Следующее утро для Драко Малфоя началось, как обычно… пока он не вышел из гостиной. Все девушки из Гриффиндора при виде него начинали визжать, падать в обморок, кидаться ему на шею и бежать за ним следом, осыпая комплиментами и признаниями, так что Драко пришлось буквально лететь в Большой Зал, где он чуть не сбил Лаванду.
– Ну, здравствуй. Вижу, по тебе сохнет вся женская половина Гриффиндора. – Девушка усмехнулась.
– Я заметил. – Драко поправил прическу и отряхнулся.
– Ну, так что, когда мне звать остальных? – невинно поинтересовалась Лаванда.
Драко в ужасе оглянулся на догоняющих девушек.
– Это что, ещё не все!?
– Дурак! Я про Гарри, Рона и Джинни! Когда ты втиснешь в свой плотный график «урок, бегство от поклонниц, урок» пункт «завоевать, наконец-таки, Гермиону»? – Браун упёрла руки в бока.
Драко ещё раз, на всякий случай, обернулся, прикидывая, через сколько его настигнут и успеет ли он убежать, если возьмётся разговаривать с Браун, тяжело вздохнул и заговорил:
– Если ты не помнишь, Браун, то Гермиона посчитала предыдущие мои «подвиги» полной глупостью, а, прошу заметить, не я их придумал.
– Это ты на что намекаешь? – начала уже было свою гневную тираду Лаванда, но Малфой поднял руку. Дескать «замолчи – и без тебя тошно». Лаванда как-то сразу сдулась.
– А я намекаю на то, что отказываюсь от вашей помощи и от твоей, Браун, в частности! Всё! Финита ля комедия! Клоун устал! Аста ла виста! Я пошёл! – И Драко направился в Большой Зал, провожаемый шокированным взглядом Лаванды. Изначально он хотел удалиться медленным и гордым шагом, но поклонницы начали догонять, и поэтому парень почти добежал до спасительного места рядом с Забини.
– Чего это с гриффиндорскими девчонками? – удивлённо поинтересовался слизеринец, когда в зал ломанулась орава гриффиндорок разных возрастов с воплями: «Где он? Неужели мы его потеряли?»
– Понятия не имею! – устало выдохнул Драко, накладывая себе еду.
Блейз ещё раз обернулся на девушек, которые кого-то высматривали за слизеринским столом, пожал плечами и отвернулся.
День прошёл более-менее спокойно, если не считать того, что бедный Драко все перемены носился от ретивых гриффиндорских студенток. Ему повезло, что ни одна из них не догадалась его заколдовать, иначе его бы уже разорвали на сувениры. После уроков слизеринец настолько умотался, что еле смог добраться до гостиной и развалиться на мягкой кровати.
– Похоже, пора всё-таки идти в госпиталь Святого Мунго и жертвовать туда сто галеонов. Стараниями гриффиндорских студенток я там скоро окажусь…
И только Драко собирался провалиться в спасительный сон, как в его спальню вошла Пэнси. Драко от усталости даже не смог возмутиться, а Пэнси, тем временем, вошла в комнату и села на краешек кровати.
– Драко, что происходит? Я чувствую, что что-то не так… – тоном психоаналитика начала девушка.
«И как она догадалась? – иронично подумал Драко, пытаясь зарыться в подушку и, наконец-таки, с блаженством отрубиться, но слизеринку это не остановило, и она продолжала вещать»:
– Ты отдаляешься от нас, Драко…
«Ты, наверное, имела в виду конкретно себя, Пэнс… – мысленно произнес юноша, устало прикрывая глаза и вздыхая».
– …Ты стал общаться с гриффиндорцами. Да что там с гриффиндорцами… с ПОТТЕРОМ!!! Это возмутительно! – Пэнси хлопнула руками по коленям.
– Ну, да, ну, да… – Драко уже почти спал, в то время как Паркинсон пыхтела от недовольства.
– Драко, ты меня не слушаешь! Ты стал общаться с Поттером и с Уизли, которых всегда презирал и считал отбросами общества! Ты совершаешь идиотские поступки! За тобой весь день с истерическими криками носятся гриффиндорки…
– Пэнси, переходи к делу! Я спать хочу! – Малфой оторвал от подушки лохматую голову и зевнул.
– Что происходит? Зачем весь этот цирк?
«Думаю, она не обрадуется, когда узнает, ради кого это все затевалось… Но если не скажу – будет ещё хуже! Она поймёт, что я недоговариваю, и тогда мне не удастся поспать, пока я ей всё не выдам. Перспектива ещё та…»
Драко собрался с силами, оторвался от подушки и принял самый серьезный вид.
