Пусть они сделали все, чтобы оно произошло, но осознать факт беременности было трудно. Корнелия с недоумением сначала считала дни задержки, а вслед за этим читала врачебное заключение. Тестам она не слишком доверяла, особенно в случае предполагаемого, крошечного пока срока. Ещё она не знала, как расскажет об этом остальным. Даже мужу, не говоря о родителях и подругах. До сих пор они никому о своих намерениях не говорили, решая сначала вопрос контрабанды на Мередиане, а вслед за этим разбирались с возникшими мелкими сложностями в поместье Фобоса и его соседями. Дела шли естественным бесперебойным потоком, и вот тут получите за что боролись. Это было страшно, в том числе потому, что Корнелия не представляла, как оно должно происходить.

Ну, вернее теоретически, конечно, представляла. Знала, как выглядит процесс с позиции биологии и чужого опыта, но вот как это все будет у неё, что она при этом будет чувствовать, а главное — как жить дальше, не представляла. Слишком нереальным оно казалось. Не про неё.

Отстраненно глядя на листок заключения стражница шла домой, пытаясь свыкнуться с новостями. В конце концов, не такая уж и неожиданность, если не предохраняться, именно это и происходит. На отсутствие же близости с мужем жаловаться не приходится. Может быть, дело было ещё в том, что это не случилось мгновенно, как пишут в дешёвых романах, а изначальный порыв успел затеряться в кутерьме будней и их рутине.

— Мне кажется, мы договаривались вместе сходить на каток, — встретил ее упрёком муж, стоило переступить порог.

Прознав об этом ее увлечении и ещё детских спортивных успехах с приличной задержкой относительно начала их совместной жизни, он отнёсся к вопросу острее, чем можно было ожидать. Едва ли потому, что сам на коньках никогда не стоял. Скорее, досадовал о своей ненаблюдательности. Она то и дело ходила кататься, а он так и оставался не в курсе.

— Я была не там, — поспешила заверить Корнелия.

— Что-то случилось? — насторожился Фобос.

Приготовился он совсем не к рабочей неурядице или чему-то похожему. Как минимум, у него в голове нарисовался очередной заговор, а как максимум немедленное втыкание ножей в спину.

— Можно сказать и так, — кивнула Корнелия.

Она все ещё старалась подобрать слова и решиться. Говорить нужно, но это означало принять реальность происходящего, без оговорок и даже теоретического шанса отступить и струсить.

— Говори уже, — разозлился он.

— Я беременна.

Князь моргнул и на пару мгновений опешил. Видно, в его представлении вид озадаченной и задержавшейся после работы жены мало походил на допустимый для такой новости.

— И что не так? — спросил он.

По внешнему виду супруга Корнелия поняла, что он или с важных переговоров и ещё не успел отойти, или на таковые. Дорогие костюмы сидели на нём безупречно, но неизменно создавали впечатление военного мундира и напоминали, кто же скрывается за привычным уже обликом живущего с ней человека.

Ожидая ответа, муж помог снять пальто и убрал его. При этом всем своим видом давал понять — он дождётся объяснений, и весь остальной мир подождёт, пока его светлость решает семейные проблемы.

— Всё так, как и должно быть, по крайней мере на данном этапе, — ответила стражница.

— Тогда почему на тебе лица нет?

Присев на корточки и взяв её за руки, он пристально смотрел ей в глаза, не желая упустить ни малейшей детали. В сравнении с моментом, когда стражница вернулась домой выражение его лица неуловимо смягчилось, становясь привычней и домашней. В рабочем порядке они контактировали мало, отчего такой Фобос был ей малознаком и непонятен.

— Я просто не знаю, что делать дальше.

Это было далеко не всем, что она чувствовала и думала, но характеризовало ситуацию достаточно, чтобы он понял остальное сам.

— Дурочка.

— Знаю, мне бы радоваться, а в итоге только тебя злю.

— Скорее пугаешь, — поправил принц. — У тебя такое лицо, словно ты топиться собралась.

