Солнце жарко припекало макушку, лениво проплывая по лазурному небу. Дел еще невпроворот. Я поправила лямки рюкзака на плечах и направилась в исследовательский центр. Над дверью и окнами крепились три аккумулятора, в которых танцевали молнии, в ночи освещая округу. Выглядело опасно и жутко.

— Директор Ци! — позвала я, шагнув за порог здания.

— Компаньон Энн? — черноволосый юноша выглянул из-за считывающей диски машины и отряхнул невидимые складки на брюках. На голове как всегда творческий беспорядок, полураспущенный галстук закинут через плечо, но зато халат ученого идеально чист. — Я ожидал твое возвращение еще вчера. Однако, судя по твоему внешнему виду, ты действительно опоздала. Я считаю мудрым решением отправиться в первую очередь ко мне, у меня ожидается прорыв, так что твои услуги сейчас весьма кстати.

— Конечно, ты для меня всегда на первом месте, — мои губы тронула улыбка. И я сказала правду: несмотря на некоторую странность, Ци являлся самым приятным в сотрудничестве клиентом.

Процесс выуживания из рюкзака вещей, которые потенциально могли быть интересны исследователю, сопровождался его щебетанием о проделанной работе и необходимых компонентах нового устройства. Я не особо разбиралась в многочисленной терминологии, хотя часть уже звучала из его уст. Моя память включалась только при упоминании самих ингредиентов технологического супа.

— Силовые камни не предлагаю: наверняка пригодятся мастерам для работы. А вот плотные камни… — я достала мешочек с горстью желтых прозрачных кубиков, похожих на застывший мед или, скорее, отполированную смолу. — Также различная муть от компьютеров, схемы-микросхемы — сам смотри, есть ли что годное.

Здесь я немного лукавила: наименование каждой диковинки мне было известно.

Я разложила на столе внутренности, извлеченные из компьютеров, экранов, больших и малых, бытовой техники и прочего. Отличить их от ненужного мусора легко: одно лишь наличие контактов из ценного сплава выдает причастность к «высокой» технике, а уж особый цифровой рисунок и подавно раскрывает всю суть предмета. Процессор то или оперативная память — мне неважно, я собираю всё. Пригодится.

Глаза директора внимательно оглядывали каждую деталь через аккуратные очки с тонкой оправой, проверяя на сохранность и прикидывая часы реставрации, а соответственно, и цену.

— Замечательно, компаньон Энн, — юноша явно был рад пополнению запчастей для своих электрических друзей. — Есть ли вероятность, что среди этих сокровищ также присутствует ионистор? Он первостепенен для предотвращения возможной перегрузки в сети питания моего ново…

— Вероятность 99 и 9 процентов, — не без горделивой усмешки перебила я и достала из нагрудного кармана маленький потертый конденсатор. — Ты про свой проект мне все уши прожужжал в прошлый раз.

— Ах, так ты не пропускаешь мои наблюдения? Приятно слышать.

На том наш светский диалог был закончен. Ци оценил весь товар практически в десять тысяч голов, большое значение сыграл именно этот ионистор. Забавно, я чудом заметила его в полуразвалившемся автомобиле.

Напоследок я попросила Ци осмотреть экран, прихваченный из моего убежища в недавнюю бурю — вдруг там что-то интересное.

На самом деле в закромах у меня лежала еще целая пачка дисков, но я решила припрятать их на потом. Носители данных нужны многим людям, не только исследователям, и раз Ци о них не обмолвился, значит сейчас в них нет необходимости. Дождусь дефицита и потребую большую цену.

Теперь осталось сбыть остальное на черном рынке и можно отдыхать. Думаю, пара дней у меня есть перед тем, как начать искать хоть какую-то информацию об Олимпии.

Вот же ш! Мое лицо снова скривилось от одного лишь воспоминания о самодовольной роже Пэна. Утешает только надежда на то, что это последняя задача от него и мы с Йоханом сможем жить спокойно и… свободно.

Масштаб нового задания ввергает в настоящую депрессию. Множество ученых из Веги-5 исколесило половину территории Альянса Свободных городов и выявило всего одну зацепку: станция где-то в пустынях Юфалы. Но пустыни протяженны, обширны… И каньон Шонаш позволяет представить, как глубоко уходит мегаполис, когда-то процветавший в районе Сандрока.

— Всё, что ты принесла, мусор, — констатировал Бейли, коренастый округлый мужчина, главный в Сандроке по сбыту несанкционированных предметов Старого света.

— В смысле?

— Всё в нерабочем состоянии. Нужно чинить, — он уже потерял ко мне интерес и вернулся к сведению позиций в учетной книге.

Где-то на фоне, за металлической сеткой кипела работа по конструированию различных мелких вещичек: от держателя карандашей до дверных ручек. Если нужно что-то более сложное и крупное — не к этим ребятам.

Я старалась сильно не распыляться и глубоко вдохнула носом пыльный воздух.

— Раньше тебе это не мешало. В чем проблема принять сейчас? Нерабочее вы брали за вычетом платы мастеру за починку.