– Я помирился с Поттером и частично с семейкой Уизли ради того, чтобы завоевать Гермиону. Она же Кассандра. – У Паркинсон округлились глаза, и она просто застыла с открытым ртом. – Это всё, что ты хотела знать? Надеюсь, теперь мне удастся хоть немного поспать!? А то беготня по школе от гриффиндорок немного утомляет, знаешь ли. – Драко всплеснул руками и рухнул обратно на подушку.
Пэнси от шока не знала, что сказать. Всё перемешалось у неё в голове и превратилось в одну сплошную кашу.
«Быть не может! Не может быть… Он всё врёт! Он всё придумал. Это просто не может быть Грейнджер! Он шутит… он просто шутит… – Девушка пыталась убедить себя в том, что это – всего лишь неудачный розыгрыш, но в глубине души она понимала, что Драко не врёт, и от этого ей становилось так плохо, что хоть за волосы хватайся».
Пэнси собралась с мыслями и выдавила оставшийся, мучающий её вопрос:
– А причём здесь гриффиндорки?
– Ну, понимаешь, они просто услышали, как я вчера ночью пел Гермионе серенаду под окном Гриффиндорской Башни и вот…
Девушка недоверчиво на него уставилась.
– Врёшь. Ты не умеешь петь.
– Мы решили эту проблему.
– Мы? – Она удивлённо моргнула. – Кто это «мы»?
– Я, Поттер, Браун и Уизли.
Девушка, подавив растущее удивление, нашла в себе силы скептически хмыкнуть.
– Интересно, как? Кто-то пел вместо тебя? – Она скрестила руки на груди и вскинула брови.
– Нет. Просто у меня уже давненько пылилось одно зелье…
– Зелье, значит… Ах, вот оно что! Это ведь то самое зелье, которое…
– Да-да-да, именно. И вчера я его выпил. – Драко закрылся одеялом с головой, рассчитывая, что после этой демонстрации Паркинсон уйдёт, но не тут-то было.
– Не может быть…
– Я подумал так сегодня утром, когда увидел девушек из Гриффиндора, которые при виде меня начинали визжать… – усмехнулся слизеринец, потихоньку смирившийся со своим положением.
– Да…У тебя такой вид, будто ты сегодня марафонскую дистанцию пробежал… Минимум пять раз. – Паркинсон, не удержавшись, прыснула. – Да и в целом что-то ты неважно выглядишь. Совсем осунулся. Это всё – тлетворное влияние гриффиндорцев.
Драко удивлённо вскинул брови на слове «тлетворное» (всё-таки нечасто можно было услышать от Паркинсон что-то подобное) и вспомнил:
– Да… Я тут обещался наведаться в Святое Мунго…
– Вот и правильно! – Она похлопала Малфоя по плечу. – Здоровье – превыше всего.
Драко слегка завис. Изначально он, вроде как, собирался жертвовать туда деньги в благородном порыве, который грех было упускать, но если так ставить вопрос… может, пара дней вдали от школы ему действительно не помешает.
«Да они мне с радостью место приготовят, когда услышат, чего я за последнее время натерпелся! – подумалось Малфою, а потом он покосился на Пэнси. – Может, и её стоит с собой захватить: не кричит, в приступе гнева и ревности вещи не швыряет…»
Пэнси же действительно не устроила вселенский скандал лишь потому, что её мозг никак не мог адекватно воспринять информацию о том, что Гермиона Грейнджер и Кассандра Термополис – один и тот же человек. И девушка пообещала себе, что завтра с утра обязательно проконтролирует, чтобы Драко тщательно осмотрели специалисты Мунго. Возможно, они объяснят, отчего вдруг слизеринец стал таким странным.
***
– Драко Люциус Малфой! Вставай немедленно!
– А? Чего?
– Просыпайся, лентяй!
– М-м-м… ещё пять минут…
– Никаких пяти минут! И даже одной! И не смей возражать! – С этими словами брюнетка в серых брюках и белой блузке стащила с протестующего старосты одеяло.
– Паркинсон, ты наглеешь на глазах! – возмутился юноша, так и не сумевший победить в этой неравной битве за одеяло.
Пэнси только фыркнула.
– Драко, тебе ли этому удивляться? Ты меня с детства знаешь! Сейчас же вставай! Уже два часа дня!
– Сколько? – Парень тут же распахнул глаза и подскочил на кровати.
– Да-да, вот именно! Видимо, ты совсем замотался, но за Грейнджер ты мне ещё ответишь, правда, сначала пусть тебя подлатают немного, а то силы моего гнева ты не выдержишь. Вставай, мы отправляемся в Святое Мунго! Ты всё ещё неважно выглядишь… Надеюсь, там тебя вылечат и вернут в прежнее состояние. – Она покачала головой и отбросила одеяло куда-то в сторону.
