Тэ одиноко сидел у стены за самым дальним столиком в столовой. Он сегодня проспал и не успел приготовить с собой еду. Обычно он не ел в студенческой столовой, предпочитая место под лестницей, где его никто не трогал. Омега надвинул капюшон толстовки почти на самые глаза, стараясь не привлекать внимания. Но его увидели. Стайка омег, сидевших за столиком рядом.

— Эй, ущербный! Что ты делаешь здесь? — в Тэхёна полетела скомканная салфетка. — Тебе не место среди нормальных людей!

Тэ не реагировал, лишь больше сжавшись в комочек, быстрее старался доесть, чтобы уйти. Но блондинистый омега не успокаивался

— Слышь ты, чмошник! Я с тобой разговариваю! — сказал он, бросая ещё одну использованную салфетку в Кима.

Тэхён лишь крепче сжал палочки в руке. Но ему так хотелось подойти и воткнуть эти палочки прямо в шею ублюдскому блондину.

— Я здесь приземлюсь?

Тэ поднял голову и увидел Юнги с подносом. Улыбнувшись своей слегка квадратной улыбкой, омега кивнул. Он действительно был рад видеть альфу. Юнги плюхнулся на стул рядом. Тут же подошёл Намджун и сел напротив.

— Как дела, котёнок? — спросил Мин, принимаясь за еду.

— Всё хорошо, Юнги, — тихо ответил омега.

— Можешь называть меня хёном, — сказал альфа.

— И меня, — подал голос Намджун.

— Хорошо.

Красивые глаза омеги засветились. Он этого не ожидал. Он вообще не ожидал, что Юнги к нему подойдёт. Ведь альфа видел, что происходило пять минут назад.

— Эй, убогий! Что, альфу себе нашёл? Думаешь, тебе это поможет? — раздался противный голос из-за соседнего столика.

— Господи! Тэмин, заткнись! — прошипел рыжий омега, сидевший рядом с блондином.

— А то что? — вызывающе спросил тот.

Юнги посмотрел на Джуна и молча показал глазами на соседний столик. Ким встал и повернулся к омегам.

— Блять, поздно, — прошептал рыжий.

— Да что такое? — не понял блондин.

Намджун подошёл к столику омег и взял стул.

— Значит так, отмороженные, — тихо сказал альфа, садясь на стул. — Слушаем меня внимательно. Я два раза не повторяю. Если ещё раз я услышу в сторону Ким Тэхёна насмешку или оскорбление. Если я увижу взгляд в его сторону, который мне не понравится. Я медленно и с наслаждением переломаю каждому из вас ноги. Если вы забыли мою репутацию в прошлом, то я вам с удовольствием напомню.

Альфа встал и наклонился к Тэмину.

— То, что ты подстилка Чона, тебя не спасёт, — прошептал он на ухо омеге.

— Что?! — глаза Тэмина стали круглыми. — Ты мне угрожаешь?!

— Именно. Чонин, — обратился Намджун к рыжему, — объясни этому дебилу, что бывает с теми, кто меня не слушает. Приятного всем аппетита.

— Что он им сказал? — спросил Тэхён у Юнги, напряжённо глядя на притихших омег.

— Неважно, — хмыкнул альфа. — Тэ, сними капюшон. Жарко же.

— Не надо, — испуганно пролепетал омега.

— Надо. Не бойся, — Юнги стянул с головы Тэхёна капюшон. — Ну вот, так лучше. И вообще, больше ничего не бойся.

— И никого, — добавил Мин, глядя, как в столовую вошёл Чонгук со своей свитой.

Тэхён побледнел. Он испуганно опустил глаза, уставившись в стол.

— Вау! Что я вижу?! — раздался раздражённый голос Чона.

Чонгук вальяжно подошёл к столу, по пути отдавая свой рюкзак одному из своих прихвостней. Чон нагло уселся за стол Тэхёна.

— Я тебе что сказал?! Не разговаривать с альфами! — обратился он к омеге, толкая ногой его стул. — Ты же знаешь, что тебе за это будет!

Тэ весь сжался, ожидая удара. Но он не последовал.

— Какие-то проблемы, Чон? — Юнги откинулся на спинку стула, сверля лисьими глазами Чонгука.

— У тебя сейчас будут! — злобно процедил Чон.

— Ты думаешь? — с издёвкой произнёс Мин.

Юнги встал из-за стола.

— Намджун, уведи отсюда Тэхёна, — тихо приказал Мин. — Я сам разберусь.

В столовой повисла тишина. Студенты замерли, боясь сказать хоть слово. Никто не хотел к себе привлекать внимание королей.

— Тэ, пойдём, — Намджун взял Тэхёна под руку. — Не стоит тебе на это смотреть.

Омега кивнул, поднимаясь. Стараясь не смотреть на Чонгука, он взял свою сумку.

— Котёнок, подожди, — окликнул Юнги.

Он достал из кармана чёрного худи шоколадку и протянул Тэ. В тишине столовой напряжение стало почти осязаемым.

— Держи, потом съешь.

Тэхён заторможенно взял шоколад, пробормотав тихое «спасибо». Джун на глазах у всех вывел парня из столовой.

У Чонгука в глазах потемнело от злости. Сейчас на виду всего университета, другой альфа подарил шоколад его истинному омеге, ни во что не ставя Чона. И назвал его котёнком. Да это ни в какие ворота! Злоба в альфе закипела с утроенной силой. Он подорвался к Юнги, опрокидывая стул.