— Вот именно. А старый Мейсон уходит на покой. С мелкой мы дел не имели, а на его место приехала еще одна мелкотня, — бормотал Бейли, почесывая жидкую бороду и все также не отвлекаясь от своего занятия. — Мейсон брал символическую плату и молчал в тряпочку перед Церковью. Как поведут себя эти дурехи — неизвестно.

Я несдержанно цокнула и одним движением руки смахнула вещи с прилавка себе в рюкзак. Перестраховщики.

— Сообщи, как наладите связи с мастерами. Это выгодно нам обоим, — раздраженно бросила я и хлопнула дверью.

— Да-да.

Умом я понимала, что торговец поступает правильно. Ни к чему им такие риски. Юные мастера могут оказаться религиозными или попросту внушаемыми личностями. Сболтнут чего лишнего и Церковь узнает. Тогда администрация города прикроет лавочку, придется каждый раз мотаться в Атару или Буревей, а это лишние дни и лишние траты, которые можно использовать эффективнее.

Сердце же ныло от нежелания ехать в тот же Буревей, вместо заслуженного отдыха после двухнедельной экспедиции.

Можно продать диски. Хотя… нет, рано.

Возможно, Оуэн простит мне еще пару дней отсроченного платежа за номер в его салуне. Оуэн простит, а Дувос — нет.

Десять тысяч — немалая сумма, и правда. Но большую ее часть я отдам Пэну, он — единственный мост между мной и Дувосом. Да и кто-либо другой насторожился бы и стал бы задавать ненужные вопросы, по какой причине я перевожу голы в государство-агрессор, с которым у Альянса довольно шаткий мир и тот лишь на бумаге.

Дувос — военизированная и промышленная страна, не гнушащаяся технологиями Старого света, а потому научные изыскания у них продвигаются куда быстрее, нежели в Альянсе. Тьма меня дернула обратиться к ним за помощью. И вот, Йохан у них в руках, а я — здесь.

Я задрала голову, щурясь на беспощадное солнце, которое уже перешло черту зенита, и сдула отросшую челку с глаз. В пору как можно скорее расставить приоритеты по тратам, но в мыслях лишь потускневший взгляд Йохана. Давно от него не было писем.

На площади Мартл, напротив мэрии стоял магазин со всякой всячиной «У лестницы» во владении у юнца из Атары. Арвио — так его звать. У него часто можно было найти вещи для выживания в пустыне. Он не знал о моих связях с черным рынком (и о рынке вообще), но знал о моей работе, а потому всегда берег что-то для скалолазания. Вот и сейчас, на удачу он отложил мне пару новеньких кошек.

— Выменял у Странствующего торговца, — хвастался Арвио за прилавком, заправляя угольную кудряшку за ухо. — Отдам за полцены, если поможешь сестренке с чертежом новой печи.

Сестра Арвио, по имени Амира, держала лавку керамических изделий. У нас с ней есть общая черта — она тоже старшая в семье и тоже заботится о младшем брате. Хоть и немного грубовато.

— Дай угадаю, Ци загнул непомерную цену? — снисходительная улыбка вмиг заиграла на моем лице. Да, Ци платит щедро, но и за свою работу берет немало.

— Угадала, — Арвио нервно хохотнул в кулак.

— Зайду, как смогу. А то так и не присела с дороги и нужно сделать дела.

— Конечно!

Кошки Арвио уступил уже сейчас, к тому же я взяла у него прочные сапоги с толстой подошвой. Свои передам позже портнихе Виви на переработку.

Салун «Голубая луна» встретил меня теплым светом люстр и легким гулом в зале. Вся мебель сделана из акации, из единственной доступной и пригодной древесины в округе, антураж не отставал от региона — ковбойский: повсюду рога диких якмелей да клетчатая ткань. Ах да, еще шкура неведомого монстра на стене, которая старше самого хозяина салуна раза в два или три.

День близился к вечеру, и местные жители начали понемногу стекаться на ужин или дружеские встречи. Через пару часов, по традиции, ожидается вольный концерт кантри-музыки группы «Куго», тандема кузнеца и скотовода, а потому народу разместится больше обычного. Песни у них ничего так, на любителя, но я предпочитаю пропускать их выступления: то ли из-за большого количества слушателей, то ли из-за чего более смыслового и глубинного, что я и себе-то проговорить не могу.

За барной стойкой широкоплечий Оуэн, хозяин данного заведения, расставлял бутылки алкоголя на выставочные стенды. Смуглая кожа, крупное телосложение и угольно-черные волосы, которые едва тронула седина на висках, — я легко видела его в образе пирата или того же искателя реликвий, однако нрав у Оуэна был чересчур радушный и благородный.

— Оуэн, давно не виделись, — я попыталась выдавить подобие улыбки, уже порядком устав от многократного общения за сегодняшний день.

— Энн, как пожива… Так и быть, заплатишь, когда сможешь, — сходу выдал мне Оуэн, обнажив белые зубы сквозь густую бороду, и неопределенно повел бровями. Да, он видит людей насквозь, с ним юлить бесполезно.

