Пока Миллард и Бронвин занимались какими-то бумагами у директора, Эвелина Николаевна, наша воспитательница, помогала мне собирать мой немногочисленный багаж.

— Ну вот, а ты жаловался: "Я никому не нужен, меня никто не заберёт", — пародировала она меня. Я закатил глаза, но улыбку не сдержал.

— Я могу зайти? — В дверном проёме спальни показалась Бронвин.

— Да, конечно, — кивнула Эвелина Николаевна.

Бронвин села рядом со мной на кровать и с удивлением отметила, как мало у меня вещей, включая одежды.

— Мы с тобой обязаны пройтись по магазинам, — обещала она. Я аж зарделся от удовольствия и восторга.

Наконец все мои вещи были собраны; я попрощался с соседями (хотя с кем там было прощаться?), Эвелиной Николаевной и Виктором Борисовичем и, весь взбудораженный, сел на заднее место машины Милларда и Бронвин. Мои родители — как здорово это произносить! — тоже сели в машину, и мы тронулись.

От возбуждения я не мог сидеть спокойно и завалил их вопросами. Где мы будем жить? Будут ли у меня братья и сёстры? А питомцы? Пока Миллард вёл машину, Бронвин всё рассказывала. Дом будет для меня сюрпризом. У меня будут старшая сестра и двое младших братьев. Есть щенок.

Услышав про братьев и сестру, я завалил Бронвин ещё большим количеством вопросом. Как их зовут? Сколько им лет? Какие они? А щенок какой? Что за порода? Я чувствовал себя Габриэлем, он жил со мной в детском доме и постоянно приставал ко всем с вопросами, часто глупыми.

— Куромаку, ты их увидишь, когда мы приедем, — не дав жене ответить, таким образом пресёк мои дальнейшие расспросы Миллард. Он произнёс это совсем не строго, даже наоборот, но я понял, что начал перегибать палку.

— Извини, — сказал Миллард, видимо, решив, что я обиделся. — В твоём положении нормально задавать вопросы, но не лучше ли узнать о них самому? Так интересней, не так ли?

Я не люблю сюрпризы, предпочитаю узнавать всё сразу. Но сейчас я готов был согласиться.

Я кивнул. Миллард облегчённо вздохнул.

Спустя час с небольшим мы въехали в пригород, а ещё через десять минут остановились. Я припал к окну и затаил дыхание от восторга. Это мой новый дом! Трёхэтажный, кирпичный, с тёмно-зелёной черепицей, с балконом на верхнем этаже. Трава газона имела ярко-зелёный, сочный цвет, под окном, вдоль стены, пестрела ухоженная клумба. Я так загляделся на эту красоту, что не сразу понял, что надо выходить.

— Добро пожаловать в твой новый дом, Куромаку! — воскликнул улыбающийся до ушей Миллард, помогая мне выбраться из машины. Бронвин уже стояла с моим рюкзаком в руке.

— Он такой красивый! — не сдержал я восторга.

— Ты его ещё изнутри не видел! — Взяв меня за руку, Миллард завёл меня непосредственно внутрь. Я оказался в чистой прихожей, со светлым паркетом и белыми, с жёлтым оттенком, стенами. Здесь стояли небольшой столик с цветочной вазой и парой фотографий. Над ним висело прямоугольное зеркало.

Раздались чьи-то быстрые шаги, и я невольно прижался к Милларду, когда через секунду перед нами остановились трое ребят — дети Милларда и Бронвин.

Девочке я бы дал лет двенадцать. Её синие волосы доходили ей до талии, и я заметил в них странные украшения в форме ромбов. Девочка держала за руки двух мальчиков, которые явно были младше не только неё, но и меня. Старший походил на первоклассника, его растрёпанные голубые волосы доходили до плеч. У его ног стоял щенок немецкой овчарки с серо-голубым ошейником и недоверчиво следил за мной, словно готовился напасть на меня в любой момент. Вот именно он и напугал меня больше всего.

Самому младшему мальчику не могло быть больше пяти. Его волосы имели светло-синий цвет и прямой чёлкой спадали на глаза. Он жался к сестре, смотря на меня с испугом.

Миллард потрепал меня по голове, помогая успокоиться, и обратился к своим детям:

— Ребята, знакомьтесь, это Куромаку, он теперь ваш брат. Куромаку, это Клео, — девочка улыбнулась и кивнула мне, — Зонтик, — мальчик постарше неуверенно помахал мне рукой, — и Бом, — младший ещё сильнее спрятался за Клео.

