Мафую задумчиво стоял один у окна. В его наушниках громко играла музыка, а он скользил невидящим взглядом по ребятам на школьном дворе и мысленно был совсем далеко. За спиной у Мафую висела гитара в чехле, а на плече — сумка. Он был в привычной одежде и любимых красных кедах, с немного растрепанными волосами — так и не научился стричься вовремя даже на выпускном году обучения.
Только в глазах Мафую плескалась печаль. Он не смог ее убрать или скрыть, все читалось на лице. И не успеваемость в школе была тому причиной — Мафую расстался с Рицкой. Это случилось почти неделю назад, и за это время у Мафую успели три раза порваться струны, он провалил контрольную по английскому и потерял ключи от дома. Он два раза плакал дома и один раз в школе. На уроке японской литературы он увидел через окно Рицку, и слезы сами навернулись на глаза. Учитель читал стихотворение, а Мафую даже не спросил разрешения выйти и пулей вылетел из класса. Пришлось потом придумывать причину, не мог же он разрыдаться перед всеми. Еще и стих был о любви.
Мафую считал, что они с Рицкой всегда будут вместе. Ну, хорошо, может, не прям навеки и на всю жизнь, но на длинное обозримое будущее.
"Уэнояма-кун, давай никогда не расставаться," — сказал Мафую, когда они всей группой вернулись из Сибуя после конкурса, в котором не прошли в финал. Несмотря на проигрыш, он не был расстроен: наоборот, нежность и любовь к Рицке переполняла его. Именно Рицка помог ему выбраться из той бездны, в которую Мафую упал после смерти Юки. Он шел каждый день по знакомым улицам, сидел на уроках, разговаривал с одноклассниками, но каждый день ходил будто во сне. Опутываемый паутиной черной безысходности все больше и больше, Мафую не мог и не хотел бороться, пока Рицка одним аккордом разорвал паутину и разбудил Мафую. Он заново вдохнул в него жизнь.
Мафую казалось, он влюбился в Рицку уже тогда, на лестничном пролете. Он позже сказал об этом Рицке. Тот в свойственной ему манере отшутился, но лицо при этом было довольным. Мафую в душе посмеивался: его парень хоть и казался с виду высокомерным ворчуном, на самом деле был ласковым и добрым. Во время их уединения Мафую получал достаточно внимания от Рицки, который на людях держал дружескую дистанцию.
И вот они разошлись. Мафую чувствовал, что его счастье слишком прекрасно, наверное, он сам накликал беду. Теперь Рицка проходит мимо него в школе и даже не смотрит. От этого внутри все сжимается до тошноты.
Но Мафую не мог ничего предъявить Рицке, он ведь сам все испортил. В голове упрямо крутилась мысль "как в прошлый раз", но Мафую старался ее прогнать. Рицка давно взял с него обещание не винить себя в том случае. И вот он опять.
Мафую вздохнул. Он давно хотел сделать второй шаг в их отношениях, да и не он один, если судить по реакции их тел. Опыт Мафую имел, так что четко представлял, что их ждет в постели. Правда, он не предполагал, в какой роли будет Рицка и вообще, насколько далеко они могут зайти, но интуитивно Мафую понимал, что он, скорее, ведомый.
И Мафую решился пригласить Рицку. Бог знает, каких усилий ему стоило уломать этого парня! Рицка почти неделю находил отговорки: то тетя приезжает, то контрольная, то луна не зашла за тучу... Мафую и хотел бы обидеться, но знал, что Рицка супер-застенчивый. Он был ласковым к Мафую, целовал его, но только тот затрагивал интимные темы, как Рицка неумолимо краснел, аж уши горели.
Мафую обожал это. Он готов был снова и снова вгонять Рицку в смущение, чтоб лицезреть эту умилительную сцену.
Но вот Рицка, наконец, сдался. Мафую едва ли не за руку его к себе повел. Он специально сделал дома уборку, просушил гостевой футон и сменил постельное белье. Все же Рицка его парень, а футон... Мог бы просто лежать рядом на полу.
Репетиции в тот день не было, и они с Рицкой пошли сразу домой. По дороге купили пиццу и салат. Мафую занервничал и предложил выпить вина, которое мать держала для гостей в кухонном шкафчике.
Они достали бокалы и выпили немного. Мафую и не предполагал, что алкоголь так его расслабит. Сразу захотелось прижаться к Рицке и обнять его, что есть сил. А еще поцеловать. Но только он придвинулся поближе и потянулся за поцелуем, как Рицка вдруг мягко его остановил. Мафую удивился, но решил, что Рицка так флиртует, однако новая попытка тоже не увенчалась успехом.
"Давай не сейчас, Мафую. Я... у меня разболелась голова от вина, " — запинаясь, сказал Рицка. А когда он поднялся и молча принялся раскладывать футон, то у Мафую самого начала болеть голова.
Он растерялся. Как ему поступить в этой ситуации? Предложить Рицке таблетку от головы? Лечь с нем на футон?.. Черт знает. В мыслях был полный сумбур.
