112 год от З.Э.

Две ужасающие фигуры появились в небе, они пролетели наравне с мягкими облаками, бросая тёмные тени на жилища добрых жителей Королевской Гавани, которые, кажется, в большинстве своём привыкли к подобным явлениям — ими правили драконы, великие и ужасные, они чувствовали безопасность, зная, что королевская семья всегда рядом, но, тем не менее, боялись, ведь один неверный шаг и ты в драконьем пламени. Наследники драконьего дома часто начинали день именно так: верхом на летающих тварях, как их называли некоторые за спиной на свой страх и риск, поднимаясь ближе к небу, облетая все свои владения.

Правда, наследники мужского пола на этих тварях было опаснее, ведь никто не знал чего ожидать от мужчин, у которых в крови одна война. А вот эти драконы, сейчас летающие в небе, не были опасны, ибо ими управляют две прекрасные и хрупкие представительницы прекрасного пола, которые за эти десять лет превратились в прекрасных четырнадцатилетних девушек — принцесса Рейнира Таргариен — единственный выживший ребёнок правящего короля, ведь за столько лет Эймма не смогла родить королю сына; и её кузина — принцесса Эйлия Таргариен — дочь Деймона Таргариена и Реи Ройс, которую все называют принцессой из-за того, что она является дочерью принца. За эти десять лет юные представительницы дома Таргариен сдружились ещё сильнее, и всё время проводили с друг другом, но даже у таких лучших подруг, как Рейнира и Эйлия, случались конфликты и причиной конфликтов двух кузин является один рыжеволосый бес — Алисента Хайтауэр, дочь десницы короля. Рейнира очень хотела, чтобы кузина и Алисенты подружились, но все её попытки добиться этой дружбы заканчивались неудачей. Эйлия, при всей любви к кузине, не доверяла дочери Отто Хайтауэра, а уж тем более не хотела подпускать её к себе больше, чем на пять метров, что вновь напоминало всем обо отце девушки. Деймон тоже не доверял, вернее ненавидел Хайтауэров. И в Эйлии была такая же ненависть к рыжеволосой подруги кузине, только маскировалась это ненависть за недоверием. Помимо этого, Эйлию жутко бесило, когда её дядя, Визерис, называл их с Алисентой святой троицей. Дочь Реи Ройс никогда не была и не будет частью этой двоицы.

Она — дочь Деймона Таргариена и Реи Ройс. Пускай отца она не любит и не хочет видеть, но отрицать то, что он её отец, она, к сожалению, не может. Она — наследница Рунного Камня. Она — родственница Арренов и никакие Хайтауэры ей не ровня. И пускай Алисента не делает ей никакого зла, но она дочь ублюдка Отто Хайтауэр, а значит такая же, как и он.

Также стоит отметить, что за эти десять лет у Реи столько мужчин просили руки Эйлии, но Рея отказывала каждому, ибо знала, что все они хотят женится на её дочери лишь для того, чтобы заполучить Рунный Камень. Эйлия была матери за это благодарна, ведь не хотела повторить её судьбу — быть нелюбимой женой. Она хотела любить и быть любимой. Ей не нужен брак по расчёту. Она жаждет брака по любви и не более того.

Из мыслей дочь Реи Ройс вывел рёв Сиракс, пролетевшей над её головой. Шатенка встретилась с насмешливым взглядом кузины, которая головой призывала лететь за собой. Девушка насмешливо что-то проговорила и, ударив драконицу стременем, полетела за кузиной, желая обогнать Ниру. Дочь короля на реакцию кузины рассмеялась, облетела Красный Замок, построенный Мейгором Жестоким — королём, которого все пытаются забыть, но не могут, полетела дальше, поддразнивая кузину ещё больше.

— Ты ещё ответишь за это, Рейнира. — С насмешкой произнесла Лия, спрыгнув с драконицы. За эти десять лет её валирийский стал вдвое лучше.

Слова кузины вызвали у Рейниры ещё большее озорство и он, подойдя ближе, к ней, на валирийском произнесла:

— Смотри, как бы тебе не пришлось отвечать за эти слова, кузина, — Лия удивлённо вскинула бровь, — Ведь твой отец любит меня и свою прекрасную коричневолосую шлюху, а с тобой, как известно, он уже несколько лет не в ладах.

