц Элли заново узнавала не только окружающий её мир и его правила, но и саму себя. Одним из первых фактов, что она узнала о своей личности, оказалась страстная любовь к розам (фамилия у неё явно говорящая). Но очень многое она узнавала о себе от Генри — единственного человека, который знал её до потери памяти. «Кстати, у тебя рождения в конце ноября, — как-то раз вспомнил он, когда они говорили о праздниках, — Прости, что в этом году ничего не подарил, в следующий раз исправлюсь и вручу тебе куст роз». «Ты хотел сказать, «букет роз»?» — на всякий случай уточнила Элли, чувствуя подвох. А Генри широко улыбнулся и блеснул хитрым прищуром своих разномастных глаз. «Нет, именно куст. В горшке, всё как надо. Поставишь себе в комнату и будешь вспоминать меня, пока поливаешь его».
С одним он только ошибался — нельзя вспоминать о том, кто и так не выходит у тебя из головы.
Генри удалось избавиться от компании Элли только через час — нашлись ещё ранее не допрошенные свидетели той вечерники, которую, к своему сожалению, Генри неплохо помнил (правда, молчал об этом). Затем, соврав, что Свен просил его зайти к нему и помочь с парой бумаг, Стикмин быстро сбежал от своей напарницы и наконец-то вырвался в одиночество. У него много дел, крайне много — надо связаться с Правительством и узнать, что делать с потерявшей память напарницей, если все его попытки вернуть ей воспоминания заканчиваются провалом, а сказать прямо он не может — или Элли не поверит, или не вспомнит и, переволновавшись, выдаст их, потеряв вместе с памятью и все необходимые навыки.
Вся ситуация была более чем удручающая — Элли так и не вспомнила, кто она на самом деле, искренне привязалась к топпатовцам и считает себя частью этого преступного клана. А у Генри всё меньше и меньше времени, учитывая, что тот же Правая Рука изначально не доверяет ему и уже начинает копать под него. Всё это более чем не нравилось Стикмину. Будто зверь, загнанный в угол, а теперь вынужденный старательно отыгрывать свою роль ещё и при той, которая по уму должна быть на его стороне.
Но изменить ничего нельзя. Придётся начинать без Элли. Может быть, ему повезёт, она вспомнит до дня Х и присоединится к нему…
———
Вообще-то этот вечер Генри планировал провести за игрой в шахматы с Элли — он всё ещё надеялся, что это поможет его напарнице вернуть память о детстве, а там и остальные воспоминания как-то подключатся. Но в его планы бессовестно вмешалась записка, полученная во время ужина. Ни имени, ни фамилии, только место и время встречи — четвёртая комната отдыха, сразу после ужина. Может быть Генри и не пошёл бы, но интуиция забила красным огнём — надо идти, это что-то очень важное.
И вот в назначенное время рекрут спешил на встречу с неизвестным, стараясь не думать о том, что его могли раскрыть. Он вроде как действовал осторожно, да и Правая Рука точно не стал бы играть в подобные игры и сразу же бы потащил ненавистного Стикмина в пыточную на страстный допрос. А тут его анонимно пригласили в комнату отдыха, которая не пользуется особой популярностью из-за своей отдалённости от жилых отсеков. Следует быть настороже.
В комнате было трое людей. Двое болтали на диване о чём-то своём, периодически любуясь видом Земли в окне, третий стоял возле бильярдного стола в другом конце просторной комнаты. Вошедший рекрут особого внимания не привлёк, потому Генри решил, что его таинственный собеседник ещё не пришёл, так что прошёл дальше в комнату отдыха.
— Стикмин, я здесь, — внезапно позвал его парень, который стоял возле бильярдного стола.
Значит, Генри всё-таки немного припозднился. Взяв кий, рекрут бросил косой взгляд на болтающих соклановцев, а затем прошёл к нужному бильярдному столу, внимательно рассматривая таинственного «анонима» и гадая, что ему понадобилось. Это был высокий худощавый мужчина, небрежно одетый в костюм кофейных оттенков, а главной особенностью в его прикиде был цилиндр с оранжевой гарнитурой, которая буквально врослась в головной убор. Гадая, каким образом у него получилось провернуть нечто подобное со своей шляпой, Генри подошёл к столу и как ни в чём не бывало присоединился к игре.
Говоря честно, игрок в бильярд из Генри получался ужасный. Шары постоянно разлетались в стороны в абсолютно хаотичном порядке, явно плюя с высокой колокольни на законы физики и логики. Но всё равно Стикмин присоединился к игре, словно они заранее договорились сыграть в бильярд — и не важно, что он даже не знает, как зовут этого парня.
— И зачем меня позвали, мистер-модная-шляпа? — негромко спросил Генри, наклоняясь в подготовке к удару. Цок — и полетели шары в разные стороны.
— Берт. Берт Кертис, — представился собеседник, наблюдая за игрой, — И лучше говори потише, не думаю, что ты обрадуешься, если кто-то узнает о твоей принадлежности к Правительству.
