«умри! умри! умри!», скандирует голос, который вполне себе можно было бы назвать «голосом в голове», пока фэйсяо крепко сжимает свой топор. процеживая воздух сквозь зубы, генерал не может отделаться от мысли, что эта игра в охоту затягивается. «хулэй мёртв, бормочет себе под нос генерал. одолеть себя после победы над сомнениями им же порождёнными не должно составить труда. соберись, фэйсяо!», ругается себе под нос генерал, замахиваясь и нанося сильный удар.
оно и понятно: у неё, генерала, лишённого забот, разочарований и врагов, противник всё-таки один единственный — и этим врагом выступает она сама.
права на ошибку нет, ловит себя на мысли фэйсяо, наблюдая, как крылатый зверь входит в состояние лунного озверения за фантомом самой себя, и готовясь либо уклоняться, либо парировать.
бой действительно затягивается. начинает уже тошнить от собственных мыслей, в которых она, технически, и находится после поглощения кровавой луны, высвобожденной хулэем. перед битвой, пока она блуждала в своём сознании, фэйсяо думала, что здесь довольно… пусто — словно она просто застряла в личном вихре — и этот один и тот же оттенок бирюзового уже поднадоел. лисица ментально качает головой — она солдат, не в её юрисдикции жаловаться на обстоятельства. выбор, в конце концов, не совсем уж её собственный, пусть и был один единственным по её мнению.
проглотить кровавую луну, да… единственный способ спасти лофу от наследия легендарного вождя борисинцев, которого фэйсяо остановила вместе с учеником цзин юаня. талантливый юноша, думается ей. дай ему чуть больше уверенности и результат будет на лицо, но это придёт с опытом. здесь так же, как с охотой, важно терпение. это же самое терпение, на данный момент, у фэйсяо на исходе.
но она терпит. и продолжит терпеть и дальше, несмотря ни на что.
«я же сказал тебе, «лисица» и «борисинец» теперь не более, чем ярлыки! ты можешь быть кем тебе заблагорассудится. ты можешь делать, что захочешь! примешь эту истину, и борисинцы склонят головы пред тобой. уничтожь их, преврати их в пыль, или научи их быть слугами сяньчжоу… ты свободна в своих действиях. выцарапай своё имя в учебники истории сяньчжоу или в списке заклятых врагов. последнее слово за тобой!»
«ты не понимаешь, хулэй. у тебя нет ни малейшего понятия о том, чего я на самом деле желаю.»
очевидно, что ещё одной причиной всегда будет желание сохранить мир дома. мерзости изобилия и проклятия яоши порождают хаос не только для альянса сяньчжоу, но и для вселенной в её бесконечности. конфликт масштаба эонов, и тем не менее вслед за повелителем небесной дуги, ланем, альянс выслеживает и уничтожает одну из язв бытия, угроза от которой не менее страшна, как от нанука и его стелларона — бессмертие.
единственная разница между эоном охоты и его последователями — цель этой самой охоты, в которую они вечно погружены. из информации в базе данных безымянных следует, что цена охоты никогда не волновала ланя, чей дом когда-то давно разрушили грешные создания изобилия, и для него нет разницы — спасать или уничтожать.
ланем движет месть. альянсом движет желание жить.
«я сражаюсь ради того, чтобы больше никогда не увидеть «падающую звезду», летящую на землю… чтобы хотя бы одним человеком больше вернулось живым на яоцин вместе со мной»
мара, лунное озверение, долголетие, цикл перерождений — проклятия для каждого из жителей сяньчжоу, будь он лисом, или видьядхарой, или коренным жителем флота: народ значения не имеет, ведь источник один и тот же, сорняк, который поклялись вырвать и уничтожить. любой ценой. это общий долг каждого.
очевидно, что спросив любого солдата, почему он сражается, первостепенной причиной не является долг и даже не сохранность собственной шкуры. для многих на первом месте сохранность близких, их благополучие и безопасность.
вслух фэйсяо может это подтвердить, естественно - для неё народ жители яоцина ближе всех.
чего фэйсяо вслух сказать не может, так это о своей тревоге за юйкун.