— Что ты себе позволяешь?! — зарычал он, хватая Юнги.

Но Мин вывернулся и с силой прижал Чонгука к стене.

— Чон, — тихо прошипел Юнги, так, чтобы его слышал только Чонгук. — Ты же в курсе, кто я и кто такой Намджун?

Он немного отстранился и посмотрел на парня, глаза которого почернели от ненависти.

— По глазам вижу, что знаешь, — продолжил Юнги. — С пьедестала я тебя сбрасывать не буду. Мне он на хуй не нужен. Дальше ходи павлином и пользуйся доступными омегами. А вот Котёнка ты больше не тронешь, иначе накажу. И не только тебя. Твой отец тебя за это по голове не погладит.

— Он мой истинный, — зашипел в ответ Чонгук.

— Да? Именно поэтому ты относишься к нему, как последняя тварь? — у Юнги сузились глаза. — Помни, Гуки, у Намджуна есть чёткий приказ: на меня нападают, он стреляет. Всё очень просто. Хочешь оказаться в канаве с простреленной башкой? Тогда дерзай.

Мин отпустил Чонгука и громко сказал:

— Ну вот мы с тобой и договорились! Всем спасибо! Спектакль окончен!

Мин засунул руки в карманы джинсов и, насвистывая, вышел из столовой.

— Гук, ты в порядке? — поинтересовался высокий стройный альфа.

— Иди на хуй! — рявкнул Чон.

***

Чонгук бесился. Жуткая ревность пожирала его с головой. Он не мог подойти к Тэхёну ближе, чем на несколько метров. Всегда рядом с ним оказывался либо Мин, либо Намджун. Они верными псами ходили за омегой, провожая его до аудитории, где проходили занятия. Они привозили Тэхёна в университет. После пар отвозили Тэ домой.

Складывалось впечатление, что они даже в туалет с ним ходят.

Чон злился. У него забрали такую желанную игрушку. Он не собирался быть с истинным ни сейчас, ни когда-либо в этой жизни. Но инстинкты вопили: забрать себе, пометить. Альфа внутри Чонгука бесновался, видя, как к омеге прикасается другой.

Его челюсть сжималась до хруста, когда Тэхён громко смеялся какой-нибудь шутке Юнги. Всё чаще на лице Тэ можно было увидеть улыбку. Глаза омеги приобрели живой блеск. Тэхён оживал, расцветая на глазах. Иногда даже казалось, что он светится изнутри, когда смотрит на Мина.

Чонгуку это очень не нравилось. Хотелось подойти и стереть эту квадратную улыбку с лица омеги навсегда. Он презирал Тэхёна. За то, что тот не оправдал его ожиданий. Чон мечтал о красивом, изящном, утончённом истинном, с благородной родословной, которого можно было вывести в свет с гордостью. А этот жалкий замухрышка в растянутых свитерах. Он не соответствует Чонгуку. Ему не нужен сирота без роду и племени. Но против природы не попрёшь. Он его хотел. От запаха спелой малины сносило крышу. Гук уже жалел, что не трахнул Тэхёна раньше. До того, как появился Мин. Почему-то он тянул с этим. Ему доставляло какое-то садистское наслаждение издеваться над Тэхёном. Видеть испуганные глаза, блестевшие от непролитых слёз. Он его не любил, но хотел до одури. И за это он ненавидел омегу.

Чон Чонгук зависел от мнения других. Он боялся, что над ним будут насмехаться. Внутренняя неуверенность в себе и вседозволенность сделали Чона жестоким и беспринципным. Хотя в детстве альфа был добрым и милым мальчуганом. Он готов был делать всё, чтобы оставаться на верхушке. Чтобы только не упасть вниз.

Отец воспитывал Чонгука один. Его папа умер, когда альфе было пятнадцать лет. Это был единственный омега, которого Чонгук по-настоящему любил. Смерть папы оставила неизгладимый отпечаток на Гуке. В смерти любимого папы он обвинял отца. Чон Хосок, в какой-то степени чувствуя свою вину, что его ребёнок остался без папы, дал слабину. Старший Чон позволял Чонгуку делать ему всё, что заблагорассудится. Хосок не заметил, как сын превращается в жестокое чудовище. Чудовище, которое шло по головам в своём стремлении быть первым.

Мин сдержал своё обещание. Чонгук по-прежнему оставался самым популярным альфой в университете. Юнги, казалось, ничего не волновало, кроме Тэхёна. Чон знал, что Мин мог по щелчку пальца вернуть прежнее место короля. Но он предпочёл забрать себе то, что Чонгуку принадлежит по праву. Его омегу. Это доводило до исступления Чона. Он начал спать с другими без разбора. Трахая их при любом удобном случае. В туалетах универа, в подсобках, в аудиториях. Чон делал это так, чтобы Тэхён об этом обязательно узнал. Он не мог больше физически издеваться над омегой и теперь старался это делать морально. Истинность никто не отменял. И он прекрасно знал, что омеге, как минимум, неприятно.

«Я подожду, — зло думал Чонгук, глядя, как Юнги усаживает Тэхёна в свой ламборгини. — Однажды настанет тот момент, когда ты останешься один. И я заберу то, что принадлежит мне. Я умею ждать, Тэхёни. Ты мой. И только мой».

Продолжение следует…