Печаль их не достигнет. Самолет с Поколением Чудес приземлился в Нью-Йорке в пять часов вечера, и, примерно через двадцать минут, кровавые слезы скатились из прекрасных голубых глаз.

Из аэропорта команда направилась в выделенную клубом квартиру. Она большая и на вид довольно дорогая и красивая. Зайдя в квартиру, Кисе сел в мягкое и комфортное кресло говоря:

— Я так устал.

— Ты устал сидеть в самолете и ничего не делать? — спросил Аомине.

— Вот представляешь, сидеть устал. Ноги затекли, и вообще мне не по себе в самолете.

— Рета, если твой рот не заткнется хоть на пять минут, то его затку я, — сказал Акаши. — Мы все устали, не ной.

Весь полет Сейджуро не покидало чувство беспокойства. Оно было непонятным. Когда они приземлились, это чувство усилилось, отдаваясь легкой болью, и через несколько минут в сердце ударила сильная боль. Что же это? Акаши хотел знать причину этого беспокойства.

— А давайте телевизор посмотрим? — открывая чипсы, предложил Ацуши. — Все равно сегодня и завтра отдыхаем.

— Хорошая идея. Я слышал, что тут есть и японские каналы, — сказал Мидорима.

Кагами сел в кресло и включил телевизор и, как посчастливилось, на вечерних новостях Японии, и показывали один случай.

Появившаяся из-за поворота машина на больших скоростях устроила автокатастрофу в центре Токио, что повлекла к неимоверным последствиям. Был час пик, когда люди возвращались домой. Всего жертв насчитывается более ста, погибло более двадцати пяти человек и множество пострадавших, которым была оказана немедленная медицинская помощь. За рулем был пьяный водитель, отделавшийся сотрясением и сломанной рукой…

На экране телевизора были кадры с места происшествия: наверное, штук шестнадцать разбитых машин, асфальт, окрашенный в красный, снесенный фонарный столб, полицейские и скорая помощь.

— Ничегошечки, — сказали Кагами и Аомине.

Знали бы они о том, что могли потерять дорого человека и друга. А друга ли теперь?

***

Все это время они ждали. Красный закат окутал небо. С того дня пролетела неделя. Зайдя в палату номер семь, повернув голову налево к окну, можно увидеть шторку, а за ней краешек кровати. Юноша с голубыми волосами, словно в бесконечном сне, лежал на ней. Сознание Тецуи еще не вернулось. Голова и ладошки до локтей забинтованы. Из-за слабого здоровья Тецуи, каких-либо капельниц пока не ставили. Рядом с ним стоит аппарат, который говорит, что голубоглазый жив, этот аппарат издает тихий, но не очень приятный звук «пик-пик-пик».

Все эти семь дней Такао, Химуро и Момои навещали Куроко, чьи глаза небес были закрыты. И сегодня, как и в прошлые разы, они пришли навестить его. Их мольба была всего лишь одна — пусть небесные глаза откроются, и он улыбнется. Но мысли их были и иными Тацуя, Сацуки и Казунари ненавидели Поколение Чудес. Эти предатели оставили в одиночестве самое дорогое и светлое, что у них, когда-либо могло быть. Теперь из-за них Тецуя будет страдать.

Время приблизилось к одиннадцати часам ночи. Мрак окутал город, но его спасением были уличные фонари, освещающие пути. Ребята пришли поздновато, но это неважно, они хотят, чтоб, когда он очнулся, он не был один.

День был долгим и тяжелым, Момои лежала на диване, что был в палате, и дремала, рядом с ней сидя спал Такао, а Химуро сидел возле Куроко, смотря на его бледное лицо. Умиротворенное и в тоже время с каплей печали и, казалось, что с закрытых глаз польются горькие слезы. Руки Тецуи холодные и Тацуя взял их в свои и начал греть. И вдруг рука голубоволосого дрогнула. Химуро подумал, что ему показалось, но рука Куроко несильно сжала его, а веки начали подрагивать, пытаясь открыться.

— Такао, позови врача.

— А, ммм, че? Куда тебе надо? — спросонья Казунари ничего не понимая.

— Что случилось? — протирая глаза, спросила Момои.

— Позовите врача, Тецуя приходит в себя, — услышав это, Казунари подорвался с места и побежал искать врача.

Сие действие голубоволосого удивило Химуро, но оно и радовало, Куроко, наконец, очнулся, и это — главное. Голубые глаза медленно открылись и первое, что они увидели, это белый потолок. Куроко медленно повернул голову в сторону и немного скривился от боли.

