Стоило заметить пропажу сестры, как она тут же заняла собою все мои думы. Перестала чаровать и будить дух музыка, стали обжигать языки пламени, стремящиеся в черны небеса и хоровод обратился неясной пеленой.

Я тут же выскочила из круга. Времени на раздумья не было и ноги сами повели меня к туда, где мы давеча вели разговор.

— Верея!... Верея! — Голос затихал от нехватки духа, но крик казался важным, словно сестрица вот-вот откликнется.— Верея, где ты?

Подле капища Вереи не оказалось. Пришлось опереться об идол, чтобы отдышаться и принять решение, где искать сестру далее.

Куда могла пропасть девушка, так любившая праздники, когда её только-только облачили в белое платье, объявили лучшей? Как она могла не сказать мне ни слова, прежде чем уйти и что значил то разговор? Почему Верея напоминала, что всегда будет рядом, ведь никого ближе у ней нет? Нешто то было прощание? Но почему? Куда она ушла? Как исчезла так быстро?

Я вгляделась в окутанный дымкой тёмный лес, пытаясь найти ответы. Вопреки надежде, притаившейся в глубине души, ничего не произошло. Верея не выскочила из-за ели, посмеиваясь, и под покровом могучих деревьев не закричала ни одна птица, не покачнулась от сильного ветра ветвь, подавая какой-никакой знак. Ответом мне была лишь гнетущая тишина, едва прерываемая эхом праздных песен.

Взор обратился к земле. Разгорячённый страхом разум припомнил малость.

— До нашего разговора Верея бранилась с Драганом. Если подумать, после этой перебранки, она и исчезла. Он должен что-то знать. 

Однако неведомое чувство не позволило мне тут же ринуться назад, к костру, чтобы расспросить его обо всём.

Верея могла просто устать и возвратиться домой. Быть может, предупредить запамятовала. Наверное, перепила мёду да, захмелев, ушла подобру-поздорову.

Думы звучали чересчур неубедительно даже для меня самой. Посему, желая ободриться и укрепиться в мысли, чтобы хоть немного успокоиться, я обратила взор к Перуну. Осмотрела его с головы до ног. Будучи совсем ребёнком, я чуть ли не трепетала перед идолами, веруя, что коснувшись их, смогу дотянуться до самих богов, но ныне от того чувства осталась лишь толика. Может потому что голоса богов с каждым летом становились всё тише?

Впрочем, нынче деревянное изваяние глядело на меня сверху вниз, лишь напоминая, что когда-то боги всё же посещали Явь. Иначе как люди смогли бы сотворить их лики?

Не найдя озарения, но уповая на благословение, я пошла прочь. Нужно было вернуться домой и убедиться, что Верея преспокойно спит после веселья.

Не оглядываясь, я вновь ускорила шаг.

Наконец, после томительного бега предо мною оказалось крыльцо родного дома. Тут же взбежала по ступенькам, а затем, прошмыгнув через сени, поднялась на второй этаж. Оторопела у самой двери, ведущей в нашу с Вереей спальню. Сердце ухнуло, за пазухой будто вновь затрепетала в испуге раненная птица.

— Чего я страшусь? Предзнаменования не всегда сбываются. Сестрица просто спит. — Я прикрыла глаза, вздыхая. — Да наверняка уже десятый сон видит.

Набравшись храбрости, толкнула дверь. Но Вереи в спальне не оказалось, и только оставленная на постели днём кукла всё ещё напоминала о её присутствии.

Душа ушла в пятки. К сожалению, ни предзнаменование, ни предчувствие меня не обманули. Вереи здесь нет. Она не вернулась в хоровод, не болтает с кем-то из молодцев и не плачет у идола. Сестрица исчезла. Отчего-то я знала, что теперь Верея далеко, но даже подумать не могла, где именно.

Отводя взор от безликой куклы, взглянула на собственные руки, что, ослабев, задрожали. В недоумении я простояла посреди комнаты, глядя в никуда, ещё невесть сколько времени до тех пор, пока позади не возникла мама. Её негромкий глас заставил встрепенуться.

— Лада, милая, что случилось? Ты так спешно поднялась, точно за тобой дикий зверь гнался.

Всё ещё охваченная горьким изумлением, я медленно повернула голову.

— Я..э...

Слова не шли с уст, будто позабылись все разом. Заметив в глазах матушки волнение, мне пришлось собраться с силами, чтобы произнести страшную весть.

— Мама, Верея пропала. — Огласил сдавленный шёпот. — Её нигде нет.

***

Заря вступила в права, ознаменовав начало нового дня, пробуждая всё живое неспешным танцем золотых и алых лучей солнца. Небеса были чисты, без единого облачка, вот только радости это не прибавляло.

За прошедшую ночь, никто из нас не сомкнул глаз. Даже Ганна проснулась и беспокойно металась по комнате. Мне пришлось разбудить Сиану, чтобы та приглядела за ней, пока мы с родителями ищем Верею. Так, старшая жрица и её внуки поняли, что моя двойняшка пропала. Но долгих разговоров с ними я не заводила, всё торопилась присоединиться к отцу, да матушке.