Корнелия улыбнулась. Ничего подобного она делать не планировала.

— Топиться мы собирались вместе на Рождество. Не факт, что теперь выйдет, но не вижу смысла опережать план.

— Это когда и где? — удивился муж.

На праздники он планировал вытащить её к меридианскому морю, уверяя в хорошей погоде, тёплой воде и удобном жилище. В качестве бонуса предлагал взять с собой подружек, и это была уже совсем невиданная щедрость.

— В море, — заявила Корнелия и сразу пояснила. — Ты как я плаваю просто не видел.

Решив, что эту шутку юмора нужно растолковывать. Князь улыбнулся одной стороной губ и, поднявшись на ноги, устало потер переносицу.

— Тебе нужно ехать? — глядя на него снизу вверх, уточнила Корнелия.

— Да, но….

— Тогда езжай, — перебила она его.

То, что он мог сделать он уже сделал. Если ещё произнесет крамольное: «У нас будет ребёнок» для её родителей, и вовсе цены ему не будет. А то, что у неё с головой не в порядке, так это не новость, и справляться с этим придётся следующее какое-то время. Глупостей же она в любом случае не наделает. Осознание осознанием, но здравый смысл всё ещё с ней.

— Обещаю быть паинькой и не ложиться до твоего прихода.

— Даже не спросишь, куда я? — удивился он.

— А мне есть о чём волноваться?

Поселившись на Земле, Фобос начал неуловимо меняться, быстро осваивая, как ведут дела в этой среде. Увиденное часто ему не нравилось, но допустить, что во имя своей выгоды принципиальный и местами брезгливый (кто бы мог подумать!) князь мог пойти на сделку с совестью можно было. Но его отношения с контрабандистами так и остались сомнительными, пусть они и разобрали дело насколько это возможно.

— Это твоя работа, в конце концов.

Необходимость общаться со стражницами и понимание, что за ним постоянно наблюдают, по-прежнему вызывала в нём раздражение. И всё же, после общения с Хай Лин, его отношение к их компании стало заметно проще и теплее. Иначе бы не пригласил вместе праздновать Рождество.

— Иди сюда.

Она потянула его обратно вниз к своей танкетке за штанину брюк. Фобос нахмурился, но на её провокацию поддался. Оказаться втянутым в долгий и глубокий поцелуй он не ожидал, но, помешкав пару мгновений, ответил. Порыв был немного странным и для самой Корнелии, но можно же иногда вести себя непредсказуемо.

— Лучше напомню тебе о том, что теперь тебе есть, что терять.

Ещё пару мгновений назад самозабвенно целовавшийся с ней супруг нахмурился. Не иначе услышал в её направленных совсем в другую сторону словах намёк на шантаж. Ситуацию нужно было спасать немедленно.

— Мне в это не верится пока, но скоро у нас будет кто-то, для кого необходимо стараться быть лучше, чем мы есть на самом деле, — попробовала затараторить Корнелия.

Она чувствовала, что краснеет. Попытка сгладить острые углы привела к нарисованным воображением причудливым картинкам, в которые она не верила, но они были потрясающи в своей умилительности и желанности. Муж немного смилостивился и поправил ей волосы.

— Мы уже говорили об этом, — взяв себя в руки, напомнила она.

Фобос согласно кивнул, пусть и не стал выглядеть расслабленней. О чём речь, он понял сразу. Тот разговор сложно было назвать приятным. Если на Мередиане случится бунт с участием князя, а у них будет ребёнок, всё будет гораздо сложнее, чем было до сих пор. Если крушение навязанного брака можно оценивать по-разному, то родительство — это совершенно другое. Особенно если Фобос в самом деле этого хочет, а не разыгрывает перед ней такую карту. Пусть Корнелия и всё больше убеждалась в его честности, слишком многое указывало на искренность неожиданного и немного странного для его образа желания.

— Да, говорили. Ты права. «Боже, храни королеву» никто не отменял.

