Ты появилась из ниоткуда,

С широко раскрытыми, испуганными глазами.

Я не могу нажать на тормоз,

Я не могу свернуть, чтобы спасти твою жизнь,

Иначе я потеряю управление,

И я не могу выбирать

Гермиона отвлеклась от ручной стирки телефонным звонком. Домашний телефон разрывался невыносимо противными гудками, дожидаясь, пока кто-нибудь поднимет его пожелтевшую от времени трубку.

Она знала, что все остальные в доме будут терпеть этот звук, пока их жена и мама сама не подойдет. Так что, Гермиона бросила в таз мужской носок с жирным пятном, вытерла слегка сморщенные от воды руки полотенцем, и закинув его себе на плечо, подошла к телефону.

- Дом Уизли, слушаю.

- Добрый день, могу я поговорить с Роном Уизли?

- А кто его спрашивает?

- Драко Малфой.

Гермиона замолчала на пару секунд, не зная, что сказать. Она узнала голос человека, с которым разговаривала, но прошло столько времени, что, если бы Драко не представился, в ее голове не отозвался бы сам его образ долговязого подростка.

- Подождите одну минуту. Рон!

Пока Гермиона ждала мужа, она пыталась справиться с накатившей тревогой. Болезненные воспоминания в один момент ударили ей в голову: глаза остекленели, конечности оказались слишком тяжелыми, чтобы ими свободно управлять, а сердце так интенсивно забилось, что женщина могла чувствовать его удары по ребрам. Гермиона прикладывала все силы, чтобы оставить хотя бы ясность в голове и сказать нужные слова Рону, когда он подойдет к ней. Нужно всего лишь передать трубку и сказать, кто его просит к телефону, без изменений в голосе.

Рон ведь ничего не знает, и не должен. Ты не хочешь, чтобы он проникал в эту часть твоего прошлого. Он не должен иметь хотя бы шанса понять, что твое прошлое с кем-то другим было гораздо менее пресным, чем твое с ним настоящее.

Молодец, ты справилась. Теперь возвращайся к своей рутине и начни уже успокаиваться в ней. Только дверь оставь открытой.

- Здравствуй… Да, я тоже давно о тебе не слышал… Куда же мне переезжать, тут все слишком чудесно… Ничего себе, и надолго?.. Да, у нас есть одна пустая комната, правда, ее не помешало бы убрать к твоему приезду… Брось, Драко, все это было слишком давно, и мы уже с тобой давно помирились! Конечно, будем рады увидеть тебя!.. Как кто, я и Гермиона, это же она подняла трубку. Ты не узнал?

Гермиона замерла.

Бум – это была ты и не представилась.

- Да, она уже лет восемь как миссис Уизли. Странно, что до тебя эта новость не долетела.

Бум – ты замужем за Рона.

- Спасибо. Да все такая же кудрявая, как раньше. Только больше стала ворчать с домашними хлопотами и детьми.

Бум – ты родила от Рона и утонула в новой семье. В этом тазу с грязным бельем, недовольных детских визгах и скрипящем от старости доме.

- Хорошо, передам. Будем ждать, до встречи!

Она ощутила, как эти три удара были нанесены по голове оппонента Рона и ее собственной. Необходимым стало оправиться от них, пока она сейчас в ванной одна, и подумать, как себя вести дальше.

Чего Рон пообещал ждать? К чему следует приготовиться?

Как назло, он не подошел к ней после разговора и ничего не рассказал, а просто ушел в гостиную дальше смотреть телевизор. Пришлось перешагнуть через себя и спросить самой.

- Что-то случилось? Зачем тебе позвонил Драко?

- Да нет, он решил заехать к нам ненадолго по пути в Лондон. Кстати, просил передать тебе привет, - Рон продолжал разговаривать с Гермионой, не отрываясь от экрана и чипсов. – Будет здесь послезавтра вечером, погостит здесь три дня и уедет. Приготовишь ему бывшую спальню Джинни?

- Разумеется.

То, что он даже не посмотрел на тебя, чтобы это сказать, оказалось удачей. Иначе он бы не понял твоего выражения лица.

По пути обратно в ванную, Гермиона споткнулась об игрушечную машинку и выругалась.