— Будешь мне о моём отце всю жизнь напоминать? — Лия сжала кулаки, — Я уже говорила, я не люблю отца, а уж тем более не хочу его видеть и слышать. И мне, как и моей матушки, всё-равно, что этот змей вытворяет. Пусть выкупит хоть каждый бордель в Семи Королевствах. Мне всё-равно. Он предпочёл эту жизнь моей матушки и мне, поэтому пусть делает всё, что его душе угодно. Главное, чтобы меня и мою матушку не трогал. — Девушка тяжело вздохнула, — Давай не будем поминать моего отца, а просто поедем в замок.

Вместо ненужных слов Рейнира кивнула и, погладив Сиракс по морде, перекинулась парой слов с командующим королевской стражи — Геррольдом Вестерлингом, и подошла к карете, где её уже ожидала Алисента, которая сразу же одарила подругу лучезарной улыбкой. От этой улыбки, подошедшая к ним Эйлия, закатила глаза. Она люто ненавидела дочь десницы короля и, в отличии от отца рыжеволосой, не скрывала её за ложной добротой и все попытки Алисенты подружится воспринимала в штыки. Да, Хайтауэр красива и искренне добра, но одним Богам известно, какой монстр скрывается за её милым личиком, поэтому дочь Реи Ройс и ненавидела Алисенту.

— Сиракс быстро растёт, догоняет Караксеса. — Констатировала факт Алисента, при этом на последних словах она обратила своё внимание на то, что Эйлия сжала кулаки. Хайтауэр искренне не понимала, как так сильно можно ненавидеть своего отца, без которого тебя и на свете не было бы.

— Скоро сможет унести двоих. — Гордо заявила Рейнира.

— Я предпочитаю роль зрителя, спасибо, — учтиво отвечает Алисента и переводит взгляд на кузину подруги, — Рада тебя видеть, Лия. Как твои дела? Твоя матушка в порядке? Твой отец не объявлялся?

Упоминания отца в глазах наследницы Рунного Камня запылал огонь ярости, а ладони моментально сжались в кулаки. Рейнира, знающая, что будет, когда Эйлия заговорит, с мольбой посмотрела на рыжеволосую, которая всплеснула руками, словно спрашивая: «Что я такого спросила?». Сребровласая на немой вопрос подруги, тихо прошептала «Сейчас узнаешь».

— Благодарю за твоё беспокойство, Алисента, — пронзая рыжеволосую злым взглядом, заговорила Эйлия, — Всё прекрасно. Моя матушка здорова и с нетерпением ждёт, когда, наконец, я выберу себе жениха, а отец, как и всегда, проводит ночи и, скорее всего дни, в объятиях шлюх, чему я, признаться честно, рада.

После этих слов шатенка, обойдя кузину, поднимается по ступенькам и, задев Алисенту плечом, садится в карету. Рейнира с укром смотрит на рыжеволосую, тем самым спрашивая: — «Ну, что, довольна»? Алисента отрицательно качает головой и, подобрав подол голубого платья, повторяет действия Эйлии. Хайтауэр не желает сталкиваться с гневом Эйлии и не задаёт ей более никаких вопросов, хотя хочет узнать, почему на все упоминания об отце шатенка реагирует именно так. А Рейнира последний раз посмотрела на Сиракс и тоже села в карету.

***

Лия медленно ходила по залу Королей, рассматривая портреты своих предков, и останавливалась у каждого портрета, вспоминания то, чем прославился тот или иной правитель. Благо здесь она была в полном одиночестве, и никто не мешал ей отрабатывать свои знания на такой довольно необычной практике.

Первый портрет, у которого девушка остановилась, был портрет Дейнис Таргариен, более известной, как Дейнис Сновидица. Это была красивая девушка с типичной для Таргариенов валирийской внешность. Дейнис была дочерью Эйнара Таргариен и одной из его многочисленных жён. Некоторые даже полагали, что матерью Дейнис была одна из старших дочерей Эйнара, но, скорее всего, это слухи, которые распустили враги Таргариенов, ибо не может родной отец испытывать к дочери какие-либо чувства, помимо отеческих. Но кем бы ни была мать Дейнис, это не отменяет того факта, что именно она была первой из Таргариенов, о ком начали слагать легенды. Она за двенадцать лет до Рока, увидела пророческий сон о гибели Валирии в драконьем пламени и смогла убедить отца покинуть Эссос и перебраться на Драконий Камень. Эйнар Таргариен, к всеобщему удивлению, внял словам дочери и, продав свои владения во Фригольде и Крае Долгого Лета, перебрался со всеми своими жёнами, богатствами, драконами, братьями, сёстрами и детьми на Драконий Камень. Лия считает, что именно Дейнис заложила начало того величия, которым сейчас славятся Таргариен . Если бы Дейнис не приснился бы пророческий сон, то никаких Таргариенов и не было. Дейнис положила начало тому, что сейчас имеют Таргариены.