— Я ведь не об этом, — теперь нахмурилась Корнелия.

— Именно об этом, Корни, а теперь мне пора идти. Так что не смотри такими несчастными глазами, всё в порядке.

Стражница земли от всей души надеялась, что сможет не расплакаться до его ухода. Чем дальше всё заходило, тем больше она ненавидела такие моменты. Враг всегда должен оставаться врагом, а не становиться мужем и любовником. Кондракар сыграл с ними злую шутку, последствия которой становились всё более необратимы.

В этот раз оставалось лишь проводить его и потом в одиночестве справляться с чувством недосказанности и прочими демонами.

Нарыдавшись в волю, Корнелия попробовала включить мозги и что-то да сделать. Идеи были и раньше, пусть до поры до времени стражница и не находила времени хоть в каком-то виде их реализовывать. 

Возвращение супруга чародейка не заметила. Вынудив обратить на себя внимание, муж оторвал от увлекшей с головой работы. Выглядел он при этом так, словно искал её какое-то время, успев по пути избавиться от обуви, галстука и пиджака.

— Надеюсь, ты здесь не вино пьёшь от расстройства.

— Сельдерей, огурец, морковь, — отсалютовала стаканом с сомнительного вида напитком Корнелия.

Очень хотелось ехидно добавить «мамочка», подчёркивая уровень его к ней доверия и воспалившуюся заботливость, но она решила сдержаться. Слишком уж нервным и раздраженным Фобос выглядел. В его случае это грозило совсем не эфемерными разрушениями, пусть к подростковому «громко хлопнул дверью — случился ядерный взрыв» он был не склонен, полностью отметать такую вероятность было нельзя. Посмотрел — все цветы завяли, случалось, а стражнице нравился её импровизированный садик.

— Чем занимаешься?

Видимо он и сам понял, как прозвучал его вопрос и попытался сгладить впечатление. Корнелия любезно подвинулась, давая ему сесть рядом и такую возможность.

— Да так, схожу с ума понемногу.

На её попытку отмахнуться от вопроса, он состроил одно из фирменных выражений лица, одновременно выражая недоумение, раздражение и требование продолжить мысль. Последнее он сопроводил, подтянув к себе одну из разбросанных кругом бумажек и начав вчитываться в заметки.

— Составляю политическую карту Меридиана, — пояснила стражница, поняв, что отвертеться не получится.

Она не ожидала, что настолько увлечётся процессом и найдёт такое количество незамеченных деталей в казалось знакомой вдоль и поперёк истории. Ей нравилось решать сложные логические загадки чуть ли не со школьных времен. Особенно тема полюбилась в университетские годы и последовавшее за ним начало карьеры. Увы, со временем в каждодневном труде оставалось всё меньше исследований и всё больше работаем по образцу.

— Корни, — начал он, быстро и верно истолковав, что её на такие подвиги сподвигло.

Не желая слышать попытки быть дипломатичным, она прервала его.

— Я давно планировала, ещё когда ты ввязался в авантюру с заговорщиками поняла, что надо и что никогда не смотрела на Мередиан с позиции баланса сил и политтехнологий. Как-то оно слишком не по-настоящему было, эдакая Нарния из детства, где хочется верить в справедливых королей и королев и не задаваться ненужными мелочами.

— А тут вполне бытовые вопросы и подковерные интриги, — понимающе кивнул Фобос.

Было видно, что ему тяжело об этом говорить. Прошлое так и не осталось до конца в прошлом, а ему в этом театре досталась роль клишированного злодея, лишенного большого ума. Такого только свергнуть под аккомпанемент его же сумасшедшего хохота. Самым печальным оставалось его любезное соответствие образу и одна совершаемая ошибка за другой.

— Вроде того. Понимание, как их решать пришло быстро и ко мне, и к Вилл, Тарани тоже не растерялась. Мы каждый день больше или меньше с темже живём. А вот до конца расставить всё по своим местам руки не доходили.