Глубокой ночью, когда уже все, кроме нее уснули, Гермиона вышла из душа и взглянула на себя в зеркало. Сквозь капли воды проглядывало ее отражение. Это было лицо уставшей женщины. Ее молодость все еще оставалась на виду, но не справлялась с потухшим взглядом и сжатыми губами, она не могла привести в порядок жесткие, как мочалка, от отсутствия ухода волосы, покрыть румянцем болезненно бледную кожу. Еще немного – и Гермионе скоро можно будет дать больше лет, чем ей есть на самом деле.

Готова ли ты показаться перед ним в таком виде? В виде жены Рона, а не той Гермионы Грейнджер, которая когда-то плакала в подушку из-за Драко Малфоя?

Как бы тебе хотелось, чтобы это был один и тот же человек. Но ты уже поняла, что эти две женщины не уживутся в тебе, и одну придется если не убить, то куда-то спрятать.

Весь оставшийся день ты пыталась справиться с воспоминаниями, вспыхивающими перед глазами. Может здесь, в маленькой запертой комнате, где больше никого нет, ты позволишь им на короткое время завладеть тобой, чтобы потом заснуть с опустевшей от эмоционального изнеможения головой? Стоит ли сегодня того тишина внутри тебя?

Гермиона легла в пустую ванну, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Да, все еще больно. Все не должно было так закончиться, чтобы ты сейчас втайне от своей семьи купалась в своих слезах.

Совсем незадолго до выпускного вы с Драко поняли, что никакой ненависти между вами не было. Тем зимним днем он подошел к тебе, и ты все увидела прежде, чем он что-то сказал. Темно-серые глаза посмотрели прямо на тебя и показали ровно то, что пытался передать язык:

- Прости меня за все. Я люблю тебя.

Тебе самой было немного грустно от того, как то же самое чувство после откровения Драко затоптало все обиды, нанесенные им. Ты плакала, как плачешь сейчас, потому что это оказалось сильнее твоей гордости и рассудка.

Ты набиралась смелости тогда крикнуть что-то грубое и уйти, но Драко взял тебя за руки быстрее. Если бы кто-то еще внезапно появился рядом, ты бы перестала вязнуть в хлынувших чувствах – но вы были одни.

Наблюдая, как ты борешься сама с собой, Драко позволил себе коснуться своим лбом твоего. Ты боялась, что он тебя поцелует.

- Я знаю, что ты сейчас этого не выдержишь. Я не буду от тебя сегодня требовать слишком многого.

Ты смотрела на его светлые ресницы и сама себе не верила, что они находились так близко к твоему лицу. В голосе Драко начала слышаться дрожь, несмотря на его тихую речь:

- Скажи мне, ты меня простишь?

Этот вопрос был последним, что заставило тебя громко зарыдать. В ответ ты лишь уткнулась ему головой в грудь и сжала его ладони, насколько хватало сил.

Следующая весна оказалась для тебя самой счастливой и тревожной одновременно. Вы оба знали, что Драко после учебы уедет с семьей далеко и надолго.

Ты дала всплыть в памяти вашему первому поцелую, побег из корпусов для пикника под ночным небом, ругань Драко с его друзьями и отцом в твою защиту, ощущению его рук на твоей талии, его смеху над твоей шуткой, его шепоту у твоего уха.

Касанию его губ твоего затылка в день уезда.

Проснулась Гермиона оттого, что услышала крик дочери за дверью ванной. Она посмотрела в телефон и с ужасом поняла, что проспала в ванне до утра.

***

Следующие сутки для Гермионы прошли в немом ожидании. Рон отметил, что она теперь часто о чем-то задумывалась, но не признавалась в этом. Привыкший видеть ее уставшей, он смахнул состояние Гермионы на недостаток сна от волнения, что к ним кто-то приедет и придется получше привести в порядок дом.

В очередной из таких моментов Гермиона задумалась, не подозревает ли ее муж в чем-то. Внутренне она надеялась, что уже заработала репутацию закрытого человека перед Роном и он перестал на это обижаться. Простота мысли, которая постоянно ее раздражала в нем, сейчас вдруг оказалась качеством, на которое Гермиона рассчитывала.

Не эта ли самая простота позволила Рону простить Драко многолетние унижения в Хогвартсе? Как он собирался пустить его в свой дом после всего пережитого? Гермиона не решилась спросить его об этом.