— Тецу-кун, не шевелись, — Момои присела рядом с ним, положив руку на щеку голубоглазого.

В палату вошел врач средних лет, он попросил всех выйти, чтоб узнать, как чувствует себя Куроко.

— Здравствуй, — с улыбкой поприветствовал он. — Я твой врач — Кадо Масазаки.

— Здравствуйте, — тихонечко сказал Куроко.

— Как себя чувствуешь? Что-то беспокоит?

— Голова… болит, — все так же тихо сказал Тецу.

— Хорошо. Я зайду к тебе завтра и все расскажу, а пока отдыхай.

Голубые глаза закрылись, Масазаки показалось, что тот уснул в одно мгновенье, но так и было. Доктор поставил голубоглазому капельницу и аккуратно, не беспокоя пациента, поправил подушку и вышел из палаты.

Следующий день наступил для Куроко слишком рано. Тецуя лежал, повернув голову в сторону окна, левую руку он положил на грудь. Воспоминания того дня были расплывчатыми, но тот момент… та боль, они помнились четко, каждая секунда этого несчастного момента и все что было случилось так быстро.

Куроко услышал, как тихо открылась дверь, и как она так же тихо закрылась, впуская доктора Кадо-сана с какой-то папкой.

— Доброе утро, Куроко-кун. Как ты себя чувствуешь?

— Здравствуйте, Кадо-сан. Немного лучше, чем вечером, но все же…

- Понято, — сказал мужчина записывая что-то в папку. — Куроко-кун, можно ли задать тебе вопрос? — в ответ был кивок. — Есть то, чем ты любишь заниматься?

— Баскетбол. Кадо-сан, что-то не так? — тихо и с беспокойством спросил Тецуя.

— Из-за сломанной шейки бедра ты не сможешь заниматься каким-либо видом спорта. Это крайне рискованно, иначе могут быть осложнения.

Нет… не может быть. Почему так?

— Придется оставить спорт.

— Да, я… понимаю, — сказал голубоглазый.

— И еще… сотрясение и вывих голеностопа, — читая с папки, сказал доктор. — Сегодня ты пройдешь полное обследование и после отдыхать.

— Да.

Кадо-сан ушел. Куроко смотрел в потолок. Голубые глаза стали блестеть, а позже скатились чистые слезы. Отказаться от того, что любил, так сложно. Тецуя руками прикрыл глаза.

Позже принесли завтрак. Позавтракав, Куроко забрали на обследование. Вернулся в палату он только к 16:00. Через полчаса пришли Момои, Такао и Химуро.

Они знают, что Тецуе больше не сыграть в баскетбол.

— Привет, — неожиданно синхронно поздоровалась троица.

— Привет, — чуть улыбнувшись, сказал Куроко.

— А мы тебе фруктиков принесли.

Было много разговоров на разные темы. Куроко пропустил так много за эту неделю. Они сказали, что Сейрин искали голубоглазого и очень беспокоились за него, но когда узнали, что голубоволосый в больнице… обещали придти, когда ему будет лучше, а то они орать будут…

Вдруг лицо Такао сменилось с радостного на раздраженное.

— Это все они виноваты, — зло сказал Такао, смотря на голубоглазого. Его руки, ноги, голова, тело и душа — все испорченно. Он как кукла, с которой поигрались и выбросили, а она сломалась. — Оставили бы намек. Шин-чан придурок!

— Ацуши или Тайга тоже могли бы рассказать, не дети уже, — будто забыв, что для голубоглазого это тема больная, разговаривали парни. Момои посмотрела на них убийственным взглядом, и те сразу вспомнили. Посмотрев на Куроко, они увидели милое личико изображавшее чистую невинность, непонимание и вопросительно хлопающие глазки.

— Что-то не так? — спросил он. — Вас кто-то обидел? Кто такой Ацуши? — спокойно спрашивал он.

Теперь уже у них был непонимающий взгляд. Это может быть…

— Аааа, Тецу-кун, я забыла. Нигоу я забрала себе пока ты здесь, — весело протараторила Сацуки, чтобы не разводить эту тему. А голубоглазый отвлекся и улыбнулся ей.

— Спасибо Момои-сан. Я обещал ему, что когда вернусь, мы поиграем, но я не вернулся, — сказал Тецуя, устало прикрыв глаза.

— Тецу-кун, отдыхай, мы придем завтра.