Корнелия нахмурилась, думая как лучше и короче выразить свою мысль. За размышлением она не заметила, как начала грызть не заточенную сторону карандаша, который до сих пор вертела в руках. Когда поверх её пальцев опустились другие, прохладные с ощутимыми следами несходящих мозолей, она вздрогнула.

Он понимал всё, гораздо лучше, чем можно было надеяться. Отложив карандаш, она придвинулась ближе, устраивая голову на чужом плече и греясь от тепла другого тела.

— Ты разбираешься в политологии? — прервал ненужные мысли муж.

— Немного, брала элективы, когда училась. Могу сориентироваться, но не более того. У меня есть приятель политтехнолог, профи в своём деле, работает с ближним востоком. Я позвонила ему, и он уже помог углубиться. Отметил кучу всего, о чём я никогда не задумалась бы или не обратила внимания.

— И что ты ему сказала? — напрягся Фобос.

Видимо представив картинку, в которой она живописует, как её муж-узурпатор не поделил трон с сестрой-законной наследницей.

— Что есть идея в стиле Игры Престолов, и нужна его консультация. Сначала он недоумевал, а потом увлёкся идеей поиграть в королевства. Думаю, завтра ещё позвонит, что-нибудь надумав, — пожала она плечами.

Когда стала очевидна необходимость поддержки, стоило первым набросками перевалить за десяток страниц, она не сомневалась, как будет это преподносить. И даже как потом отмазываться, от вопроса почему же творческий план провалился. По итогу, правда, получилось, что энтузиазм второй стороны стал таким горячим, что что-то делать всё же придётся.

Фобос подивился, как просто она всё представила. Может же, когда хочет и не такое, поздно уже удивляться.

— И каков результат?

— Ты был не самыми успешными политиком, — нахально заявила она.

Муж фыркнул, сильнее сжимая руку у неё на плече.

— Сам знаю, лучше скажи были ли у меня шансы?

— Были, правда, у меня оказалось слишком мало достоверной информации. В тринадцать объяснения — тот плохой парень собирается обидеть девчонку вроде тебя, а ещё того симпатичного парня — более чем. Здесь не до оценки ситуации.

Фобос усмехнулся, видно, представив себе забавную сценку из числа заезженных в мелодрамах.

— Жаль, что не вышло, хотя бы того парня. Меня и так выворачивает каждый раз, когда вижу этого выскочку, а теперь поводов ещё больше.

— Это сейчас сцена ревности? — улыбнулась Корнелия.

— Можно и так сказать. Всё же то ещё удовольствие смотреть на самодовольную физиономию любовника сестры, лишившего девственности жену, и понимать, что у тебя связаны руки.

— Я с ним не спала. Никогда. Если тебя так волнует крушение моей добродетели, то тебе к Питеру Куку.

Она наверняка знала, что не волнует. У Фобоса была куча похожих мелких особенностей, в которых она разбиралась всё лучше и лучше. В большинстве своем они были безобидны и легко объяснимы. Например, желание съездить по физиономии бывшему предводителю повстанцев, или желание быть в своём доме хозяином. Вопрос её прошлых любовников его интересовал, какое чувство при этом им двигало — было плохо понятно, но точно не ярость и не обвинения в чем-то запретном.

В этот раз пришла его очередь смеяться. Живая, особенно на гадости и непрошеные образы фантазия, видно, постаралась преподнести что-то особенное.

— Ладно, проехали. Лучше покажи, что у тебя там. Мне интересно, что вы понаписали.

— Ладно, но его номер я тебе не дам, и даже имени не скажу! — пригрозила Корнелия.

— Какая ты подозрительная или ревнивая, женушка.

— А как с тобой иначе! — притворно возмутилась стражница, копируя его тон. — Будешь тут устраивать бесплатные консультации по проведению цветных революций! Нет уж, дудки, я в этом не участвую!

— Подумаешь, — фыркнул Фобос. — Мне вообще не с руки сейчас такое устраивать, может быть.