Генри так и замер. По телу прошла дрожь, сердце обрушилось куда-то вниз, а в голове красным светом забила тревога — он всё знает! Если бы не те двое соклановцев, которые болтают в другом конце комнаты, Генри в эту же секунду бы предпринял попытку устранить того, кто слишком много знает.
— Успокойся, я не сдам тебя, — продолжая играть, произнёс Берт, заметив его состояние, — Если только ты мне поможешь.
— Как ты узнал? — тихо спросил Генри, гадая, а знает ли он про Элли. Чёрт, да она сама же не знает, на чьей стороне! Один он знает про её роль, а сказать не может — слишком рискованно.
— Я глава коммуникационного отдела. Ты спалился, когда ломал «форточку» к своим на прошлой неделе.
Так вот значит как. Генри тихо нервно усмехнулся и бросил косой взгляд на других топпатовцев. Те сидели и вели жаркую дискуссию о чём-то своём, совершенно не обращая внимания на него и Берта.
— И с чем я должен тебе помочь?
Он не может отказаться. Это автоматически ставит провал на его миссии — если его сейчас раскроют, он не успеет устроить саботаж и уничтожить орбитальную станцию.
Берт внимательно осмотрел его, словно мог оценить способности по внешнему виду.
— На станции есть пленник, Дейв Панпа. Мне нужно, чтобы ты вытащил его отсюда.
Вот так задачка, конечно. Генри ожидал, что его могут попросить выкрасть что-то у Правительства, а тут надо организовать целый побег одного пленника со станции преступного клана, которая расположена на орбите Земли. О да, конечно, он каждую неделю подобные операции проводит!
— Мне не важно, как ты это провернёшь, — продолжил Берт, видя нерешительность на лице рекрута, — Главное — Дейв должен живым покинуть станцию и вернуться на Землю.
— А этот Дейв — кто он для тебя? — полюбопытствовал Генри, возвращаясь к игре в бильярд. Цок кием — и опять замельтешили по столу разноцветные шары.
— Это тебя не касается, — резко отрезал Берт, — Ну так что, ты согласен?
Покачав головой, Стикмин выпрямился. Как будто у него есть выбор.
— Хорошо, — выдохнул рекрут, — Вытащу я этого парня отсюда. Встретимся позже, в более безопасном месте, обсудим детали.
В этой комнате отдыха говорить про будущий саботаж станции Генри не решился. Они и так здесь рисковали, когда говорили о вызволении пленника.
Кивнув и сказав, что позже он пришлёт весточку с временем и местом новой встречи, Берт направился от бильярдного стола, так и не доиграв. Генри молча смотрел ему вслед.
Как будто ему было мало потерявшей память напарницы, теперь ещё и с пленником надо возиться, чтобы сохранить свой секрет.
———
Тревожный красный свет мигал в коридоре. Затухнет — и вновь вспыхнет, затухнет — и вновь вспыхнет.
Генри стоял, не в силах сдвинуться с места. Стоял бы сейчас перед ними кто-то другой — он не раздумывая напал бы на него и обезвредил, не боясь навредить.
Но перед двумя предателями и сбежавшим пленником стояла та, кому он не хотел вредить — Элли. Та же сжимала в руках свой дорожный знак, металлический красный отблеск которого на мгновение мог ослепить глаза.
— Генри… Почему? — та подняла взгляд, смотря на него с укором.
Впервые в жизни Генри почувствовал укол совести, хотя умом он понимал — он делает всё правильно. Преступный клан лишится орбитальной станции, пленника он освободил. Но почему тогда ему так противно на душе от взгляда фиалковых глаз, прожигающих его до души?
— Это была наша работа. Если бы не тот удар Дмитрия, ты бы помнила, — Стикмин отвёл взгляд, — Мне жаль, что я так и не смог вернуть тебе память. Но ты всё ещё можешь мне довериться и уйти с нами.
Он протянул ей ладонь, взращивая в душе надежду на то, что всё уладится. Что ему поверят, пусть у него и нет никаких доказательств тому, что он сейчас не врал.
В следующий момент Генри пришлось резко отскочить в сторону, уходя от удара.
— Ты лгал мне! Лгал Свену, Реджинальду, мне! Лгал нам всем, так почему я должна тебе сейчас поверить, что я такая же предательница?! — губы Элли дрогнули в оскале, она уже заносила дорожный знак для нового удара.
Щелчок. Выстрел, заставивший всех в коридоре вздрогнуть. С её головы слетела шляпа, откатившись к стене.
— В следующий раз я не промахнусь, — Генри наставил дуло прямо на лоб девушки, — Пропусти нас. Я не хочу тебе вредить, правда.
Элли замерла, смотря на серебристый кольт. А затем отошла в сторону, пропуская их, и подняла с пола упавшую шляпу.
— Этот разговор мы ещё продолжим, — тихо пообещала Роуз, провожая взглядом Стикмина и остальных.
— Надеюсь, к тому времени ты вспомнишь, что было, — негромко ответил ей Генри, уходя вперёд.
———
Испытывала ли она сейчас страх? Нет. Определённо не страх. Скорее, ядрёную смесь из ярости, горя и чувства, что её предали. Эти эмоции сжирали изнутри, путали все мысли и мешали думать рационально.