— Я, честно, рассчитывала тебе заплатить сегодня, — сразу сдалась я, тяжело опускаясь на барный стул. Рюкзак рухнул рядом. — Но у Бейли сложности… из-за отъезда Мейсона.

— Я так и понял, — он добил меня обезоруживающей улыбкой, уже наливая темную янтарную жидкость на донышко граненого бокала. — Отдыхай.

Какое-то время мы разговаривали о новостях в городе, и затем он удалился обслуживать клиентов. Я тихонько попивала предложенный виски: сладкая горечь приятно разливалась по телу, расслабляя мышцы и освобождая разум от бремени мыслей. Оуэн ловко шнырял между столами, принимая и отдавая заказы. От наблюдения за ним у меня разболелись глаза — или же то усталость давала о себе знать.

Хороший он мужик, даже душевный. Располагает к себе сразу со знакомства, с ним трудно остаться при плохом настроении. В первую же нашу встречу, Оуэн заселил меня бесплатно, хотя деньги у меня были. «Мы здесь все в одной лодке, так что не отказывайся от помощи», — так он сказал тогда. Меня долго уговаривать не приходится.

Я снова сдула отросшие пряди с глаз и уставилась в собственное отражение на дне стакана.

Слишком он добрый. Как бы кто не воспользовался этим в нашем суровом мире.

И хоть напиток был предоставлен опять же по доброте душевной, я оставила рядом с пустым стаканом ограненный опал, бывший когда-то чьим-то медальоном. За добро добром платят.

***

Поезд приходил на станцию дважды в день: ранним утром шел рейс из Буревея в Атару, в обед — из Атары в Буревей. На вокзале, с утра пораньше не было ни души. Даже старый смотритель Дженсен еще не успел приползти на рабочее место. Вывеска давно выцвела под палящим солнцем, где-то разбито окно, по углам и на перроне скомканные бумажки да разбитые бутыли.

Мельком мною было замечено, что мастера сейчас слишком заняты скопившейся работой, чтобы вести переговоры с кварталом ремесленников, а потому в ближайшее время я явно не распродам артефакты Старого света. Проще действительно сгонять в Атару, как бы мне этого ни хотелось. К тому же, там вполне можно задержаться и побродить по местным руинам.

Поезд шел медленно и неторопливо, из трубы лениво вытекал дым. Вагонов здесь было немного — всего один, путешественников сейчас совсем мало, зато грузовых прицепов прилично. Времена нестабильные, все предпочитают сохранить то, что нажили, и вкладываться в развитие своего города. А вот междугородний импорт в ходу.

Я выбрала место у окна. Скорее для того, чтобы прислониться к нему и дремать следующие пару дней, нежели для любования видами. Ничего нового там не будет, скажу точно. Помимо меня, в вагоне насчитывалось еще четверо пассажиров. Кто-то едет в Атару для заключения торговых сделок, кто-то — повидать родных, кто-то — на очередной фестиваль.

Не прошло и нескольких часов, как поезд остановился. Я только успела задремать, а потому нехотя открыла глаза, зевая в ладошку. Пассажиры обеспокоенно вертели головами в попытках углядеть причину остановки. Инстинктивно моя рука коснулась одного из кинжалов на поясе.

Через пару мгновений в дверях появился человек с плакатов, какими был обклеен каждый уголок Сандрока. Из-под ковбойской шляпы выбивались пепельные волосы, пол-лица скрыто за черной маской, а ледяные глаза смотрят прямо в душу. «Логан — нужен живым или мертвым, награда сто тысяч голов».

Он оглядел присутствующих и остановился на мне, будучи наиболее ближней к нему. Недолго думая, бандит схватил мой рюкзак и бросился прочь.

— Ну уж нет! — я подорвалась следом.

Возле поезда его ожидал оседланный козел. Это бы заставило меня растеряться и упустить время, если бы не превалирующая мысль о снаряжении и всем том добре, которое я тщательно собирала гребанные две недели!

Логан в один прыжок оказался в седле, но та секунда, которую он потратил, чтобы закинуть мой рюкзак себе за спину, помогла мне бездумно прыгнуть за ним. Я мертвой хваткой вцепилась в платок на его шее и потянула на себя.

— Дура, ты что делаешь? — раздраженно кинул он через плечо, а козел тем временем начал набирать скорость.

— А ты что делаешь? — ответила я ему тон в тон, продолжая тянуть за платок и параллельно пытаясь достать кинжал.

Логан закашлялся и попытался развернуться в седле. Завязалась потасовка, в процессе которой мы бьем друг друга по рукам. Он старался вырваться и не дать мне достать оружие, я же держалась за любой элемент его одежды и не оставляла попытки схватиться за рукоять.

— Да что ты прицепилась?! — не выдержал бандит и с силой толкнул меня в грудь.

Это было зря. Мы оба полетели из седла и бухнулись в гору песка. Я вынырнула на поверхность дюны, отплевываясь, и увидела лишь шляпу и мой рюкзак. Неудавшегося грабителя нигде не было видно. И через секунды чья-то рука с силой втянула меня обратно в песок.