"Чем тебе помочь?" — спросил Мафую и прикусил язык. Ему вовсе не это хотелось сказать.
"Ничем. Я посплю, и все до утра пройдет," — ответил Рицка и правда лег на футон. От вида его спины, укрытой по самые уши, Мафую захотелось заплакать. А еще стало обидно.
"Ты не ляжешь со мной, Уэнояма-кун?"
Все-таки несколько слезинок увлажнили глаза, и Мафую машинально шмыгнул носом. Конечно, его Уэнояма-кун не отличался нежностями, но сейчас это было слишком для захмелевшего Мафую.
"Нам лучше не ложится вместе, Мафую", — глухо ответил Рицка, не оборачиваясь.
"Но почему?"
"..."
"Уэнояма-кун, я ведь твой парень, почему мы не можем спать в одной постели?"
"Мафую, не сегодня, я немного пьян".
"Я тоже выпил, и что такого?" — упорствовал Мафую.
"Я тебе завтра скажу. Давай спать."
"Но, Уэнояма-кун, еще рано..."
"Не спорь, Мафую."
Мафую мог бы послушаться. Он мог бы лечь спать, и утром они бы просто посмеялись нало всем. Сейчас он это понимал, но не тогда. Он хотел бы забыть. Черт, он хотел бы никогда не говорить этого!
Мафую прикрыл глаза, между бровей пролегла тонкая морщинка. Музыка не могла заглушить его мыслей. Он замотал головой, силясь отбросить воспоминания, но единственное, что упало, это наушники. Обрывки фраз пронеслись в памяти.
"...с Юки было не так... Мы с ним... Ты меня отталкиваешь..."
Мафую вдруг засомневался: он правда сказал это Рицке? Он столько раз прокручивал все в голове, что, кажется, половину выдумал. Но то, как резко вскочил Рицка, какие у него были испуганные глаза, доказывает обратное.
"С Юки?"
Холод сдавил грудь Мафую так же, как и в ту ночь. Рицка ушел, хлопнув дверью, и упрекнул, что Мафую сравнивал его с Юки. Да, он, может, и сравнивал. Можно ли считать сравнением, когда Рицка делал всяческие вещи, которые не делал Юки? Приносил бенто, например, или покупал сладости. Невольно приходило на ум, что подобное с ним впервые, что в прошлых отношениях он сам старался сделать приятное. Разве это сравнение в плохом смысле этого слова? Разве он не любил Рицку все это время? Любил, его чувства настоящие, более спокойные и взвешенные.
Но он не сказал всего этого Рицке, а вот о близости с Юки так глупо ляпнул. И почему только он не выбежал следом? Не остановил, не схватил сзади в объятия, как часто делал. Рицке нравилось это.
Но Мафую остался, а на следующий день не пошел в школу. Совесть мучила так, что не мог ни есть, ни пить. К обеду собирался позвонить Рицке, а позвонил к ужину. Рицка не поднял трубку. Через день Мафую хотел извиниться в школе, но Рицка не стал слушать. Мафую пытался снова и снова, но безрезультатно. Он понимал, что заслужил, и не ждал легкого прощения. Но как же тяжело было видеть Рицку таким отстраненным! Кажется, Мафую по-настоящему облажался, даже Кадзи с Харуки разводили руками. Мафую впал в отчаяние, не зная, как ему подступиться.
Ходить порознь на репетиции и проронить не более десяти фраз друг к другу было невыносимо.
Мафую снова горестно вздохнул и уже собрался уходить, как вдруг увидел Рицку, идущего в направлении баскетбольной площадки. Стройная черноволосая фигура в темно-синей форме неспешно шагала с группой ребят-баскетболистов.
Мафую подумал, что мог бы прокричать извинения через окно.
Оно оказалось закрытым, так что Мафую просто приклеился ладонями к стеклу и жадно уставился вслед Рицке. Шесть с половиной дней оказались крайним сроком, когда он мог выдержать без Рицки, и Мафую сорвался с места.
Как добежал до площадки, и сам не понял. Опомнился перед сеткой-ограждением, где на поле уже началась игра.
— Уэнояма-кун! — закричал Мафую что есть мочи, хватаясь пальцами за сетку. — Уэнояма-кун! Уэнояма-кун!!
Рицка обернулся и, что-то сказав товарищам, пошел к Мафую, готовому вцепиться в сетку зубами.
— Ты чего так вопишь? — недовольно спросил Рицка, выходя к нему. — Я не глухой...
— Уэнояма-кун, давай снова встречаться!
Мафую дышал, как после спринта. Он положил руку на сердце, пытаясь унять его бешеный галоп. Перед ним стоял Рицка, парень с хмурым видом и сдвинутыми бровями, и Мафую намерен был его вернуть.
— Если ты для этого меня позвал, то я пошел, — развернулся Рицка.
— Нет, стой, Уэнояма-кун!
Мафую схватил его за руку. Рицка застыл в замешательстве, затем дернулся.
— Стой, пожалуйста! — Мафую сжал руку сильнее. — Дай мне шанс! Уэнояма-кун!