— И мы тебе должны сейчас поверить? — Реджинальд хмуро смотрел на неё, — После того, как твой дружок устроил саботаж и сбежал с пленником и вторым предателем?
Стоящий рядом с ним Свен, что был мрачнее тучи, поспешил напомнить:
— Она не смогла бы притвориться. Врач диагностировал у неё полную амнезию, она даже имени своего не помнила, как очнулась. И она попыталась напасть на них, или вы и записям с камер не доверяете?
Его Реджинальд окинул долгим хмурым взглядом.
— Я ничего не помню из своей прошлой жизни. Вся моя жизнь — это Топпат. Я вас не предам, — пустым от внутреннего горя голосом произнесла Элли.
Отомстить. Причинить ту же боль, что причинили ей. Генри должен заплатить за своё предательство.
— Если вы мне теперь не доверяете, то отпустите меня — я сама найду его и заставлю за всё ответить! — выпалила в повисшей тишине Роуз, поднимая взгляд, полный гнева.
Казалось, Реджинальд серьёзно задумался о таком варианте. Он видел, что все эти эмоции не были наиграны — Элли действительно сейчас была подавлена предательством друга, но клан вряд ли сможет принять её обратно. А сплочённость им сейчас нужна как никогда. Весь клан разбросан по материку, и та часть, что находится в этом краю, должна действовать как единый организм.
Но тут в кабинет подобно стихийному бедствию влетела Кэрол.
— В этом нет смысла, тебе нужно держаться с нами, чтобы найти его, а нам нужны бойцы, — сразу же с порога объявила женщина и положила свою ладонь на плечо Элли, — Босс, послушайте. В эту ночь не только её предали — Берт был моим другом восемь лет. Мы обе хотим отомстить им.
Элли подняла взгляд на Кэрол — та сейчас была сама на себя не похожа. Она чувствовала то же, что чувствует сейчас Роуз. Они понимают друг друга лучше, чем кто бы то ни был в этой комнате, здании и мире в целом.
— Ни один рекрут из моего отряда не спасся. Ни один. И ещё несколько отличных бойцов, которые пытались им помочь, погибли. У Свена сейчас много работы, ему некогда приглядывать за Элли — передайте мне шефство над ней. И мы принесём головы предателей.
Реджинальд долго смотрел на них, размышляя над предложением Кэрол. Затем посмотрел на Свена. Тот пожал плечами.
— Она права — мне сейчас некогда следить за Элли. Да и буду честен, мне не особо понравилась эта возня с рекрутами.
— Хорошо, — Реджинальд выдохнул, приняв решение, — Кэрол, теперь Элли работает под твоим началом. И я назначаю тебя главной по поиску предателей — используй все свои ресурсы, чтобы найти их.
———
Кто-то толкнул его в бок. Недовольно заворочавшись, Генри сонно разлепил глаза, поворачиваясь к остальным — Берт уже заключил дрожащего Дейва в успокаивающие объятия.
— Кошмар, — коротко объяснил бывший топпатовец, заметив, что Генри проснулся и включил свой телефон.
Половина третьего. Конечно же, ночи — за окном тьма непроглядная. Тихо раздражённо выдохнув, Генри сел на кровати и подтянул к себе свою сумку, роясь в ней. Найдя необходимое, парень поставил на прикроватный столик небольшой бутыль.
— Проследи, чтобы он потом выпил. Валерьянка, — коротко объяснил Генри Берту и встал, направляясь к двери.
На улице было свежо и холодно. Полной грудью вдыхая ночной воздух, Генри поднял взгляд на небо — сейчас оно всё было затянуто тучами, звёзд не увидишь. Хотя, что он надеялся увидеть? Орбитальная станция же уничтожена, от неё остались только обломки в космосе.
Обернувшись через плечо, Генри заглянул в номер. Берт и Дейв о чём-то разговаривали — и последний выглядел крайне подавленно. Сочувствие к пленнику шевельнулось в его душе только на секунду, как его тут же задавила опустошённость собственного горя. «Пусть Берт ему помогает. Они и без меня справятся» — решил Генри и направился дальше по улице мимо припаркованных машин. Ночная прогулка не повредит.
На улицах было пустынно. Генри шёл, не запоминая дороги, полностью погружённый в свои мысли. Слова Элли преследовали его уже много дней, как и её взгляд, когда она обвиняла его в предательстве. Проклятая потеря памяти… Почему она так свято уверовала в то, что она часть Топпата? А у него и доказательств никаких не было — всё уничтожено, чтобы не оставить следов.
Генри и сам не заметил, как ударил стену здания. Понял это только когда рука отозвалась тупой болью. Посмотрел на костяшки пальцев — те были разбиты в кровь. Совсем не рассчитал силы под эмоциями.
— Будь трижды проклят Дмитрий, — прошипел Стикмин, потирая свою ладонь.