Одного из них зовут Зонтик? А это точно имя? Странно, что кого-то могут звать как предмет. И это при том, что у других детей нормальные имена.

— Здравствуйте, — неуверенно начал я знакомство и немного отошёл от Милларда. Но едва я двинулся, как щенок рядом с Зонтиком дёрнулся в мою сторону и, как взрослый пёс, угрожающе зарычал. Я вскрикнул и снова спрятался за Милларда, который строго сказал:

— Алебард, стой!

Пёс его не послушался и продолжил сверлить меня злыми глазами. Я задрожал. Какой он страшный...

— Алебард, не надо, — сказал ему Зонтик и осторожно потянул за ошейник. К моему удивлению, Алебард послушался и сел, но всё равно не отрывал от меня взгляда.

— Извини, — виновато обратился ко мне Зонтик. — Он просто не любит... — Он замялся. — Незнакомцев?.. Ой, я не то хотел сказать... — запаниковал он.

— Всё в порядке, — попытался я его успокоить, не понимая, из-за чего он так распереживался.

— Этот пёс меня ни во что не ставит, — обиженно насупился Миллард.

— Из нашей семьи он слушается только Зонтика, если ты не заметил. — В голосе Бронвин звучала усмешка.

— И это при том, что покупал его я.

Бронвин тихо рассмеялась и обратилась к Зонтику:

— Милый, может, пока отведёшь Алебарда на задний двор?

Мальчик кивнул и поманил щенка за собой. Алебард наконец отвлёкся от меня и побежал за хозяином. Я выдохнул. Я этому псу точно не понравился.

— Клео, Бом, а вы поможете мне на кухне, — продолжила раздавать указания Бронвин.

Я с интересом проследил, как они втроём скрылись в соседней комнате. Они к чему-то готовятся?

— А вы, молодой человек, — Миллард закинул на плечо мой рюкзак, оставленный Бронвин, — пройдёмте за мной.

Он провёл меня на второй этаж, где я увидел пять комнат, и торжественно открыл дверь самой крайней. Она была на удивление простой. Всё, что в ней стояло, это кровать с серым покрывалом у окна, платяной шкаф и письменный стол.

— Извини, что так пусто. Но мы даже и догадаться не могли, что может тебя заинтересовать.

Смысл его слов дошёл до меня не сразу.

— Это моя комната? — спросил я. Миллард кивнул. Я посмотрел на спальню другими глазами. Это теперь моя комната! И никаких соседей, которые будут всю ночь болтать. Я буду жить здесь один!

Я вбежал в спальню и стал всё в ней рассматривать.

— Вижу, тебе нравится, — заметил мой восторг Миллард.

— Да! — воскликнул я и едва ли не прыгнул на кровать, свесив с неё ноги. Такая мягкая! Кровати в детском доме по сравнению с ней сделаны из камней. Всё, не слезу с неё.

— Ладно, давай вернёмся. А то все уже собрались, небось.

Я с неохотой встал с кровати и вышел в коридор. Но всё-таки интересно, для чего собрались?

Мы спустились вниз, и, стоило мне зайти на кухню, как все, включая уже пришедшего со мной Милларда, громко крикнули: "Сюрприз!" Я замешкался и застыл на месте, оглушённый. Лишь чуть позже я заметил, что все стоят вокруг празднично накрытого стола. Постойте...

— Это... из-за меня? — тихо вымолвил я.

— Из-за кого же? — весело сказал Миллард, крепко обнимая меня. — Ты же теперь наш сын.

Наш сын. Это звучит так... странно и приятно одновременно.

— Куромаку, — Бронвин опустилась передо мной на колени и взяла меня за руки, — сегодня ты стал членом нашей семьи. С сегодняшнего дня мы с Миллардом официально твои родители, Клео — сестра, а Зонтик и Бом — братья. И мы хотим, чтобы с нами ты был счастлив. Поэтому в честь твоего прибытия мы решили устроить это небольшое празднество.

Я по очереди посмотрел на каждого. Все тепло улыбались мне, даже Бом не выглядел напуганным. Я тихо шмыгнул носом, сдерживая слёзы.

— Спасибо, — проговорил я. Наверно, впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему счастливым.

Я сел вместе со всем за стол и провёл самый замечательный вечер в моей жизни. Я чувствовал себя любимым и нужным. И мне это нравилось.