— Отдыхай.

— До завтра, — попрощались они.

— Пока, — махая рукой сказал голубоглазый.

Дверь закрылась, и Куроко закрыл глаза. Он благополучно забыл, о чем спрашивал, будто и ничего не говорил. Мир сновидений унес его в сладкий чистый сон.

Закрыв дверь, Сацуки облечено выдохнула, как и парни.

— Вы, какого черта, при Тецу-куне о них говорите? Вы понимаете, что ему сейчас и так не хорошо, так еще и они, — начала тихо гневаться розоволосая.

— Прости.

— Он… забыл? — спросил Химуро.

— Почему? — хотела узнать Сацуки.

— Даже если и забыл, так будет лучше, — сказал Казунари. — Я бы тоже забыл.

Идя к выходу из больницы, мимо них проходил врач Куроко. Они рассказали ему об этом, а тот ответил, что завтра все узнает. И была к врачу просьба не напоминать ему.

На следующий день к Тецуе пришла психолог и задавала вопросы подобно самочувствию, настроению и чем увлекается, а там уже вопрос зашел о Сейрин, кто входит в основной состав. Одного имени он не помнит и одноклассников, и в тоже время членов основного состава баскетбольного клуба Тейко, тоже ни единого воспоминания. Доктор дала пример одного из тех, кого он не помнит, решив немного запутать пациента — Кисе Рета, с синими волосами и такими же глазами, он ест много сладкого. Задумавшись, Куроко несильно помотал головой.

— Такого человека я не знаю,  — ответил он.

Вдруг это был кто-то важный. Нет никаких воспоминаний о клубе в средней школе, даже расплывчатых, просто пустота.

О дне аварии голубоглазый помнит, что гулял по городу потом отправился домой через перекресток и… вдруг его что-то остановило и он простоял там недолго, а потом продолжил путь и стало больно.

— Хорошо, — сказала она, встав с кровати, и, направившись к выходу, попутно что-то записывая. — Выздоравливай.

Амнезия.

***

Дождливый августовский день. Прошло два месяца. Сейчас Куроко полулежа читал книгу о сказочном мире. Его нога уже давно зажила и сотрясение тоже в норме, но из-за сломанной шейки бедра нужно учиться ходить заново. Пробовать ходить, он начал только четыре дня назад. И попытки пока не очень удачные.

Сейрин часто навещали Куроко, приносят фруктики, и, чтоб не было скучно, книги и альбом с карандашиками и ручками, а чем еще заниматься, особенно когда тебе ни сесть, ни встать? Химуро, Момои и Такао рассказали им про амнезию Тецуи и попросили молчать о них. Это было без проблем.

День за днем и Тецуя начал ходить, как и прежде. И поэтому он решил сделать своим друзьям сюрприз.

— Привет! — в палату залетел веселый Такао, а за ним шел Химуро.

— Здравствуйте. Момои-сан…?

— Она через полчаса прискачет, — сказал Тацуя. — А что?

— Да просто так.

— А давайте в карты поиграем?

— Казунари, ты, что такой веселый? — спросил Химуро.

— Я всегда такой. Так что, сыграем?

— Давайте, — сказал Куроко.

Момои пришла только через час, но ребята этого не заметили, они были заняты очень важным делом. Сначала они играли в карты, но потом веселому Такао пришла новая идея, и они начали строить карточный домик, но пришла Момои и хлопнула дверью… и все полетело, а так красиво все начиналось. Позже Тецуя решил показать им сюрприз.

— Можно вас попросить закрыть глаза, — попросил он.

— Зачем? — спросила Сацуки.

— Закроете — узнаете.

Они закрыли глаза, потом услышали, как шелестит одеяло. Куроко сел на кровати, спокойно встал с нее и подошел к окну.

— Открывайте.

Открыв глаза, они посмотрели на пустую кровать, а потом взгляд пал на голубоглазого возле окна.

— Сюрприз, — радостно сказал Куроко, делая уверенный шаг в сторону и кружась, уверенно останавливаясь возле друзей.

— Тецу-кун, это прекрасный сюрприз, — со слезами счастья сказала Сацуки.

Улыбки Куроко, они чистые, без намека на боль. Без Поколения Чудес все будет по-другому.

В тот день разум спросил у сердца:

Давай забудем их, чтоб нам не было больно?

И тогда сердце Тецуи ответило, что забудет, ведь они предатели приносят столько боли. И все, что с ними связано, просто стерлось, как будто такого и не было…