В утро приезда гостя она открыла шкаф и решила пересмотреть свой гардероб. К их семье редко кто заходил, поэтому Гермиона практически всегда носила домашние халаты, снимая их только на ночь. Она не могла себе позволить появиться вся в пятнах перед ним. Спустя десяток вешалок, она нашла то, что искала, и повесила это на ручку шкафа до вечера. На минуту она застыла, вспоминая, как купила это платье, с какой мыслью она отдавала деньги за него кассиру.

Из воспоминаний ее выбил детский плач и последующий за ним крик:

- Гермиона, иди сюда, Хьюго уронил тарелку с кашей!

Она закатила глаза и отправилась на кухню.

С тех пор, как Рон уехал встречать Драко на вокзале, Гермиона отсчитывала минуты. Она знала, сколько времени потребуется, чтобы приехать на станцию, посмотрела сама, когда приезжал поезд, и сколько займет обратный путь, учитывая вечерние пробки. Дети уже были предупреждены о том, что кто-то приедет, и переоделись в чистую одежду. Гермиона зажгла камин и села с книгой на кресло рядом с ним в ожидании.

Стук в дверь произошел на пятнадцать минут позже, чем она предполагала. Перед тем, как открыть входную дверь, она посмотрела на себя в зеркало и поправила выбившийся из хвоста локон.

Она знала, что это стучал не Рон. Это был их стук, едва ли отличаемый от обычного, но узнаваемый тем, кому он предназначен. Гермиона сама не заметила, как улыбнулась своей самой искренней улыбкой перед тем, как открыть замок.

- Ты не представляешь, как я рад тебя видеть. Ты вся сияешь.

Господи, с годами он только похорошел.

- Здравствуй, Драко. Мы тебя заждались.

Дети сразу же выбежали на звуки незнакомого голоса и с полуоткрытыми ртами начали осматривать незнакомца.

- Это Роза и Хьюго. Хьюго недавно исполнилось семь, Розе – три.

Пока она представляла своих мальчика и девочку, взгляд Драко бегал между ними и их матерью в поисках схожести. Роза оказалась настолько похожей на Гермиону, что внутри у него что-то защемило в груди от осознания, что у бывшей Грейнджер с кем-то уже есть не один ребенок.

Взглянув на обеденный стол с предстоящим на нем ужином, Рон заметил, что Гермиона поставила мясной пирог, готовить который в обычные дни она почему-то отказывалась. Другие новые, более мелкие детали он упустил из виду по собственной невнимательности.

Такими деталями были по-особому уложенные салфетки, свежие красные яблоки, на которые у обоих детей аллергия, наточенные в тот же день ножи, перечница, которой никто никогда не пользовался, и белое вино, которое Рон не пил с Гермионой ни разу.

Драко, увидев этот стол, посмотрел на Гермиону в темно-сером платье и улыбнулся ей.

- Все выглядит и пахнет очень вкусно. Я ужасно голоден.

Драко сел напротив Рона, Хьюго и Роза – слева и справа от отца, Гермиона поместилась между Драко и Розой.

По мере продолжения ужина и сопутствующей ему беседы Драко и Гермиона незаметно для остальных старались разглядеть друг друга, уловить новые детали. Голова Гермионы кипела в анализе.

Юношеская худоба исчезла: это подтверждали теперь более широкие плечи. Гермиона не нашла явных признаков занятий спортом в теле Драко, но джемпер просвечивал контуры гармонично сложенной груди и крепких от природы рук. Длина щетины на лице была явно отрегулирована ее хозяином совсем недавно и не имела в себе одиноких нелепых волосков. Голова казалась нарочисто взлохмаченной после зимнего ветра, посадившего в платиновые локоны снежинки, которые уже растаяли и смочили волосы. Лицо сделалось немного шире и теперь выглядело более зрелым с намеком на морщинки около глаз.

Гермиона взглянула на ладонь Малфоя, когда он случайно коснулся ею локтя женщины, и сдержала улыбку от осознания, что она стала еще больше. Пальцы не имели на себе мозолей и остались такими же длинными и тонкими. На левой руке не наблюдалось ни одного кольца.

Единственное, что не изменилось в Драко за прошедшие десять лет, был его взгляд. Такой же свинец зимнего неба смотрел на нее с интересом, боясь показать лишнее перед остальными.

Первым, что взял в руку Малфой, чтобы съесть часть фазана с запеченным картофелем, была перечница, и Рон благополучно это проигнорировал.