каждый раз, сталкиваясь с ощущением безысходности на поле боя (да, даже соколиная мощь с таким сталкивается, какая бы не кипела кровь в её жилах), фэйсяо смотрит в небо на небольшой момент секундной передышки; бывает, считает парочку облачков, которые ей удаётся заметить прежде, чем её снова затянет в самое пекло битвы. и в это мгновение фэйсяо думает о юйкун.
«я люблю смотреть на облака… вернее, на вечно меняющиеся небулы»
на душе становится спокойнее, когда она мелькает в её мыслях.
одно из сожалений фэйсяо – мерзости изобилия закончатся, и неизвестно, доживут ли они до этого дня. о чём она не сожалеет, так это о вероятности своей смерти в бою: ради альянса, ради яоцина…
…ради юйкун.
если она действительно не сможет выбраться из объятий смерти, фэйсяо точно знает, что умрёт ради спасения юйкун. ради защиты малышки цинни. генерал давно, ещё будучи никем более, чем ученицей предыдущей генерал яоцина, поняла, что готова ради бойкой пилотессы на что угодно. по сей день глава комиссии по полётам заставляет соколиную мощь ощущать себя совсем юной лисицей, улыбаться во весь рот и звонко смеяться, приобнимая за плечо. может, с возрастом юйкун действительно стала нежнее, а может просто фэйсяо с годами влюблялась сильнее, не взирая на её недосягаемость.
подумать только… неужели и правда есть что-то, чего не может получить генерал фэйсяо?
саран с самого начала знала, что как бы близко она не вставала к юйкун, расстояние между ними всё равно будет шире и глубже любой пропасти. даже подружившись после удачных боёв, фэйсяо знала, что ей нет места в сердце молодой юйкун, сокрушительно сражённой никем иным, как цайи, её лучшей подругой.
какая-то маленькая, подлая часть её была рада, что у юйкун не получилось ничего с цайи; какая-то микроскопическая, эгоистичная часть её обрадовалась вестям о смерти цайи и её супруга. в остальном она прекрасно понимала, что юйкун всё равно нет никакого дела до неё — дружба, прошлое товарищество, не больше, ни меньше. помимо непреодолимого горя за погибшую возлюбленную и горю по небесам на юйкун свалились обязанности матери, а там и позиция в комиссии по полётам; какое уж тут дело до какой-то там фэйсяо.
но фэйсяо держала в глубине души одну мысль: она готова умереть, если это значит обеспечить светлое будущее дорогой юйкун и малышке цинни.
око за око, и так ещё сотню раз.
«наша игра в охотников закончится здесь и сейчас!» заявляет фэйсяо, делая ещё один замах и возвращаясь в бой, нанося один сокрушительный удар по теневой фэйсяо за другим в надежде наконец закончить это всё и выполнить своё обещание перед собой.
даже если для юйкун она не более, чем старый друг. даже если она вообще для неё ничего не значит. даже если ей нет места рядом с ней. даже если она всё ещё оплакивает цайи. даже если-
«мне уже явно стоило привыкнуть к тому, что для тебя вылазки - часть твоего дня, но прошу, фэйсяо, не принимай своё тело за должное»
фэйсяо медленно открывает глаза, привыкая к свету, который тут же тусклеет из-за фигуры над ней нависающей.
…юйкун?
«понимаю, я не этот твой… цзинчу, или как его, но от меня тебе тоже бесполезно скрывать состояние,» мягко, нежно, пусть и строго, но так знакомо проносится над ухом.
тепло.
фэйсяо сонно смеётся, «юйкун… перестань издеваться.»
«жертвуешь собой ты, а издеваюсь я? очень интересно получается, генерал фэйсяо. а если бы ты не смогла?»
усмехается, самоуверенно ухмыляясь,
«я сильнее, чем ты думаешь, и ты это знаешь.»
«это не мешает мне волноваться. знаешь, как у меня сердце кровью обливалось?»
и правда. с годами она действительно стала нежнее, ловит себя на мысли фэйсяо, бездумно беря в руку мягкую ладонь юйкун и прикладывая её к своей щеке.
она умрёт за юйкун.
и будет пытаться жить тоже ради неё.
Примечание
2010000 [爱你一万年] - Люблю тебя десять тысяч лет