— Отпусти, на нас смотрят! — зашипел Рицка, озираясь по сторонам.
— Уэнояма-кун, если ты меня не выслушаешь, я крикну на весь стадион, что люблю тебя!
Рицка оторопел.
— Хорошо, говори, только без глупостей.
— Спасибо! — обрадовался Мафую. — Я... Уэнояма-кун, я... Мне... Мне...
— Эй, не надо так переживать, а то еще сознание потеряешь! — обеспокоено посмотрел на него Рицка. — Что мне потом делать, нести тебя или как...
— Не надо нести! — подхватил Мафую. — Прости меня, пожалуйста. Я тебя обидел, сказал про Юки... Я никогда... Я глупость сказал, Уэнояма-кун! Я просто выпил и...
Рицка насупился.
— Я хочу извиниться, Уэнояма-кун, — уже спокойнее молвил Мафую. Он держал руку Рицки, и это было маленьким, но верным залогом, что тот никуда не убежит. По крайней мере, Мафую так просто не отпустит. И если даже придется кричать о своих чувствах вслед, то он это сделает. Он уверен, что сможет. Ради этого парня с независимым видом он готов.
— С первого дня хочу, но ты не слушаешь, Уэнояма-кун, — продолжил Мафую. — Я был не прав, прости. Ну, прости! Давай снова будем вместе. Я сделаю все, что скажешь.
Рицка молчал. Наконец, он вздохнул.
— На самом деле я не сержусь на тебя. Я и сам собирался помириться, мне просто нужно было время. Мне было реально обидно, что ты сказал про Юки... Не говори больше этого.
— Больше не буду! Обещаю! — заверил его Мафую.
— Я верю тебе, Мафую, — серьезно молвил Рицка. — Верю и хочу, чтоб ты доверял мне, а не укорял тем, что я не ложусь с тобой в одну постель.
— Уэнояма-кун...
— Ты думаешь, я не понимаю? Я все понимаю. Ты меня пригласил, потому что любишь, и... — Рицка запнулся. — Я скажу это один раз, Мафую. Так вот, я хотел, чтоб у нас все было лучше, чем у тебя было с Юки. Я... У меня нет опыта и я не был готов, а ты меня затащил к себе, Мафую... Не надо хлопать своими невинными глазами. Я видел твой коварный план насквозь, но ты совершенно не дал мне времени. Я и так, и этак пытался отложить, но ты такой упорный, Мафую. У меня два теста было и тетя племянника привезла — как думаешь, я мог хоть как-то подготовиться? И не надо мне тут улыбаться! Если я буду ночевать у тебя... нет, с тобой!.. то я пусть даже бутылку вина выпью, но все равно... Я все равно...
— Уэнояма-кун, ты такой милый.
— Ну, все, хватит, Мафую. Я вообще-то еще... Что...
— Хочу тебя поцеловать, Уэнояма-кун.
Мафую подался вперед и расстояние между ними сократилось. Можно было рассмотреть веснушки на его лукавом лице, даже самые малюсенькие.
На баскетбольной площадке кто-то из ребят показал рукой в их сторону. Рицка отшатнулся.
— Ты с ума сошел?
— Ага, — кивнул Мафую, улыбаясь. — Давай отойдем, потому что я очень хочу поцеловать тебя, Уэнояма-кун.
Рицка пробурчал что-то в ответ, затем схватил Мафую за руку и потащил в сторону пристройки, где хранился школьный спортинвентарь. Никто бы и не подумал идти следом за школьниками: это ведь естественно — пойти вдвоем за мячами или ракетками, или переодеться, в конце концов.
Но за широкой коричневой дверью Рицка и Мафую горячо целовались, укрывшись от посторонних глаз. Они соскучились друг за другом за эти шесть с половиной дней, и не сдерживали своей страсти.
Куда и подевалась вся застенчивость Рицки! Едва закрыв за собой дверь, он прижал к ней Мафую и сразу начал целовать. За время их расставания он успел посмотреть об однополых отношениях достаточно, чтоб стать увереннее. Раньше ему казалось, что он делает что-то не правильно, трогает не так, обнимает и прочая ерунда, придуманная им же. А теперь он словно открыл для себя любимого человека заново. Он обнимал за талию, спускаясь вниз до легких вздохов Мафую, и зарывался пальцами в шапку светлых волос. Он прижимался всем телом и даже той частью, о которой раньше стеснялся думать. И ему было безумно приятно ощущать ответную реакцию Мафую.
— Уэнояма-кун, войдет же кто-то, — пролепетал Мафую, едва Рицка оторвался от него.
— Не войдет, мы дверь подпираем.
— Шутишь...
— Конечно, — усмехнулся Рицка и погладил Мафую по щеке. — Идем домой.
Они пригладили волосы, взяли сумки и вышли, плотно притворив дверь. Переглянулись и неловко отвели глаза, слишком много откровенного в них лучилось. Рицка вдруг наклонился к Мафую и шепнул на ухо:
— Давай к тебе?..