Нельзя привязываться. В детстве он слышал это очень часто. И Генри успешно справлялся с этим правилом, пока не встретил Элли — эта девушка перевернула с ног на голову его сознание. Они были и похожи, и различны, но при этом идеально дополняли друг друга и понимали с полуслова. Да, были ссоры, но мелкие и несерьёзные — вроде того розыгрыша с нарисованными усами. Безобидная драка, которая закончилась примирением.
Интересно, как бы всё сложилось, если бы Элли не потеряла память? Что-то подсказывало, что всё было бы в разы лучше. Иногда появлялся соблазн откатить всё назад машиной времени и уберечь напарницу от внезапной атаки, но… что-то останавливало Генри. Всё не настолько печально, чтобы отправляться в путешествие сквозь пространство и время, может, у него ещё получится достучаться до той Элли, которую он вытащил из «Стены». И с которой когда-то давно они столкнулись на турнире по шахматам.
Просто нужно, чтобы Элли ему доверилась. И тогда он поможет ей вернуть воспоминания. Обязательно поможет.
В мотель Генри вернулся уже когда начало рассветать. Заблудился — с кем не бывает — и долго блуждал по улицам в предрассветных сумерках, чувствуя в груди полное опустошение. Когда он зашёл в номер, Берт и Дейв всё ещё спали. Ну вот, Генри же знал, что его помощь тут не понадобится. Они и сами прекрасно могут друг другу помогать, а значит, он может не отвлекаться на них, у него и своих проблем полно.
Просто нужно потерпеть их присутствие, пока они ждут помощи своего Правительства. И больше не повторять свою ошибку и не привязываться ни к кому.
———
Блок. Удар. Шаг в сторону. Пригнуться. Ускоренное адреналином сердце по ощущениям стучало где-то в горле, но Элли старалась не обращать на это внимания, внимательно следя за движениями Кэрол, которая после череды ударов разорвала дистанцию. Затем стремительно сблизилась, Элли выставила блоки от ударов в грудь — и земля ушла из-под ног. Поморщившись от тянущей боли в спине, которая не оценила столкновение с жёстким полом спортзала, Роуз приподнялась на локтях и подняла взгляд на наставницу — та возвышалась над ней тёмной фигурой, наставив на грудь сложенную в «пистолетик» ладонь.
— Пуф, — коротко бросила Кэрол и протянула руку, помогая подняться, — Ты не следила за моими ногами.
Отряхиваясь от грязи, Элли хмуро угукнула. Проигрыш разочаровывал, особенно из-за такой простой уловки — она должна была догадаться. Она явно уступала Кэрол в боевых навыках, а потому и рвалась так на каждую тренировку — училась на ошибках и совершенствовала свои навыки.
— Я частенько использую этот приём, когда сближаюсь с врагом, рекомендую и тебе его отработать, — поставив своего рекрута на ноги, Кросс отошла на несколько шагов и вновь встала в боевую стойку, — В бою важна каждая доля секунды, ты должна это понимать не хуже меня.
Череда быстрых точных ударов без предупреждения о продолжении тренировки. Но рефлексы у Элли оказались что надо — только заметив замах, она уже понимала, куда будет направлен удар, и блокировала его или уворачивалась. Тело действовало само, хотя где-то в подкорке мозга бубнил недовольный голос: «Медленно, Роуз, слишком медленно, а ногу куда отставила?». Фантом старой боли, которая как-то была связана с этим голосом, обжёг живот. Элли крепче сжала челюсти.
Только Кэрол замедлилась на мгновение, как Элли предприняла контратаку. Ложные замахи рук и завершающий удар по ногам — и вновь Роуз оказалась на полу, когда Кросс ухватила её за слишком далеко отставленную руку и резко потянула в сторону.
— Хорошая попытка, но ты не уследила за своими руками, — и вновь наставница твёрдо стояла на ногах, в то время как она сама лежала на полу и пыталась отдышаться.
Опять ей протянули ладонь. Элли посмотрела на руку, что выше кисти была вся в старых и шрамах — сейчас Кэрол была в простой майке без рукавов. Через сколько боёв ей пришлось пройти, чтобы получить такое количество «украшений»? И ведь это только руки…
Резко Элли поднялась на ноги. Тело болело после долгой тренировки и множественных падений, но упрямство и желание стать сильнее и быстрее не давали даже подумать о перерыве. Вот только Кэрол, осмотрев её чуть дрожащую от напряжения фигуру, покачала головой.
— На пока что закончим тренировку, — вместе с этими словами женщина сняла резинку, которой перетянула волосы, выпуская тёмные локоны, — Кстати, пусть ты и потеряла память, но хочу сказать, что раньше ты была отличным бойцом.
— Да… спасибо, — пробормотала Элли, смахивая с липкого от пота лба волосы. Ей определённо стоит принять душ сейчас.
— Это была не похвала, — Кэрол нахмурилась и внезапно толкнула рекрута в грудь. С трудом, но та устояла на ногах, — Это факт. Видно, что ты много тренировалась. Вполне возможно, что ты была раньше в какой-то банде — ты же из «Стены» сбегала, да? А туда тебя за дело посадить должны были, комплекс серьёзный, уличными шарлатанами не занимается.
