Музыка свободно льется из проигрывателя и в приглушенном свете на импровизированном танцполе кружатся пары, многие из которых едва ли знают друг друга. Но здесь, сейчас – это абсолютно не важно.
Мика сжимает плечо молодого человека, который позвал ее на танец, ее ладонь покоится в его уверенных пальцах, пока он неторопливо ведет ее под медленную песню.
Она – официантка, которая работает в этом заведении.
Он – молодой офицер, чей взвод завтра отправляется на фронт.
У них нет ни единого шанса быть вместе, война этого не позволит, но глядя в темные глаза, мерцающие мягким светом, Микаэла позволяет своим первым чувствам расцвести в сердце, окутанном чарующей дымкой.
Офицер поворачивается вместе с ней, крепко удерживая за талию, и Мика послушно следует в такт его движениям. Какая глупость – Микаэла почти не умеет танцевать, но в этот миг кажется, будто она уже сотни раз кружилась вместе с ним, знает все его движения и мимику в мягких чертах лица.
Он выглядит таким умиротворенным сейчас – Мика чувствует его спокойствие как свое собственное, но сама она далека от состояния покоя. Предательский румянец окрашивает щеки, когда песня подходит к концу и он приобнимает ее, теплым дыханием касаясь шеи.
Микаэла так беззащитна в этот момент, словно ее сердце, ее чувства выставлены напоказ перед толпой, но в ее зале сидит лишь один зритель, который никогда не причинит ей вреда. Человек, которого она встретила впервые в жизни и который с рассветом исчезнет с ее глаз навсегда, кажется сотканным из волшебства этого момента, где есть лишь они двое.
Пластинки на проигрывателе сменяются, и новая композиция вплетается в настроения зала – более ритмичная, подвижная, не такая, под какую хочется говорить о любви. И словно этот молодой офицер без слов понял ее сомнения, когда они так и не смогли отпустить друг друга, и повел ее к выходу.
Глупо, наверное, - Микаэле нужно возвращаться к работе, а его ждут сослуживцы, которые весь их танец подбадривали друга хлопками. Мика не видела их лиц, Микаэла вообще ничего не может вспомнить, кроме улыбки на губах офицера и теплоты его рук на своей талии.
Снаружи кажется прохладнее после прогретого дыханием помещения и Мика зябко поводит плечами. Крыльцо почти утонуло в сумерках, и только тусклый фонарь напоминает, что в этом мире есть еще что-то, кроме их маленькой сказки на двоих. Офицер держит ее за руку, сжимая подрагивающие пальцы. От страха она дрожит или от волнения – Мика и сама не знает.
Микаэла поворачивается к офицеру и, даже зная, что между ними нет ничего общего, кроме случайного танца, она хочет узнать:
- Как тебя зовут?
- Глен. – Его собственное имя переливами отдается в ушах, не позволяя забыть или выкинуть из головы.
Мика никогда его не забудет и вдруг от этого открытия тепло разливается в сердце, будто она не на улице в начале октября, а в самую летнюю майскую ночь. Микаэла верит в любовь, Микаэла ничего не ждет, но лишь хочет продлить это мгновение, оставить как можно больше воспоминаний об этом человеке у себя. Мика просит:
- Глен, поцелуй меня.
Он улыбается красивой улыбкой, но в его глазах Мика видит сомнение, которое исчезает, когда его ладонь касается лица девушки, притягивая к себе, когда он обнимает ее, склоняясь к губам, которые касаются ее в первом и единственном поцелуе с тем, о ком она знает лишь имя.
Глен не скрывает внезапно проснувшейся жадности, прикасаясь к ней губами, пока Мика обнимает его за плечи. Ее тонкое тело прижимается к нему, словно было создано для того, чтобы находиться в его руках.
Будь у них больше времени…
Но его нет.
Как нет и будущего – они не увидятся больше никогда – кто знает, куда его занесет в грядущем. И эта мысль оставляет неприятный осадок в душе Глена.
Микаэла отступает на шаг и, грустно улыбнувшись напоследок, уходит обратно в помещение.
Мика не обернулась, а Глен не стал останавливать. И все же…
Офицер направляется к барной стойке, спрашивая у работающей там девушки:
- Как ее зовут?
Девушка смотрит туда, куда указывает Глен и отвечает:
- Микаэла.
Глен возвращается к сослуживцам, стараясь запомнить фантомное ощущение руки на своей груди, сжимающей ткань, и взгляд голубых глаз девушки, которую, желая развеяться, он рискнул оторвать от работы. Хорошенькой, словно принцессы из сказки.
Сказка…
Возможно, для нее это и впрямь так.
Глен не противится таким мыслям, понимая, что вследствие своего легкомысленного поступка умудрился влюбиться и мысль о расставании наполняет его сожалениями, с которыми он ничего не может поделать.
Глен сидит в этом заведении до самого утра, изредка посматривая на кружащую у столов девушку, а потом им приходит пора уходить и спустя пять часов некрепкого сна их отправляют в горячую точку. Война – не место для глупых мыслей, он оставляет свои сожаления на потом.
Но спустя восемь лет службы он возвращается в родной город, чтобы встретиться с молодой учительницей, о которой ему разузнали родственники.
Микаэла была удивлена, получив письмо, написанное незнакомым почерком. Его содержимое было довольно загадочным, но почему-то она не смогла его проигнорировать, отправившись на встречу в кафе возле воинской части.
«…знаю, ты можешь счесть это глупостью, но я очень хочу тебя увидеть…»
Девушка не знала, чего ожидать, но зайдя в кафе, она увидела единственного посетителя – мужчину в простой белой рубашке, сидящего к ней спиной.
Он обернулся на звук колокольчика и, когда она увидела его лицо – возмужавшее, но не потерявшее приятных черт, она замерла не в силах поверить. Он встал и все так же красиво улыбнулся.
- Привет.
Это не сон, это его голос, Мика помнит, Мика знает – на самом деле не забывала ни на миг, так и не сумев построить ни с кем отношений и он, кажется, это знал, как знал и ее адрес и имя.
Больше ни секунды не сомневаясь, она подошла и крепко обняла его, чувствуя, как в ответ его руки смыкаются вокруг нее.
- Глен!
Мужчина смотрел в голубые глаза, которые он иногда видел во снах – сейчас они светились радостью от их встречи. Он многое хотел сказать, многое сделать, но начать, пожалуй, стоит с того, о чем он думал ночами. О невозможном. О том, чтобы снова сделать это с ней.
Микаэла сама потянулась к его губам, так же трогательно, как и в прошлый раз, положив ладонь ему на грудь, чтобы потом скользнуть по плечу, пока губы скрадывали с губ поцелуи, которые не могли остановиться.
Словно и не было этих лет, словно магия той музыки преследовала их по пятам, не позволяя сбежать, пропасть, раствориться.
Мика прижалась щекой к его плечу, прошептав:
- Я так рада тебя увидеть.
Глен не смог подавить улыбку, прижимаясь лицом к светлым волосам.
- Я счастлив.
В этот миг сказка, начавшаяся восемь лет назад, обернулась для них реальностью.