— Да-да, сеньор Макиавелли, так я тебе и поверила.

— А это, кстати, серьёзно — не с руки и не ко времени.

Прервав попытки его щекотать и одновременно спасать свои заметки от домогательств, Корнелия более осознанно посмотрела на мужа, вникая в смысл им сказанного. Мятежный принц пожал плечами и снизошел до объяснения.

— Моё текущее положение более чем устойчиво, избавиться по-тихому не получится: с момента освобождения я соблюдал все требования Кондракара, а живя на Земле, сильно сокращаю пространство для «случайной смерти». Никто не отменял охоту или крушение самолёта, но от этого я в состоянии защититься. Яд мне точно никто не подсыпет, если же додумается, то ты его заметишь ещё раньше меня. До тех пор пока у Элион нет своих детей, наследниками будут считаться мои потомки. Девочка опередит меня в очередности на престол, мальчик займёт место сразу после. Не могу сказать, что меня всё устраивает, но жаловаться не на что. Любая революция — это в первую очередь прецедент, с которым после придётся работать, а как показывает практика PR у меня приковано к инвалидному креслу, если не хуже.

— Не хмурься, — поправила его стражница.

Они снова заговорили о Мередиане, она по-прежнему ненавидела эти разговоры, но не собиралась отдавать им ещё один вечер, который ещё можно было исправить. Выполнив её требование, князь снова начал улыбаться.

— В общем, устраивать бунт мне невыгодно.

— Но ты бы хотел, — подначка вышла сама собой и Корнелия с досадой, прикусила себе язык, жалея, что не сделала этого раньше.

— Наверное, — задумался Фобос. — Мне сейчас настолько есть чем заняться, что на подобные мысли совсем не осталось времени. Все злодейские планы были похоронены под тяжестью быта. Вот так и не делаются великие дела, — пошутил он.

Стражница рассмеялась. Когда Фобоса сослали на Землю, никто не ожидал, что он попробует здесь прижиться, но это происходило, да ещё так быстро и успешно, словно так и должно было быть.

— Кто бы мог подумать, что бизнес может быть заменой трону, — попробовала продолжить мысль Корнелия, быстро поняв, что шутит неудачно.

К её счастью, принца сегодня было не пронять. Он веселился, делился своими мнением и впечатлениями и не собирался ругаться.

— Ну, на Мередиане нет интернета - уже весомый минус. К тому же, я больше технарь, чем администратор. Не смотри на меня так, если ты думаешь, что все тринадцать лет я правил сам и только сам, ты глубоко ошибаешься. Я не намного старше вас, когда мы сражались, мне ещё не было двадцати. Теперь считай.

Корнелия встряхнула головой. Ей казалось, что она слишком бурно реагирует на сказанное.

— Что ты имеешь в ввиду?

— Просто, что управлению, да ещё оптимальному я неплохо подучился здесь. Благо, возможностей хватает, плюс неплохо помог опыт попыток разобраться, что же там делает моя IT служба. Когда начал проверять их ребусы о бизнес-процессах нашел понятный себе язык логических конструкций. Дальше оставалось лишь приспособить хорошо проработанную систему под другие теории. Это помогло лучше включиться в дело и быстро понять, какие эксперименты удачны, какие предположения нужно проверять на жизнеспособность, а что наверняка не сработает. Раньше у меня это не получалось вне магии. Рано или поздно менеджмент скатывался к ручному управлению, что, как сама знаешь, не лучший из возможных вариантов.

Князь тьмы, признающий свои ошибки, был чем-то из раздела небывальщины. Но именно этим он сейчас и занимался. Более того, делился с ней на самом деле личным опытом. Это было ценно. Корнелия расслабилась и дальше говорила, не задумываясь и не впадая в паранойю. Пусть все, кто против такого её поведения, идут куда хотят, главное, далеко и надолго. Она беременна, счастлива и не собирается давать иномирным интригам портить себе жизнь. Хватит с неё намечающегося испытания в виде необходимости рассказать новости родителям.