— Я уже ни в чём не уверена, — буркнула Элли, вновь вспоминая рассказы Генри об их совместных приключениях.
Или это всё было ложью с самого начала?
———
Металл рукояти дорожного знака уже нагрелся от трения, а Элли продолжала водить по нему тряпкой, словно хотела протереть до дыр. Странное оружие, странный стиль боя, не менее странная история у появления всего этого. Ведь именно Генри предложил ей взять дорожный знак для боя. Сначала Элли решила, что он шутит — уже привыкла, что этот парень с разными глазами никогда не бывает серьёзен, — но он продолжил её уговаривать. И даже рассказал историю о том, как с помощью похожего знака «стоп» она спасла его при побеге из тюрьмы. И сейчас Элли размышляла над тем, а не было ли это ложью? Может, Генри и в этом ей соврал, как врал им всем на протяжении нескольких месяцев в Топпате?
Эти мысли злили её, как и любые воспоминания о предателе. Но и не думать о нём Элли не могла — именно ненависть и боль сейчас не давали ей впасть в уныние, из которого уже никогда не удастся выбраться. Так что, выбирая между пожаром ненависти и пучиной уныния, яркая и взрывоопасная Элли предпочитала огонь.
Громко хлопнула дверь в её комнату, заставляя девушку вздрогнуть. Кэрол даже не пыталась быть тихой, сразу же показывая, что она пришла.
— Так вот ты где, — хмуро осматривая рекрута, произнесла Кросс, — Руки.
Поджав губы, Элли отложила в сторону дорожный знак и закатала рукава выше локтя, демонстрируя их внутренние стороны. На левой руке всё ещё остались едва заметные точки от шприца. Продолжая хмуриться, Кэрол внимательно осмотрела каждый сантиметр кожи, но новых следов не нашла.
— Я же сказала, что не буду больше, — всё ещё чувствуя уколы вины, прошептала Элли.
— Знаю я ваше «не буду больше», — Кэрол в этот момент напоминала мать — хмурится, злится, но беспокоится за неё и заботится, — У меня так два года назад уже пара рекрутов откинулись, дозу не рассчитали.
Эту историю Элли выслушивает уже на протяжении недели. Как и ругательства в адрес тех, кто распространяет внутри клана запрещённые вещества.
Кэрол тогда нашла её в не самом лучшем состоянии. Сразу же после того, как рекрут пришла в себя и начала более-менее соображать, ей устроили такую взбучку, что в какой-то момент Элли ощутила себя нерадивой дочерью, только что выигравшей в номинации «Величайшее разочарование родителей». Но именно Кэрол тогда же проследила за тем, чтобы ей оказали помощь и потом не беспокоили несколько дней, за что Элли была ей бесконечно благодарна.
— Точно хорошо себя чувствуешь? — в строгом голосе Кэрол мелькнули нотки беспокойства, — Держишься?
— Да, всё прекрасно, — тихо буркнула в ответ девушка. Плохо было в первые дни после первой дозы, сейчас уже вполне терпимо.
Хотя желание ещё раз попробовать было. Только его душили в зародыше, не давая реализоваться в идею. Но было так хорошо… Элли забывала про всё — про Генри и его предательство, про Топпат, про то, что она сама не знает, кто такая. Там, куда она попадала, этого всего не было. Никаких проблем, только безграничная эйфория и волны удовольствия. Забытье — вот куда так жаждала провалиться Роуз.
— Элли, послушай, — пальцем Кэрол провела по внутренней стороне локтя, прямо по тёмным точкам от укола (по неопытности Элли не с первого раза попала в вену), — Тебя предал твой друг. И только ты имеешь право в этом чёртовом мире пустить ему пулю между глаз. Мы обязательно найдём тех, кто причинил нам боль. Но не облегчай им работу и не губи себя, пожалуйста.
Впервые за этот диалог Элли подняла взгляд на Кэрол. Тряхнула головой, пытаясь убрать с лица выскочившую прядь розовых волос, поджала губы и сдержанно кивнула.
— У тебя рабочая голова, клану как никогда нужны такие рекруты, — продолжила Кросс, смотря прямо ей в глаза, — Не губи свой потенциал в наркоте.
Опять молчаливый кивок. Почему-то Элли не могла найти в сознании слов, чтобы что-то сказать Кэрол. Да и была ли в словах необходимость? Они и так понимали друг друга лучше всех в клане.
Тяжело вздохнув, Кэрол покачала головой. Только сейчас Элли заметила поступившие на её лице морщины усталости — та сразу стала выглядеть значительно старше. Но не успела Роуз попросить свою наставницу сделать передышку и взять выходной, как тут её заключили в крепкие объятия. Недолго думая, Элли обняла в ответ — сейчас они нужны друг другу.
— Мы уже знаем, в каком они городе. Совсем скоро мы заставим их пожалеть о том, что они натворили.
Да, совсем немного осталось. Спустя долгое время ожидания они наконец-то напали на след беглецов. Элли прикрыла глаза, в которые назойливо лезли тёмные волосы и яркие лучи заходящего мартовского солнца.