И у Эйлии, которая изучила лучше всего историю Дейнис, была маленькая тайна, которую она скрывала от своей матери — девушка хотела назвать свою дочь в честь Дейнис, но, чтобы это мечта сбылась, ей нужно было выйти замуж, ведь без семени она не сможет родить ребёнка. Но все мужчины, которые хотят жениться на ней желают лишь заполучить Рунный Камень, а ей нужен тот, с кем она могла чувствовать себя желанной и любимой. Именно для выбора жениха Рея и приказала ей после турнира в Харренхолле остаться рядом со своей семьёй. Тогда — в свои четыре года она не понимала, почему мама так сильно хочет отдать её замуж, а теперь прекрасно понимает, что мама заботиться о ней. Её мама, будучи уже не молодой женщиной, может скоро умереть, а лорды никогда не признают неопытную пятнадцатилетнюю девушку правительницей Рунного Камня. Вот только где ей искать мужа, который будет любить не место правителя Рунного Камня, а её саму, если даже в Вестеросе все мужчины хотят стать правителем после её матери.

Дальше шатенка подошла к портретам Эйгона I Таргариен и его жён, Висеньи Таргариен и Рейнис Таргариен. Они трое являются родственниками и по линии матери, Валейны Веларион, являются предками Веларионом. Так же они были основоположниками династии Таргариен. Им покорились все королевства, кроме гордого Дорна, который они пытались подчинить его силой. Но даже тогда Дорн не покорился Таргариенам. Однако больше всего для жителей того времени было удивительно то, что основатель династии Таргариен имеет двух жён. И как утверждали многие на Висенье Эйгон женился из-за долга, а на Рейнис — по любви. По левую сторону от портрета Висеньи, висел портрет её сына-узурпатора, Мейгора I Жестокого. Об этом короле, женившимся шесть раз и запытавшим до смерти сына своего племянника, никто не хотел вспоминать, но, как бы не старались его забыть, не могли, ибо напоминаем о Мейгоре служил построенный им Красный дворец. Лии её отец по характеру и по поведению напоминал именно Мейгора, но она не боялась своего отца, как все боялись Мейгора.

По правую сторону от портрета Рейнис висел портрет её сына, Эйниса I Таргариена, без которого её дядя сейчас бы не восседал на Железном Троне. Да, пускай, Эйнис и был слабым правителем, но именно благодаря ему на свет появился Джейхейрис I, передавший десять лет назад передал трон её дяди, Визерису. Также без Эйниса не было и её. Так что да кое-чем Эйнис смог прославится.

Да, в этом зале висело больше портретов, но Эйлия останавливалась только у вышеперечисленных портретов своих портретов и сейчас начала обходить их заново, чтобы освежить в памяти кое-какие моменты и нащупывать новую почву для размышлений о том, кто же в будущем станет её мужем.

***

— И я сказал: «Полагаю, вы смотрите не с того конца», — в зале раздался взрыв хохота — король Визерис не был обделен чувством юмора.

Когда в зале установилась тишина и всё веселье сошло на нет, настало время работать, лорд Приливов и по совместительству мастер над кораблями, Корлис Веларион встал со своего места и начал доклад:

— Милорды, — Веларион сделал небольшую паузу, тем самым обращая внимание всех на себя, — Альянс Вольных городов теперь называется Триархией, — мужчина достал из камзола карту, — Они высадились на Кровавом Камне и, совершая набеги на Ступени, убивают местных пиратов.

Визерис нахмурился, внимательно выслушав супруга кузины, и ответил:

— Подозрительно хорошие новости, лорд Корлис.

— Некто Крагхас Драхар провозгласил себя принцем-адмиралом Триархии, — продолжил Корлис, — Его прозвали Кормильцем Крабов за то, что он отдаёт врагов на съедения крабам.

Высокие деревянные двери открылись и в помещение вбежала Рейнира, опоздавшая на Малый совет, но на неё, как и всегда, никто не обратил внимания, ибо для всего Малого совета во время их заседаний перед ними была не принцесса и единственная дочь короля, виночерпий — по этой причине король и его советники продолжили заседание.