«Мерлин, сжалься… – подумал несчастный слизеринец и попытался накрыться подушкой, но от Пэнси это не укрылось, и она устало подняла палочку».
– Акцио, подушка!
Тут же потомок династии Малфоев шмякнулся лицом в шёлковую простыню.
– Эй!
– Я сказала, вставай!
Драко неохотно встал и начал собираться. Когда он окончательно привёл себя в порядок, то, под руководством Паркинсон, отправился в Святое Мунго. Перед этим слизеринка толкнула проникновенную речь перед Снейпом о слабом малфоевском здоровье. Снейп проникся и разрешил студентам воспользоваться каминной сетью в его кабинете.
Первым делом, оказавшись в холле Мунго, девушка села в кресло и закинула ногу на ногу.
– Иди. Думаю, дорогу до нужного кабинета сам найдёшь. Не найдёшь – я тебя за ручку отведу. – Драко покорно вздохнул и пошёл по госпиталю. Он направлялся в сторону коридора. Навстречу юноше шел один из работников госпиталя. Со вздохом Драко подошёл и заговорил:
– Здравствуйте, я хотел бы… – неожиданно он осёкся, глядя за плечо мужчине. – Лонгботтом? – Работник госпиталя удивлённо моргнул и уставился на Драко, который смотрел мимо его головы.
– Что, простите?
– Уже ничего, – поспешно ответил Драко и отправился по коридору вслед за Невиллом.
«Что это, интересно, он тут делает? – пронеслось у Драко в голове, когда он, стараясь остаться незамеченным, шёл следом за однокурсником».
Но быть замеченным ему не грозило… по крайней мере, пока, и от Невилла точно. Внезапно парень остановился перед какой-то дверью, горестно вздохнул и открыл её. Блондин стоял за углом коридора и непонимающе разглядывал эту картину. Стены у этого кабинета были застеклённые, так что Драко мог практически безбоязненно (разве что под страхом обнаружения) наблюдать за тем, что происходило в кабинете, высунув голову из-за угла. Этот кабинет оказался и не кабинетом вовсе, а палатой. В палате находились мужчина и женщина. Невилл поставил в вазу на столе свежий букет цветов и присел рядом с кроватями, на которых лежали люди.
«Кто же это такие? – Драко немного (совсем чуть-чуть) пораскинул мозгами и вынес вердикт: – Это же родители Лонгботтома! Так вот, оказывается, чем он занимается по выходным! – Слизеринец хмыкнул, но хмыканье это получилось не ехидное, а больше похожее на сочувственное. – Да… Вот к чему приводит общение с гриффиндорцами…»
Драко вздохнул и скрылся за углом, но стоило ему облегчённо выдохнуть и обернуться, как он в ужасе застыл.
– Гермиона?
Перед ним стояла Гермиона Грейнджер собственной персоной в белом халате с какими-то папками в руках.
– Да, это я, Малфой.
– А ты что тут делаешь? – удивлённо изрёк парень, оглядывая гриффиндорку, облачённую в белый больничный халат медсестры.
– Я? А я тут по выходным подрабатываю, знаешь ли. Общественно-полезная нагрузка. А вот что ты тут делаешь? Шпионишь? – Грейнджер вскинула левую бровь. – Как это на тебя похоже. Ты всё такой же гад, сволочь, мерзкий слизеринский…
– Стоп! – Драко поспешно поднял руки в защитном жесте, т.к. вспомнил, как Гермиона высказывала все, что она о нем думает в Выручай-Комнате. – Гермиона, я не такой! Почему ты не хочешь поверить?
– Потому что ты лживый, наглый, скользкий, лицемерный подонок!
Драко удивлённо присвистнул. Было по-прежнему непривычно слышать из уст лучшей ученицы Хогвартса какие-либо ругательства. Никому не могло прийти в голову, что она вообще может их знать!
– Гермиона, почему ты злишься? Что я сделал?
– Ты? Что ты сделал!? А то я тебя не знаю! Ведь наверняка сейчас же отправишься в Хогвартс и растрезвонишь всем об этом!
– О чём? – не понял Драко. – О том, что ты здесь работаешь? Да мне дела нет, работай себе на здоровье. – Он пожал плечами.
– О Невилле, болван! Не прикидывайся дураком!
– У меня и в мыслях не было! – Здесь Драко действительно удивился. Неужели Гермиона действительно думает, что он может так поступить? Драко вспомнил, на чём строились их отношения все эти годы, и пришёл к выводу, что всё-таки может, от чего ему стало страшно обидно.