Они обязательно заставят и Генри, и Берта пожалеть о своём предательстве.
———
Влажные после душа волосы потемнели, в особенности русые корни. Элли внимательно рассматривала в зеркале своё отражение. Размышления о том, кто же она на самом деле, не отпускали, но находить ответы на свои вопросы ей самой не хотелось — мысль, что Генри всё-таки не лгал, пусть и подавлялась упрямством, но всё-таки жила.
Вздохнув и мотнув головой, Элли взяла расчёску и прошлась ею по влажным волосам, длина которых уже была почти до лопаток — когда она очнулась, был конец ноября, а уже тогда волосы у неё были по плечи. С тех пор она не стриглась, а сейчас уже скоро наступит май, вот и отросли они неприлично быстро. А ещё непривычно было видеть себя с настолько прямыми волосами, но это пока они напитаны водой — стоит им высохнуть, как тут же вернётся прежняя пышность с лёгкой кудрявостью.
Тускло блеснул металл лезвий ножниц. Пара звонких щелчков — в раковину упали розовые пряди. Хмуро смотря в отражение, Элли продолжала отстригать волосы, пытаясь не сделать кривую «лесенку» из волос — на удивление, рука у неё не дрожала. Словно раньше подобное было в порядке вещей. Может, она и красила волосы сама?
Тяжело потерять воспоминания…
— Думаю, так сойдёт, — выдохнула Роуз, выпрямляясь и критически осматривая свои волосы.
Идеально ровная стрижка не получилась, но самое главное она сделала — укоротила волосы. Теперь розовые локоны не доходили даже до плеч, а вскоре высохнут и распушатся, вернув свою привычную форму.
— Интересно, — захватив одну прядь и оттягивая её в сторону, рассматривая её будто в первый раз, спросила у самой себя Элли, — Почему именно розовый?
———
Мокрые волосы неприятно липли к лицу. Поправив шляпу, Элли бросила на Генри короткий взгляд, полный холодной ярости, и крепче сжала в ладонях дорожный знак.
— Прямой наводкой ко мне рванула, — усмехнулся Стикмин, держа её на мушке.
Почему-то Роуз была уверена, что он специально бросился в другую сторону, загнав себя в тупик, а не последовал за Бертом и Дейвом. Но на этих двоих ей было всё равно — это забота Кэрол, — а вот ей нужно было во что бы то ни стало нагнать Генри.
— Ты в тупике. И в этот раз не сбежишь.
На эту её реплику он просто пожал плечами.
— Бывают в жизни огорчения, — заметил Генри, легкомысленно улыбаясь.
— Например, предательства?
Генри тут же переменился в лице. И почему во время каждой из новой стычки он смотрит на неё с такой горечью в разномастных глазах?
— Давай ты не будешь опять заводить эту шарманку? — предложил парень, — Я сделал то, что должен был. Если бы ты доверилась мне, всё было бы иначе.
Но она не поверила ему. И до сих пор не верит. Единственная жизнь, которую она прожила — как часть клана, и менять её на неизвестную ложь она не собиралась.
— Ты всегда лжёшь, Генри, — Элли как-то грустно усмехнулась, — Лжёшь без стеснения, с улыбкой на лице. Готов без сожаления убить тех, с кем вчера бок-о-бок сражался. Я не могу тебе доверять.
Щёлкнул предохранитель. Он только сейчас это сделал? А если бы она напала на него без этого диалога?
— Давай уже начнём. Я устал мокнуть под дождём.
Второго приглашения ей и не нужно.
Ноги скользили на лужах. Слипшиеся волосы противно липли к лицу. Они оба уже промокли до последней нитки, получили несколько лёгких ранений, но упорно продолжали эту драку. На этот раз Генри не пытался сбежать — видимо, принял свою судьбу.
В один момент у неё вышло перехватить его пистолет. Дуло упёрлось ему в грудь — они весь бой были очень близки друг к другу. Прогремел выстрел.
Замерев, Генри скосил взгляд на свою грудь. А затем… просто усмехнулся?
— Чёрт, кажется, я опять проиграл.
Запоздало Элли поняла, что он мог выхватить пистолет. Мог схватить её руки и отвести выстрел в сторону. Но он не стал этого делать.
«Она смотрела на мальчишку, что был старше её, может, на год-два. Разномастные глаза, ужасная игра в шахматы, какая-то глупая, странная фамилия — вот всё, что она успела о нём узнать.
Ситуация на доске складывалась для него крайне печальная — уже скоро, в течение нескольких ходов, Элли сможет объявить очередной шах. И сейчас она старательно думала над тем, не удастся ли сразу превратить его в мат — если да, то они самыми первыми закончат свою партию.
Мальчишка сделал ход. Взглянув на доску, Элли сначала и не поверила своим глазам — он нелепо открылся. Слишком нелепо. А ведь мог забрать её ладью, с утратой которой она уже внутренне смирилась.
Конечно же, Элли сразу же поставила ему мат. А когда взглянула на лицо соперника, то не увидела на нём разочарования — только грустную усмешку.