— И что нам теперь плакать по мёртвым пиратам? — Вопросил Визерис, немного со злобой смотря на двоюродного зятя. Король не понимал почему Корлис не может оставить всё как есть. Триархия освобождала Узкое море от набегов и грабежей. Да, пускай, таким вот необычным образом, но всё-таки освобождала и, его это радовало, но, как видно, Корлис не разделял его взглядов.

— Нет, Ваше Величество... — начал Веларион, но был нагло перебит королём:

— Рейнира! — Таргариен прикрикнул на дочь, появившуюся в его поле зрения, — Ты опоздала, а виночерпий опаздывать не должен, — констатировал факт Визерис, на что, сидящий по правую руку Отто Хайтауэр усмехнулся. Рыжеволосый недолюбливал принцессу, вернее ненавидел её за то, что она водит дружбу с дочерью Порочного Принца, которую следовало бы убить, как только она появилась в Харенхолле, но этого, к его глубочайшему сожалению, не случилось, — Мы скучаем без вина.

— Я навещала матушку. — Рейнира поцеловала отца в щёку и хотела было приступить к своим обязанностям, но Визерис, держащий её за руку, сжал руку дочери, тем самым заставляя её остановиться.

— На драконе? — Принюхавшись, спросил сребровласый.

Рейнира улыбнувшись, кивнула и подошла к столу с вином.

Визерис же собирался было сказать что-то ещё дочери, но не успел, ибо свой голос мастер над монетой, обеспокоенный больше всего финансовым положением дел в королевстве:

— Ваше Величество, — король обратил своё внимание на мастера над монетой, — По настоянию вашего брата, принца Деймона, корона вложила огромные средства в обучение и переоснащение городской стражи, — Отто и Лиман Бисбери переглянулись, — И я полагал, что вы предложите своему венценосному брату занять место в Совете, чтобы докладывать о своих успехах в должности командующего городской стражей.

— Как вы думаете, мой брат сможет находиться рядом со своей дочерью, которая его ненавидит? — Спросил король, очищая варёное яйцо.

— Я думаю, сможет, — ответил Бисбери, — Ведь от ненависти до любви порой один шаг. Принцессе Эйлии просто нужно узнать своего отца получше, а не строить своё отношение к нему, исходя из слухов, — Бисбери вновь посмотрел на Отто, который закатил глаза, понимая, на что намекает мастер над монетой, — А для этого нужно принцессе Эйлии побыть наедине с отцом и вы, Ваше Величество, увидите, что этот разговор даст свои плоды.

«Как у вас всё просто, лорд Бисбери», — пронеслось в мыслях Рейниры, разливающей вино, — «Оставить их наедине и этот разговор принесёт свои плоды. Как бы я не любила своего дядю, но он скорее продолжит свою жизнь вдали от замка, чем останется наедине с моей кузиной».

Визерис усмехнулся, но ничего не ответил, ибо, как бы он легкомысленным не был, но он прекрасно понимал, что таким людям, как Деймон и Эйлия нужно время, чтобы наконец-то увидеть друг в друге хоть что-то хорошее.

— Если вы хотите что-то сказать о затратах, — Визерис не дал Бисбери ничего сказать, а просто поставил его перед фактом, — То, уверяю вас, ваше золото вложено с пользой, лорд Бисбери.

Получив удовлетворительный ответ на свой вопрос, мастер над монетой откинулся на спинку стула.

— Ваше Величество, — вновь заговорил Корлис, — Триархии нельзя давать свободу действий на Ступенях, ведь обрыв морских путей разорит наши земли.

— Корона услышала ваш отчёта, лорд Корлис, — прервал речь Велариона Отто Хайтауэр, — И приняла его к сведенью. — Темнокожий вопросительно посмотрел на короля, а затем положил ладонь на стол и замолчал, — Обсудим турнир в честь наследника, Ваше Величество. — Продолжил Хайтауэр, улыбнувшись.

— Я буду очень рад, — Визерис улыбнулся в ответ и обратил свой взор на мейстера, — Мейстеры уверенны в своём прогнозе?

— Вы должны понимать, что это лишь приблизительно, Ваше Величество, — Меллос прокашлялся, — Однако нами были изучены всевозможные лунные карты и мы предполагаем, что прогноз верен, на сколько это возможно, — Меллос слегка улыбнулся, — Но турнир — удовольствие не из дешевых. Может, стоит его перенести до рождения ребёнка?