– Думаешь, я тебе поверю? Состроил невинную мордочку и всё? Дело в шляпе? Невинная гриффиндорская дурочка купилась? Не дождёшься! – И Гермиона развернулась на каблуках, чтобы уйти. Драко запаниковал. Нужно было сделать что-нибудь, чтобы удержать её. Что угодно, поэтому Драко выпалил:
– Я люблю тебя!
Гермиона удивлённо застыла. Но не обернулась. Драко смотрел на неё, будто от этого момента сейчас зависела вся его жизнь. В сущности, примерно так оно и было.
– Может, скажешь что-нибудь?
Гермиона выдохнула, будто мысленно повторяя: «Спокойствие! Только спокойствие!»
и, не поворачиваясь, ответила:
– Я тебе не верю, Драко. Я тебе больше не верю, – и ушла, больше не сказав ни слова, оставив ошеломлённого Малфоя посреди коридора.
Через несколько секунд парень отмер и кинулся по коридору вслед за исчезнувшей девушкой. Послышался хлопок. Он забежал за угол и огляделся: Гермионы не было. Недолго думая, Драко достал палочку и аппарировал, совершенно забыв про Пэнси, которая сидела в холле и читала журналы. Сейчас главным для него было найти Гермиону. Найти и все ей объяснить.
Появился Драко перед Хогвартсом и нервно огляделся. И сердце радостно сделало кульбит, когда он увидел силуэт девушки, которая поспешно направлялась к школьным воротам. Малфой ринулся за ней.
– Гермиона! Гермиона, подожди! – сразу после этих слов ударил гром. Оба удивлённо замерли. В ту же секунду сверкнула молния, и полил такой ливень, что казалось, будто они стоят под душем.
– Гермиона, идём! – Грейнджер его проигнорировала и пошла дальше по мокрой траве. – Грейнджер! – Драко ринулся к девушке и схватил её за плечи. – Почему ты мне не отвечаешь?
Гермиона просто смотрела на него.
– Отпусти меня. Отпусти меня, слышишь? – медленно проговорила она.
Драко в отчаянии начал трясти девушку за плечи.
– Я люблю тебя, Грейнджер! Я люблю тебя, слышишь меня? И я никому не расскажу про Лонгботтома! Я и не собирался этого делать! Просто поверь мне!
– С какой стати? – У Гермионы уже волосы прилипли к щекам, но она продолжала смотреть яростным взглядом на Малфоя, который пытался до неё достучаться. – С какой стати я должна тебе верить?
– Я сказал тебе, что люблю тебя – ты не поверила и заставила доказывать. Я доказывал. Доказывал, как мог! Даже начал общаться с этой гриффиндорской шайкой! Я помирился с Поттером! И всё ради тебя! Ради того, чтобы ты меня простила за то, что я выгнал тебя тогда! Я не должен был этого делать. Я должен был выслушать. Я дурак, знаю. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Грейнджер молчала, пытаясь переварить такое количество информации.
– Скажи мне, я все сделаю!
Гермиона смотрела на слизеринца, и тут в её глазах проскользнуло что-то, что заставило сердце блондина ёкнуть. Девушка прищурилась, но трудно было сказать, в дожде ли было дело или в том, что она только что что-то поняла.
– Я вижу, что ты действительно изменился, – медленно и задумчиво проговорила Гермиона. – Ты не пошёл бы за мной, если бы не любил меня. Всё то, что ты считал подвигами, мне казалось сущей глупостью. Я поняла, что ты изменился, когда узнала, что ты не будешь ничего рассказывать про Невилла. – Она вздохнула и, помедлив, добавила: – Поэтому я тебя прощаю. – Гермиона взяла руками его голову и поцеловала. У Драко как будто камень с души упал, хотя это было ещё слишком слабо сказано. Он словно всё это время задерживал дыхание (с того самого момента, когда выгнал Гермиону из слизеринской гостиной) и теперь, наконец, смог вздохнуть свободно.
– Так это ты посчитала за подвиг? – недоверчиво переспросил парень. Гермиона улыбнулась.
– Да. Думаю, для тебя это действительно подвиг. Ты действительно изменился.
– Я люблю тебя, Гермиона. – Драко почувствовал, что этот момент теперь стал самым главным моментом его жизни. Гриффиндорка улыбнулась.
– Я тоже люблю тебя, Драко. И я бы никогда не подумала, что ты сможешь пойти на всё это ради любви.
Драко усмехнулся:
– Ради любви я готов на всё! – Гермиона засмеялась, закатив глаза, и они снова поцеловались. В этот момент им казалось, что этот поцелуй – самый счастливый момент в их жизни, но ведь теперь главные препятствия на пути к любви были преодолены, и впереди их ждало ещё множество счастливых моментов.