— Чёрт, кажется, я опять проиграл.
Но ведь он сам открылся, специально!
К ним подошёл один из наблюдателей. А затем коротко объявил:
— Победитель — Элли Роуз. Поздравляем, — ладонь мужчины легла на плечо мальчишки, — Пошли, Генри.
Генри, точно. Его зовут Генри Стикмин».
Пистолет выпал у неё из рук. Он… он не врал ей? Воспоминания болезненно возвращались, Элли буквально захлёбывалась в них, будто упала в круговорот, только вместо воды — события из её запутанного прошлого.
Генри же начал заваливаться, больше не в силах стоять на ногах. Элли быстро подхватила его и осторожно опустилась вместе с ним на мокрый асфальт, бережно обнимая за плечи.
— Боже… — тихо поражённо выдохнула девушка, — Генри, пожалуйста, прости… Прости.
Сейчас она словно самой себе выстрелила в грудь. Она должна была ему тогда поверить.
— Всё хорошо, — он прокашлялся кровью, — Вспомнила?
Едва сдерживая слёзы, Элли кивнула и крепче обняла его. Стыд и вина раскалённым металлом жглись в её груди, мешая сделать вдох или посмотреть ему в глаза.
Она почувствовала, как его ладонь осторожно погладила её по щеке — Элли ухватила её и крепче прижала к себе, закрывая глаза.
— Куда я попала?
Может, ещё можно его спасти? Не в сердце же угодила — это почти мгновенная смерть. Сама посмотреть она не решалась, хватало тяжёлого металлического запаха, что пропитал влажный воздух.
— Немного выше сердца, — Генри вновь прокашлялся тёмной кровью, — Наверное, какой-то важный сосуд повредила.
Не спасти. Скорая попросту не успеет приехать.
— Держись, напарник, — Элли произнесла это обращение с нескрываемой горечью, — Я что-нибудь придумаю. Ещё поставим тебя на ноги.
Они оба знали, что это не так. У Генри осталась минута, может, две.
— Конечно, — он усмехнулся, прикрывая глаза, — Я всё ещё хочу подарить тебе на день рождения куст розы.
Дурак. Но такой харизматичный и родной дурак… Элли уже не была уверена, что это капли дождя текут по её лицу.
Последнюю минуту они просто говорили о всякой ерунде. Пока Генри не перестал отвечать, замерев — приложив пальцы к его шее, Элли не почувствовала даже самого слабого пульса.
Вот и всё.
Только сейчас она позволила себе разрыдаться в голос, крепко обнимая бездыханное тело человека, который никогда её не предавал.
———
Когда закончился этот дождь? Элли не знала и даже не могла прикинуть в голове. Да и не нужно оно ей было — сейчас весь её мир уменьшился до прижимаемого к груди тела. Глаза уже были сухими от слёз, но сердце всё ещё разрывалось на мелкие кусочки от одного взгляда на такое родное лицо с застывшей навсегда полуулыбкой. Она просто не могла его отпустить, вцепилась в него мёртвой хваткой и не отпускала в надежде на то, что произойдёт чудо.
Но чудеса — просто выдумка, так ведь?
На плечо легла ладонь, ощутимо сжав его.
— Элли, что тут произошло?
— Я вспомнила, — тихим, пустым от рыданий голосом ответила Элли, — Генри не лгал.
Сейчас ей было всё равно, что подумает Кэрол. Ей было всё равно, если она расскажет остальным. Да и в целом было всё равно на своё будущее.
Рука сильнее сжала её плечо. Кэрол достала рацию.
— Генри устранён. Так что порадуйте меня и найдите оставшихся! — и ни слова о том, что Элли в подавленном состоянии. Присев рядом с ней, Кэрол попыталась заглянуть ей в лицо, тихо спрашивая, — Что именно ты вспомнила?
Элли ей всё рассказала. Про своё детство, прошедшее в постоянной тренировке и обучении в рамках эксперимента Правительства, про то, как из-за внутренней бунтарки она встала на путь преступности, про то, как её схватили работники «Стены», про то, как они с Генри вместе сбежали. И про то, как им выдали задание по уничтожению клана изнутри. Ей сейчас просто нужно было выплеснуть все эмоции, рассказать о том, что она сотворила.
Генри, дурак… Зачем ты дал ей себя убить?
Кэрол долгое время сидела в задумчивости, смотря то на Элли, то на остывшее тело в её руках. А затем начала отцеплять её от Генри, действуя быстро и жёстко.
— Своими объятиями ты его не вернёшь, — прошипела сквозь зубы Кросс. Роуз поняла её намёк и отпустила Стикмина, не найдя в себе сил на споры, — Слушай меня внимательно: всё, что ты мне сейчас здесь рассказала, никто в клане не должен услышать, ты поняла?
Ухватив её за плечи, Кэрол встряхнула её, пока Элли не взглянула ей в глаза более осмысленным взглядом.
— Генри не вернуть. Но тебе нельзя за ним следовать, слышишь? Нужно продолжать жить дальше.
Она права. Не для того Генри пожертвовал своей жизнью, чтобы Элли сама же отдала свою непростую судьбу в руки Топпата.