Рейнира, которая совершила, уже сама не знает, какой круг вокруг большего стола и вновь подошла к Корлису, намереваясь в очередной раз налить вино в его бокал, но явно обиженный мужчина положил руку на горло кубка, тем самым давая понять, что не хочет вина.

— Большинство лордов, леди, дам и рыцарей уже на пути в столицу, — заговорил до этого молчавший Лионель Стронг, — И останавливать их, значит, проявить неуважение к ним.

— Турнир продлится неделю, — констатировал факт Визерис, — И до его конца на свет родится мой сын, и всё королевство будет праздновать.

— Мы не можем определить пол ребёнка. — Вмешался Меллос.

— Разумеется, — заметил Визерис, — Но, насколько мне известно, ни один мейстер в Семи Королевствах не высказывается без оговорок, — Меллос опустил голову, понимая, что король прав, — В утробе моей жены мальчик. Я это знаю. И мой первый наследник мужского пола вскоре положит конец вашим причитаниям.

***

Принцесса Эйлия Таргариен сидела между раскидистых корней чардрева в богороще и, изредка смотря на стоящие вдалеке деревья, вышивала. Вышивание было одним из её любимейших занятий. Она могла провести за вышиванием столько же времени, сколько за книгами и охотой. За все эти десять лет дочь Реи Ройс и Порочного принца вышила столько картин, сколько бы ни одна девушка не могла бы вышить. Меньшая половина вышитых ею картины весит в Рунном Камне, а большая — в покоях девушки. Сейчас девушка вышивала новую картину, а именно деревья, которые растут рядом с каменной стеной. И времени у неё было много, ведь в учителя ей досталась добрая, отзывчивая, понимающая и разделяющие её мнение септа Марис. В отличии от старой септы Марлоу, Марис, будучи на немного старше своей воспитанницы, разделяла её взгляды, никогда не отчитывала её за опоздание на урок, не отчитывала за невыученное домашнее задание и давала ей достаточно свободного времени, за что Эйлия была благодарно юной септе и так же считала Марис своей подругой. Септа отвечала такой же дружбой. Они обе были юны, поэтому никто, кроме септы Марлоу, не удивлялся их дружбе. Даже Алисента, которая пыталась подружиться с дочерь Порочного Принца и Реи Ройс, порой приходилось терпеть обществе этой заносчивой септой. Последнее к слову, радовало Эйлию, ибо хоть кто-то ограждал её от общества рыжеволосой дочери этого ублюдка Отто.

И вот сейчас девушка дошивала последнее дело, когда к ней подошла фрейлина и, поклонившись, произнесла:

— Миледи, вас желает видеть ваш отец.

Взгляд Эйлии тут же похолодел, а свободная ладонь сжалась в кулак, стоило ей услышать последние слова фрейлины. Она воткнула иголку с ниткой в ткань и моментально поднялась с земли.

— Что Принц Деймон забыл здесь? — Вопросила Эйлия с силой сжав пяльце с тканью.

— Он въехал в Королевскую Гавань на рассвете, — заговорила фрейлина, — И насколько мне известно, чтобы очистить город от преступности к турниру.

— Ну, так пусть исполняет то, зачем он приехал, — шатенка ещё сильнее сжала пяльце с ткань, — Раз ни на что другое, кроме, как жить блудной жизнью и командовать этой сворой гончих. Я-то какое отношение имею к его цели?

— Этого я не знаю, миледи, — ответила фрейлина, — Ваш отец отдал мне приказ, а я его исполняю.

— Хорошо, — кивнула девушка, — Отведи меня к моему непутёвому отцу, — шатенка отдала фрейлине пяльце, — А после отнеси это в мои покои.

— Следуйте за мной, миледи. — Произнесла фрейлина, принимая пяльце с тканью и иголкой, воткнутой в эту саму ткань.

Фрейлина развернулась и направилась внутрь замка. Эйлия последовала за ней. Ей было интересно узнать, какую ложь в этот раз скажет её отец, чтобы задобрить её, а самое важное наладить отношения. Хотя, признаться честно, девушка не понимает своего отца. Порочный принц пытается наладить с ней отношения уже десять долгих лет, но на свои попытки получает холодность и ей действительно интересно, что на этот раз предпримет её отец, чтобы наладить с ней отношения и напомнить, что она его дочь.