Сначала решили пройтись по соседям, поспрашивать, не забредала ли Верея к кому. Или, быть может, кто заметил, что она их дом миновала.

Однако, к кому бы мы ни обратились, все в один голос утверждали, что никого не видали и ничего не слыхали. Молодёжь и подавно ничего не знала: и парни, и девицы были слишком увлечены праздником.

Ныне, на рассвете мы брели к дому старосты, совсем обессилев. Глаза родителей всё ещё горели решимостью и надеждой, однако утерявшая твёрдость поступь матери и изнурённое лицо отца выдавали их утомлённость. Я могла лишь посочувствовать им, у самой голова болела, а тело почти не слушалось, словно стало чужим.

Дверь, однако, распахнулась раньше, чем мы успели ступить на крыльцо. На пороге возник Драган, и лицо его при виде нас, приняло престранное выражение не то замешательства, не то испуга.

— Ратмир, случилось что? Что привело вас в такую рань? — Вопросил он, бегло оглядывая каждого из нас.

— Верею мы ищем. Ушла она с праздника, да домой так и не возвратилась.

Драган весь встрепенулся и, как мне показалось, едва удержался от того, чтобы не вздрогнуть. Он устремил на меня недоумённый взгляд, однако я только молча кивнула, подтверждая слова батюшки.

— Я передам отцу. — С этими словами сын старосты скрылся в доме.

Так все трое остались наедине с думами. Не смогли мы отыскать Верею своими силами, теперь придётся просить помощи у старосты. И по его велению пустятся неравнодушные со всей деревни в путь – не поглощённые туманом земли осматривать. Странно, но мысль об этом меня отчего-то не успокаивала. С одной стороны, я надеялась, что так Верею скорее отыщут, а с другой – чувствовала, что нет её там.

Ну что за глупости? Покуда мне знать? Сестрица может быть где угодно, к чему это чувство?

Взор невольно обратился к запястью, на котором находилось родимое пятно в виде круга. Оно было у нас троих – меня, Вереи и Ганны. Мама говорила, что это это знак благословения и оберег богов. Проведя по нему пальцем, опустила руку.

Я во что бы то ни стало найду сестру. Мы сёстры, в наших жилах течёт одна кровь, она обязательно поможет нам.

Интересно, чем сейчас занята Верея? О чём она думает и всё ли с ней в порядке?

Не успела я задуматься, как пред нами очутился староста. Он немедля заговорил с отцом, мельком стремясь утешить мать. Изредка обращались ко мне, чтобы уточнить что-то, но язык не слушался, посему силилась отвечать кратко. Срамно отмалчиваться, но влезать в разговор не было ни храбрости, ни мо́чи.

***

Отец со старостой порешили, что нам с матушкой лучше отправиться домой да дух перевести. Я возражать не стала, а вот мама поупрямилась –  не хотела в избе отсиживаться, пока о дочери ни слуху. Однако мне удалось уверить её, что отдохнувшие и полные сил мы будем куда полезнее.

Так прошёл день. Немного подремав, дому мы не покинули – матушка занялась бытовыми делами, а я выпасла овец и, чем могла, помогла с заботами, которыми ранее занималась Верея. Старалась сохранять спокойствие, но неприятное предчувствие и липкий страх всюду следовали по пятам.

А что если поиски не помогут? Что если Верея забрела в туман? Возможно ли спасти её в таком случае? А может сестрицу заманил в самую чащу леший? И что же делать?

Я резко закрыла кадку с мукой крышкой, та аж прихлопнула.

Нет. Томиться в ожидании ещё хуже, чем терпеть усталость. Участвуя в поисках, я чувствовала себя полезной, а дома так и думается, что бездельничаешь, хоть и трудишься непокладая рук.

Деревню окутали сумерки, расползся у черты деревьев туман. На тропе показались люди с факелами – те неравнодушные жители, что вызвались на помощь, – теперь разбредались по домам.

Сидя на лавке у крыльца, несмотря на темноту, я сумела рассмотреть среди них отца. Вот только Вереи рядом не заметила, но надеялась, что она вот-вот покажется. Впрочем, чем ближе отец подходил, тем яснее становилось, что сестрицы с ним нет.

Я вскочила с лавки и пошла навстречу батюшке, затаив дыхание. По коже прошёл мороз. Теперь понятно, что за чувство весь день не давало продыху. Меня пугала весть о смерти Вереи.

Посему убеждала себя, что чувствую её присутствие, пусть и далеко. Значит, покинь сестрица Явь, я бы ощутила это в первую очередь, разве нет? Мы ведь двойняшки и связаны как-никак. Но что если я сама себе лгу, лишь бы заполучить мгновенье покоя?

— Мы не нашли её, ни следа. — Молвил отец, опережая вопросы.

Затем тяжело вздохнул, понурил голову, словно стыдясь смотреть мне в глаза, и вошёл в дом. А я так и осталась стоять на улице, глядя вдаль.

— Ни следа? Как же так? Нешто действительно исчезла? Нет, невероятно. — В голову снова закрались мысли о тумане, но я тут же отогнала их, твёрдо добавив. — Я найду её, даже если нас поглотит морок.