— Тебя никто не будет трогать. Я всё устрою. Считай это отпуском за выполненную месть, — тем временем продолжала Кэрол, вываливая на неё потоки новой информации, — Если хоть кто-то, даже сам Реджинальд, начнёт у тебя выяснять, что произошло с тобой — посылай его как можно дальше и не смей отвечать на каверзные вопросы.
Элли только быстро нервно кивала. Чувствовала, что до прибытия соклановцев осталось совсем немного, и за это время Кэрол пытается сделать всё, чтобы подготовить её к следующим испытаниям.
Но она не ожидала крепких объятий от Кросс.
— У каждого из нас есть кладбище тех, кого мы не хотели убивать.
———
Целыми днями Элли просто находилась в своём горе. Из комнаты почти не выходила, перестала появляться на тренировках и обеде, ни с кем не контактировала. Помня наставления Кэрол, она ни на чьи вопросы не отвечала, построив между собой и остальными прочную глухую стену. Только с одним человеком во всём клане она не оборвала все связи — но Кэрол сама не беспокоила её лишний раз, давая время на заживление сердечных ран.
В один из дней она зашла в комнату Элли с большой коробкой в руках. На молчаливый вопрос девушки, едва заметно мелькнувший в равнодушном взгляде, Кэрол коротко ответила:
— Вещи Генри. Всё, что было с ним в последний день, от одежды до оружия, — а затем задумчиво добавила, — Странный всё-таки парень был, секундомер с собой таскал…
Молча благодарно кивнув, Элли села на кровати. Кэрол покинула её комнату, ничего больше не сказав, оставляя её наедине с собой и вещами покойного напарника.
А изнутри Элли разрывали противоречивые чувства. Ей одновременно хотелось уже зарыться с головой в изучении вещей Генри, и выбросить их прочь, чтобы забыть его. Но, вспоминая, чем закончилось в прошлый раз забвение, Элли отбросила прочь эти мысли и заставила себя встать и подойти к коробке. Открыв её, девушка посмотрела на её содержимое: аккуратно сложенная грязная одежда, в которой он был в свой последний день; тот самый кольт, из которого был сделан роковой выстрел; бумажник с помятыми купюрами и прочее мелкое барахло вроде старой зажигалки. Генри такой Генри… В его карманах всегда можно было найти почти всё. Невольно губы Элли изогнулись в дрожащей улыбке от весёлых воспоминаний.
Дурак, шут и гений… Вот кем был Генри.
———
Его вещи она разбирала не спеша, поочерёдно. Каждую вещицу подолгу рассматривала и изучала, напоминая себе, что ещё недавно к ним прикасался Генри. Она надевала его синюю ветровку, чувствуя едва ощутимый запах прошлого владельца, вспоминая, как они вместе дурачились в шуточных драках. Помнится, в те времена она ещё пыталась отрицать, что ей не нравится его запах… Сейчас же она была готова отдать всё, что угодно, чтобы вновь очутится в его крепких объятиях, почувствовать в полной мере его запах, тепло тела, ощутить, как в груди бьётся сердце.
Через пару дней очередь дошла до странного устройства, которое Кэрол назвала секундомером. И только сейчас Элли внимательнее вгляделась в него. Осознание пронзило её подобно молнии — это был вовсе не секундомер. Нет.
— Откуда это у Генри? — тихо прошептала Элли, осторожно проводя пальцем по глубокой царапине на зелёном корпусе.
Машина времени. Элли знала об этом устройстве — в последний год своего обучения их знакомили со многими секретными разработками. Телепортеры, машины времени, шадозеры — только малая часть того, с чем они знакомились на теории и редко на практике.
«Если я вернусь в прошлое, то смогу спасти Генри».
Вообще-то им нельзя вмешиваться в ход событий таким грубым способом. Но осознание того, что она с вернувшейся памятью спасёт Генри, не давало ей покоя.
«Плевать на правила».
Зелёная вспышка. Ей в лицо ударяет воздух, срывая с головы шляпу — так вот как ощущается прыжок в пространстве и времени.
Глаза она открыла в смутно знакомых белоснежных стенах лазарета. Генри, сидящий на соседней кушетке, заметил её осторожные движения и подскочил к ней. В его взгляде было беспокойство — всё в точности как тогда, когда она очнулась, ничего не помня о себе.
Генри… Живой и невредимый, ещё даже не успел обзавестись шляпой. Самое начало их миссии.
Элли еле удержалась от того, чтобы вскочить с постели и заключить его в крепкие объятия. Нельзя. Да и головокружение и тошнота заставляли оставаться на месте без подобных резких движений.
— Элли, — Генри склонился над ней, убирая выбившиеся пряди розовых волос с её лица, — Как ты себя чувствуешь? Ты долго была без сознания.
Девушка заставила себя вымученно улыбнуться, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Как же не вовремя…
— В полном порядке, Генри, — тихо прошептала она, чувствуя тугой комок слёз в горле, — Я в порядке.
Теперь она всё исправит. Она не даст ему погибнуть.