Погружённая в свои мысли, Эйлия даже не заметила, как они подошли к дверям тронного зала, и фрейлина открыла дверь.

— О, Великие Боги! — Голос фрейлины вернул Эйлию в реальность. Она посмотрела на виновника страха фрейлины. Деймон гордо восседал на Железном троне, сжимая в руках, какую-ту серебряную цепочку. Этот вид отца разозлил её не на шутку, но она сохранила достоинство и спокойствие.

— Всё в порядке, — Эйлия положила руку на плечо фрейлины, — Ты можешь идти. — Фрейлина присела в реверансе и поспешила удалиться, а шатенка шагнула вперёд и заговорила на валирийском: — Что ты делаешь на троне короля Семи Королевств, отец?

— Сижу, как видишь, — ответил Деймон, ухмыльнувшись, — Ведь возможно это место, однажды, станет моим, а ты принцессой Семи Королевств, дочка. — В ответ послышалась насмешка.

— Железный трон не станет твоим, если тебя, отец казнят за измену и неверность своей жене, — Лия продолжала приближаться к отцу, — Зачем ты вернулся в Королевскую Гавань? Неужели надоела разгульная жизнь? — Ответа не последовало, — А если ты хочешь вновь попытаться наладить со мной отношения, то ты теряешь время зря, отец.

Таргариен-младший усмехнулся.

— К твоему превеликому счастью, я приехал в этот гадюшник не ради тебя, дочка, — Деймон оперся локтями о подлокотник трона, — Я приехал сюда ради турнира, который твой дядя устраивает в мою честь. И также ради Рейниры, которая, отличие от тебя будет рада меня видеть.

— Мой дядя устраивает турнир в честь своего наследника. — Эйлия проигнорировала последние слова отца.

— Я так и сказал. — Деймон наклонился вперёд.

— Ты, должно быть, не правильно меня понял, отец, — шатенка лицемерно улыбнулась, — Дядя Визерис устраивает турнир в честь наследника, находящегося в чреве его жены, а не в твою.

Деймон вновь усмехнулся и, встав с трона, подошёл к дочери практически вплотную.

— Пока королева Эймма не родит сына, вам всем, включая тебя, придётся довольствоваться мной. — Деймон улыбнулся.

— Что ж, тогда я буду ждать рождения кузена, — Лия сделала шаг назад, — За которого, быть может, меня выдадут замуж и я в будущем стану королевой Семи Королевств.

Деймон удивлённо вскинул бровь. Будь сейчас перед ним Рейнира, в которую он влюблён, то он схватил бы её за горло и, прижав к одной из стен, поцеловал бы, но перед ним ни Рейнира и ни Мисария. Перед ним была его дочь, в отношений которой он не мог позволить себе подобное.

— Я купил подарок. — Сребровласый протянул руку, в которой держал какую-то серебряную цепочку, вперёд, чтобы сапфировоглазая могла разглядеть подарок.

Эйлия оглядела предмет, находящийся в руках мужчины. Это был красивый серебряный кулон из валирийской стали, как и Тёмная сестра, с рубином посередине. Девушке не составила труда понять, что это валирийская сталь. Её дядя, король Визерис, много рассказывал ей о этой поистине прекрасной стали. И кулон был таким же прекрасным, однако принимать этот подарок она не хотела, ведь принять такой подарок от этого жестокого человека, значит, нанести оскорбление леди Реи, а оскорблять собственную мать сапфировоглазая не желала.

— Спасибо, конечно, за столь прелестный подарок, но принять его я не могу, — Деймон вопросительно посмотрел на дочь, — Лучшей подари его Рейнире или Мисарии, которую ты предпочёл моей матери.

После этих слов Эйлия развернулась и, гордо вскинув голову, покинула тронный зал, оставляя Деймона наедине со своими мыслями. Брат короля сжал кулаки. Он так надеялся, что дочь, увидев кулон, растает, примет этот подарок и обнимет его, но что он получил в итоге? Ничего из того, что ожидал. Она вновь ему свою мать.

Ну, уж нет, он не отдаст этот подарок ни Рейнире, ни Мисарии. Он купил этот кулон специально для Эйлии, а не племяннице и не любовницы, поэтому он сохранит этот кулон, ибо не понятно когда Рея умрёт. А когда она умрёт, то из родителей у неё не останется никакого, кроме него — значит, она примет его и примет его подарок.